В Михайлов. Произведения

СИМФОНИЯ ДЛЯ РОЯЛЯ И ГОРОДА
С тех пор, как он вышел из поезда
Прошел, вероятно, час.
Он жил, превращая в золото
Все, что скрывало нас. 
Ветер, беря подаяние,
Шептал за его спиной
Имя, которое носят в кармане
Вместо разбитых часов.
Город – любезный Иуда 
Под звон золотых монет
Привел на ту самую улицу,
Которой в помине нет.
А те, кто строил дорогу,
Я знаю, их совесть чиста,
Хотя никто никогда не умел
Считать или думать до ста.
Здесь некого будет вспомнить. 
Некому будет понять
Тебя. И никто здесь не скажет,
Какая из улиц твоя.
И ты, слегка утомленный,
Будешь искать свой вагон.
Вечно спешащий и вечно влюбленный
В ту, что не знает имен.
1989
 
Пасмурным вечером липкое время
Из незакрытого крана сбегало.
Дождь моросил, и стыдливо, по-бабски,
Пряталось солнце под туч одеяло.
Там, где венчался закат с зарей,
Где-то на самом земли крае,
Ветер, как властный хозяин 
Нежной рукой ночь раздевает. 
Та же, кокетливо отстраняясь,
Бьется в объятьях, как девка распутная.
Я вышел на улицу покурить.
В пьяном бахвальстве Земля огрызалась.
Дождю молодому шептала: “Иди.
Я буду тебя целовать без усталости”.
А на вокзале толпится народ,
Стойко сражаясь за место в вагоне
Поезда, что идет на восход. 
Туда, где встает смазливое солнце.
Бравый полковник кричит: “Господа!
Пропал машинист, и состав не поедет.
Пришлите ко мне полкового врача,
А всем остальным предъявить документы.
Кто с нами – смелее, два шага вперед.
Я выведу вас в ближайшее утро”.
Но все рассмеялись, а кто-то сказал:
“Маэстро, сначала на блюдечке чудо.”
1989
 
“Хлеба и зрелищ!” – Кричали в Риме.
О революциях пели в Европе.
Крики, кричишки, кричища выводили
Симфонию для Рояля и Города.
А старикашка, забывший очки дома,
Дирижировал невпопад.
Все смеялись и говорили: “Чудак”. 
Хотя при встрече называли богом.
А бог – он живет за углом.
У бога уютный приличный дом.
Он пишет теперь мемуары о том,
Как трудно быть богом.
1989
 
Улицы-скулы скривились в улыбке
В пасти косматого рыжего города.
Мужчина и женщина в тающем слитке льда.
Улитки – бешено мчащиеся поезда.
Ей ехать без остановок.
Посадка, отправка в срок.
И есть ли ей дело, куда ее поезд уносит –
На запад или восток.
Ему на корабль, что пошел ко дну лет триста назад.
Юнгой, матросом или простым туристом –
Он старый солдат.
Мужчина и женщина,
Вскроя квартирный уют,
Утром звонком телефона сорвут
Все, что забылось
И билось в пламени газа,
Включая застывшие ужасом или упорством глаза
Старенького трамвая,
Который идет на войну…
Но брошено в трубку:
“Люблю”.
1989
 
Трижды по тридцать
Стремительно быстрых.
Трижды по тридцать
В водовороте.
Что-то упало
И…
Безвозвратно.
Точно картинка на обороте.
В тихом укладе последних трамваев
Или укоре…
О вкусах не спорят,
Если не просят взаймы.
Мы?
Что может быть проще
Или порожней,
Или по роже,
Что тоже не так.
Трижды по тридцать отчаянно спорят,
Где скорость не скроет
Слово,
Как пуля в затылок.
Антракт.
1989
 
Давным-давно,
Томясь бездельем
И проклиная перепой,
Ворочаясь без сна в постели,
Бог создал пиво…
Черт – любовь.
1987
 
Ночь…
Город стекает по клавишам…
Дождь…
Голос Рояля и Города сон…
Медленно, такт за тактом,
Он
Течет в корзину для бумаг…
Шаг…
Время потушенных сигарет…
Снег…
Или может быть старт…
Спи,
Маленький плут,
Дитя Города и Рояля
Той ночи, когда
Утром не глядя друг другу в глаза…
Пауза…
Новый аккорд…
Снова слеза…
Белый и черный клавишей бег…
Зажатый бетоном в прямые линии берег…
Спи,
Дитя недокуренной вечности,
Город горек в своей бесконечности
Дня…
Спи,
Еще не готова,
Еще не стала чашей река,
Еще не устала от ласок услад
Ночь…
1997
 
Ты не выйдешь меня встречать.
Ты не будешь смотреть в окно.
У тебя не горит свеча.
Заколочена дверь давно.
Третий день, как трава не расти.
Третий год, как с гуся вода.
Третий век, как к тебе не дойти.
Третий век, как не помню куда. 
Уже поздно – ложимся спать.
Только зябко – пустая постель.
Только завтра – по сердцу сталь,
Столь нежданный бродяга-день.
1998
 
Я не помню вчерашних рифм.
В голове лишь туманный след.
Может, был, как всегда, шедевр.
Может просто какой-то бред.
1999
 
Ночь сыграет как по нотам.
Как в немом кино.
Пулеметклавиаккорды,
Ножик под ребро.
Я сижу в трусах на кухне.
Точки… Строчек нет.
Пляшет пошленькая рифма
В дымке сигарет.
Погадает ночь на картах,
Лишь позолоти.
И на тройке с бубенцами,
Боже помоги.
Утопить лицо в подушке,
Получив вопрос
На ответ: какого черта
И кого принес.
В клетках пели патриоты
О людской судьбе,
О бескрайнем синем море,
Чудо-корабле.
Он летит себе по волнам
Беззаботно в даль.
Ничего ему не надо,
Никого не жаль.
В покер режутся матросы.
Пьяный капитан.
Карты выброшены в море.
Позабыт штурвал.
Только мне не снится образ.
В сердце тишина.
Пляшет пошленькая рифма
Вдрыбаган пьяна.
Мчится тройка удалая,
Улетая прочь.
Лишь твое лицо окурком
Прожигает ночь.
Нагадай-ка мне дорогу,
Чтоб в конце пути…
Где-то цокают копыта,
Словно каблучки.
Убегает ночь сквозь пальцы,
Как сухой песок.
Смолкла песня удалая
Выстрелом в висок.
Словно спелых вишен соком…
Занавес упал.
Сумасшедший от восторга
Рукоплещет зал.
Потекло вино на скатерть.
Чаша через край.
Я приду к тебе сегодня,
Дверь не закрывай.
Все плывет перед глазами,
Словно по реке. 
Подгоняемый рассветом 
Я иду к тебе.
1998
 
Я хером в небо из джинсов пялюсь.
Вечерним проспектом врываюсь в мир.
Этот город по-бабьи на деньги падкий
Продает свое тело – прогорклый жир.
Меня душит эрекция за эрекцией.
Голос плоти похотью тешится.
Где же ты, мимолетная б...ь –
Бесконечнейшая вселенная?
Я да ты – наштампуем Христов.
Что на мелочи нам размениваться.
Мне что бога родить, что поссать,
А тебе… Да куда же ты денешься.
1999
 
Ты как листок календаря
В лучах сиюминутной с лавы.
Едва окончив воспевать,
Тебя небрежно оборвали.
1999
 
Если б я родился птицей –
Я бы гадил на прохожих.
Если б я конем родился –
Я б вытаптывал посевы.
Если б я родился рыбой –
Я бы путал людям сети.
Если б я родился солнцем –
Я б лицо стыдливо прятал.
Если б я родился бурей –
Я б гулял над городами.
Если б я родился морем –
Я б питался кораблями.
Но родившись человеком,
Может вышел даже рожей,
Ничего не буду делать,
Чтоб не быть на вас похожим.
1999
 
Прежде, чем поковыряться
Пальчиком в носу иль попе,
Надо вымыть руки с мылом,
Чтобы не было микробов. 
Ведь микробы хоть и мясо,
А прожорливы как гости.
Сожерут тебя как пить дать.
Не оставят даже кости.
1999
 
Поведал старый винодел
За чаркою – другой:
“Лишь то вино пьянит сердца,
Что стало вновь водой”.
1999
 
Солнце и Луна – скакуны небесные.
А я по лужам брожу босой,
И мне почему-то весело.
1999
 
МОЙ БРАТ
Мой брат гулял в чужом саду.
Мой брат великий был поэт.
Дарил он рифмы в пустоту,
Благословляя вечный свет.
Он ревновал к себе Луну,
Что упивалась ночью той
Не обращенной ни к кому
Его божественной строфой.
Лишь сторож спал, обняв ружье,
Во сне тихонько матерясь 
О бесконечности миров, 
Что убегают, торопясь.
Той ночью встретились они,
Как двух мечей победный звон,
Как две великие реки…
Они разлили самогон.
Разбавив время колбасой,
Они пропели свой экспромт
О том, как море вдалеке
Целует неба горизонт,
О быстротечности любви,
Что вечной страстью хочет стать,
О горечи родной земли,
И как умели умирать.
И вот уж сторож, матерясь,
Стакан слезами наполнял.
Из двух стволов перекрестясь,
Он матерь божью поминал.
Так и остались в том саду
Они холодною росой.
Лишь ветер шевелит листву,
Как будто шепчется с травой.
1999
 
Пророк Нафтали возвращался домой,
Танцуя с бутылкой пустой. 
Шептала ему, целуя, Земля: 
“До дна пей мою любовь.”
Как дикие лошади мчались сердца,
И реки отправились вспять.
И улыбаясь, спросила она:
“Когда ты придешь опять?”
Пророк Нафтали возвращался смеясь.
Хотелось ему кричать:
“Куда бы, любимая, я ни пошел –
Ты будешь меня встречать.
Куда бы ни глянул –
Ласкать мой взор будет твоя красота.
И все, что услышу я – о любви
Будет песня твоя.
И если накормят меня – это ты
Тихонько накроешь на стол.
И если мне подадут воды –
Ты чашу наполнишь вином.
А если кто-то воткнет в меня нож
По самую рукоять –
Я знаю, любимая, все равно
Меня у тебя не отнять”.
1999
 
Мы с тобой – виртуальное танго,
Две звезды, расцарапавших в небо,
Одного поля волчие ягоды,
Как две пули, взорвавшие тело,
Как две капли смертельного яда,
Две волны, сокрушающих берег,
Как два дерева райского сада,
Два билета куда-то на север.
Только жили мы в разное время
И на разных, наверно, планетах.
Мы с тобой – безнадежное танго,
Две любви, затерявшихся где-то.
1999
 
Я снова пьяный без вина.
Богач – без денег и друзей.
Как та ковыльная трава,
Что гонит ветер средь степей.
Я птица, что не вьет гнезда.
Я песня, что не знает слов.
Я как проточная вода,
Что не встречает берегов.
Я как фрагмент того стиха,
Что позабыли написать.
Из ниоткуда в никуда.
В мгновенье вспыхнуть и … пропасть.
1999
 
СВИДАНИЕ
Тихий вечер. Легкий снег.
Я устану тебя ждать.
И, бурча на белый свет,
Буду сам себя встречать.
Угощу себя вином
Тем, что для тебя держал.
И тихонько о своем
Буду думать при свечах.
А когда наступит ночь,
Провожу себя домой.
На прощание в окно
Помашу себе рукой.
Но холодная постель
Мне испортит всю игру.
Это после, а теперь…
Как мальчишка тебя жду.
2000
 
Стою среди немытых звезд
И непричесанных комет
У покосившихся ворот…
Но мне не выписан билет.
Давно в отставке контролер.
Вокруг лишь сорная трава.
Я б мог, наверное, войти,
Да заросли пути туда.
А сад уже совсем не тот.
И дом – ни одного стекла. 
Крест на крест заколочен вход,
Да где-то капает вода.
2000
 
Я текаю под подушку.
Я живу под одеялом.
Я забью гвоздями двери.
Затворю железом окна.
Притаюсь – они повсюду.
Запах крови моей слышат 
И, царапаясь в розетках, 
На меня коварно дышат.
А когда они ворвутся,
Чтобы впиться в мое горло,
Чтобы рвать зубами мясо,
Надругаясь надо мною…
Но не жрать им мою душу,
Не вскрывать, пируя, вены.
Я открою газ и воду
И достану сигареты.
2000
 
Мой клинок никогда не затупится –
Я не воин.
Мое перо никогда не сломается –
Я не поэт.
Мои пальцы не устанут перебирать струны –
Я не музыкант.
Мои крылья никогда не устанут –
Я не птица.
Мне никогда не будут молиться –
Я не бог.
Меня не за что проклинать –
Я не политик.
Мне не за кого краснеть –
Я один.
Просто я здесь,
Как эта падающая звезда.
2000
 
Я - вор ночной. Забрался сквозь окно.
Туда, где злато, женщины, величье…
И я пытаюсь примерять обличья,
Свое скрывая маскою лицо.
Чужая жизнь. Чужие мысли, чувства…
Чужое тело – новый переплет.
И вот не я с тобой любви искусство
Штудирую все ночи напролет.
И вновь судьба сыграла злую шутку.
Пришел украсть, но был украден сам.
Пришел, чтоб жить на полную катушку.
Чтоб жить, но жизнь… Я сам ее отдал.
12.05.01
 
Нет, милая, они не жестоки.
Их господин – Страх
Велит закрывать глаза
Каждый раз, когда ты подходишь к ним слишком близко,
О, лучезарная.
Страх заставляет их рисовать тебя
Старой, косматой, в длинных неопрятных одеждах,
С косой, клюкой…
Иногда горбатой
И всегда злой.
Не обращай внимания
На его рабов, милая.
Они сами возжелали такой участи,
Так и не осмелясь заглянуть в твои лучезарные глаза.
Они не жестоки.
Они глупы.
Они не видят твой взор, полный любви.
Они не слышат музыку твоего голоса.
Они не желают тебя,
О, возлюбленная!
Прекраснейшая из женщин!
(Ибо ко мне ты приходишь в женском облике.)
Тебе я обязан всем лучшим, что было в моей жизни!
Да и самой жизнью я обязан тебе,
Любимая!
Только познав тебя,
Познав твою близость,
Я научился любить жизнь
Во всех ее проявлениях,
Ибо едины вы.
Только познав тебя, я научился любить,
В любви умирает все старое!
И лишь чистый огонь
Способен пройти сквозь нее. Ибо едины вы.
Только в объятьях твоих
Научился я проживать каждый миг
Как ЕДИНСТВЕННЫЙ.
Только с тобой в сердце смог отлучить я страх.
Ибо страх бежит тебя.
И ты входишь победителем
В павший к твоим ногам ГОРОД
В белоснежных одеждах и с мечом в руках.
А вслед за тобой приходят Любовь и Жизнь.
Ибо едины вы.
21 05 01
 
Я видел странный сон.
Сакура вся в цвету.
Медовый аромат,
Как глаз твоих отрада.
Но брызнул кровью сок
И желтую листву
Уносит ветер прочь
Готовясь к снегопаду.
26.05.01
 
Случилось
Осенний лист
Этот глашатай зимы
И символ
Неминуемой смерти
Взял, и подарил Миру жизнь
Упав вот так к ногам
Лао-Цзы.
26.05.01
 
Сплетаются телами тени
Река закована в корсет
Сталь берегов. Чернеет время
Беззубым ворохом газет.
Две цифры три – крест на крест доски
Гвоздями всходит чернозем
На театральные подмостки
Спустилась ночь картонным сном.
28.05.01
 
Даты, аккорды,
Количество строчек,
Возраст партнера,
Мораль, убежденья,
Принципы, взгляды, надежда…
О, боже!
Сколько же всякого хлама нам нужно,
Чтобы…
28.05.01
 
Выходит ночь из берегов,
Глотая город оживленный.
И с поцелуем страсти полным
В сад вечность пробралась тайком.
Закована в доспехи сна
Как ты была неотразима,
Предавшая огню вчера
Среди руин эпохи Рима.
Сплелись в экстазе инь и ян –
Адепты запрещенной ласки.
Блестящие на солнце каски
В легендах ваши имена.
01 06 01
 
-Мой ангел! –
Пела Душа.
-Скорее дьявол. –
Нашептывал Жизненный опыт.
-Вы оба правы. –
Сказала со вздохом Мудрость.
05 06 01
 
Кухня.
Остывающий кофе.
Пепельница.
Я так устала!…
Твои глаза…
Ну, скажи что-нибудь? Слышишь!
Зачем?
Но это ЗАЧЕМ остается за кадром.
ЗАЧЕМ всегда остается за кадром
Или говорится театральным шепотом,
Чтобы не дай Бог…
Но мы вновь будем подкрашивать мысли,
Или подклеивать чувства,
Как начавшие отходить, но еще вполне приличные
Обои…
Улыбаться,
Желать спокойной ночи и доброго утра,
Но…
Новые звездочки на фюзеляже,
Если это чего-то, да стоит,
И неровный пульс
Три коротких, три длинных, три коротких…
Это, наверно, от кофе
Как и широко раскрытые глаза,
И перекошенный рот с непрожеванным криком…
Но вместо этого
(Мы же культурные люди)
Как спалось?
Или, кофе будешь?
Или…
07.07.01
 
Поезд РОЖДЕНИЕ-СМЕРТЬ
Спальный, плацкартный, товарный
Короткие остановки,
Вокзалы
На пять минут…
Мимолетные связи
Я позвоню –
Забывая взять номер
Не уходи!
Но я
Я
Мы…
Мы никогда не уйдем
Дело в том,
Что…
Мы не уйдем,
Да мы и не приходили,
Как бы нам не хотелось этого
Мы никогда…
И лишь из вагона в вагон
Спальный, плацкартный, товарный…
Лишь из вагона в вагон.
17 07 01
 
ТАНЕЦ ЯТЫ ПРИ ПОЛНОЙ ЛУНЕ
Любить
Друг друга
Любить
Я не оговорился
Любить любить любить
Здесь и сейчас
Немедленно
И бог с ними с оргазмами
Ну и словечко
И бог с ними со всеми до
Как и со всем что будет после
Любить сейчас
Превращаться
В
Мифического
Для всех остальных
Ты же помнишь
Они всего лишь человечество
Кентавра
В страшного яты
Страшный зверь яты
Танцующий при полной луне
Оглушающий своим криком окрестности
Пугающий до смерти добропорядочных граждан и крестьян
Не дерет ли он скот
Но мы танцуем при полной луне
И здесь важно каждое движение
Каждый штрих
Каждая мелочь
Но приходит финал
И мы распадаемся
С обреченностью трансурановых элементов
И ты
Бывшая только что частью меня
Переходишь в автономное плавание
А я продолжаю жить памятью единения
Жить до востребования
Жить…
25 07 01