творчество Артёма Аргунова

Добрый день, уважаемые подписчики!

Это 41 выпуск рассылки,
разосланный 77 подписчикам

Сегодня в выпуске:

1. Вступление;

2. "Семь дней в деревне" ч. 5;

3. Вместо заключения.

1. ВСТУПЛЕНИЕ

     Вот и окончились работы над "деревней"! Сегодня предлагаю вашему вниманию, уважаемые подписчики, заключительную часть романа и послесловие. На сайте, правда, пока нет полного текста - возникли некоторые проблемки, устранением которых я и занимаюсь. Думаю, в ближайшее время всё будет в порядке. А пока вот читайте окончание.

2. СЕМЬ ДНЕЙ В ДЕРЕВНЕ

5. Прощание

     Вечером нам с Надей так и не довелось переговорить. Как я ни ждал, а удобного случая попросить Дашу, чтоб та её позвала, так и не подвернулось. И сама Надя не соизволила выйти из спальни.

     На следующий день я встал довольно рано, - и это не смотря на то, что ночью практически не спал. Я лежал и всё думал о нас с Надей, всё никак не мог поверить, что между нами всё кончено. Я не желал в это верить, всячески отгоняя столь глупые, как мне казалось, мысли. "Это самая тупейшая развязка, - говорил я сам себе, - и я перестану себя уважать, если всё так и оставлю... Эх, и почему она не выходит, почему Полина Игоревна никуда не уходит, почему Дашка не отходит от неё - почему?!.."

     Лишь под утро я слегка вздремнул, но совсем скоро - наверное, часа через два или три, - проснулся. Быстро одевшись, вышел из своей комнаты.

     Полина Игоревна уже хлопотала на кухне.

     -Подожди чуть-чуть, - сказала она мне. - Минут через пятнадцать будет завтрак.

     -Хорошо, - кивнул я, проходя в ванную.

     Умывшись и тщательно выбрившись, я вышел во двор. На улице было тихо и тепло, с ясного, безоблачного неба светило восходящее солнце. Асфальт уже успел кое-где покрыться светлыми плешьми высохших кусочков. Где-то щебетали птицы, задорно лаяла чья-то собачонка. Всё вокруг будто бы только и хотело, что поднять моё настроение, заставить душу петь, - но этого, как раз, и не получалось. Все те тучи, что вчера были на небе, сегодня будто переселились в меня, в мой внутренний мир, затянув там весь небосклон. Я был мрачен и печален, меня ничто не радовало.

     Вынув из багажника гири, я выжал свои традиционные две сотни, и бросил их на прежнее место. Затем сходил в дом и принёс свои вещи, погрузил их в машину.

     Полина Игоревна позвала ужинать, и я прошёл в кухню. В кухне, кроме нас двоих, никого не было: ни Нади, ни Даши. Я молча сел за стол и, не спеша, стал уплетать яичницу с отбивной, помидорами и огурцами. Полина Игоревна ела тоже молча.

     Когда с завтраком было покончено, я, украдкой вздохнув, огляделся по сторонам, окинув всё прощальным взглядом. Немного задержал взгляд на окне, на чистенькой, аккуратной занавеске, на белом подоконнике, - всё здесь мне уже казалось каким-то особенным, родным, и от этого было ещё тяжелее со всем этим расставаться. Ведь могло статься и так, что я сюда уже никогда не вернусь, больше не увижу ни этого дома, ни этих людей, ни мою Надюшу!.. На глаза невольно навернулись слёзы, и я быстро их зажмурил, дабы Полина Игоревна ничего не заметила.

     В комнате было совсем тихо, лишь настенные часы вели подсчёт убегавшим в прошлое секундам.

     -А Надя ещё спит? - вставая из-за стола, спросил я.

     -Да, - тоже поднимаясь, ответила Полина Игоревна. - У неё, кажется, мигрень разыгралась...

     Она собрала со стола посуду и снесла её в мойку, открыла воду.

     -Я ведь уже уезжаю, - немного помолчав, сказал я. - Хотел с ней попрощаться...

     Полина Игоревна закрутила воду и обернулась ко мне. Немного поколебавшись, она сказала:

     -Пойду гляну, может, уже проснулась.

     Она вернулась в кухню минуты через три. Я всё это время стоял, опёршись об обеденный стол, и, затаив дыхание, ждал. "А вдруг, - теплилась надежда, - она всё ж захочет со мной напоследок поговорить."

     -Нет, - вздыхая, сказала Полина Игоревна, - спит. - Она ночью плохо спала, не хочется будить...

     "Понятно, - подумал я. - Не велено меня впускать, не желают меня видеть!.. Ну и ладно... Сама ж, дура, жалеть будешь!.."

     -Что ж, - сказал я, - жаль, конечно, но ничего не поделаешь... - я вздохнул. - Ладно, Полина Игоревна, поехал я. Спасибо вам за всё! Мне у вас было очень хорошо, я никогда не забуду эти дни!..

     -И ты нам тоже приглянулся, - вновь слегка поколебавшись, сказала Полина Игоревна. - Если захочешь, приезжай на следующий год - мы будем рады. Удачи тебе и благополучной дороги!..

     -Спасибо! До свиданья.

     -До свиданья.

     Я медленно пересёк коридор, на мгновение остановился у двери, и вышел во двор. "Всё, прощальный разговор не состоялся... Изменить что-либо не получилось... Мы - расстались!.."

     Открыв ворота, я выгнал машину. Уже всё было сделано, всё было сказано, меня ничего не удерживало, а так хотелось найти хоть какую-нибудь причину, чтобы задержаться хотя бы на пару минут, побыть ещё немного тут, вблизи от неё! Дать ей ещё один шанс передумать, дать нам обоим шанс иначе расстаться!..

     Словно угадав моё желание, на дорожке показалась Даша. В руках она несла пластмассовую чашку, полную свежей травы - вероятно, курам.

     -Уже уезжаешь? - подойдя ко мне, спросила она.

     -Да, Даш, пора мне уже, - грустно ответил я.

     -А ты к нам ещё приедешь?

     -Если честно, не знаю... Вряд ли...

     -Это из-за Нади, да? - взглянув мне прямо в глаза, спросила Даша.

     -Из-за неё, - честно ответил я.

     Даша немного помолчала, потом спросила:

     -Может, ей что-нибудь передать?

     -Передать? - переспросил я. - А что ты ей передашь? Я хотел перед отъездом с ней поговорить, но она, как я понял, не желает меня видеть. Полина Игоревна ходила к ней, и сказала, что Надя спит... Хотя, ты знаешь!.. - меня вдруг осенило. - Сейчас, подожди минутку!..

     Вынув из бардачка блокнот и ручку, я стал быстро писать:

     "Надюша, милая моя девочка, нельзя так поступать, как мы сейчас поступаем, - это глупо!.. Да, мы живём не близко друг от друга, да, это большая проблема, но она решаема! Я люблю тебя, ты - та девушка, о которой я всю жизнь мечтал! И ты меня любишь - я же знаю это! Так зачем же мы расстаёмся, малыш? Расстояние - не проблема; мы обязательно всё как-нибудь решим!.. Не надо всё вот так вот разрушать, пожалуйста!.. Надюш, я люблю тебя!.."

     Поразмыслив немного, я внизу приписал свой полный Луганский адрес и номер мобильного телефона.

     -На вот, передай, пожалуйста, Наде, - сказал я, складывая вырванный листок пополам и передавая его Даше.

     -Угу, - кивнула она. - Сейчас передам.

     Даша скрылась за калиткой, а я, заглушив мотор, стал ждать. Мне, почему-то казалось, что Надя, прочитав мою записку, сразу же бросится на улицу, что она почувствует, что я ещё не уехал, и мы обо всём переговорим. Но, к сожалению, я ошибся. Шли минуты, а она всё не появлялась. Не мелькала она и в выходивших на улицу окнах, на которые я постоянно бросал скорые взгляды.

     Время шло, и медлить более было нельзя. Моё стояние возле ворот выглядело уже более чем странным. Последний раз взглянув на окна дома, я тяжело вздохнул и завёл мотор. Медленно выехав на просёлочную дорогу, я столь же медленно поехал по деревне.

     Когда я поравнялся с Таниным домом, калитка распахнулась и из-за неё выглянула сама Таня. Увидев меня, она замахала руками и бросилась к машине. Я притормозил.

     -Ромка, ты что уже уезжаешь? - открыв дверцу, спросила она.

     -Да, Тань, уже... - грустно ответил я.

     -Ну, вот тебе!.. А я только собиралась к Наде. Хотела и с тобой заодно попрощаться. И чуть не опоздала, - она улыбнулась. - Совсем случайно вышла во двор, и слышу - машина... А так бы и не увиделись... А что там Надя, успокоилась?

     -Не знаю, я её не видел.

     -Как?! - воскликнула Таня. - Она не простилась с тобой?

     -Нет, не простилась.

     -Ну, даёт!.. Вот тихоня!.. Потом же сама жалеть будет - я ж её знаю!.. А ты-то чего не поговорил с ней?

     -Я хотел, но Полина Игоревна сказала, что Надя спит.

     -Спит? Ну и что? Разбудил бы!.. Ладно, она, но ты!.. ты же мужик!.. Что вы как дети, ей-богу!..

     От её слов мне стало как-то неловко и даже слегка стыдно. Я немного покраснел и опустил глаза.

          Я слегка покраснел

     -Я не люблю навязываться, - немного помолчав, сказал я. - Она знала, что я хочу с ней поговорить, но не захотела этого. Значит, так для неё лучше...

     -Ну, как знаете, - отмахнулась Таня. - В конце концов, это ваше с ней дело. Взрослые люди: разберётесь. Лишь бы только не было слишком поздно... Ты вот что, телефон-то свой оставь... Ну, если, конечно, хочешь, чтобы я тебе иногда позванивала!..

     -Да, конечно.

     Я вынул блокнот, вырвал из него ещё одну страницу и написал свой телефон. Затем, поразмыслив, написал и адрес. А потом дописал к мобильному телефону и городской.

     -Вот, держи, - протянув Тане листок, сказал я.

     -Угу, спасибо, - ответила она, быстро убирая его в карман. - Ану, дай-ка на секунду ручку и бумажку, - попросила она.

     Таня написала и свой телефон. А ниже - номер Андреева мобильника.

     -Держи, - сказала она. - Может, и ты когда-нибудь позвонишь.

     -Обязательно, - пообещал я.

     -Ну, вот и ладненько!.. Ну что ж, Ром, пока. Удачи тебе и всего самого лучшего!.. Не забывай нас, не теряйся! Хорошо?

     -Хорошо, - в первый раз за этот день улыбнулся я. - Обещаю! И ты не забывай меня, не теряйся!

     -Обещаю! - тоже улыбаясь, ответила Таня. - Пока!

     Она закрыла дверцу, и я, в последний раз обернувшись, тронулся с места.

     Выехав с просёлочной дороги на трассу, я вдавил педаль газа едва ли не до самого пола. На ясном небе светило солнце, в опущенные стёкла дул ветер, трепля мои волосы, дорога была на удивление ровная, выбоины почти не встречались. Я сходу обогнал идущие впереди "Жигули", затем сравнялся с шедшей перед ними "Вольвой". Мне вдруг захотелось поиграть со всеми ими в соревнование, я, на какое-то время отвлёкшись от своих не весёлых мыслей, стал входить в азарт. За "Вольвой" последовал старенький "Москвич", едва-едва плетущийся по дороге, затем какой-то грузовик - я так быстро его обошёл, что даже не успел рассмотреть, как он назывался; что-то не наше - это однозначно. Потом на горизонте появился "Мерседес". Я довольно легко догнал его, а вот обогнать никак не получалось, - водитель "Мерседеса" никак не желал мне это позволить. Но меня такой расклад даже порадовал: чем сложнее задание, тем интереснее с ним справляться! Мы минут пятнадцать неслись практически рядом, но потом "Мерседес" резко затормозил и свернул в сторону. Я лишь огорчённо вздохнул, продолжая движение в нужном мне направлении.

     На трассе больше не было видно ни одной машины, идущей в том же направлении, что и я, - лишь одни встречные, - и я вновь загрустил, вспомнив о Наде.

     "Что же мы делаем? - думал я. Зачем?! Куда я лечу, куда спешу?.."

     Резко ударив по тормозам, я столь же резко развернул машину. Её слегка занесло, я даже съехал на обочину. Но, вывернув руль, вновь оказался на трассе, и поддал газа. Я понёсся в обратном направлении, вновь обгоняя идущие по моей стороне дороги машины. Но уже через несколько минут в моём мозгу мелькнула новая мысль:

     "Ну, и куда ты едешь? Зачем? - подумал я. - Что ты скажешь? Что ты будешь делать? Она не желает с тобой говорить, не же-ла-ет!.. Ты будешь её силой удерживать, или как?.."

     Я вновь надавил на тормоза и, съехав на обочину, остановился.

     -Что же делать? Что же мне делать, Боже?..

     -А что ты можешь сделать? - возразил я сам себе.

     -Вернуться к ней, поговорить.

     -Ха!.. Можно подумать, ты не пытался этого сделать!..

     -Но, может, стоит ещё раз попытаться?

     -Бред!.. Едь домой, и не валяй дурака!..

     -А как же она? Ведь я люблю её!.. И она, - она тоже меня любит, я же вижу это, я чувствую!..

     -Если любит, позвонит, - вот тогда вы всё и решите. Побудет одна, поймёт, что дура, и позвонит...

     Так, разговаривая сам с собой, будто помешанный, я в очередной раз развернул машину и таки поехал в сторону границы. Раз уехал, значит, уехал. Не стоит дёргаться. Если она меня действительно любит, она непременно позвонит, - разлука заставит это сделать. Ну, а если не позвонит, значит, и любви-то не было... Настоящей, во всяком случае; той, что на всю жизнь...

     Разум-то я свой убедил, если, конечно, так можно выразиться, но на душе было по-прежнему очень скверно. У меня даже мелькнула мысль: остановиться у мелькнувшего на обочине магазинчика, купить чего-нибудь спиртного, да и напиться в доску. Но магазинчик так быстро мелькнул, что я не успел как-либо отреагировать на его появление. А когда, так сказать, созрел для реакции, было уже слишком поздно, - он остался едва ли не в километре позади. Возвращаться же как-то не хотелось. Да оно, наверное, и к лучшему. Бог его знает, чем бы всё могло окончиться, если бы я продолжил свой путь выпившим!..

     А так дорога прошла без приключений. Дозаправка в Ростове, пересечение границы и, спустя час с небольшим, я уже на окраине Луганска. Заехав в магазин и отоварившись хлебом, колбасой, сыром да пивом, я благополучно добрался до дома.

     Загнав машину в гараж, я нашёл в бардачке ключ и, подхватив сумку с только что купленным продовольствием, прошёл в дом. Там было прохладно и после яркого солнца совсем темно. Разувшись, я постоял немного, опёршись о стену и прикрыв глаза, затем прошёл на кухню, бросил на стул мешок. В доме было совсем тихо и как-то одиноко. С одной стороны от всего вокруг веяло родной, тёплой атмосферой, а с другой - всё виденное навивало грусть и даже тоску по покинутой деревне. Так часто происходит, когда возвращаешься домой после длительного отсутствия. Наверное, многим знакомо это чувство.

     Первым делом я собирался перекусить, но в холодильнике, конечно же, практически ничего не было. Отыскав там пару яиц, я вбил их на сковородку и поджарил. Нарезал хлеб и колбасы, да тем и пообедал. Затем взял сыр с пивом и прошёл в зал.

     Развалившись на диване, я открыл первую бутылку и приступил к её опустошению. Надо было позвонить родителям, сказать, что я вернулся, да отзвониться ребятам на фирму, предупредить, что я завтра выхожу, но мне почему-то никого не хотелось слышать. Расслабившись и закрыв глаза, я полулежал на диване и посасывал пиво, закусывая сыром. Я вдруг ощутил такую усталость, будто вскопал целое поле, или разгрузил вагон угля. Мне сильно захотелось спать.

     Дотянувшись до журнального столика, я взял лежавший там пульт дистанционного управления и включил музыкальный центр, стоявший как раз напротив меня. В центре, к моему большому удовольствию, стоял диск с шедеврами инструментальной музыки, - мне не пришлось вставать и менять его. Откупорив вторую бутылку пива, я довольно быстро расправился с ней, и, откинувшись на подушку, стал слушать красивую, медленную музыку, льющуюся из колонок, - кажется, оркестр "Поля Мариа", или что-то похожее по стилю.

     "Вот я и дома, - ворочались в мозгу заторможенные, полусонные мысли. - Отпуск окончен, завтра вновь на работу... Новые схемы, новые встречи, договора, контракты, поставки, сбыт и бабки... Бабки, бабки, бабки... Без них никак, без них ни-ку-да... А деревня? А что с ней? Забудется... Пройдёт пара дней, и забудется... Жизнь станет на привычные круги, войдёт в обычную колею... Всё будет так, как прежде..."

     Так размышляя, я и заснул. И спал довольно долго, - вероятно, дали о себе знать почти бессонная ночь да весьма долгая дорога. И пиво, конечно же, со спокойной, успокаивающей музыкой, внесли свою лепту. Сон получился глубоким и, я надеюсь, здоровым. Когда я проснулся, было уже около восьми часов вечера. Диск, конечно же, уже давно успел доиграть до конца, центр умолк. Я потянулся, взял стоявшую возле дивана третью бутылку пива, открыл её и за один заход осушил.

     -Восемь часов, - зевая, произнёс я. - Выспался, блин!.. И чего теперь делать? Бодрствовать до утра, что ли? И жрать, блин, хочется. А в холодильнике, разумеется, пустота. Яиц - и тех больше нет. Позвонить, что ли, родителям: примите, мол, изголодавшегося сына? - я улыбнулся.

     Встав с дивана, я подошёл к телефону.

     -А что делать-то? Идея хоть и бредовая, но иного всё равно ничего не остаётся. Можно, конечно, поехать в какой-нибудь супермаркет и там отовариться, - благо, таких вот магазинов для ленивых развелось сейчас дофига, но мне лень - я очень ленивый!.. Обломов отдыхает, как говорится... Да и мать наверняка сейчас сама предложит приехать к ним на ужин - я ведь её знаю. На это, в общем-то, и весь расчёт.

     Я не ошибся: расспросив меня о поездке, мать спросила, поужинал ли я? Я ответил, что, когда приехал, перекусил чуток. Ну, и она, конечно же, позвала меня на ужин, соблазнив только что приготовленным супом.

     Я, для приличия, отказался, но всё ж долго уговаривать меня не пришлось. Эх, дурная это вещь - условности! один вред от них!.. В общем, я вновь сел в машину, и поехал к родителям. У них и заночевал.

     Брата дома не было, а родители меня почти ни о чём не расспрашивали, обойдясь лишь несколькими дежурными вопросами: "как съездил?", "как отдохнул?", "понравилось?" - и так далее. Я ответил, что съездил удачно, что хорошо отдохнул, и мне очень даже понравилось. О Наде я, разумеется, ничего не сказал. Да и что мне было говорить? Рассказывать о том, что нашёл в деревне девушку своей мечты, с которой расстался из-за сущей ерунды? Отец бы меня попросту засмеял. "Что ж ты за мужик-то, - сказал бы он, - если не смог сладить с любящей тебя бабой!.." Не хотелось мне им ничего рассказывать, да и жила ещё во мне надежда на то, что всё изменится, образуется.

     Спал я довольно крепко, - даже не смотря на то, что пред тем не плохо выспался. Ночью ни разу не проснулся: как лёг вечером, так утром и встал. И почти всю ночь снилась Надя - во сне мы с ней были вдвоём, ничего не омрачало наше счастье.

     -Эх, сон, сон, - одеваясь, произнёс я, - как бы я хотел, чтобы ты оказался вещим!..

     Наскоро позавтракав, я сразу же поехал в офис. День обещал быть довольно жарким, что чувствовалось с самого утра. С ясного неба на землю пристально смотрело солнце, обжигая всё своим огненным взглядом. Не было ни единого облачка, и ветра тоже не было - полнейший штиль. "Хоть сразу заезжай за пивом!" - улыбаясь, подумал я.

     Ребята меня встретили довольно радостно. Обменявшись крепкими рукопожатиями, мы сразу же приступили к работе: они вводили меня в курс текущих дел, а я внимательно слушал и, как говорится, наматывал на ус.

     -Может, поделишься впечатлениями об отдыхе? - между прочим, спросил Борис.

     -Потом, мужики, всё потом, - ответил я. - Будет обеденный перерыв, пойдём в кафешку - там, под кружечку холодненького пивка всё и расскажу.

     -Добро, договорились, - улыбаясь, согласился Борис. - Такое предложение мне нравится!..

     Первая половина моего первого после отпуска рабочего дня пролетела довольно быстро. Мне даже подумалось, что настенные часы попросту сломались: так быстро пролетело время. Обычно нудная и порою тягостная текучка на сей раз вовсе не была такой. Наверное, я попросту отдохнул от неё, набрался сил, поэтому и сумел погрузится во всё это с головой. Я давно уже не получал от работы такого удовольствия. Никаких крупных сделок пока не было, лишь мелкие поставки, переговоры с владельцами магазинов, подсчёты предполагаемой прибыли, разработка контрактов и тому подобные занятия, ранее навевавшие на меня глубочайшую тоску и дикую скуку; но, тем не менее, мне было интересно, я даже с каким-то азартом брался за всё это. И дела, конечно же, спорились.

     А во время обеденного перерыва мы, как и было договорено, отправились в ближайшее кафе, взяли по бутылке пива и пачке анчоусов, и, расположившись за одним из столиков, стали обсуждать мою поездку в деревню. Я рассказал ребятам обо всём: о том, как приехал, как познакомился с Надей, Таней и Андреем, как мы ходили в лес да потом сражались с Балыковыми и их приятелями; рассказал о следователе и о моём весьма переменчивом отношении к нему, о бродяге Кирилле, о ссоре Андрея с Таней и моих попытках их померить, - в общем, обо всём, что произошло за те семь дней, что я прибывал в деревне. Утаил я лишь о наших с Надей отношениях, не захотел о том рассказывать. Но вот думал я о них постоянно, едва ли не каждую свободную минуту. А порой мне и вовсе казалось, что вот-вот зазвонит мобильник, и я услышу её голос. Она мне скажет, что была не права, что нам не надо столь глупо всё обрывать, что любит меня - и всё такое. О, как бы я этого хотел!..

     Вторая половина рабочего дня прошла столь же быстро и спокойно, и около пяти часов вечера мы, покончив со всеми текущими делами, начали расходиться по домам.

     -Ром, ты как к Полякам относишься? - спросил вдруг Костя, когда мы выходили из офиса.

     -К Полякам? - останавливаясь, переспросил я. - Что ты имеешь в виду?

     -Бизнесом с ними не желаешь заниматься?

     -Да мне всё равно, кто по национальности мой партнёр: Поляк, Русский, Турок, Еврей - без разницы, лишь бы человек был хороший, честный. А что за бизнес-то?

     -Тема немножко не обычная для нас, но, мне кажется, перспективная, - замялся Костя.

     -А конкретней можно? - спросил Борис.

     -Приятель у меня в Варшаве есть, Якуб. Так вот он предлагает гнать на Украину большие партии секонт-хенда. У него в Варшаве есть подвязки. Имеются и свои дальнобойщики, работающие, как говорится, за Божескую плату.

     -Ты предлагаешь нам заняться сбытом тряпок? - спросил Илья.

     -А что здесь такого? - спросил Костя. - Народ ведь берёт, законом не запрещено - почему бы и не попробовать? Мы ж не обязаны одной только электроникой заниматься. Да и одно другому не мешает.

     -А здесь ты эту тему пробивал? - спросил я. - Знаешь, куда девать эти тонны одёжек?

     -Пристрелку делал, - ответил Костя. - Есть свой человек на центральном рынке. Думаю, возьмётся. Если ты дашь добро, займусь вплотную.

     -Хорошо, допустим. А дальше?

     -Что - дальше? - не понял Костя.

     -Ну, предположим, твой человек на центральном рынке согласится. Как вся операция будет происходить? Якуб сам поставит товар, или надо ехать в Польшу? Что он будет поставлять: на свой вкус, или то, что мы закажем, что захочет реализовывать твой человек на рынке? Какие сроки, оплата? Все эти детали ты уже проработал?

     -Лишь поверхностно. Хотел сначала с тобой переговорить, согласием заручиться.

     -Якуб предоплату просит, или согласен ждать, пока мы тут всё реализуем?

     -Конечно, просит. Хотя бы в первый раз. Потом, говорит, можно будет и иначе договариваться.

     -Понятно, - кивнул я. - Первый риск - весь наш.

     -Да, но дело должно выгореть, - уверил Костя. - И тут ещё вот чего, - он замялся, не зная, как сказать.

     -Что ещё? - спросил я.

     -Якуб хочет, чтоб ты в Польшу приехал.

     -Я? - удивился я. - Нафиг?

     -У него есть ещё какие-то предложения. Говорит, не телефонный разговор...

     -Что за галимотня, - пробормотал Борис. - Поедь туда, не знаю, куда, поговори о том, не знаю, о чём...

     -Но он хоть вкратце может сказать, о чём речь пойдёт?

     -Не знаю. Я с ним поговорю.

     -А мне лично идея с секонт-хендом нравится, - сказал Илья. - Что-то в этом есть. А насчёт остального, мужики, пока судить рано. Пускай даёт информацию, а потом уж и поглядим.

     -Логично, - кивнул я. - Ты, Костя, с ним переговори, разузнай более конкретно: что и как. И по секонт=хенду подготовь подробный отчёт: сколько, чего, за сколько, что мы получим с этого - и так далее. Представь все эти данные, а тогда и прикинем: заморачиваться или нет. Добро?

     -Добро, - согласился Костя.

     -Ну, тогда, мужики, до завтра.

     -Давай.

     -Пока.

     По дороге домой я вновь думал о Наде. Так хотелось её услышать!.. Хотя бы просто услышать её голос: не важно, что она бы говорила, - просто звук её голоса!.. "И почему я не догадался записать её? - думал я. - Сфотографировать, на видео заснять - мобилка ведь с собой была. Сейчас бы посмотрел... Не додумался, дурбела!.."

     Весь вечер я сидел дома, смотрел телевизор и ждал звонка. Однако, мне так никто и не позвонил. Была мысль: самому позвонить, но я её всерьёз не воспринимал. Я знал номера Андрея и Тани, а не Нади. Надин телефон я, впрочем, и не мог знать, так как его не существовало. Если и звонить, то только Андрею или Тане; но мне почему-то не хотелось им звонить и просить, чтоб они позвали Надю. Не знаю, как-то неудобно было...

     Спать лёг я довольно поздно, да, и, улёгшись в постель, всё ждал - а вдруг позвонит!.. Глупо, конечно, но что поделаешь, - надежда была очень, как говорится, живучей. Я, разумеется, понимал, что, если она не позвонила в более раннее время, то теперь, когда стрелки на часах приближались к двенадцати, уж точно не позвонит. Но всё равно ждал: ждал, зная, что жду невозможного.

     На следующее утро, наскоро позавтракав, я уехал в офис. Там я вновь погрузился в обычную для нашего бизнеса текучку, на время позабыв о Наде. Ближе к  обеду Костя показал мне расчёты по предполагаемой поставке секонт-хенда: наша возможная прибыль с первой ходки равнялась примерно трём тысячам долларов.

     -В принципе, не плохо, - сказал я. - Если всё так, как тут написано, то можно попробовать. Груз, как я понимаю, мы в Луганске сдаем оптом, и с нами сразу же рассчитываются?

     -Да, всё верно, - подтвердил Костя.

     -Люди надёжные? Не получится так, что мы пригоним это тряпьё, и будем сидеть с ним, как идиоты?

     -Не, насчёт этого не беспокойся: заберут в первый же день.

     -Ну, тогда хорошо. А что там ещё у Якуба за предложение, ты узнавал? Нафига мне в Варшаву ехать?

     -Говорит, есть большое деловое предложение. Речь, как я понял, идёт об интернете. Но деталей он не пожелал разглашать. Говорит, приезжайте, и на месте всё обсудим.

     -Об интернете? - переспросил я. - Он мне что, бизнес в интернете предложить хочет?

     -Да нет, я так понял, что речь идёт о предоставлении доступа к интернету.

     -Провайдерство, что ли?

     -Ну, что-то типа того.

     -Угу, типа у нас тут своих нет, - ухмыльнулся я. - Ещё бы предложил открыть пивнушку в центре города!..

     -Не знаю, Ром, решать, конечно, тебе. Если не хочешь ехать, не едь. Пошлём кого-нибудь, чтоб проконтролировал поставку одёжки, да и всё...

     -А когда нужно ехать? - перебил я.

     -Через два дня.

     Я немного помолчал, просчитывая в уме все "за" и "против" этой поездки, затем сказал:

     -Хорошо. Попроси Люду, чтоб взяла билеты на самолёт. Думаю, много времени эта поездка не займёт. Посмотрим, что там придумал этот Якуб, а заодно и проконтролируем доставку тряпок. Да и на Варшаву погляжу - тоже интересно.

     -Хорошо, договорились.

     Вторая половина дня пролетела также быстро, как и первая. Я несколько раз покидал офис: ездил на переговоры с нашими новыми партнёрами, затем мы с ребятами обсуждали мелкие детали предстоящего завтра открытия нашего магазина. А вечер, как и предыдущий,  я провёл дома, перед телевизором. Вновь сидел и ждал звонка от Нади.

     На следующий день состоялось долгожданное открытие нашего первого собственного магазина! Погода, правда, немножко подкачала: то и дело срывался мелкий и противный дождь. Но на улице нам предстояло пробыть немного, лишь в начале торжественной программы; вся остальная часть мероприятия проходила внутри помещения, так что дождь нам особо и не мешал.

     На открытие съехалось множество наших партнёров, друзей и просто знакомых. Много было и посетителей, покупателей. В первый день мы торговали с солидной скидкой, и народ валил толпами.

     Внутри магазина играла весёлая музыка, нарядные девушки-продавщицы, приветственно улыбаясь, предлагали посетителям шампанское, Костя с Ильёй стояли у входа и выдавали каждому сотому посетителю дисконтную карточку с десяти процентной скидкой, действующей в течение ближайшего полугода. В общем, всё было на высшем уровне.

     Проторговав до двух часов дня, мы столь же торжественно закрылись, и на целой кавалькаде машин поехали в ресторан, где заранее был заказан праздничный обед. В ресторане гуляли часов до шести. Потом, собравшись наиболее тесной компанией, поехали в офис, где продолжили отмечать. В офисе засиделись до глубокой ночи. Домой я уехал в третьем часу на такси, оставив свою "BMW" на стоянке за зданием офиса.

     Не смотря на то, что я был ужасно пьян, первым делом, войдя в дом, я, пошатываясь, подошёл к телефону и проверил автоответчик. Но он, к сожалению, был пуст. За всё время моего отсутствия домой так никто и не позвонил. Мне даже стало слегка обидно. "Неужели все забыли? - раздеваясь, подумал я. - Все, все меня забыли..."

     Похмелье меня, как правило, обходило стороной. Даже в студенческие годы, когда, бывало, мы набирались по полной, я, как правило, просыпался со свежей головой. Друзья мне даже завидовали. Но на этот раз не миновала сия чаша и меня. Проснулся я около двух часов дня. Рука, на которой я лежал, сильно отерпла, голова раскалывалась, меня тошнило...

     Кое-как поднявшись, я прошёл в ванную. Открыв кран, я долго стоял, ожидая, чтоб стекла вся тёплая вода, потом пригнулся и подставил голову под прохладную струю. Мне немного полегчало, однако, последствия вчерашнего дня всё ещё чувствовались.

     Пройдя в кухню, я открыл холодильник и стал осматривать его содержимое, попутно прикидывая, чего бы поесть. Позавтракать ли, или сразу пообедать?

     С зала донёсся звонок мобильного телефона. Захлопнув дверцу холодильника, я прошёл в зал и взял лежавший на журнальном столике мобильник. Звонил Илья.

     -Да, - поднося телефон к уху, прохрипел я.

     -Привет, - тоже разбитым голосом сказал Илья. - Ты как?

     -Хреново. А ты?

     -Я тоже...

     Мы немного помолчали.

     -Не хочешь пивом полечиться? - спросил Илья.

     -Не откажусь, - сказал я. - Только я, боюсь, сейчас не ходок...

     -У меня есть пара бутылок. Сейчас к тебе подойду.

     -Давай.

     Илья жил почти рядом, всего через улицу. Минут через десять он был уже у меня.

     -Привет ещё раз, - входя в дом, поздоровался он.

     -Здорово, - ответил я.

     -Держи вот, - он протянул мне три бутылки пива. - Думал, две, а оказалось три. Но это даже лучше. Ты только поставь их на пару минут в холодильник, а то на улице такая жара... Пока дошёл, они и нагреться успели.

     -Угу, - я кивнул, направляясь в кухню.

     Илья прошёл за мной. Я положил пиво в морозилку, и мы присели за стол.

     -Как там Костя с Борькой? - спросил я. - Не звонил им?

     -Костя уже лечится, - улыбнулся Илья, - а Боря спит ещё.

     -У него всё ещё впереди, - засмеялся я.

     -Это точно, - согласился Илья, и, помолчав немного, добавил: - А хватили мы вчера не слабо. Если уж и тебе приходится лечиться, то однозначно перестарались!..

     -Да всё путём, - отмахнулся я. - Такое событие - оно ж раз в жизни бывает. Да и то не у всех. Мы ведь сколько к этому шли. Негоже было не отметить по-человечески.

     Мы ещё немного посидели, поговорили о разных пустяках, затем я достал одну бутылку, вытащил из навесного шкафа две пивных кружки и разлил в них холодное и пенящееся пиво.

     -А к пиву у тебя ничего нет? - спросил Илья.

     -Сыр где-то был. Пойдёт?

     -Давай.

     После пива мне совсем полегчало. Голова прошла, тошнить перестало. "Жизнь налаживается!" - доставая вторую бутылку, подумал я.

     -Слушай, Илья, ты не в курсе, Люда достала билеты?

     -Какие билеты? - не понял Илья.

     -Да на самолёт, в Варшаву.

     -В Варшаву? Ты таки решил поехать?

     -Угу.

     -Не, не в курсе. Я её со вчерашнего дня не видел. Позвони Косте - он должен знать.

     Костя оказался лёгок на помине: не успели мы его вспомнить, как он явился собственной персоной. А где-то через час подъехал и Борис, и мы продолжили лечиться уже вчетвером. Правда, пришлось для этого сгонять за дополнительной порцией "лекарства", но это не было проблемой.

     Ребята пробыли у меня часов до семи, потом они разъехались - и я вновь остался один. Я ходил по пустому дому, не зная, чем заняться, куда себя деть. На меня вдруг накатила такая тоска, какую я не испытывал уже довольно долго. Сильно хотелось с кем-нибудь поговорить, или просто посидеть, обнявшись, помолчать. Меня тянула обратно в деревню, к Андрею и Тане, к Вите и Кате, к Коле, к моей Наде...

     К моей? А моя ли она, могу ли я её таковой считать? Ведь, быть может, она в это время сидит с другим, а обо мне и не вспоминает!..

     Да, промелькнула и такая мысль, но я её тут же отогнал. Я не хотел об этом думать. А, впрочем, мне вообще ни о чём не хотелось думать. Я знал, что, если я начну думать о происшедшем и происходящем, то непременно приду к тому, что я веду себя совершенно не правильно, что глупо сидеть и ждать у моря погоды. В конце концов, я мужик, а не тряпка какая-нибудь. Но в то же время я не желал навязываться, что-то доказывать, что-то вытягивать из человека. Я был противником того, чтобы _завоёвывать_ любовь. Там, где любовь, не должно быть _боевых действий_. Это не правильно! А, впрочем, я попросту запутался, я не знал, что и как мне делать. В делах, связанных с бизнесом, я никогда не попадал в подобные ситуации. Там всегда всё чётко: да или нет, выгодно или проигрышно; решение положительное или отрицательное. А вот в делах личных... Я не знал, что мне делать, и не представлял, с кем можно было бы обо всём этом поговорить. Ни Боря, Ни Костя, ни Илья, ни кто-либо иной из моего окружения не вызывал у меня тяги к столь глубокой откровенности в сугубо личной жизни. Вот я и ждал, сидел и ждал, сам не зная, чего...

     Пройдя в зал, я включил центр. Немного порывшись на полке с дисками, вынул антологию группы "Каролина" и включил их первый альбом. Раздались первые аккорды "Летнего бара", я добавил громкости и упал на диван, закрыл глаза...

     На следующее утро, заехав не надолго в офис, я отправился в аэропорт. Люда ещё позавчера достала билеты, и в одиннадцать часов я улетал в Варшаву. Это был далеко не первый мой полёт на самолёте, - я летал уже столько раз, что давно должен привыкнуть. Но, тем не менее, каждый раз, заходя на трап, испытывал какую-то тревогу. Вероятно, где-то на подсознании я боялся, что, взлетев, самолёт уже не приземлится, что это будет последний его полёт, - и мой, следовательно, тоже. Я каждый раз мысленно успокаивал себя, говоря, что всё равно не миновать то, что должно случиться, что все мы - смертные, и наш час пробьёт тогда, когда ему надлежит пробить. Потом, разместившись на своём кресле, я, как правило, брал пиво, не спеша выпивал его, откидывался на спинку, закрывал глаза и старался заснуть. Обычно мне это удавалось, и просыпался я уже во время посадки, выходил из самолёта бодрым и отдохнувшим.

     Точно также было и на этот раз. Сначала я себя успокаивал, уверяя в том, что чему быть, того всё равно не миновать; потом пил пиво и спокойно спал, пока самолёт пересекал всю Украину и часть Польши. Разбудила меня стюардесса. Осторожно коснувшись моего плеча, она сказала мягким и ласковым голосом:

     -Пора просыпаться, самолёт готовится к заходу на посадку.

     -Спасибо, - открывая глаза, поблагодарил я. - Будем готовиться к приземлению.

     Девушка улыбнулась и подошла к следующему пассажиру, так же, как и я, немного заспавшемуся.

     Я ещё ни разу не был в Варшаве, и надеялся, что удастся хотя бы мельком посмотреть город. Но, к сожалению, моим мечтам не суждено было сбыться. Как только я сошёл с трапа, ко мне подошёл не высокий, полный и лысоватый мужчина лет сорока пяти - пятидесяти на вид. Одет он был в строгий чёрный костюм и белую рубашку. Я сразу догадался, что это никто иной, как Якуб.

     -Роман? - спросил он.

     -Да, - кивнул я. - А вы - Якуб?

     -Совершенно верно.

     По-русски он говорил довольно свободно, почти без акцента. Мне это сразу понравилось. Польского я не знал, а договариваться через переводчика мне не очень нравилось. Каким бы хорошим не был переводчик, а когда ты говоришь без посредничества - всё равно лучше. Ты на все сто уверен в том, что понял собеседника так, как он того пожелал, а не так, как посчитал нужным перевести тебе переводчик.

     -Пойдём, - сказал Якуб. - Машина на стоянке. Ты извини, у меня очень мало времени, поэтому будем решать все наши вопросы в темпе.

     "Подход чисто делового человека, - подумал я. - Но всё же можно было бы и найти время, чтоб принять заграничного гостя без спешки. Хотя..."

     На стоянке нас ждал тёмно-синий "Мерседес", за рулём которого сидел молодой парень лет двадцати - двадцати двух, сильно похожий на Якуба. "Сын, что ли?" - предположил я.

     -Знакомься, Ян, - сказал Якуб, когда мы разместились на заднем сиденье машины. - Мой младший.

     Ян завёл машину и, круто развернувшись, выехал на трассу.

     -Сейчас мы за город, ко мне на дачу. Там посмотрим вещи, которые я хочу вам поставлять. А заодно поговорим и о других делах. Потом я поеду на фирму, а Ян отвезёт тебя либо в гостиницу, либо в аэропорт: как захочешь. Билеты на вечерний рейс мы уже забронировали, так что, если нужно домой, сможешь улететь в пять часов. А если захочешь остаться, номер в гостинице уже заказан. Всё в лучшем виде, - улыбнулся Якуб.

     Он замолчал, и всё остальное время, пока "Мерседес" быстро нёсся по довольно не плохим Польским дорогам, мы просидели молча. Я смотрел в окно и размышлял обо всём, что только шло на ум. Якуб, слегка опустив стекло, курил. Из колонок доносилась какая-то музыка: что-то реповое и на Польском языке. Я не понял почти ни единого слова, да особо и не вслушивался, если честно.

     На дачу мы приехали минут через сорок. Дача была довольно солидной: большой двухэтажный дом, стоящий посреди двора. Слева - сад, справа - бассейн. Перед домом - стоянка на две-три машины, за домом - гараж, финская баня и ещё какие-то постройки. На стоянке стоял белый "Опель", возле которого суетилась молодая девушка лет восемнадцати на вид.

     Якуб провёл меня за дом, к гаражу, в котором и лежали, упакованные в огромные деревянные ящики, Европейские обноски.

     -Вот, - сказал он, - смотри. Вещи почти новые. Всякое фуфло мы отсеяли. Я думаю, вы не пожалеете.

     Вещи действительно были в отличном состоянии. Большинство из них имело совершенно новый вид. Не хватало лишь этикеток и ярких упаковок. Тут были джинсы, свитера, кожаные куртки, спортивные костюмы, платья, юбки, футболки, - в общем, полные комплекты. Немного покопавшись в одном из ящиков, я обернулся к Якубу:

     -И сколько тут тонн?

     -Ровно десять. Но вести, я думаю, придётся большой машиной. Вещи лёгкие, объём большой. Сам видишь, много места занимают. В пятитонник могут не влезть.

     -Возможно, - окинув беглым взглядом ящики, согласился я.

     -Ты смотри, смотри, - сказал Якуб.

     -А что их смотреть? Шмотки как шмотки. Вроде, не потёртые...

     -Ну, как знаешь. Я - человек честный. Что пообещал, то и продаю. Но и кота в мешке везти не хочу. Не люблю разные скандалы...

     Мы немного помолчали. Я подошёл к одному из ящиков, стоявших в другом конце гаража, и слегка порылся в его содержимом. Взял в руки одну из футболок, немного подержал её и бросил обратно в ящик.

     -А что за дело ты ещё предлагаешь-то? - спросил я. - Костя говорит, что-то, связанное с интернетом?

     -Да, совершенно верно, - подтвердил Якуб. - Я являюсь директором провайдерской фирмы. У нас свои точки почти по всей Польше. Есть несколько точек в Германии и Румынии. Интернет по технологии 3G. У меня заключены контракты с производителями модемов и сервисом по их ремонту. Мы оказываем полный комплекс сервисных услуг: продажа оборудование, подключение, настройка, предоставление доступа в интернет, ремонт оборудования, если таковой потребуется, и так далее. Всё, как говорится, под ключ. И мы хотели бы открыть несколько точек на Украине. Я уже веду переговоры с людьми из Львова, Киева и Харькова. Уже почти обо всём договорились. Хочу и в Луганске сделать точку.

     -Н-да, это, в общем-то, интересно, - произнёс я. - Хотя, скажу я тебе, конкуренты у вас уже имеются, причём серьёзные, уже ставшие на ноги.

     -Ничего, мы не боимся конкуренции. А конечный пользователь от этого лишь выиграет. Чем больше вариантов, тем гибче ценовая политика, - сам понимаешь. А мы можем предложить хорошие варианты!..

     -Допустим. Но почему именно я, Якуб? Мы ведь почти не знакомы. Не боишься, что я тебя кину?

     -Нет, не боюсь. С тобой мы ещё мало знакомы, но Костю я знаю уже давно. Да и потом: у нас ещё будет время познакомиться поближе. Всё это - дело не одного дня. Создание базовых станций, открытие представительского офиса, магазина - это не поставка шмоток, - Якуб улыбнулся. - Сегодня я просто хотел повидать тебя, посмотреть, поговорить. Услышать твоё предварительное согласие. А потом уже будем обсуждать все детали и постепенно реализовывать.

     -В общем-то, всё верно, - сказал я. - И какое я на тебя произвёл впечатление? Гожусь в партнёры?

     -Трудно сказать, - уклончиво ответил Якуб. - Первое впечатление - слишком мало. Посмотрим.

     -Логично. Скажи, а какая связь между провайдерской фирмой и секонт-хендом?

     -Никакой. Просто у меня появилась такая возможность - толкнуть некоторое количество тонн старой одежды на восток, и я решил, что не стоит упускать её. А основной сегодня мой бизнес - это интернет. Но вообще я занимаюсь всем, что может принести деньги. Думаю, ты поступаешь так же.

     -В общем-то, да. Занимаюсь всем, что выгодно и в рамках закона.

     -Ну, это само собой. Законы мы тоже чтим.

     Мы проговорили с Якубом ещё минут пятнадцать. Обсуждаемые вопросы были как важными, так и не очень. В частности, мы договорились о последующих встречах и обсуждении деталей предполагаемого сотрудничества, прав и обязанностей обеих сторон зарождающегося союза. Потом Якуб просился и уехал, а я остался с Яном и присоединившейся к нам девушкой, которую я видел на стоянке, возле Опеля. Девушку звали Таей, она была младшей сестрой Яна.

     Молодые люди говорили по-русски на много хуже своего отца, но, тем не менее, мы смогли немного пообщаться. Я рассказал им о себе, о своих занятиях и интересах, а они, в свою очередь, о себе и своих занятиях. Ян работал с отцом на их семейной фирме, был его правой рукой, а Тая, окончив музыкальное училище, играла на бас гитаре в какой-то местной группе.

     Тая сказала, что никогда не была на Украине, и что ей очень бы хотелось там побывать; и я пообещал её как-нибудь пригласить в гости. Она мне понравилась: симпатичная и довольно интересная девушка. У неё, правда, был весьма сильный акцент, который меня немного раздражал, но я старался не обращать на это внимание. Не люблю речь с сильным акцентом, как и не люблю безграмотную писанину; но главное всё же не то, как человек говорит и как пишет, а что он говорит и что пишет. Можно говорить красиво, без акцента и без сленга, можно писать грамматно, соблюдая все орфографические и пунктуационные правила, но нести при этом такой бред, что слушать или читать противно. А можно и наоборот: говорить плохо, писать неважно, но - интересно. И это, я считаю, главное. Во всяком случае, для меня это так. Хотя, конечно, правильная речь и грамматное написание - далеко не второстепенные моменты.

     Мы провели за лёгкой, не навязчивой и довольно интересной беседой часа два. Затем Ян, спохватившись, быстро взглянул на часы и спросил:

     -А что ты решил-то: остаёшься или летишь домой? А то, если летишь, так нам надо срочно ехать в аэропорт - время...

     Я немного поразмыслил, затем спросил:

     -А завтра в котором часу самолёт?

     -Кажется, в девять... Или в десять... Я точно не знаю. Надо у отца спросить, - ответил Ян.

     -А на этот вы уже взяли билет?

     -Ну да.

     -Тогда, наверное, полечу домой. Но, я ж надеюсь, мы ещё встретимся? - спросил я.

     -непременно! - заверил Ян.

     -И ты ведь обещал меня в гости пригласить, - напомнила Тая.

     -Ну да, ну да, - улыбнулся я. - В общем, наша встреча неизбежна.

     -Это точно, - засмеялся Ян. - А пока надо спешить, - уже серьёзно добавил он. - А то как бы не пришлось догонять самолёт...

     -Отвезти? - предложила Тая. - Мне как раз надо в город.

     -Поехали, - согласился Ян. - Только давай быстрее, а то и так гнать придётся.

     -Не волнуйся, братец, я скорости не боюсь, - смеясь, ответила Тая.

     Она сбегала в дом, взяла сумочку, и мы поехали в аэропорт.

     На самолёт мы не опоздали. Приехали как раз в аккурат. До взлёта оставалось минут десять - пятнадцать. Простились у трапа, расставаясь уже хорошими друзьями. Обменялись номерами телефонов, пообещали звонить друг другу.

     Полёт прошёл традиционно: я, успокоив себя, выпил немного рома - пива, к сожалению, не оказалось, - и благополучно заснув, проснувшись уже на подлёте к Луганску. Взяв в аэропорту такси, поехал прямиком к себе домой. По дороге отзвонился Косте, кратко рассказал о переговорах с Якубом.

     -И когда фура пойдёт на Украину? - выслушав мой рассказ, спросил Костя.

     -Послезавтра, - ответил я. - А ещё через сутки будет в Луганске. Так что, через пять дней, надеюсь, наши три тысячи уже будут лежать в наших карманах.

     Дома, наскоро поужинав, я сразу же лёг спать. Было только восемь часов вечера, но мне не хотелось чем-либо заниматься, да и в организме ощущалась лёгкая усталость. Я довольно быстро отрубился, крепко проспав до самого утра.

     А потом продолжилась обычная моя повседневность: днём - бизнес, вечером - скучное безделье. Иногда мы с ребятами собирались по вечерам у кого-нибудь из нас, или же ходили в ресторан, где и отдыхали, как говорится, по полной. Пару раз на выходные ездили на рыбалку или в лес с ночёвкой. Но чаще всего по вечерам и в выходные я сидел дома, читал какую-нибудь книжку, наигрывал что-нибудь на гитаре, смотрел телевизор или слушал музыку. Иногда, правда, ещё ездил к родителям, или они приезжали ко мне. Пару раз заезжал и брат.

     В плане бизнеса всё шло наилучшим образом. Поставляли электронику, сбывая её как оптом, так и в розницу, продавая в своём магазине, гнали с Польши фуры с тоннами секонт-хенда, рассматривали и прорабатывали иные схемы. Доходность держалась на высоком уровне, порою даже била рекорды. Костя, окрылённый таким успехом, затеял генеральный ремонт в доме, а Боря приобрёл новую машину - снежно-белый Форд последнего поколения.

     В августе и сентябре Луганск дважды посещал Якуб. В первый раз он приезжал сам, во второй - с Яном. Оба раза задерживался всего на несколько часов. Мы обсуждали наш предполагаемый проект, выясняли некоторые подробности, и он тут же уезжал.

     Во время первого же приезда я познакомил его с Борисом и Ильёй. Ребятам он понравился.

     -Серьёзный человек, - сказал Борис. - Думаю, с таким можно иметь дело.

     Всё было хорошо, и можно было лишь радоваться. Я, в общем-то, и радовался. Лишь временами, когда вспоминал о Наде, становилось грустно. В эти часы я был мало разговорчивым и задумчивым. Ребята это подметили, попытались узнать, что со мной происходит.

     -Ты порой становишься каким-то другим, не таким, какой всегда, - сказал как-то Костя.

     -Тебя будто что-то гложет, - добавил Илья.

     -Да нет, мужики, всё в порядке, - ответил я. - Это вам, наверное, кажется.

     На том разговор и закончился. Они не стали настаивать, пытаться лесть мне в душу, дабы выяснить, что там твориться, - и за это я им очень благодарен. Хотя потом, чуть позже, находясь немного в ином настроении, я, было дело, даже пожелал всё им рассказать. Но удобный случай тогда так и не подвернулся, и я по-прежнему молчал, едва ли не каждый вечер ожидая международного звонка.

     Я уже почти не надеялся на то, что когда-нибудь его дождусь. Ждал, скорей всего, по привычке. Чисто машинально, так сказать. И мои ожидания таки увенчались успехом! В конце сентября он всё ж раздался.

     Я сидел в зале и смотрел телевизор, когда из прихожей донёсся телефонный звонок. Я без какой-либо мысли поднялся с дивана и направился к телефону. И уже в коридоре, на четвёртом или пятом звонке, я вдруг заметил, что частота звонков немного иная. Паузы между ними более короткие. Звонила междугородка - в этом не было никаких сомнений.

     -неужели?! - воскликнул я. - Да нет, вряд ли, - тут же добавил более спокойным и даже грустным голосом. - С мобилки кто-нибудь...

     Я подошёл к телефону и снял трубку.

     -Слушаю!

     -Рома, привет! - раздался в трубке Танин голос. - Как дела? Узнал меня?

     -Да-да, узнал! Привет! - радостно воскликнул я, всё ещё не веря происходящему.

     -Ром, ты извини, что я так долго тебе не звонила! Оно, знаешь, то одно, то другое... А тут осень подошла, работы в огороде прибавилось. Да коровка у нас заболела, - пришлось с ней повозиться, к ветеленару поводить... Так вот и закрутилась... А ты как там? Что у тебя нового?

     -Тань, да я и не обижаюсь! Но очень рад тебя слышать, честно!..

     -Спасибо! Я тоже рада тебя слышать!.. Но расскажи, чем ты там живёшь?

     -Да всё потихоньку. Занимаюсь бизнесом. Открыли мы свой магазин. Недавно в Польшу летал, договаривался о новых схемах.

     -Ух ты, классненько!.. Ты молодец, Ром! Так держать!..

     -Спасибо. Буду стараться. А как там Андрей? Что с убийством? Вы, кстати, ещё не помирились?

     -Помирились, конечно. Сколько ж нам ссориться!.. - засмеялась Таня. - Андрюша вернулся. А дело уже закрыли. Но там была целая история. Я, если хочешь, тебе её расскажу.

     -Конечно, хочу. Если только тебе это будет не сильно накладно. А то давай, я тебе перезвоню. Номер только напомни, чтоб мне не рыться в записной книжке.

     -Да не волнуйся, мне не накладно, - возразила Таня. - Если раз в год позвоню другу, то не разорюсь!.. В общем, слушай. Ты когда уехал, где-то дня через три, к нам заявился следователь... Кирилл Петрович ведь передал это дело в район. Он сам такие дела не может расследовать, не его квалификация... Короче, приехал этот следователь, провёл новый допрос. Тобой, кстати, интересовался: кто такой, что тут делал, где сейчас - и так далее.

     -Так я же Кириллу Петровичу рассказывал, кто я и что делаю в деревне.

     -Да, но ему, видимо, этого оказалось мало. Решил повторно расспросить.

     -А вы что?

     -А что мы? Как было, так и рассказали. А он говорит: "когда ваш Рома ещё приедет? Мне он нужен для допроса". Откуда, говорю, я знаю, когда он приедет. Вот вам его телефон: звоните и спрашивайте у него сами. Ну, записал, значит, он твой телефон, и пошёл других допрашивать. Тебе, кстати, не звонил?

     -Неа.

     -Ну и ладненько. В общем, опросил он всех, кого нашёл, и уехал. А на следующий день заваливаются в деревню Балыковы, и с ними тот третий, который был в лесу, - помнишь?

     -Угу, помню.

     -Все в стельку пьяные, на ногах еле стоят. Идут и о чём-то разговаривают... Да громко, на всю деревню. Во дворах даже слышно. И мат на мате!.. Всё, что только можно, то и употребляют. Как только не склоняют!..

     -Русский язык на матершину велик, - смеясь, заметил я.

     -Это точно, - согласилась Таня. - В общем, матерятся они, матерятся, а потом стали, и давай друг другу морду бить!.. А я как раз корову домой вела. Стала и смотрю: что ж будет дальше. Люди со дворов повыходили, смотрят, собаки разрываются, а им хоть бы чё - стоят и бьют друг другу рожи...

     -Н-да, весело там у вас.

     -Весело! Но это только начало. Слушай дальше. Дрались они, дрались, кричали себе, кричали, матом друг друга обкладывали; а потом один из Балыковых выхватил из кармана нож, и прям по горлу своего брата им и ударил... Как полилась у того кровища!.. Ты бы видел! Как из свиньи!..

     -Сонную артерию, что ли, перерезал? - предположил я.

     -Не знаю, может быть. Но крови очень много было!.. Потом то место песком присыпали, чтоб следы, значит, скрыть... Короче, ударил он его ножом, тот за шею руками схватился и упал. Мужики, бабы, стоявшие возле своих дворов, закричали, заохали. Я сама глаза закрыла и бежать. Корову за собой тащу, а она не поймёт, в чём дело, упирается, мычит... А Балыков тем временем и второго ножом пырнул. Но не по шее, а в живот. Тот тоже упал. А Балыков уходить... Но наши мужики, отбиваясь от баб, за ним... Поймали его на краю деревни. Отобрали нож, дали по голове - он и отключился. Вызвали милицию... Короче говоря, этого Балыкова забрали, а тот, что с порезанной шеей, умер... Умер и дружок их, но не сразу, а в больнице. Балыкова судить теперь будут. Он, оказалось, и Жорика застрелил - сам признался. Так что с Андрюши обвинение сняли...

     -Да-а уж, - протянул я. - Круто, ничего не скажешь. Но хорошо хоть, что Андрюху больше не подозревают. Да и этих уродов больше нет, - бояться больше некого.

     -Это точно, - согласилась Таня.

     -А как там Надя? - помолчав немного, спросил я.

     -Да потихоньку. В сентябре начала работать, деток маленьких в школе учить. Дашка ученица, Надя - учительница; в классах только в разных они, - засмеялась Таня. - Сергей Васильевич уже приехал. В этом году шабашка оказалась очень удачной, он хорошо подработал. Теперь с огородом возится. О тебе, кстати, спрашивал. Когда, говорит, Ромка ещё приедет? Надька, говорит, ты когда его ждёшь?

     -А она? - с замирающим в груди сердцем спросил я.

     -А что она? Краснеет, глаза отводит и молчит. Ты же знаешь, она при таких разговорах всегда теряется...

     Мы поговорили с Таней ещё минут пятнадцать и распрощались. Я передал привет Наде и Андрею, а Таня пообещала, что будет временами позванивать.

     После разговора с ней я испытывал какое-то двоякое ощущение: мне было радостно услышать её голос, узнать новости деревни, и в то же время грустно, ибо не услышал Надю, не узнал о ней почти ничего. Она жива-здорова, она работает в школе, она смущается, когда Сергей Васильевич заговаривает обо мне, - вот и всё, что я узнал. Этого, конечно, довольно много, но, в то же время, крайне мало. Я ничего не узнал о главном: любит ли она меня, хочет ли новой нашей встречи?

     Раз смущается, значит - любит. Возможно и так. Но, с другой стороны: она ведь тихая и робкая от природы, она часто смущается по самым, казалось бы, обыденным поводам. Она могла смутиться вовсе не оттого, что любит меня, а просто потому, что речь зашла обо мне. Она - девушка, я - парень, отец с ней заговорил обо мне - вот тебе и повод для смущения. Возможно, только это он и означает. Знать бы наверняка... Знать бы, что она по-прежнему меня любит, что желает нашей встречи!.. Я бы прямо сейчас сорвался б и понёсся к ней!.. Меня не остановило бы ни что, лишь бы только знать, что она любит и ждёт!.. Лишь бы только знать...

     Быть может, в следующий раз удастся и с ней поговорить. И почему у неё н6ет телефона!.. Надо будет, наверное, попросить Таню, чтоб её позвала. Сколько можно тянуть, находясь в томительном и мучительном незнании. Мужик я, в конце-то концов, или нет?.. Дальше тянуть нельзя...

     Такими были мои мысли, таким было моё настроение в первое время после разговора с Таней. Я едва ли не дал себе слово, что завтра же позвоню Тане и попрошу, чтоб она позвала к телефону Надю, что всё выясню и расставлю все точки над "и". Но к утру запал прошёл. Утром, позавтракав, я уехал в офис. Вечером, по окончанию рабочего дня, мы с Костей и Ильёй поехали к Борису, где и пробыли до поздней ночи. Наде, разумеется, я так и не позвонил. Не сделал я этого и на следующий день, и через три дня, и через неделю. Не решился...

     Таня же второй раз позвонила недели через две. Тоже вечером, но на этот раз в выходной.

     -Ром, я всего на пять минут, - сказала она. - У меня к тебе есть одно дело.

     -Дело? - переспросил я. - Это очень даже интересно! И какое же это дело?

     -Понимаешь, тут один мой дальний родственник, троюродный брат, скоро будет проездом в Луганске. У него там свои дела. Сначала в Луганске, потом - в Донецке. Ты бы не мог его пристроить? Не на долго, всего на две ночи. Если, конечно, тебе не трудно.

     -Да не вопрос, - ответил я. - Дом у меня большой, место есть. Пускай живёт столько, сколько нужно. Когда будет ехать, ты мне дай знать, и я всё устрою. Встретим, проводим, жильём обеспечим: всё будет на высшем уровне!

     -Правда? Огромное тебе спасибо, Ром! Ты настоящий друг! - обрадовалась Таня.

     -Да ладно тебе, - улыбнулся я. - Пустяк.

     Я немного помолчал, не решаясь заговорить о самом для меня сокровенном, но потом всё же переборол свою нерешительность и сказал:

     -Тань, у меня тоже к тебе есть не большая просьба.

     -Какая? - тут же отозвалась она.

     -Ты не могла бы позвать Надю? Ну, если не сейчас, то как-нибудь в другой раз... В общем, не могла бы организовать нам с ней телефонный разговор?

     -С удовольствием, - ответила она. - Я, если честно, и сама пыталась её уговорить. Пойдём, говорю, позвоним Ромке. А она: что я ему скажу, что я ему скажу?.. Заупрямилась, и всё тут. Но теперь я скажу, что ты её об этом просишь.

     -А когда примерно ты сможешь с ней поговорить?

     -Да хоть завтра. Идёт?

     -Идёт.

     -Ну, тогда до завтра! Жди звонка!

     -Добро. Пока!

     Весь следующий день - а это было воскресенье, - я провёл в ожидании телефонного звонка. Я проснулся часов в шесть, и уже не смог заснуть. Около семи поднялся, умылся, позавтракал и стал ждать. Я, конечно, понимал, что в такую рань мне никто не позвонит, что звонок если и прозвучит, то не раньше обеда, а то и вовсе вечером. Но, тем не менее, ждал его с самого утра. Не громко слушал музыку, и ждал.

     Около десяти часов телефон действительно зазвонил. Я вскочил с дивана и бросился к нему. Но, к моему великому разочарованию, звонок был обычным, то есть городским. Звонил Илья. Мне сейчас меньше всего хотелось слышать кого-нибудь из моих друзей, партнёров или родных. Но и бросать трубку, обижая тем самым человека, я не стал. Однако, постарался окончить разговор как можно скорее. У Ильи не было никаких срочных дел, он предлагал собраться у него и немного посидеть. Я отказался, сославшись на головную боль. Его предложение собраться у меня я также отверг, и минут через десять наш разговор был окончен. Илья пожелал мне скорейшего выздоровления, и мы распрощались.

     -Хоть бы она не звонила во время нашего с Ильёй звонка! - положив трубку, воскликнул я.

     Но в это время она как раз и не звонила. В это время, как я потом узнал, Надя вообще не знала о моей просьбе. Таня ей о том сказала лишь после обеда. Но я о том не ведал, я сидел и ждал. Минуты текли очень медленно, с огромной неохотой складываясь в часы. День был очень скучным и дико длинным. Казалось, он никогда не кончится. Я успел и музыку наслушаться, и телевизор насмотреться, и немного убраться в доме, а стрелки на часах только-только приблизились к одиннадцати.

     "Куда себя деть, чем заняться? - ходя по дому, думал я. - И почему она не звонит? неужели не понимает, что я жду, что я места себе не нахожу от нетерпения? Не чувствует она этого, что ли?.."

     Походив по дому без толку и цели ещё около получаса, я направился в кухню и стал готовить обед. Есть, если честно, почти не хотелось. Но надо было чем-то заниматься, чем-то убить время, а оно как раз приближалось к полудню, то есть к поре обеда, - вот я и решил таким образом чуток отвлечься. Порывшись в холодильнике, я достал кастрюлю с картошкой, насыпал её на сковородку и стал греть. Затем настругал салат из огурцов, помидор, сладкого перца и зелёного лука. Соорудил бутерброд из поджаренного в тостере куска хлеба, пары кусочков колбасы и толстого слоя довольно острого кетчупа. Присел к столу и стал, не спеша, есть.

     На обед, как я ни старался растянуть время, ушло всего лишь около пятнадцати минуть. Быть может, чуть-чуть больше. Но это, в общем-то, никакой роли не играло. Главное было то, что я вновь не знал, чем заняться и куда себя деть, а звонка всё не было и не было.

     За окном светило осеннее солнышко. Небо было ясное, без единого облачка. Дул лёгкий ветерок, срывавший и круживший по двору пожелтевшие листья. Можно было пойти во двор, взять метлу и смести в кучу осыпавшуюся листву, вынести на улицу. Это, конечно, могло бы занять какое-то время, но я боялся, что не услышу телефонный звонок. Можно было открыть в коридоре дверь, можно было слегка подтянуть телефон, но двор был довольно большим, и, находясь в его конце, я таки мог пропустить желаемый звонок. Поэтому пришлось отказаться от идеи с подметанием. Надо было придумать какое-нибудь занятие в доме.

     Я прошёл в зал и, вновь включив телевизор, присел на диван. Стал бесцельно переключать каналы: благо, у меня на крыше стоит спутниковая тарелка, и каналов этих имеется около тысячи - знай себе, переключай!..

     Мне пришлось маяться аж до семи часов вечера. И лишь в начале восьмого, когда я уже, было дело, начал отчаиваться, вдруг раздался долгожданный и столь мною желанный междугородний звонок. Я пулей сорвался с дивана, пронёсся через весь зал, едва не налетев при этом на стенку, и, вбежав в коридор, схватил трубку.

     -Да!..

     Сердце моё тревожно забилось, а во рту пересохло. Она или не она? А вдруг не она - мелькнула мысль...

     -Привет, - донёсся из трубки мягкий и такой домашний Надин голос. - Это я, Надя.

     -Надюшка, рад тебя слышать! - радостно воскликнул я.

     -Я тоже очень рада тебя слышать, - ответила она слегка дрогнувшим голосом.

     "Наверняка, смущённо покраснела сейчас", - улыбаясь, подумал я.

     -Как у тебя дела? Почему ты мне не звонила?

     -У меня ведь нет телефона... - ответила она.

     -Но у Тани же есть, - возразил я.

     -Да, но... - она замялась, а потом добавила шепотом: - Услышат...

     "Вот дурак! - тут же подумал я. - Ведь ясно же, что она сама не пошла бы к Тане и не стала бы от неё мне звонить!.. Что же я раньше-то не подумал об этом?.."

     -Как у тебя дела? - спросил я.

     -У меня всё хорошо. Я работаю. Помнишь, я тебе рассказывала, что первого сентября буду учить деток? Я теперь учительница, - она засмеялась. - Ты бы их видел! Такие маленькие все, такие смешные!.. А у тебя как?

     -Да у меня тоже всё в порядке. Недавно, вот, в Польше был. Летал по делу. Открыл свой магазин. В общем, всё отлично!..

     -Молодец. Я очень рада за тебя!..

     На какое-то время возникла пауза. Мне даже показалось, что нас рассоединили.

     -Алло!.. - воскликнул я.

     -Да, я тут, - отозвалась Надя.

     -Почему ты молчишь?

     -А что мне говорить?.. Я не знаю, что тебе ещё сказать... У меня всё хорошо... Папа приехал; они с мамой занимаются огородом. А мы с Дашей ходим в школу: она - учиться, а я - учить, - Надя вновь засмеялась. - Так и живём потихоньку...

     Мне вдруг так сильно захотелось обнять её, прижать к груди и крепко-крепко поцеловать!.. Но, к сожалению, сделать это было не возможно.

     Мы минут десять проговорили о разной ерунде, так и не решившись обмолвится хотя бы одним словом о самом главном. Сам не знаю, почему я не решился с ней об этом заговорить... Я слушал её голос, отвечал на её вопросы, и мне было так хорошо, так легко и радостно на душе!.. Мне больше ничего не хотелось - лишь бы только этот разговор длился как можно дольше, лишь бы всё время слышать её голос, быть с нею хотя бы таким образом!..

     Наде тоже этого хотелось - я чувствовал, - но вскоре она, оборвав себя на полуслове, тихо сказала:

     -Извини, мне надо идти...

     -Надюш, а когда мы ещё сможем созвониться? - с тревогой в голосе, быстро спросил я.

     -Не знаю, - ответила она. - Если бы у меня был телефон... Ром, я позвоню тебе, как только будет возможно. Пока!..

     -Пока, - едва слышно сказал я, и добавил тихим шепотом: - любимая...

     Но это услышали лишь короткие гудки, раздавшиеся в трубке.

     Я немного постоял, всё ещё прижимая трубку к уху, потом осторожно положил её и медленно прошёл в зал. Там я упал на диван и закрыл глаза. Перед моим внутренним взором тут же возник образ моей милой и любимой девочки, моей Надюши!..

     Следующий звонок раздался через три дня. Я только-только переступил порог, ещё не успел разуться, как вдруг зазвонил телефон. Звонила Таня.

     -Я по поводу моего родственника, - поздоровавшись, сказала она. - Помнишь, я тебе о нём говорила?

     -Да-да, конечно, - ответил я.

     -Он завтра вечером выезжает, а утром будет в Луганске. Едет на поезде. Вагон номер восемь. Поезд прибывает в начале девятого. Ты сможешь его встретить?

     -Да не вопрос, Танюш, всё будет в наилучшем виде!

     -Спасибо, Ром, я тебе очень благодарна! Тебе, кстати, привет от Нади. Если хочешь, на эти выходные она опять тебе позвонит.

     -Конечно, хочу! - обрадовался я. - Буду очень рад её услышать. Я могу, если что, перезвонить - ну, чтоб мы с ней не наговаривали много...

     -Да не волнуйся ты на этот счёт, - перебила меня Таня. - Всё нормально. Там не много получается - я узнавала на почте. Так ты, значит, встретишь Юру, устроишь его?

     -Разумеется.

     -Ну, вот и ладненько. Ну ладно, Ром, я тогда пойду, а то надо ещё корову закрыть да кур покормить.

     -Добро, давай. Звони, если что, я всегда рад!

     -Я тоже рада тебя услышать! Пока.

     В среду утром, как и говорила Таня, приехал Юра. Это был высокий и худой парень лет двадцати - двадцати двух на вид с тёмными, кучерявыми волосами и немного веснушчатым лицом. Одет он был в белые джинсы и белую футболку с какой-то надписью на английском. В руке нёс довольно увесистый чемодан.

     -Юра? - подходя к нему, спросил я.

     -Да, - останавливаясь, ответил он. - А ты - Рома?

     -Так точно, - отрапортовал я. - Привет.

     -Привет, - перекладывая чемодан с левой руки в правую, ответил он.

     -Тяжёлый? - спросил я, указывая взглядом на чемодан. - Может, помочь?

     -Да нет, не надо. Я сам.

     -Ну, смотри. Пойдём тогда к машине - вон к той BMW, видишь?

     -Угу, - ответил он.

     Мы погрузили Юрин чемодан в багажник и сели в машину.

     -Тебя сейчас куда? - заводя мотор, спросил я.

     -Да не знаю... Мне б где-нибудь поесть, - замялся он.

     -Ну, тогда поехали ко мне: там и поешь, и отдохнёшь с дороги.

     Мы заехали в один из супермаркетов, где я взял несколько салатов, пару бутылок пива и пачку кальмаров, после чего поехали ко мне.

     -Заходи, располагайся, чувствуй себя как дома, - пропуская Юру в дом, сказал я.

     Я показал ему комнату, в которой он будет жить, затем мы прошли на кухню. Юра от пива отказался, сославшись на то, что ему через два часа нужно будет идти к людям, и налёг на салаты. Я же стал медленно, не спеша, посасывать с бутылки прохладное пиво, заедая его солёными кальмарами...

     Когда с едой было покончено, Юра прошёл в свою комнату. А я, оставив ему ключи от дома, поехал в офис.

     Юра прожил у меня два дня, уехав на утро третьего. Но виделись мы с ним лишь по вечерам. Утром, когда я уезжал в офис, он ещё спал. А на обед я домой не ездил, возвращаясь лишь вечером. Я не знаю, где он был и чем занимался, да меня это, если честно, и не интересовало. Когда я приезжал, он уже был дома. Мы вместе ужинали, а потом шли смотреть телевизор или играть в шахматы, - Юра, как выяснилось, довольно хорошо в них играет. За два дня мы успели сыграть семь партий, из которых я лишь две сумел выиграть.

     Да и вообще он весьма развитый и эрудированный человек, с ним было интересно поговорить на совершенно различные темы, начиная от политики, и заканчивая культурой, наукой и компьютерными технологиями.

     Эти дни, что он прожил у меня, пролетели очень быстро, и мне даже было немного грустно, когда Юра объявил о своём отъезде. Я был бы не против, если б он погостил у меня немного больше, чем два дня. Но ему нужно было уезжать, и тут я ничего не мог поделать.

     Я подвёз его до ЖД-вакзала, пожелал успешного пути и пригласил заехать в гости на обратном пути. В общем, мы расстались едва ли не друзьями.

     Юра уехал, и моя жизнь вновь вошла в обычную для неё колею, делясь между офисом с деловыми переговорами, договорами и коммерческими схемами, вечерними походами с друзьями в рестораны города и домом с вечерами, полными тоски и одиночества.

     Раза два-три в месяц звонили девчонки. Мы с ними подолгу разговаривали. Таня включала громкую связь, и мы общались сразу втроём. В такие вечера моё настроение просто зашкаливало. Я был рад слышать их голоса, разговаривать с ними о всякой ерунде, делиться своими новостями и узнавать их новости; в эти вечера я был счастлив.

     Пару раз мне удалось поговорить и с одной Надей. Но наши с ней беседы не выходили за рамки дружеских. Мы не разу не обмолвились ни единым словом о наших с ней отношениях. Я не знаю, почему она не желала об этом говорить: может, потому, что боялась быть услышанной кем-либо, а может, и потому, что я и был для неё лишь другом. Я пытался понять это, почувствовать, но мне это слабо удавалось. Наверно, поэтому я и сам сдерживался, всячески избегая разговоров на волнующую меня тему.

     Осень незаметно подошла к концу, и наступила зима. Заметно это, правда, было лишь по календарю. Погода стояла такая же тёплая и дождливая, как и в ноябре. Первые морозы дали о себе знать лишь к середине декабря. Сначала просто похолодало, а потом, ближе к двадцатым числам, выпал и первый снег. Он, правда, растаял уже на третий день. Зимы у нас сейчас такие: постоянно бросает то в плюс, то в минус; с неба идут, сменяя друг друга, то снег, то дождь; а под ногами в итоге получается слякотная каша...

     Подошёл и новый год. Заканчивался довольно удачный для меня дветысячи седьмой, готовясь быть сменённым дветысячи восьмым. Город уже вовсю жил предстоящими праздновствами, везде витало предпраздничное настроение. Раскупались ёлки и ёлочные игрушки, стояли в магазинах очереди за продуктами питания, конфетами, на электронику и бытовые товары традиционно падали цены, - в общем, была традиционная предновогодняя картина. Все спешили успеть, все боялись опоздать. Один лишь я никуда не спешил и ничего не боялся. Я не испытывал никакого предпраздничного настроения, не было обычной для этого времени радости, не было поднятия духа. Мне ничего не хотелось делать. Я погрузился в какую-то депрессию, в зимнюю спячку.

     Тридцать первого числа я не захотел никуда ехать, и к себе не стал никого приглашать. Друзьям соврал, что буду встречать новый год с родителями, а родителям соврал, что договорился о встрече с друзьями. Взял себе бутылку коньяка, немного колбасы, сыра да пару салатиков, сел перед телевизором, где, честно говоря, не ожидал увидеть ничего интересного, и, дождавшись боя курантов, стал пить и закусывать.

     По телевизору, как я и предполагал, не было ничего интересного. Какие-то дебильные новогодние программы с участием звёзд шоу-бизнеса, уже давно набивших оскомину, да какие-то старо древние концерты. На двух или трёх каналах, правда, показывали какие-то западные комедии, а ещё на одном - Задорнова. Его я и решил немного послушать, но записи, к сожалению, оказались не первой свежести. Всё это я уже слышал, причём далеко не один раз.

     Побегав по каналам и не найдя там ничего хорошего, я допил коньяк, доел салаты и, выключив телевизор, пошёл спать. На часах к тому времени было всего лишь начало второго. "Рано, - подумал я, расстилая постель. - Но что делать? Смотреть всю эту галимотню нет никакого желания, а чем заняться - не знаю. Не хочется ничего делать..."

     Первого числа, ближе к вечеру, позвонили девчонки, поздравили с уже наступившим новым годом. На этот раз с ними был и Андрей. Он впервые мне звонил, и я был рад его услышать. Они, как выяснилось, вместе праздновали.

     -Эх, жалко, что мы так далеко друг от друга, - сказал я. - Мне б сейчас очень бы хотелось оказаться там, рядом с вами...

     -Ну, так приезжай, в чём проблема? - весело отозвался Андрей. - Мы только рады будем. Правду говорю, а? - обратился он к девчонкам.

     -Конечно! - воскликнула Таня.

     -Вот видишь. Приезжай!

     -Обязательно приеду, - улыбнулся я.

     Тогда, разумеется, приглашение это было скорее шутку, чем в всерьез; а вот в мае девчонки уже серьёзно звали меня в деревню. И я хотел поехать, но, к сожалению, не получилось. Было очень много дел, мы с ребятами, проворачивая новые дела и реализуя новые схемы, крутились с утра до позднего вечера, иной раз даже на выходных не покидая офис. В это лето мы развивались так бурно, как никогда. Начиная с апреля, и аж до самого конца года, наши месячные доходы постоянно били рекорды. Мы запустили несколько серьёзных проектов, открыли второй магазин и начали вести переговоры по приобретению серьёзной доли в компании, специализирующейся по ремонту компьютеров и бытовой техники.

     В августе мы с интересом и некоторым напряжением наблюдали за происходившими на Кавказе событиями. А потом начался и финансовый кризис, который, однако, мы стали ощущать лишь в начале дветысячи девятого года.

     А где-то в середине сентября дветысячи восьмого года я вновь повстречал Славку. Ему, видимо, суждено сыграть особую роль в моей судьбе.

     Встреча опять состоялась за кружкой пива. Был довольно жаркий субботний день, и я заехал в одно из пивных заведений, где и встретил Славку. Он, видимо, уже давно там был, так как возле него стояло штуки три пустых бутылок из-под пива, а сам он тем временем разбирался с очередной, уже четвёртой по счёту.

     Я подошёл к нему, мы поздоровались, разговорились. Славка расспросил меня о поездке в деревню, затем пригласил к нему в гости.

     -Приезжай, Ромка, завтра с утра. Посидим, поговорим...

     Предложение было не сильно заманчивым, да и исходило оно от подвыпившего человека, но я всё ж его принял. Мы посидели ещё около получаса, и расстались. Вечером Славка позвонил мне на мобильник, удостоверился в том, что я не передумал. А на следующий день мы вновь встретились.

     Когда я пришёл к Славке на квартиру, он там был в компании двух молодых девочек. Обе девочки имели довольно вульгарный вид, и вели себя очень даже развязно. Мне сначала это не понравилось, но потом я просто перестал на это обращать внимание. Славка нас познакомил. Девочек звали Светой и Мариной. Света была среднего роста и немножко полненькая, с короткими, чуть ниже лечь, светлыми волосами. Марина - высокой, худенькой брюнеткой. Волосы у неё были длинными, они доходили до самого пояса. Славка сразу начал ухаживать за Мариной, а Света подсела ко мне.

     Так мы и сидели, разговаривая обо всём, что только приходило на ум, уплетая жаренную на сале картошку, копченую селедку, да малосольные огурчики, запивая всё это прохладной водкой.

     Сидели долго, и пили много. У Славки стал заметно заплетаться язык, а меня начало тянуть в сон. Девочки же наши чувствовали себя довольно сносно.

     Ближе к обеду Славка с Мариной куда-то исчезли. Я не заметил, как они ушли. Просто вдруг обнаружил, что мы со Светой остались вдвоём. Мы сидели на диване, и она осторожно прижималась ко мне. Я, мало соображая, что делаю, обнял её за плечи и потянул на себя. Она не сопротивлялась, уже давно только этого и желая.

     Всё это было как во сне - в ужасном, кошмарном сне. Мы, никого не стесняясь, не опасаясь того, что в любую минуту могут вернуться Славка и Марина, то и дело целуясь, стали быстро раздеваться. Затем, побросав наши вещи на пол, упали на диван, в мощном порыве страсти отдавшись друг другу.

     Когда всё было кончено, мы, как ни в чём не бывало, спокойно оделись и вновь сели на диван. Я взял со стола полупустую бутылку водки и разлил остатки её содержимого в наши со Светой стопки. Мы выпили. Я обнял Свету, она прижалась ко мне, положила голову на моё плечо и затихла.

     Домой вернулся я лишь поздной ночью. Приехал на своей машине, и до сих пор удивляюсь тому, что в пути со мной ничего не случилось, что доехал целым и невредимым. Вероятно, Бог на до мной сжалился, не позволив во что-нибудь впиляться...

     На следующее утро я был никакой. На фирму, разумеется, не поехал, - благо, ничего экстро-важного там не намечалось. Отзвонившись ребятам и предупредив их о том, что меня не будет, я сходил в магазин и взял пива, стал опохмеляться.

     К обеду ко мне пришла Света. Не знаю, откуда она узнала мой адрес: толи я сам ей его назвал, толи Славка, но это, в общем-то, было и не столь уж важно. Важно было другое: я был рад её приходу...

     Света пробыла у меня весь день, оставшись и на ночь. Лишь на следующее утро, когда я таки собрался поехать на фирму, она уехала домой. Света оставила мне свой телефон, и вечером мы созвонились. На следующий день она вновь была у меня, и вновь осталась на ночь.

     Я не знаю, что со мной происходило. Это был какой-то дурман. Я только и жил, что Светой: утром думал о ней, вечером, спеша домой, вновь думал о ней, ночью, просыпаясь, в первые же мгновения думал о ней. Мысли о Наде почти не посещали мою голову. А когда они там всё же появлялись, я отгонял их. "А что Надя? - думал я. - С Надей мы лишь друзья, близкие, хорошие друзья. Да и живёт она Бог знает где..."

     Так прошло около месяца. Окончился сентябрь, наступил октябрь. Был субботний тёплый полдень, мы договорились со Светой встретиться в районе парка Первого мая. Я уже надевал куртку, намереваясь выйти из дома, когда вдруг зазвонил телефон. Звонила междугородка. Я с некоторой неохотой подошёл к столику, на котором стоял телефон, и снял трубку.

     -Слушаю.

     -Привет, - донёсся из трубки спокойный Надин голос. - Извини, что так долго не звонила - у Тани не работал телефон. Как у тебя дела? Я так по тебе соскучилась...

     Мы поговорили минут десять или пятнадцать, и распрощались. Разговор был обычным для последнего времени: пустая дружеская беседа, обмен новостями - и всё. Положив трубку, я вышел из дома, и почти сразу же забыл об этом разговоре.

     Прибыв на условленное место, я вышел из машины и, ожидая Свету, прошёлся по дорожке. Мимо проходили спешащие по своим делам прохожие, проезжали машины. На противоположной стороне остановилась маршрутка, выпуская своих пассажиров. Я взглянул в её сторону: не приехала ли Света? И вдруг вспомнил слова Нади, на которые во время телефонного разговора не обратил никакого внимания: "Я так по тебе соскучилась", - сказала она. Соскучилась!.. Она по мне соскучилась!.. Она скучает!..

     Я прикрыл глаза, и перед моим внутренним взором возникло два лица: Надино и Светино. И я невольно обратил внимание на то, что девушки похожи, что в их лицах есть что-то общее, роднящее их.

     -О боже!.. - хватаясь за голову, воскликнул я. - Я сошёлся со Светой только потому, что она мне напоминает Надю!..

     Проходившие мимо мужчина и женщина, остановившись, с интересом посмотрели в мою сторону. Но я не обратил на них никакого внимания. Быстро вскочив в машину, я завёл мотор и, вдавив педаль газа до самого упора, понёсся прочь...

     Дома я напился до потери сознания. Мне было очень плохо. Я сам себя презирал, ненавидел. Мне противны были даже воспоминания о тех ночах, которые я провёл в одной постели со Светой. Мне тошнило от всего этого. Хотелось биться головой о стену и кричать от нестерпимой душевной боли. "Боже, что я наделал!.. Я её предал!.. Предал!.. Предал!.."

     Со Светой было всё кончено, о чём я ей прямо сказал уже на следующий день. Она позвонила, желая узнать, почему я вчера не приехал. А я ответил, что так получилось. А потом добавил: "Боюсь, что больше и не приеду. Извини..."

     Получилось довольно резко, но я был не в том состоянии, чтобы заниматься дипломатией. Однако, Света нисколько не огорчилась. Уже через два дня, возвращаясь вечером домой, я случайно увидел её: она шла, обнявшись, с каким-то мужиком, годившемся ей чуть ли не в отцы.

     "Не пропадёт, - подумал я. - Стерва дешевая!.."

     Она-то не пропадёт, а вот я... Я пропадал...

     Но время, как известно, лечит раны. Как не плохо мне было, как не болела моя душа, но постепенно всё проходило, я успокаивался. Надя, будто чувствуя что-то неладное, стала чаще звонить, причём в основном одна, без Тани. Первое время я и хотел с ней поговорить, и не хотел. Мне было и приятно слышать её голос, и очень больно. Но потом это начало проходить. Положительные ощущения побеждали. Светы в моей жизни больше не было, а была, как и раньше, одна лишь Надя, - моя милая, любимая Надюша.

     Так прошла осень, затем зима, и наступила весна. Девчонки по-прежнему звали меня в гости. Они очень хотели, чтобы я приехал к ним ещё на новый год, но тогда я был не в том состоянии. Они часто мне звонили, а порой и писали письма, нашему общению ничто не сумело помешать: ни километры, нас разделявшие, ни мои любовные передряги...

     Вчера Таня сама позвонила, без Нади. Она сказала, что Надя простудилась, лежит дома с температурой. А затем вновь пригласила в гости.

     -Ты всё обещаешь, да обещаешь, - сказала она. - Приезжай уже!.. Мы ведь тебя так давно не видели. Соскучились уже. Знаешь, как Надя будет рада тебя увидеть? Приезжай, Ромка! Друг ты нам или нет?

     -Приеду, Танюш, обязательно приеду! - пообещал я.

     Это был четверг, рабочая неделя подходила к концу. На завтра у нас не намечалось ничего серьёзного, на понедельник - тоже. И я вдруг загорелся!..

     -Надо съездить. Хватит откладывать!..

     Я позвонил Косте, и предупредил, чтобы завтра и в понедельник меня не ждали.

     -Нужно по личному вопросу, - сказал я. - Потом, как вернусь, расскажу.

     -Без базара, - ответил Костя. - Удачи тебе, Ром! Налаживай свою личную жизнь - уже давно пора!..

     -Спасибо, друг, - сказал я и положил трубку.

     Его слова меня тронули. "Лишь бы только Надюшка меня простила, - подумал я. - Господи, помоги, прошу тебя!.."

23 апреля 2008 - 5 апреля 2009.

О романе

или

авторское послесловие

     "Семь дней в деревне" - это второй мой роман, который на сегодняшний день имеет не только начало, но и конец. В отличие от первого более или менее масштабного моего произведения, коим стал "Ответный удар", данный роман не является столь динамичным и остросюжетным. Если в "Ответном ударе" основная задумка строилась на запутанном, многолинейном сюжете, то в "Деревне" главный упор был сделан на отношения героев романа друг к другу и миру в целом, на их чувства, на их характеры. Я попытался более глубже проникнуть в, так сказать, внутренний мир героев романа, более развёрнуто раскрыть их образы, характеры. Не знаю, на сколько хорошо это у меня вышло, но, надеюсь, что хоть немножко, но всё же лучше, чем в прежних работах.

     Друзья и знакомые мне часто говорят, что герои моих рассказов зачастую лишком однобоки: если герой положителен, то на все сто, если отрицательный - то явный негодяй; что это своего рода крайности, в которые впадать не совсем правильно. В общем-то, я и сам подмечал этот перекос. У меня иногда и вправду получались либо совсем уж негодяи, либо - земные ангелы. А, между тем, в каждом из нас есть как положительные черты, так и отрицательные. У каждого, как говорится, имеются свои тараканы. В новом своём романе я попытался исправить данную огреху. Опять же, не знаю, на сколько хорошо это у меня получилось, но будем надеяться, что хотя бы первый шаг в данном направлении сделан.

     Роман, главный герой романа, предстаёт перед читателем не только сильным и умным парнем, преуспевающим бизнесменом, но и к какой-то мере вспыльчивым, а где-то даже и не решительным. Он готов броситься под нож или ружьё, защищая дорогих ему людей, но, в то же время, целыми месяцами не решается позвонить любимой девушке, чтобы, так сказать, разрулить сложившуюся в их отношениях ситуацию. Он боится летать на самолётах, предпочитая во время перелётов спать.

     Особый характер и у Андрея: он то открыт и разговорчив, то скрыт и угрюм. То готов жизнью рисковать за ради близких и дорогих ему людей, то ссорится с ними из-за какого-то пустяка.

     Совсем разными характерами я попытался наделить и героинь романа: тихую и спокойную, застенчивую и где-то даже не решительную Надю, более бойкую и шебутную Дашу и всегда весёлую, говорливую Таню. Попытался сделать хоть немного, но выделяющимися из общей массы, в чём-то индивидуальными и образы остальных героев: Сергея Васильевича, Полины Игоревны, Вити с Катей, Коли, Светы, Кирилла Петровича, Кирилла бродяги и так далее. Очень надеюсь на то, что это у меня всё же получилось.

     Роман писался практически целый год. Начат он был в апреле 2008 года, а закончен - в апреле 2009 года. Было во время его написания несколько перерывов, так сказать, творческих застоев. Но потом, спустя некоторое время, работа возобновлялась, появлялись новые фрагменты, новые герои, обыгрывались новые события. Возникавшие порою паузы не стали бесконечными, они не помешали завершить роман, сохранив при этом первоначальную задумку. Основной сюжет остался таким, каким он был задуман ещё прошлой весной. В отличие от "Ответного удара", который был написан всего за один месяц, "Семь дней в деревне" оказался, так сказать, долгоиграющим проектом; но, тем не менее, он получил не только своё начало, но, что не менее важно, и свой конец, не став при этом ещё одним наброском, обосновавшимся на долгие годы в реальной или виртуальной папке, - и я этому очень рад.

     Немного грустно расставаться с героями, к которым я уже успел привыкнуть за время написания романа; но всё же здорово, что роман дописан, что я могу представить его на ваш суд, уважаемые читатели! Буду с огромным интересом ждать ваши отзывы, ваши комментарии, вашу критику, которые вы можете направлять на следующий электронный адрес: pismo@argunovartem.ru. Я всегда рад вашим письмам! Мне очень интересны ваши мнения, ваши впечатления о прочитанном! Не стесняйтесь, пишите мне!..

               6 апреля 2009 года.

3. ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

     У меня к вам, уважаемые подписчики, будет маленькая, но весьма важная для меня просьба: примите, пожалуйста, участие в ниже приведённом опросе, состоящем всего из одного вопроса! Просто выберите вариант ответа и нажмите на кнопку _Голосовать_.