Елена Федина

Королева воскресла

Предыдущие главы книги можно прочитать в архиве рассылки.

Если вам хочется прочитать сразу все произведение целиком, можно не дожидаться следующего выпуска рассылки, а зайти на сайт www.fedina.victum.ru. Там опубликованы почти все книги этого автора.

 

Глава 14

Коронацию я пропустила, зато успела на свадьбу. Торжество получилось совершенно неописуемое! Появление новой королевы праздновал весь город, а уж во дворце все просто посходили с ума от веселья.

Юлиана в подвенечном наряде была ослепительна. При всей моей к ней неприязни, я не могла на нее насмотреться. Во всем городе ни разу не улыбнулась, пожалуй, она одна. Ее точеное лицо окаменело раз и навсегда, возле губ появилась упрямая складка. Она стала королевой, но Зариха она так и не добилась! Не всё на свете может красота, нет, не всё!

Эта мысль немного утешила меня, когда я одевалась на праздник. Карнавального костюма у меня не было, было только бледное, розовое платье с оборками, оно уже полиняло от многочисленных стирок, но в темноте могло сойти за приличное. Я промыла волосы березовым листом и воткнула в них белую астру, вообще, я постаралась себя украсить, насколько могла, насколько вообще можно было украсить такое невзрачное существо, как я.

На меня никто не обращал внимания, но это меня мало огорчало. Я любовалась фейерверком, нарядной шумной толпой в карнавальных костюмах, гирляндами на деревьях, разукрашенными лодками в пруду, я слушала оркестр и веселые песни, которые неслись из разных уголков сада, я даже тихо потанцевала сама с собой в такт музыке. Давно мне не было так легко и хорошо! Да и было ли вообще?

Потом я стояла на берегу, мне очень хотелось покататься на лодке, но ни одну веселую компанию я бы попросить об этом не решилась. Как раз в это время отплывали очередные лодки, там все были по парам: и звездочеты, и купцы... Только одному трубочисту пары не хватило. Его вытолкнули на берег выбирать себе даму. Он огляделся, весь черный, начиная от ботинок и кончая шляпой, только парик на нем был белый, обошел всех дам на набережной и остановился возле меня.

- Не хотите покататься?

Мне с трудом верилось, что в такой толпе женщин, где одна другой лучше, кому-то взбредет в голову остановить свой выбор на мне. Это было противоестественно. Потом я решила, что сегодня, по-видимому, день чудес.

Компания была веселая. Под масками никто никого не узнавал, поэтому все вытворяли, что вздумается, и ничего не опасались. Факир играл на лютне, две разномастные кошки ему подпевали, звездочет выкатил откуда-то из-под скамьи бочонок пива, и мы пили все по очереди из одной кружки и хохотали.

Трубочист обнимал меня так уверенно, словно я всю жизнь принадлежала только ему. Вот я и дождалась. Меня обнимали как женщину, а не как младшего братишку! Потом он поцеловал меня в ухо, я и это стерпела, только залилась краской. Потом - в шею, я отдернулась как ужаленная, и только после поняла, что это было очень приятно.

- Трубочист! - засмеялся факир, - капризную ты нашел себе девчонку!

В отличие от меня, другие дамы целовались со своими кавалерами упоенно и без стеснения. Так было принято, они за этим сюда и сели. Кошечки с наклеенными усиками, выставляли свои ножки в кружевных чулках, и мужские ладони поглаживали их с видимым удовольствием. Я ничего против этого не имела, я только подумала, что будет, если я выставлю свою тощую, кривую ногу, и у меня пропало всякое настроение! Я не туда попала! Не для меня все эти удовольствия!

- Отвезите меня на берег, - попросила я, - пожалуйста!

Они высадили меня на другом берегу, где не было ничего, кроме кустов и темноты. К моему ужасу трубочист выпрыгнул вслед за мной и оттолкнул ногой лодку.

- Плывите!

Они со смехом и глупыми напутствиями уплыли. Мои щеки так горели, что, наверно, светили в темноте как лампы. Я растерянно пятилась, пока не впечаталась спиной в огромный дуб.

Он отвел мне рукой волосы с лица, провел пальцами по шее, это было тоже приятно, но я вся сжалась в дрожащий комок и уперлась ладонями ему в грудь, стараясь оттолкнуть. Не тут-то было!

- Отпустите, - сказала я беспомощно.

Трубочист разжал руки и даже отступил на шаг.

- Однако, я не привык, чтоб меня отталкивали, - весело сказал он совсем другим голосом, и я чуть не задохнулась от такого поворота событий.

- Зарих!

- Ну, конечно.

Он снял маску и шляпу с париком, в темноте я почти не видела его лица, но, по-моему, он улыбался. Я отказывалась верить в то, что происходит, я ждала какой-то очередной шутки над собой.

- Вы хотите надо мной посмеяться, ваше высочество?

- Нет, я хочу разрезать тебя на мелкие кусочки и зарыть в землю. Вот, пожалуй, здесь... не возражаешь?

Мне было почему-то совсем не до шуток, душа моя металась между восторгом и отчаянием, а ноющая боль в сердце мешала понимать что-либо.

- Разрежьте меня, ваше высочество, - сказала я, - растерзайте меня, затопчите в землю... я даже не пикну. Одной лягушкой станет меньше.

Зарих снова приблизился, взял меня за плечи и шепнул в самое ухо, так что сердце оборвалось и упало куда-то в пропасть.

- Хочешь, я буду любить тебя до утра, как самую прекрасную принцессу? Хочешь, Жанет?

- А... завтра? - задала я глупейший вопрос, - завтра вы меня разлюбите?

- Разве может кто-нибудь в этом замке поручиться за то, что будет завтра?

- Вы правы, зачем заглядывать так далеко! Мне так много не надо! - спина моя до боли впивалась в шершавую дубовую кору, колени подгибались, - я просто не могу понять... неужели я вам нравлюсь?

- Да. Очень...

Не знаю, что случилось: то ли звезда моя наконец посветила на меня благосклонно, то ли Господь Бог на минуту отвернулся... Мы лежали в моей комнатушке на узкой жесткой кровати, прекрасный принц и маленькая прачка, и мир не рухнул, не разрушились горы, и не пересохли моря! Только сердце трепыхалось в груди как воробушек, губы пылали, и сладко ныло где-то внизу живота.

Лампа светила тускло, отражаясь в треснувшем зеркале, скрипело на ветру раскрытое окно, за окном звучала веселая музыка, метались разноцветные огни, и шумела толпа. На стуле висели мое бледно-розовое платье и черный костюм трубочиста, на столе, рядом с букетиком астр лежали парик и маска.

- Знаешь, Жанет, я пожалуй уеду в свой Тарльский замок, и увезу тебя с собой. И пусть они тут как хотят! Ты поедешь со мной?

- Конечно, поеду. Куда ты только захочешь. Но что будет тогда с Лесовией?

- Как будто кроме меня некому думать о судьбе Лесовии!

- Некому.

- Мне всё тут надоело: вся эта мразь и весь этот разврат! В конце концов, я не король.

- Зарих...

- Ну что?

- Ведь я же не затем добывала тебе твои бумаги, чтобы ты взял и махнул на всё рукой.

Зарих приподнялся надо мной и посмотрел мне в лицо с тоской и безнадежностью, он сам прекрасно понимал, что никуда не уедет. От своего чувства долга он мог избавиться разве что в мечтах.

- Если б ты только знала... ты даже представить не можешь, что здесь происходит!

Я потянулась к нему губами, но он даже не заметил.

- И все-таки, Жанет, как ты нашла эту куклу?

- Сама не пойму... знаешь, мне кажется, что я была служанкой у герцогини Юлианы. Наверно, я видела, как она прячет бумаги, потому что я вспомнила, что они там. Я даже знаю, что куклу зовут Стелла.

- Ты могла быть ее служанкой?

- Могла. Говорят, что я год жила в Тимане у тетки.

Зарих лег на подушку и прижал меня к себе.

- Так вот в чем дело... Боже, я ж тебя тогда чуть не убил!

- Я так испугалась! Но мне показалось, что ты сам чего-то испугался.

- Да если б ты знала!

Я тыкалась губами в его щеку и гладила его волосы.

- А мне нельзя это узнать?

- Я не хочу тебя пугать, лягушонок.

- Я и так слишком много знаю, чтоб не спать по ночам!

Зарих долго целовал меня, так словно я и правда первая красавица, а уста мои помазаны нектаром. Привыкнуть к этому было невозможно, все отравляла одна проклятая мысль: «Я же уродина, как он может?!»

- Дело в том, Жанет, - сказал он так мрачно, что у меня сжалось сердце, - что единственный человек, который знал, где эти бумаги, умер.

- Но ты же отдал их Юлиане, - изумилась я, - а она жива!

- Это не Юлиана.

Я села. Зарих схватил меня за руку, чтоб я ненароком не вскочила и не убежала куда-нибудь.

- А кто же это?!

- Ты не дрожи, я всё-таки с тобой.

- Кто это?!

- Это моя мать в теле Юлианы.

- Как это?..

Мне вдруг стало всё пронзительно ясно. Все перевертыши с характерами, вся эта месть после смерти...

- А настоящая Юлиана? - пробормотала я, уже догадываясь, что он ответит.

- Умерла, - жестко сказал Зарих.

И только теперь я поверила, что он любил ее, только ту, настоящую, а не эту! Он любил Юлиану! Господи, могло ли быть по-другому?!

- Умерла твоя добрая королева... а до этого, как я понимаю, твоя добрая хозяйка.

- Ты хочешь сказать, что они каким-то образом поменялись телами? Разве такое возможно, Зарих?!

- А зачем я, по-твоему, искал Алигьери? Уж я бы из него вытряс, как они это сделали! Я еще надеялся всё исправить, но опоздал.

«Ты успел только на похороны!»

- И она знала, что ты знаешь?

- Да.

Я отчетливо вспомнила их разговор в траурной зале, ее холодное злорадство и ее доходящую до фанатизма страсть.

- Постой, - поразилась я, - но она ведь мать твоя!

- А, ты об этом! - усмехнулся Зарих, - она меня замучила своей любовью. Она на мне помешалась! Она мне шагу ступить не дает! Отняла у Юлианы ее тело и надеется, что это ей поможет...

- Отняла ради этого?

- Не только. Она была больна и стара. А Юлиана - молода и прекрасна, и ей ничто не мешало тоже стать королевой. Теперь Юлиана умерла, а мать снова на троне, во всей красе и блеске.

- Но это же чудовищно!

- Она и есть чудовище.

- Подожди... но она же вышла замуж за своего сына!

- Думаю, жить ему осталось недолго. Скоро его найдут с перерезанным горлом или распоротым животом. Мать любит царствовать одна... Ну что ты дрожишь? Я тебя сильно напугал? Прижмись ко мне и ни о чем не думай.

- Зарих, а когда это случилось?

- Где-то позапрошлой зимой. Я перестал узнавать мать и перестал узнавать Юлиану. Потом Корби рассказал мне, что они ездили в Безмолвный монастырь и пробыли там всю ночь. Там, я думаю, всё и произошло... У меня не было доказательств, да и сейчас нет, одни догадки. Но я говорил с матерью, она этого даже не отрицает, она смеется мне в лицо!

- У тебя будут доказательства! Мне надо только вспомнить!

- Что ты можешь вспомнить, лягушонок?

- Я всё это видела! Я уверена, что я это видела! Поэтому меня и столкнули с моста.

Мне даже стало жарко, так я разволновалась. Я откинула край одеяла и села на колени, ветер из раскрытого окна пахнул на меня прохладой. Зарих крепко держал меня за руку, как будто я сейчас улечу, как бумажная бабочка.

- Юлиана могла встретить меня по дороге в монастырь. Она узнала меня и взяла с собой. И я присутствовала при этом. Я не могла догадаться, что происходит, ведь внешне всё осталось по-прежнему, но меня на всякий случай ударили по голове и сбросили в ледяную воду. Я еще жива просто чудом!.. А потом, когда Юлиана приехала в Приют? Я-то думала, что это королева, а она сразу меня узнала! Она смотрела на меня как безумная, не верила, что я осталась жива... теперь понимаешь, почему она меня так любила и оберегала от всего?

- Да, она была добрая девушка...

Сердце вдруг резко сжалось от непереносимой ревности, такой внезапной и такой неуправляемой! Он ее любит! Он ее любит до сих пор! Она прекрасная и незабываемая! А я, противная, рыжая обезьянка, просто случайная нелепость на его пути!

В ушах зазвенело. Я вдруг увидела себя во всей своей наготе и нескладности, мне стало стыдно, я легла и дрожащими руками натянула на себя одеяло. Дура! И вправду возомнила себя принцессой!

Зарих попытался меня обнять, но я лежала как каменная статуя и ничего не могла с собой поделать.

- Что с тобой, лягушонок?

- Скоро утро, - сказала я, - вам пора, ваше высочество.

Информация об авторе - Елене Фединой есть на сайте www.elenafedina.name