В Михайлов. Произведения

Музыка вечного счастья. Сказка
Где сидит фазан. Рассказ


МУЗЫКА ВЕЧНОГО СЧАСТЬЯ


Было около полуночи, когда в фойе одной из городских гостиниц вошел человек в
походной одежде. Это был мужчина не старше тридцати лет, высокий, с приятным,
располагающим к себе лицом. За стойкой дремал портье, но когда вошел посетитель,
его глаза открылись практически сами собой – сказывались долгие годы работы в
гостинице.
-Здравствуйте, - поздоровался портье.
-Здравствуйте. Мне нужна комната.
-Надеюсь, вы забронировали ее заранее?
-Я не собирался останавливаться в этом городе.
-К сожалению, свободных мест у нас нет.
-А вы не подскажете адрес другой гостиницы?
-Боюсь, сегодня вы нигде не найдется свободного места.
-У вас всегда такой наплыв туристов?
-Вы забыли, какой завтра день?
-А какой завтра день?
-Вы серьезно? – удивился портье.
-Я приехал издалека, и не знаком с местными особенностями. 
-И вы ничего не слышали о Дне Вечного Счастья?
-Если честно, ничего.
-Это весьма замечательный день. Если хотите, я расскажу.
-Если вы позволите переночевать хотя бы здесь, в холле.
-Прошу вас сюда, - портье откинул стойку, - устраивайтесь в кресло. Выпьете?
-Спасибо. Не откажусь.
-Это произошло несколько веков назад, - начал рассказ портье, налив себе и гостю
замечательного коньяка, - жил тогда в нашем городе один замечательный человек.
Каждое утро еще до восхода солнца он приходил в городской сад, садился под деревом
и начинал играть на бамбуковой флейте. Это была удивительная музыка, всегда свежая,
всегда экспромт. Мелодия включала в себя все: пение птиц, лай собак, смех или
плач детей… Любой звук гармонично вплетался в мелодию. Он никогда не играл по
заказу, никогда не повторял то, что уже было сыграно, не отвечал ни на какие
вопросы. Он сидел и играл от рассвета и до заката. Вокруг него собирались люди,
но, казалось, он не замечал никого. Люди приносили еду, деньги, одежду. Они складывали
все это перед ним. Вечером музыкант собирал подарки и уходил. Он ничего не оставлял
и был одинаково рад как дорогим украшениям, так и куску черствого хлеба. Так
продолжалось долгие годы, пока однажды он не пришел в сад совсем другим человеком.
Его глаза светились светом далеких звезд, а сам он был похож на бога. Как обычно
он сел под деревом. Его уже ждали. К тому времени со всей страны приезжали люди,
чтобы послушать его игру. Музыкант достал флейту, поднес ее к губам, но так и
остался сидеть в тишине. Так просидел он почти весь день, и когда солнце уже
начало клониться к горизонту, сыграл всего несколько нот, затем сломал флейту
и навсегда покинул город. Несколько нот, но как говорили те, кому довелось их
услышать, в этих нотах был сам Господь. Многие из тех, кто был тогда в саду,
стали святыми, и никто не остался прежним. Шли годы. Умерли дети и дети детей
тех, кто был свидетелем этого чуда. Казалось бы музыкант навсегда превратился
в легенду, как вдруг пошел слух, что, Музыка Вечного Счастья (так назвали люди
последнее послание музыканта) до сих пор обитает в городском саду. То один, то
другой горожанин слышали ее отзвуки среди деревьев. Конечно, это были всего лишь
жалкие отголоски, но даже они оказались столь прекрасны, что город начали съезжаться
самые маститые музыканты со всей страны, чтобы воссоздать величайшую из всех
мелодий. У мастеров появились ученики, затем целые школы. По всей стране, в каждом
городе, в каждой деревне спешно создавались филиалы школ со своими садами, где
лучшие из учеников корпели над великой задачей. Вскоре только выпускники таких
школ получили право называться музыкантами. Любая друга музыка была запрещена,
как вредная и отвлекающая от великой цели. И каждый год в день, когда Музыкант
сыграл свою вечную музыку, в саду собираются лучшие из лучших представителей
музыкальных школ. Они приходят в сад перед рассветом, чтобы подобно Учителю,
просидев в тишине до захода солнца исполнить свою версию Вечной Темы. Это делается
в надежде, что когда-нибудь в саду прозвучит величайшая из мелодий. 
Незадолго до рассвета в городской сад вошли главные наставники основных музыкальных
школ страны, окруженные свитой из учеников. Они торжественно прошествовали на
специально отведенные эстрады, вокруг которых уже толпился народ. 
Приезжий тоже пришел в сад посмотреть на национальный праздник. Была начала мая,
пора цветения фруктовых деревьев, аромат которых наполнял все вокруг. На рассвете
запели птицы, перепрыгивая с ветки на ветку и осторожно поглядывая на собравшихся
людей. Посмотреть было на что. Музыканты важно восседали на золоченых эстрадах.
Их одежды тоже были расшиты золотом и сверкали драгоценными камнями. Горожане
и многочисленные гости тоже были одеты в самые лучшие одежды. На их лицах было
выражение почтительного внимания, и даже дети вели себя, как хорошо воспитанные
взрослые. Никто за весь день не проронил ни слова, а многие даже боялись глубоко
дышать. Приезжий нашел себе место на живописной лавочке под цветущим молодым
деревом в самом дальнем углу сада. 
На закате, когда диск солнца коснулся земли, музыканты заиграли. Они оказались
бездарными, ни на что не годными спесивыми глупцами. К тому же каждая школа играла
свою, совершенно не гармонирующую с другими мелодию, и все старались друг друга
перекричать. От этого шума сад покинули птицы, и даже деревья, казалось, пытались
выдернуть из земли свои корни, чтобы пуститься бежать. По всему городу залаяли
собаки. Бедняги, они были вынуждены оставаться на своих цепях. 
И только люди взирали на все это глазами, полными благоговения. Для них здесь
вершилась судьба человечества или даже всего Мира. Это было настолько грандиозно
и одновременно нелепо в своей грандиозности, что приезжий не смог удержаться
от смеха. Не обращая внимания на укоризненные взгляды, он смеялся все громче
и громче, и чем громче он смеялся, тем неудержимей был его смех. Он смеялся все
громче и громче, пока сам не превратился в смех. И тогда он услышал! Это была
мелодия, рожденная за пределами звука и тишины, удивительное состояние понимания
всего и ничего в отдельности. Действительно мелодия вмещала в себя все: дуновения
ветерка, аромат цветов, лай собак, и даже пение напыщенных идиотов. Все это имело
свое место, а иначе просто и не могло быть.
Подоспевшие полицейские взяли приезжего под руки, посадили в машину и увезли
далеко за город.
-Еще раз появишься в городе – не обижайся, - сказал один из них и сильно ударил
приезжего по лицу кулаком. 
Больше приезжего никто не видел, но говорят, с тех пор многие слышали в том саду
смех.
08 10 03 


ГДЕ СИДИТ ФАЗАН?


Проснувшись, Густав первым делом сладко потянулся и только после этого впустил
мир в глаза. Быстрым движением он искривил пространство так, что комната перешла
в положение стоя. Сходив в туалет и почистив зубы, он вернул комнату. Надо было
сделать зарядку. Густав предпочитал йогические упражнения, которые позволяли
наиболее глубоко управлять пространством. Приняв душ, он оделся и окружил себя
кухней, где его уже ждал завтрак. Отбивная с яичницей и крепкий горячий чай.
Раньше Густав завтракал очень редко, но Пола приучила его есть по утрам. Густав
посмотрел в окно. На улице было тепло, но сыро. Ночью был дождь. Зазвонил телефон.
Густав быстро надвинул на себя коридор, где на полке рядом со шкафом стоял телефонный
аппарат. 
-Алло, Густав?
-Слушаю.
-Привет.
-Привет, сокровище.
Густав узнал Яну – кассиршу со службы.
-Вы не могли бы сейчас подойти.
-Зарплата?
-Она самая. 
-Хорошо. Я подойду.
Погода была замечательной, идеальной погодой для прогулки пешком, к тому же сам
повод не мог не радовать Густава. Надев туфли, Густав покинул дом. В воздухе
носились стаи мошек – началось бабье лето.
Интересная штука, язык, - подумал Густав, - ходить, летать, плавать… Или восход
и закат солнца. С детства же знаем, что солнце никуда не заходит, мошки не летают,
собаки не бегают, а все равно говорим…
Густав не спешил, поэтому дорога лениво двигалась у него под ногами. Навстречу,
оживленно болтая, прошли несколько школьниц. «Иллюзия взаимного изменения пространства
создает иллюзию того, что люди или животные могут передвигаться…» - вспомнил
он статью из энциклопедии для детей. Пола работала учительницей младших классов,
и он часто помогал ей готовиться к урокам. 
В бухгалтерии кроме Яны никого не было – все догуливали отпуска. Яна была в легкой
кофточке, короткой юбочке, черных колготках и черных высоких сапожках, подчеркивающих
красоту ее ног.
-Привет, - сказал Густав.
-За что я тебя люблю, так это за то, что ты всегда вовремя.
-Всегда рад тебя видеть.
Густав не лгал. Он давно уже «облизывался» по поводу Яны. Она тоже вроде не возражала,
но как-то у них все не складывалось.
Яна ловко отсчитала деньги.
-Держи.
-Спасибо. Ты очаровательна как всегда.
-Спасибо. 
-Все время думаю о тебе.
-Это любовь или паранойя.
-Я предпочитаю любовь.
Они еще немного поговорили ни о чем. Густав задержался бы у Яны и дольше, но
зазвонил телефон.
-Шеф хочет меня видеть.
-До скорого.
Они одновременно отбросили бухгалтерию и коридор. Затем Яна потащила на себя
лестницу на второй этаж, а Густав ближайший магазин. Вечером он ждал гостей.

Сбрасывая магазин, он нос к носу столкнулся с Эмиром и Иоганом.
-Что собираешься делать? – просил Эмир.
-Иду домой. Сегодня у меня гости. А вы?
-А мы не знаем, куда развернуть пространство.
-Это потому, что его вообще нельзя развернуть, - заметил Иоган.
-Он меня парит этой ерундой с самого утра.
-Слышал о Езоне Эгейском? Так вот, он утверждает, и я с ним полностью согласен,
что ты не можешь сдвинуть пространство ни на сколько. Вот представь себе, что
тебе надо дойти до того столба. Для этого тебе надо изменить половину пространства.
-Почему?
-Потому, что если ты не окажешься на полпути от столба, ты вообще не сможешь
его приблизить.
-Согласен.
Эту половину делим пополам, потом еще пополам и так до бесконечности. Понятно?
-Дальше.
-В результате расстояние от тебя и до столба будет s = 1/2s  + 1/4s + 1/8s и
так до бесконечности. В результате расстояние до столба будет равно бесконечности
при любой величине «s», отличной от нуля.
Иоган любил подобные математические казусы, чем раздражал большинство своих приятелей.
Густав был одним из немногих, кто слушал его с удовольствием, даже если речь
шла о таких давно уже известных Густаву вещах, как парадоксы Езона Эгейского.
-Может по пиву? – предложил более приземленный Эмир.
-Всегда готов! – поддержал его Иоган.
-А ты?
-А мне надо еще убрать до прихода Полы. 
Густав ничего не имел против уборки квартиры. Те более, что Пола любила чистоту,
но возвращалась с работы поздно. Густав любил Полу, и старался по возможности
не отказывать ей в маленьких удовольствиях. К тому же вечером должны были прийти
гости. 
Пола вернулась немного раньше, так что Густав едва успел закончить уборку и приготовить
обед.
-Ты сегодня рано.
-Отменили последний урок. Кто-то позвонил, что в школе бомба. Конечно, никто
не сомневался, что это очередная дурацкая шутка, но пренебрегать подобными заявлениями
все же не стоит.
Когда перешли к кофе, Пола закурила. Она элегантно освобождала вокруг себя пространство
для дыма, содержащегося в сигарете. Пола умела курить красиво, и всегда пользовалась
своим умением. Густав залюбовался.
-Ты так смотришь, как будто в первый раз меня увидел.
-Ты красавица.
Пола действительно была красивой. Невысокая, стройная с длинными совершенно черными
волосами и красивым, удивительно красивым лицом. 
Дверной звонок возвестил о прибытии гостей. Прибыли Марек и Борис.
-Мы прихватили вина, - сообщил Марек.
-Две бутылки, - добавил Борис.
-Проходите. 
Пока Густав накрывал на стол, Пола приготовила закуски. Это не был обед или ужин,
в их кругу не практиковались мероприятия, отягощенные праздничными угощениями.
Все предпочитали ни к чему не обязывающие вечеринки в непринужденной атмосфере
за бутылкой-другой вина. 
Вино (для этого оно и существует) слегка развязало языки. 
-Я тут одну штуку задумал, - рассказывал Марек, грешивший любительской литературой,
- рассказ: «Где сидит фазан». Только представьте себе совершенно парадоксальный
мир, в котором пространство имеет определенное протяжение, а объекты способны
перемещаться.
-Это как? – спросил далекий от высоких материй Борис. Он был прекрасным саксофонистом,
и больше ничем не забивал себе голову. 
-Это как у нас только с точностью наоборот. Представь, что тебе надо в туалет.
В нашей реальности ты создаешь волевой импульс, который меняет вокруг тебя пространство
с кухонного на сортирное. В том мире тебе бы пришлось самому идти в туалет. 
-Это невозможно!
-На практике да, но не в литературе. Так вот. Это мир, в котором объекты сами
движутся в пространстве, а за базовую координатную основу взята поверхность земли.
И в этом мире живет человек. Пусть тоже писатель, который пытается представить
себе нашу реальность. Иными словами пишет свой вариант рассказа «Где сидит фазан».
-Ну и что?
-А то, что для него немыслимы самые обыкновенные вещи. Например, он никогда не
поймет того, что вокруг неподвижных фотонов постоянно происходит деформация пространства
со скоростью С. Что эта скорость изменения пространства единственная постоянная
величина, выше которой ничего не может быть. Для него деревья изменяются сами,
а не меняют пространство вокруг себя. Он не в состоянии будет понять, что все
многообразие окружающей нас действительности есть ни что иное, как векторная
совокупность волевых импульсов материальных тел, постоянно искривляющая пространство…
-Ты можешь изъясняться понятней?
-Понятней… Понятней… Хорошо. Вот представь себе. Ты сидишь на лавочке возле автобусной
остановки. Мимо тебя на остановку проходят две девушки. Ты понимаешь, что их
движение – это результат совместного волевого импульса, искривляющего пространство
данным образом.
-Ну и…?
-Для того человека все выглядит совсем не так. На твоем месте он увидел бы, как
по постоянно существующей, застывшей дороге движутся две девушки. Они не изменяют
пространство, а движутся внутри него.
-Но это невозможно даже представить!
-Вот именно. Как и тому бедняге невозможно представить наш мир.   
-А причем здесь фазан?
-Фазан… Честно говоря, это первое, что пришло мне в голову. И это по-своему символично.
Где сидит фазан… Наш и тот фазан настолько отличны друг от друга… Для него в
этой фразе говорится, что где-то существует место, в котором и находится этот
чертов фазан. Тогда как любой из нас понимает, что если есть фазан, значит, есть
волевой импульс, способный соединить нас с фазаном…
-Что курил? – прервал словоизлияние Марека Борис.
-Ничего.
-Хочешь сказать, что тебе подобная муть приходит на трезвую голову?
-Я только сменил систему координат…
-Извините, господа, но завтра на работу, - сказала молчавшая все это время Пола.
-Завтра на работу… - повторил Борис.
-Заходите еще. Приятно было посидеть.
-В следующий раз у меня, - предложил Борис.
-Решено.
Они обменялись рукопожатиями. Марек аккуратно толкнул дверь, и она частично впитав
в себя его волевой импульс, искривила пространство в положение закрыто. 
Или повернулась сама, - подумал Густав, и сразу же отогнал от себя эту мысль.
Он еще не был готов к восприятию подобных фантазий.
11 10 03