Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

ИнтерЛит. Путеводитель по Библии.

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 284 RSS
←   Декабрь 2001   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.interlit2001.com
Открыта: 23-04-2001

Автор
VAN

Статистика

284 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

ИнтерЛит. Путеводитель по Библии.


Служба Рассылок Subscribe.Ru
Верхняя страница 1

ИнтерЛит

ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПО БИБЛИИ

Выпуск № 24. Приближается праздник Рождества,

поэтому первым делом мы включили в новый выпуск статью из «Путеводителя по Библии», посвященную этому событию. Она отличается краткостью и содержит лишь самые важные сведения. Чем повторять хорошо известное, мы предпочли заострить внимание на поэтическом воплощении этого важнейшего библейского эпизода в литературных шедеврах: стихах Генриха Гейне, Афанасия Фета, Бориса Пастернака, Владимира Набокова. Посмотрите, как явственно здесь проявилось различие между двумя наиболее распространенными родами литературы: эпосом и лирикой, или объективно-повествовательным и субъективно-личностным подходами. Любопытно, что в роли эпика на сей раз выступает Борис Пастернак, а лирика-«субъективиста» —

Владимир Набоков

В пещере

Над Вифлеемом ночь застыла

Я блудную овцу искал

В пещеру заглянул — и было

виденье между черных скал

Иосиф, плотник бородатый,

сжимал, как смуглые тиски,

ладони, знавшие когда-то

плоть необструганной доски

Мария слабая на чадо

улыбку устремляла вниз

вся умиленье, вся прохлада

линялых синеватых риз

A он, младенец светлоокий

в венце из золотистых стрел,

не видя матери, в потоки

своих небес уже смотрел.

И рядом, в темноте счастливой,

по белизне и бубенцу

я вдруг узнал, пастух ревнивый,

свою пропавшую овцу.

Если говорить о постоянных авторах «ИнтерЛита», то эпическое начало явственно дает себя знать в творчестве Дмитрия Ляляева.

Дмитрий Ляляев

«Стихотворное Евангелие»

...Так и Марии муж, Иосиф,

Чей род к Давиду восходил,

Град Вифлеем, дела отбросив,

С женой своею посетил.

Когда ж пришли они, то время

Ей наступило там родить.

Никто, однако, в Вифлееме

Не захотел их приютить.

Накрыла полночь мир покровом,

Уснули взрослые с детьми,

И звери поделились кровом

С двумя усталыми людьми.

Была морозна и пустынна

Та ночь в Израильской дали,

И родила Мария Сына,

Спасителя всея Земли.

Неподалёку, в поле чистом,

Хранили пастухи стада.

Вдруг с неба камнем золотистым

Большая яркая звезда

Средь них упала. Ужаснулись,

Как никогда в былые дни,

Когда лицом к лицу столкнулись

С небесным Ангелом они.

Сказал им Ангел: «Не пугайтесь,

Пришёл я радость возвестить.

Во град Давидов отправляйтесь,

Жена успела там родить

Во хлеве Божьего ребёнка,

Мессию, Господа Христа.

И вот вам знак: сейчас в пелёнках

Он спит в кормушке для скота».

И войско Ангелов спустилось

С небес, и прогремел их хор:

«Господь явил Свою к вам милость,

Он на нее силён и скор,

Он только зло карает строго,

Он беды прогоняет прочь .

Мир на земле, и слава Богу,

И радость людям в эту ночь!»

Лирические же вольности — по праву любви — на наших страницах часто демонстрирует Светлана Макаренко (к примеру, в концовке стихотворения «Пришла сюда в обличье хромоножки»). Но на этот раз, в очерке «Дева Мария», где Светлана уделила немало внимания обстоятельствам рождения Иисуса Христа, она старается быть нейтральной, но взволнованная интонация выдает ее истинные чувства.

Хотелось бы, чтобы Вы обратили внимание и на фотоколлаж Инны Филипповой, которым мы проиллюстрировали эссе С. Макаренко.

На фоне этих произведениq стихотворение Сергея Корчицкого может показаться холодновато-вычурным. Сергей образован и очень умен, ему присущ постоянный поиск новых художественных приемов и форм. Но афористичная концовка, как нам кажется, искупает некоторый формализм его стихотворения.

Сергей Корчицкий

Рождественский миг

Дыхание дней провожаю стонами я,

Выдавливая из себя по крохе

Остатки любви в атмосферу неоновую,

Порвавшую нежное чрево легких

Одними устами, в мороз алеющими,

Скажу я о напрочь забытом дня в три,

И люди когда-то узнают, немея, что

Рождественский миг — бесконечное завтра.

В стихах Сергея Черткова, как мне кажется, присутствует тот же неутомимый поиск — не столько форм, сколько подхода, сочетающего горячее христианское чувство с искренней потребностью не просто поделиться, но вдолбить истину в тех, кто ей почему-то «сопротивляется». Поэт борется с проповедником, умиление — с обличительством, резонерством и дидактикой. В качестве одного из примеров приведем стихотворение, ставшее лептой Сергея к новой словарной статье «Путеводителя по Библии», посвященной известному библейскому фразеологизму «волос с головы не упадет без воли Божией».

Сергей Чертков

Гибель Ренессанса

И волосы все сочтены, так нет, туда же —

Творить историю, вершить прогресс,

Природу на колени в наглом раже

Поставить, сотрясая тишь небес.

Да кто ты есть? — Оформленный комочек глины;

Сегодня царствуешь, а завтра — прах.

Пути Господни неисповедимы,

Не всё находится в твоих руках.

Гуманности золой замылив ясны очи,

Добра и зла в грехе не различить.

Плод просвещения по виду сочен,

Да вот внутри отчаянно горчит.

Ты мнишь за удовольствие влачить натужно

Желаний чрева неподъёмный скарб.

Свободой станет хвастаться неужто

Заботами обременённый раб?

Логические цепи таинство сковали,

Рациональность возведя на трон.

Но в состязаньи с истиной едва ли

Удержит первенство Пигмалион.

Или Нарцисс? Похож, похож, самоубийца.

Предпочитаешь непокорность? Что ж...

Твой выбор безнадёжен. И глумится

Змей над могилой, вытирая нож.

Будем рады выслушать Ваше мнение.

Духовный поиск, потребность нового, мудрого и взвешенного осмысления действительности характерны для жизненной позиции нашей сегодняшней дебютантки.

Светлана Лукьяненко

* * *

В чаще столетий

Легко заблудиться.

Только б откликнулся

Кто-то

Вдали.

Вывел на свет.

II помог возродиться —

Хоть на мгновенье

Коснуться Земли.

Чтобы потом

Всеми силами

Духа

В наше столетье —

Корнями —

Врасти.

Жадно ловить

Обострившимся

Слухом

Все колебанья

Земного Пути.

Век мой,

Какую оставишь ты память?

Век революций,

Иль век палачей.

Политый щедро

Людскими

Слезами.

И уберегший

Пламя

Свечей.

* * *

Люди —

Усталые

Птицы.

Как вы на них похожи

В серых,

Как сон,

Больницах,

В полных

Трамваях

Тоже.

В очередях

Притихших.

Дума какая гложет

Ветреных

И поникших.

Кто вам

Добром

Поможет?

* * *

Всё в лунном свете:

Яблони,

И поле.

И сонный луг,

И дальний плеск весла,

И жизнь моя —

Задумчиво светла —

Таинственной открылась стороною,

Ночные шорохи значением полны,

И шепчет сердце

С ласковой тоскою

О том, что Вечность

Отдана

Покою,

А мы —

Лишь

Звуки

Вечной

Тишины.

Из не связанных с Библией, но отмеченных высокой духовностью новых публикаций выделяются стихи и поэма Анатолия Берлина «Пушкин». Это уникальное сувенирное издание было выпущено к 200-летию со дня рождения великого русского поэта в виде прекрасно оформленной брошюры, с текстом на русском и английском языках. Прекрасный подарок Вашему ребенку! Раздав две тысячи экземпляров на торжествах в честь Пушкина в Карнеги-холле, А. Берлин был настолько легкомыслен (или настолько поэт), что не стал заниматься «реализацией» оставшейся части тиража. Какое расточительство! Зато читатели «ИнтерЛита» могут связаться с автором и заказать это замечательное издание.

Приводим два фрагмента — эпиграф и первую главу, — дающие некоторое представление о книжке в целом.

Анатолий Берлин

Пушкин

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире

Мой прах переживёт и тленья убежит —

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Александр Пушкин

I will not wholly die — the soul in sacred lyre

Will outlive my dust and will escape decay —

And on the moonlit sphere my glory will not tire,

As long as poets still remain.

Alexander Pushkin

Translated by Anatoly Berlin

I Feci quod potui, faciant

meliora potentes *

Я — гения российского потомок.

Мой скромен дар, и голос мой негромок.

Пожар поэзии горит в груди моей,

Знакомые рождаются сюжеты,

И образы забытых давних дней‚

Привычным ямбом будучи согреты,

Витают в зодиаке «Близнeцов».**

Их бег веков неумолимо множит.

Душа Поэта их воспеть не может,

Покуда не найдёт‚ в конце концов‚

Себе приюта.

Муза растревожит.

* Я сделал то, что мог;

кто может, пусть сделает лучше (лат)

** Автор, так же, как и А.С.Пушкин,

родился 6 июня под знаком «Близнецов»

I Feci quod potui, faciant

meliora potentes *

A scion of the Poet, I am proud

To have my gift.

My voice is not that loud,

But flames of poetry are glowing

in my heart.

Awakened in the fabulous iambus,

The plots and images of long forgotten art

Are coming back.

The poet’s spirit rambles,

Surrounded by souls in disregard;

It’s seeking sound shelter for its mind —

A Gemini’s** conversant heart to bind.

* I‘ve done all I could;

who can do better, do it (lat.)

** The author of this poem like Alexander Pushkin, was born on June 6, under sign of Gemini

Хотите посмеяться? Тогда прочитайте новую юмореску Андрея Туманова «Хобби банкира Индюшинского». А еще — если не сделали этого до сих пор — иронический, почти пародийный детектив Елены Руденко «Последняя исповедь». В следующем выпуске мы познакомим Вас со вторым — таким же остроумным и богато иллюстрированным — рассказом из той же серии.

И обратите, пожалуйста, внимание, на обновленную Викторину. Там есть небольшая «изюминка» в виде нового задания.

О других новинках сегодняшнего выпуска Вы узнаете из «Хроники».

Приглашаем Вас посетить наш проект — Метакаталог почтовых
рассылок http://www.lists.com.ua

Ждем Вас на сайте: http://www.interlit2001.com

Mailto:interlit@tut.by

http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru 		Отписаться
Убрать рекламу
В избранное