Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

ИнтерЛит. Путеводитель по Библии.

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 284 RSS
←   Декабрь 2005   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.interlit2001.com
Открыта: 23-04-2001

Автор
VAN

Статистика

284 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

ИнтерЛит. Путеводитель по Библии.


Информационный Канал Subscribe.Ru

ИнтерЛит

ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПО БИБЛИИ

ВЫПУСК № 04 (52)

Поздравляем всех с Рождеством, католическим и православным, и Новым Годом, старым и новым! Пусть в наступающем году в мире станет чуточку спокойнее и счастливее!

НОВОСТИ ХРИСТИАНСКОГО САЙТА СЕРГЕЯ САПОНЕНКО

Во  французском  издательстве  «AFEL»  вышел мой сборник «Люблю». Увидеть его внешний  вид  и  узнать,  как  приобрести  сборник, можно, нажав на ссылку на главной странице сайта http://www.saponenko.com

В разделе «Новые стихи» размещены новые стихотворения.

В раздел «Музыка» (подраздел «Песни на слова Сергея Сапоненко») добавлены 3 песни: Вечный свет, Осень кончилась, Река.

В раздел «Отзывы и критика» добавлен очерк Татьяны Окоменюк «Поэт с нимбом».

Дана ссылка на Интернет-магазин, в котором можно приобрести сборник «Сердце на бумаге».

С уважением, Сергей Сапоненко.

Сергей Сапоненко

Распявший

Огромные гвозди,

терновый венец —

терзания злости

железных сердец.

 

Погасшее небо

над тёмной землёй,

и жизни нелепость

пред смертью одной.

 

Я был там и видел,

как всё перенёс

и умер Спаситель

и Бог мой — Христос.

 

Я вбил эти гвозди,

мной свит был венец,

души моей косность

была, как свинец.

 

Прости меня, Боже,

за страшный мой грех!!!

Я верю, Ты можешь

помиловать всех.

С.Сапоненко

Одной из главных рождественских публикаций на нашем сайте по праву может считаться цикл стихов Ильи Тюрина (1980 — 1999). Публикация подготовлена Ириной Медведевой, матерью безвременно погибшего поэта,

Илья Тюрин

(Екклесиаст)

Я лежу на диване. Передо мной

Стол, покрытый бумажною белизной

В декабре. Но единственная белизна

За окном — это цвет моего окна.

За окном — декабрь. А за ним — январь.

Птицы движутся, время стоит. Календарь

Разминулся со снегом, застрял в пути.

Или некуда больше ему идти.

Из рта навсегда вылетает речь,

И покой наш уже ни к чему стеречь.

Сняв халат, удаляются от одра,

Охладевшим надеясь найти с утра.

Снега нет. Нам нельзя потерять тепло:

Мы испортимся. Будто бы бьет в стекло

Постоялец — и видит еду, ночлег.

Мы не можем открыть, нам не нужен снег.

Мы уверены: это стучится он,

Не оставив следа от голов и крон,

Все, помимо себя, заменив собой —

Как умели лишь мы, и никто другой.

Мы в снегу. Если Бог попадет в метель —

Философия сгинет. И как постель

Будет выглядеть Рай (или Ад — как знать,

Коли смерть занесло, и не нам умирать).

После снега уже не мозги его

Объяснят: что есть серое вещество,

Как не сам он? Под силу понять ежу.

Снега нет. Небо счастливо. Я лежу.

Откровение

Для второго пришествия день

Не настал и, боюсь, не настанет,

Ибо если ума не достанет

У богов — то займут у людей

И отсрочат прибытие. Дом

Слишком стар, чтобы вынести гостя.

Дело вовсе не в старческой злости

И не в злости наследника: в том,

Что излишний, как только войдет,

Будет смешан с другими в прихожей.

Стариковское зренье похоже

На обойный рисунок, и ждет

Лишь момента, чтоб дернуть за шнур,

Включающий люстру. Кто б ни был

Ты, сулящий убыток и прибыль —

Ты, отчаявшись, выйдешь понур:

Не замечен, не узнан, не принят,

Не обласкан и им не отринут —

Ты уйдешь. Этот путь на сей раз

Не отыщет евангельских фраз.

 

Остановка

Как кружатся кварталы на Солянке,

Играя с небом в ножики церквей,

Так я пройду по видной миру планке —

Не двигаясь, не расставаясь с ней.

 

Дома летят, не делая ни шагу,

Попутчиком на согнутой спине.

И бег земли, куда я после лягу,

Не в силах гибель приближать ко мне.

 

Танцует глаз, перемещая камни,

Но голос Бога в том, что юркий глаз —

Не собственное тела колебанье,

А знак слеженья тех, кто видит нас.

 

Среди толпы Бог в самой тусклой маске,

Чтоб фору дать усилиям чужим:

Чей взор богаче на святые пляски?

Кто больше всех для взора недвижим?

Мы также публикуем статью Марины Кудимовой об этой стороне творчества Ильи Тюрина.

 

Марина Кудимова

«Взгляд в Небеса отцов. Богопознание Ильи Тюрина»

.................................................

Стихотворный тюринский массив 96-го года открывается «Сном Иосифа» (на первом сайте — ред.)— первым из стихотворений цикла, посвященного памяти Иосифа Бродского, который Илья создавал до конца собственной жизни. Именно смерть Бродского, с которого для Ильи открылся «не календарный — настоящий» (Анна Ахматова) 1996 год, становится событием, которое исподволь превращает сон Иакова, если читать его как образ вдохновения, в «Сон Иосифа».

Напомним, что библейский Иосиф в юношеские годы действительно видит во сне себя и братьев своих вяжущими «снопы посреди поля». Иосиф пересказывает братьям сновидение: «и вот, мой сноп встал и стал прямо; и вот, ваши снопы стали кругом и поклонились моему снопу. И сказали ему братья его: неужели ты будешь царствовать над нами? неужели будешь владеть нами? И возненавидели его еще более за сны его и за слова его» (Быт., 40; 5 —8). Очевидно, что в переводе на язык стихотворения Ильи Тюрина ненависть братьев символизирует отношение к Бродскому собратьев по перу, а его литературный успех корреспондирует с удачливостью Иосифа по благоволению Божию. Контекст прочитывается именно так совершенно независимо от внешней заданности и даже независимо от предположения, что Тюрин вовсе не опирался на Священное Писание. Более того: дальнейшая судьба Иосифа с превращением из сновидца в снотолкователя, тема предательства братьев и Египетского пленения et cet. ложится лекалом на реальную биографию Бродского. В те же дни, когда Илья писал «Сон», метафору Иосифа Прекрасного впервые применила к Нобелевскому лауреату в мемуарном очерке Олеся Николаева.

По прихоти судьбы мне довелось оказаться в дни смерти и похорон в Нью-Йорке и тоже откликнуться на печальное событие. Однако я намеренно избегла библейских ассоциаций: они показались мне лежащими на поверхности да и слишком нарочитыми по свежим следам. Стихотворение Тюрина в конечном счете тоже едва ли не исчерпывает аллюзии заглавием. И интересно оно нам прежде всего тем, что в нем намечается путь богопознания, проделанный не только самим Бродским, необычайно важным для Тюрина автором, влияние которого он начал решительно преодолевать лишь в последний год жизни, но и русской поэзией ХХ века — особенно в лице ее представителей еврейского происхождения. Этот путь можно обозначить как путь культурного агностика, каковым был не только сам Бродский, но и другой нобелевский лауреат — Борис Пастернак, хотя следует признать, что стихотворение Бродского о бегстве в Египет, да и весь Рождественский цикл представляются мне более «теплокровными», нежели Евангельские пересказы Юрия Живаго. Но это не меняет общего вектора. В трагическом смысле — а бестрагичность является тоже одной из ярчайших примет культурного агностицизма — активное, «иаковское», богоборческое начало представляется мне несравнимо более продуктивным, чем агностическое «ни холоден ни горяч». Молодость и ученичество, боль утраты Учителя толкают Илью на первый — бестрагичный — путь. Но поэтический гений позволяет ему избежать роковой ошибки самым естественным для поэта способом — сочетая несочетаемое:

 

Значит, пускай священный старик

Посылает с небес карателей ряд...

Разгневан Всевышний и мечет угли...

«Вот ведь: люби их до боли потом,

Спускай им с Синайской горы скрижаль!..»

(«Сон Иосифа»)

...............................

 

Думается, вас не оставят равнодушными и рисунки Ильи, сделанные, когда ему было от 5 до 17 лет.

 

Другая значительная публикация — стихотворение «Понтий Пилат» Анатолия Берлина. Прекрасной иллюстрацией к нему стала одноименная картина Леонида Стиля (на той же странице).

Анатолий Берлин

Понтий Пилат

Что Истина? — спросил Пилат,

Ты должен знать ответ... Я был бы рад

Понять кто ты, Мессией нареченный,

И в чём ты, странник божий, виноват

Перед народом соплеменным?

 

Зачем Иуда — этот раб презренный,

Предательства переосмыслил грех?

 

Ты нужен им, но только убиенный

Затем, чтобы развеять твой успех!

Ты смуту сеешь среди вся и всех —

И в том причина гнева иудеев...

Что проповедуешь ты, богочеловек?

 

Безмолвствуешь, пред будущим робея,

Ведь знаешь наперёд, что на кресте я

Велю распять как тех ворюг и мразь,

Тебя — пророк из Галилеи...

 

Мой перст и взгляд сверлящий — это власть,

Толпа враждебная, как вороньё кружась,

Клокочет, предвкушая представленье,

Так дай мне шанс — яви мне ипостась

Свою, Исус! Лишь чуда откровенье

Поможет мне сейчас принять решенье —

Вердикт, достойный сана моего.

Но ты молчишь... Бич самоотреченья

Избрал ты для себя, а мне клеймо

Проклятия вовеки суждено...

Мне — прокуратору, наместнику Тиберия,

В игре непрошеной нести страстей ярмо.

 

Обязан буду не тебе ли я,

Что, выполнив зарок, издам постановление

Изъять позорный лик с монет, где я изображён...

 

Бог не вершит чудес по принуждению,

И у тебя имеется резон...

 

Пусть возликует в этот час синедрион —

Твоё желание и волю быть распятым

Я принимаю, праведник, с трудом.

 

Сыновним послушанием объятый,

Искупишь муками своими грех людской,

Взошедши на Голгофу. Бог с Тобой!

 

Мне руки не умыть, традицию храня,

Весь мир сегодня смотрит на меня...

Что Истина, Христос? — Мне истину открой!

 

Реплика Бога:

 

Я сыном жертвую, мне нужно христианство,

Его величие, и сила, и вина...

Мой избранный народ, тебе я дал сполна

И породнил с идеей мессианства.

 

Но вскоре народится новый мир**,

Вам непонятный... Только иудеи

Уравновесить мощь чужой идеи

Не будут в состоянии одни...

 

...раскрыл я тайну — вам её хранить!

И тянется с тех пор невидимая нить...

 

Тех, кто, подобно Анатолию, занят интенсивными, порой мучительными духовными поисками, возможно, заинтересуют и его размышления о роли Иуды.

 

Наш новый автор Юлия Добровольская, Мисс «Осенний дебют 2005» в номинации «Проза», пишет о земной любви. «Настоящей» и «случайной». Ее персонажи радуются и страдают, изменяют, ревнуют и... болеют... Неизлечимо больную Анну и ее мужа горе и отчаяние приводят к вере.

 

Юлия Добровольская

Ночное такси. Наброски к киносценарию.

.................................................

Лев неожиданно останавливается, поворачивается к ней [вахтерше — ред.] и [...], помолчав немного, решается на вопрос: — Елена Марковна, вы в Бога верите?

Женщина удивлена, оживляется, приготовившись к разговору.

— В Бога?.. Что это вы, Лев Сергеевич, какой Бог? Человек — вот бог. Каждый сам себе бог. Двадцать первый век на носу, а вы — бог!.. Это всё от нечего делать... Бог... Народ как с ума свихнулся — в церковь попёр. Космос, атом, человека вон в пробирке выращивают... Бог! Что это с Вами? Вы ж образованный человек...

 

Разговора не получается. Монолог повисает в воздухе. Лев, опустив голову, идёт к лифту, открывает дверь.

— Всего доброго, Елена Марковна.

Елена Марковна, поняв, что перегнула и упустила случай поточить лясы, спохватывается:

— Погодите, Лев Сергеевич, а что это вы вдруг?..

Но тот уже захлопнул лифт, и светящаяся кабина медленно поползла вверх.

 

..............................................

* * *

[После посещения больницы] Лев и Виктор в машине возвращаются в город.

Лев:

— Рассказывай.

— Сначала я начал врать... про кузена... потом плюнул и попёр начистоту. Оказалось, к лучшему. Ваш доктор, оказывается, знает нашего Альгиса... по его статьям, разумеется... он, вообще, продвинутый доктор, ищущий... Ясное дело, хотел бы поработать там, ясное дело, понимает... да что там понимает — на собственной шкуре знает, как у нас трудно лечить людей — наука не дурней, а денег нет, вот и стоим на месте, или идеи продаём, а потом сами же и покупаем... Ну ладно. Язык общий мы нашли. Главное, я сразу от него факсанул всю историю Альгису. Ответ придёт доктору... Я тебе, мужик скажу — рано на Багамы собрался. Сначала, возможно, в Швейцарию придётся слетать. Где-нибудь к Рождеству. Там в Рождество, Лёва!.. А через годик — и на Багамы...

— Что ты имеешь в виду?

— А то, что ты рано на жене своей крест поставил, мужик!

— Мне Анна примерно то же самое на прощание сейчас сказала... — Лев резко затормозил и остановил машину. — Витя, ты в Бога веришь?

— М-м-м... Скорее да, чем нет. Вот Альгис — верующий. Пытался кое-что мне рассказать...

— Что, что? расскажи!

— Ой, Лёва, это тебе лучше с Иркой моей поговорить... Она с ними в церковь ходила... крестилась там.

— Ну ты-то не в стороне был...

— Нет... Стой! У Альгиса есть монография... исследование на тему... что-то вроде «Вера в Бога и её влияние на ход болезни». У меня есть эта книжка... только вот на английском она...

— У меня же Анна переводчик! Где книга?

— Ну ты прямо быка за рога...

— Где книга?

— Да здесь, в багаже. Я ещё не распаковывал...

— Где багаж?

Виктор внимательно смотрит на Льва и говорит:

— Поехали.

Машина трогается с места.

..................................................

 

Хроника Первого сайта

Валерия Ноздрина

23.12.05

Ждем Вас на сайтах Клуба:

http://www.interlit2001.com

http://www.interlit.km.ru

на форуме: http://www.interlit2001.com/forum/

на страницах Гостевой книги: http://www.interlit2001.com/cgi-bin/gb/gb.cgi

Subscribe.Ru
Поддержка подписчиков
Другие рассылки этой тематики
Другие рассылки этого автора		 Подписан адрес:
Код этой рассылки: lit.writer.bible
Архив рассылки		 Отписаться Вебом Почтой
Вспомнить пароль
В избранное