Домовой, старательно жевавший за обе щеки, подал голос:
— Того, кто гадину в дом пустил, я рассмотрел плохо. Знаю, бывает он здесь довольно часто. Но силушка моя истончилась давно. Ежели люди нас не почитают, как положено — мы постепенно в спячку впадаем, почти ничего не замечаем вокруг.
— Но что-то ты все-таки видел? — спросила Оксана.
— Сами смотрите, — отвечал домовой.
Он провел рукой в воздухе, образуя круг, и перед его слушателями предстали одни из дворцовых хором.
— Знаю это место, — воскликнул князь Тихонов. — Постельное крыльцо.
Князь не ошибся.
Сюда приходил всякий чиновник, имевший дело при дворе. Дворянин или стольник, дьяк или стряпчий, стрелецкий полковник или иной чин служивый — все шли сюда.
Ждать полагалось у дверей, не заходя внутрь. Это правило нарушалось только в лютую зиму, — тогда пришедший мог войти и погреться в палатах при Постельном крыльце. Для каждого чина были они свои.
— Отсюда и проник, — сказал домовой, громко чавкая и разбрасывая крошки.
Взмахнул еще раз, и картина стала меняться. Они увидели человека, взошедшего на крыльцо — однако его лицо оставалось размытым, и черт нельзя было разобрать.
Поздоровавшись с другими сановниками — коих узнать тоже было нельзя — незнакомец прошел внутрь, и зашагал дальше, словно не раз уже бывал в этих коридорах.
— Постойте! — воскликнул Тихонов. — Видите каменную преграду? Она отделяет Постельное крыльцо от лестницы, что ведет в государевы покои.
Именно туда и направлялся неизвестный.
— Невероятно! — сказал князь. — Никто не смеет заходить сюда, кроме приказных судей, да и они могут только смиренно ждать, покуда их пригласят. Остальным же чиновникам дале прохода нет.
Домовой же, в зубах пальцами ковыряя, ответил с насмешкой:
— Ой, князь, будто сам ты правил этих не нарушал!
При этих словах Тихонов немного смутился.
— О чем говорит наш друг? — спросил Хорс.
— Правила сии полезны зело, — отвечал князь негромко. — Каждый человек должен свое место знать. Но... Управлять государством — это вам не лавочку содержать торговую. Есть люди, которым надобно повсюду вхожими быть.
Он поднял руку и указал на кольцо, сверкавшее на его пальце.
— Для целей этих и были выкованы зачарованные перстни. Тот, кто носит такой, во все палаты Кремлевские вхож, даже в государевы. И коли держаться тихо, беспорядков не учинять — другие просто ничего не заметят.
Хорс сказал, что продолжит розыски за пределами дворца, князь же должен как следует заботиться о домовом. Дух очага предупредит о новой опасности, буде такая грянет.
Тихонов сердечно попрощался с гостями, и добавил, что над предложением его пусть подумают — все-таки место окольничего много преимуществ дает.
Когда Хорс и Оксана спускались по резной лестнице, они слышали слова князя, обращенные к домовому. Тихонов говорил, что уважение уважением, а молоком-то плескаться на ковер не след, да и руки обтирать о занавески тоже зело неправильно.
Глава 2. Колодец
— Как тебе понравилась история, которую рассказал нам боярин Тихонов? — спросил Хорс.
— Такие истории, — хмыкнула Оксана, — лешие обычно рассказывают за чашкой травяного чая.
Они стояли перед высокой каменной крепостью, примыкавшей к дворцу с востока.
Это был Китай-город. Стены его, почти квадратные, составляли шесть с лишним метров в высоту и немногим меньше в толщину. В первом они уступали кремлевским, во втором — превосходили в полтора раза.
Четырнадцать башен и три яруса бойниц служили надежной защитой Москве, которая и оплатила постройку. Купцы, бояре и духовенство внесли деньги, каждое сословие поровну, посадский же люд возвел на них крепость, под руководством итальянского мастера Петрока Малого.
— Самое интересное в любом рассказе — не события, а повествователь, — заметил Хорс. — Каждый видит мир по-своему... Вот почему литература никогда не умрет, несмотря на то, что количество сюжетов в ней весьма ограничено.
Он провел рукой вдоль стены крепости, и рубиновый перстень на его пальце начал светиться.
— Благословение, наложенное митрополитом Макарием, надежно защитит дворец от новых нападений. Домовой тоже постарается. Здесь больше беспокоиться не о чем. Теперь попробуем выяснить, кто же погубил бояр.
— И вечно ты о людях, — раздался другой голос.
Рядом с Хорсом стоял высокий человек, с мудрым лицом и белоснежной бородою. Седина давно залила его волосы, не оставив ни одной темной пряди. Но тело оставалось таким же крепким, а ум — столь же острым, как и много тысяч лет назад, когда великий бог Световид в первый раз взошел на сияющие облака.
— Надеюсь, ты не против, что я отослал прочь твою подружку? — спросил пришедший. — Хотел перенести ее в лесок, по другую сторону города, да по дороге оплошно уронил. В лужу, кажется. Ну да ничего, ей поплавать в такую жару полезно.
— Ты всегда заботишься о других, Световид, — отвечал Хорс. — Когда это означает смешать их с грязью, разрушить им жизнь и самому нажиться.
Его собеседник отмахнулся.
— Это в тебе юношеский максимализм играет, дружочек мой. Скажи лучше, чего ты в жизни добился? От одного человечка к другому бегаешь, то здесь пытаешься помочь, то там, а все без толку.
— И ты, конечно, собрался мне совет ценный дать?
Световид неискренне рассмеялся.
— Да я всегда готов, только ты не хочешь. Я говорю, а ты не слушаешь никогда. Вот и сейчас — хоть раз правильный выбор сделай. Давай вместе работать будем, как сотоварищи верные. Цель ведь у нас с тобой одинаковая, добро да свет защищать.
— Ты помогаешь только себе, — отвечал Хорс.
— А только так и надо. Сам посуди, дружочек мой. Никто человеку помочь не сможет, кроме него самого. Вот погляди.
Световид провел перед собой рукою, и вместо Китай-города возник перед ними небольшой дом, по всему видно — посадский.
— Живет здесь Мокей-свечечник, — пояснил бог. — С ним и жена его, Пульхерия. А этого человечка вот видишь, дружочек мой? Это соседушко их, то ли портной, то ли резчик, вот уж не помню.
Он просиял.
— Сам видишь! Человечишек твоих я не хуже тебя знаю, всех по именам да по прозвищам. Да вот только понимаю их гораздо лучше чем ты, простота святая. А что сейчас будет-то?
И правда — темная фигура от одного дома отделилась, к другому поспешила.
— Прознал соседко, что Мокей с женушкой в деревню собрались, отца ее навестить. Вот и решил, времени не теряючи, в сундучке их покопаться. Забыл он заповедь Божию, не укради...
— Опомнись, какие заповеди? — заметил Хорс. — Это христианская вера, а мы с тобой боги языческие.
— Бог из нас только я, — ответствовал Световид. — А ты так, недоразумение небесное. Тоже придумал, людям помогать. Вот как ты сейчас этим-то поможешь?
Он улыбнулся довольно, как человек, хвастающийся делом рук своих.
— Соседушко-то не знает, что Мокей дома остался. Увидит хозяин татя ночного — что тому делать? А тут, как на грех, рядом топорик валяется. Раскроит воришка черепок свидетелю невольному, да и убежит с пустыми руками, только теперь уж кровавыми.
— Сам, небось, топор ты и подложил?
— А то как же, — согласился Световид. — Ты погляди лучше, чем история сия кончится. Одного в могилку, другого в острог, али на плаху — законы запамятовал. Пульхерия удавится с горя, так ее потом на кладбище хоронить не станут, как самоубийцу. Выкинут тело в канаву, да весь сказ.
— И ты гордишься этим? — спросил Хорс.
— Я тут ни при чем. Сами они жизнь свою погубили. Кто же им виноват теперь.
— А на их несчастьях ты еще сильнее станешь?
Световид нимало не смутился.
— Я своей дорогой иду, они своей. Ежели горе их мне в выгоду обернулось — кто меня обвинить может. Просто жизнь такая, справедливости в ней нет.
Захватывающий фэнтезийный
боевик.
Эта книга много недель находилась в списке
бестселлеров Ozon'a.
В настоящее время, ее нет ни в одной из
он-лайновых библиотек.
Жестокая банда разбойников появилась недалеко от Москвы. Сам государь Иоанн IV разгневан и требует срочных мер. А тем временем, по городу ходят слухи о культе нового Бога, который сметет с лица земли все другие религии…
Все права на произведения,
опубликованные на сайте и в рассылке, охраняются
в соответствии с законодательством РФ, в том
числе об авторском праве и смежных правах. Любое использование произведения, полностью или частично, без разрешения правообладателя
запрещается.