творчество Артёма Аргунова

Добрый день, уважаемые подписчики!

Сегодня в выпуске:

1. Вступление;

2. "Ответный удар" 5;

3. Вместо заключения.

1. ВСТУПЛЕНИЕ

Как и в предыдущих выпусках, начну с рассказа о своём, так сказать, творческом становлении.
После того, как появился стих, посвящённый моей первой любви, я слегка увлёкся написанием разных страшилок, стихов с чёрным юмором и прочим. В те годы на одной из местных fm-станций была программа, в которой можно было присылать пейджеровые сообщения. Я туда переодически скидывал свои четверостишия. "Публиковал" их под разными псевдонимами. Чаще всего подписывался Капитаном фоксом. Точно не скажу, почему было выбрано именно это имя. Скорее всего, из-за понравившегося звучания. Но не в честь известного киногероя - это уж точно!..
В то же время на другой радиостанции была викторина, в которой давалась строчка из какой-нибудь известной песни, и нужно было придумать не большой стих с её участием. Я и там участвовал, переодически выигрывал. Там, правда, подписывался своим настоящим именем. Да и стихи туда слал в основном серьёзного содержания. Хотя были и с юмором. Но не с чёрным.
Но стихи те, конечно же, всё ещё были корявыми, без соблюдения даже элементарных стихотворных правил. Из тех творений также практически ничего не сохранилось. Да и вряд ли что-то из тех творений представляло хоть какой-нибудь интерес. То, что я тогда пытался писать, мог бы при желании написать обсалютно любой человек. Даже самый далёкий от стихосложения.
Моя радиопопулярность длилась примерно до 2000 года. Затем я постепенно ушёл с радиоэфира. Конец Капитана фокса и вовсе был смешён!:) Dj, который вёл ту программу, и часть её слушателей и участников, знакомясь с моими сообщениями, решили, что _Капитан фокс_ - это взрослый, солидный мужик, возможно даже имеющий некоторые связи с криминальными или около криминальными кругами (чего я, собственно, и добивался, забавляясь таким образом); а у меня тогда ещё был не доконца сломавшийся голос, он только начинал грубеть, - мне тогда было всего 15 - 16, и я вздумал выйти в прямой эфир, назвавшись при этом Капитаном фоксом. Dj даже и не пытался скрыть разочарование. Он так и сказал: "Уважаемые радиослушатели! Мы с вами думали, что под ником _Капитан фокс_ скрывается уже взрослый мужчина, а оказалось, что это всего-навсего мальчик!.." После этого, разумеется, интерес к радиоперсонажу К. ф. у меня пропал. Я уже не посылал в ту программу ни своих страшилок, ни просто сообщений.
На иных радиостанциях я ещё участвовал в радиоиграх (в том числе и в тех, где можно было приминять своё творчество), но постепенно это участие сводилось на нет. Викторины с более или менее ценными призами к тому времени потихоньку перевелись, а играть ради аудиокассеты надоело. Да и викторина, в которой нужно было сочинять стихи, потом прекратила своё существование. Так постепенно я и ушёл с радиоэфира. Сегодня, наверное, меня мало кто помнит. Время ведь не стоит на месте, меняются слушатели, меняются диджеи. Меняется всё!..
К окончанию, так сказать, радиоэры начало более ощутимо меняться и моё творчество. Но об этом я расскажу уже в следующих выпусках рассылки. А пока предлагаю вашему вниманию продолжение романа "Ответный удар".
 

2. Ответный удар

40.

-Нет, я так больше не могу!.. Больше нет моих сил, - прошептала Ольга, проснувшись среди ночи. На кануне ей вторично за день досталось от сумасшедшего
Турка, который около получаса нещадно её избивал. Причиной этого стало то, что Ольга неосторожно чихнула в его присутствии. "Ах, ты блядь поганая!" - взревел
Хасан и накинулся на неё. В два счёта сбив девушку с ног, он жестоко бутсал её до тех пор, пока она не потеряла сознание. А Светлана, находившаяся тут
же, лишь молча за всем наблюдала. Она могла бы заступиться за свою подругу, прекрасно зная, что один раз Хасан всё же послушался бы её, но не сделала этого.
Незадолго до _неудачного_ Ольгиного чиха они с Ольгой вновь поссорились, и Светлана всё ещё была зла на свою подругу.

Тихо поднявшись с койки, Ольга осторожно подошла к окну и, как можно тише, стараясь не издавать лишних звуков, способных разбудить мирно спавшую неподалёку
Светлану, стала медленно открывать оконную раму. Когда с этим делом было покончено, на что ушло почти полчаса, на Ольгу пахнул свежий, отрезвляющий воздух;
но он уже не был в силах воздействовать на девушку, повлиять на её решение. Сняв тапки, Ольга взобралась на подоконник и, обеими руками держась за оконную
раму, замерла, взглянув на ясное, звёздное небо. Одна из звёзд в это время, слегка подмигнув девушке, сорвалась со своего места, став быстро падать. Ольге
почему-то подумалось, что это слезинка, выкатившаяся из глаз её матери. Она вспомнила одну из семейных сцен, произошедших около пяти лет тому назад, то
есть незадолго до её ухода из дома. Ей тогда было всего шестнадцать лет. Отец, узнавший о том, что его единственная дочь за последний месяц уже трижды
отдалась разным парням, которых до того и знать-то почти не знала, пришёл в неописуемую ярость. Нет, он, конечно же, не издевался над ней так, как то делал
Хасан, но и не гладил её по головке. Взяв широкий военный ремень, он, словно пятилетнюю девочку, согнул Ольгу, прижал её сильной рукой к стене, и от души
отстегал ремнём. Ольга после этого несколько дней не могла сидеть, таковыми были результаты её наказания. Будучи гордой девушкой, она не смогла стерпеть
такое унижение. Хлопнув дверью, она ушла из дома.

Около недели Ольга жила у подруги. И к ним регулярно приходили мальчики. Они весело проводили время, не пренебрегая ни одним из вариантов получения
телесного удовольствия. На седьмой день на квартиру Ольгиной подруги пришла её мать. Она плакала, умоляя Ольгу вернуться домой. Ей было очень больно осознавать,
что её любимая дочь стала проституткой, но и ещё больнее было оттого, что эта падшая девушка живёт неведомо где. Она едва ли не на коленях просила Ольгу
вернуться, но девушка была непреклонной. В тот день она очень грубо обошлась со своей матерью, наговорила ей кучу разных гадостей и бесцеремонно выставила
за дверь. А всего через каких-то пятнадцать минут уже вовсю развлекалась с очередным мальчиком.

У своей развращённой подруги юная проститутка прожила около месяца, затем, поссорившись с ней, поселилась в общежитии. Там она и познакомилась со Светланой,
близкой к ней по нравам и взглядам на жизнь.

Ольгина же мать, не перенеся душевного потрясения, полученного при последнем общении с дочерью, слегла. У неё случился инфаркт. А спустя неделю она
умерла. Отец, во всём случившемся обвинив свою дочь, ставшую теперь ему очень ненавистной, даже не сообщил ей о смерти матери. Он единственный знал, где
именно теперь можно найти Ольгу. Но не стал никому этого говорить. Лишь через два года Ольга случайно узнала о том, что у неё больше нет матери. Она долго
плакала, виня себя во всём случившемся; но к отцу, однако, не поехала, обидевшись на него за то, что он умолчал, скрыл от неё это ужасное известие.

И вот теперь, стоя на подоконнике и смотря на быстро падавшую звезду, Ольга представляла её слезой, горькой и безнадёжной слезой, текущей по лицу её
родной матери. Перед её внутренним взором стояла убитая горем женщина, умоляя её вернуться домой, прося одуматься, сойти с неправильного пути...

-Мамочка!.. - Всхлипнула девушка. - Родная, прости меня, пожалуйста!.. Мама!.. - набрав в лёгкие воздуха, что есть сил, закричала она. Её голос, полный
бесконечной боли и страданий, гулким эхо раздался в ночной тишине. Сзади скрипнула койка, на которой с недовольным видом повернулась разбуженная Светлана.
Но Ольга даже не заметила этого. Она дрожала всем телом, по её щекам текли горькие слёзы.

-Мамочка, миленькая моя, прости меня, пожалуйста!.. - бормотала она сквозь слёзы. - Я дура, я ужасная дура... Я не хочу больше так, не хочу, слышешь?!

Порывисто отталкнувшись от оконной рамы, Ольга, закрыв глаза, сделала шаг вперёд. Холодный ветер обдал всё её тело, которое, ринувшись вниз, как-то
сжалось, напряглось всеми своими мышцами, всеми связками, проживая свои последние мгновения, оканчивая столь ужасным образом свою грешную, полную страданий
и разврата, неправильную жизнь.

41.

Виталий, полузакрыв глаза, молча лежал на кровати. В нескольких шагах от него тихо жужжал кондиционер. В комнате было свежо и слегка прохладно. Единственное
окно, расположенное у изголовья кровати, было закрыто плотной шторой, благодаря чему тёплые солнечные лучи практически не проникали в комнату. Виталий
не спал, тягучая боль в туго перевязанной груди не давала ему это сделать. Людмила Игоревна, родная тётя Кирилла, уже успела оказать ему первую помощь,
и сейчас его жизни ничего уже не угрожало. Но на выздоровление могло уйти ещё много времени. Сейчас Виталий был в сознании, полностью владея своим разумом
и почти полностью телом; утром же, когда Кирилл на руках внёс его в дом, он был в беспамятном бреду. Людмила Игоревна на какой-то миг даже испугалась,
подумав, что этому человеку уже ничем не помочь. Но, к счастью, это её предположение оказалось ошибочным, и уже спустя полтора часа Виталий таки пришёл
в себя. После этого, правда, он вторично терял сознание, но этот обморок был уже гораздо менее продолжителен. Буквально минут через десять - пятнадцать
он вновь пришёл в себя, и на сей раз уже окончательно.

За окном раздался гул приближающегося автомобиля, вслед за которым тут же последовал визг тормозов. Громко хлопнули дверцы. "Это, наверное, Андрюха
приехал", - подумал Виталий, осторожно поглаживая болевшую грудь.

-Как он? - едва ли не вбегая в дом, спросил Андрей у вышедшего ему на встречу Кирилла. Вслед за Андреем в дом вошёл и Михаил, нервно поигрывающий связкой
ключей.

-Состояние тяжёлое, но стабильное, - тоном заправского доктора ответил Кирилл. - Тётя говорит, что жить будет, - добавил он.

-К нему можно? - спросил Андрей.

-Пошли, - кивнул Кирилл.

Они пересекли несколько небольших комнат, весьма скромно, но аккуратно и вполне уютно выглядевших, и остановились возле прикрытой двери. Кирилл негромко
постучал.

-Входите, - донёсся из-за двери слабый голос Виталия.

Кирилл распахнул дверь и, пропуская вперёд Андрея с Михаилом, вошёл последним.

-Как ты, братишка? - присаживаясь на край кровати, спросил Андрей.

-Нормально, - слегка улыбаясь, ответил Виталий. - Всё будет в порядке. Доктор говорит, жить буду, значит, и воевать ещё смогу!..

-Ты, если сможешь, извини меня, - опуская глаза, произнёс Андрей. - Это ведь я во всём виноват, я ведь втянул тебя во всё это...

-Андрюха, брось ты всё это, - перебил его Виталий. - Во всём случившемся виноват случай, и только он один. Так сложились обстоятельства, так легла
карта, если хочешь. Тебя я нисколько не виню. Ты мне в самом начале честно признался, что возможен любой исход. Я знал, на что иду, с каким огнём играю.
И я не жалею, что вписался в эту игру. Скажу более: я не выхожу из неё. Как только я слегка поправлюсь, ты вновь сможешь на меня рассчитывать.

-Спасибо тебе, братуха! - слегка пожимая его руку, воскликнул Андрей растроганным голосом. На его глаза навернулись слёзы. Слегка отвернувшись в сторону,
он незаметно сморгнул.

Андрей с Михаилом пробыли у кровати раненного ещё около часа. Переговорив с ним и всё это время стоявшим рядом Кириллом обо всех текущих делах, обсудив
дальнейшие планы, Андрей решил, что уже пора ехать домой. Распрощавшись с Виталием, он кивнул Михаилу:

-Поехали, Миша.

Кирилл вышел их проводить. На улице за это время немного похолодало. На небе появилось сразу несколько туч, начал срываться мелкий дождик. Остановившись
около зелёной "Пятёрки", купленной Михаилом всего два дня тому назад, они некоторое время простояли молча, каждый думая о чём-то своём. Затем Кирилл, глубоко
вздохнув, тихо произнёс:

-Андрюха, я понимаю, тебе сейчас не легко. Ты очень близко принимаешь всё случившееся к сердцу, винишь себя в этом, - это говорит о том, что ты нормальный,
правильный пацан!.. Но ты не слишком сильно на этом останавливайся. Ты действительно не виноват в том, что произошло. Виталик прав: это дело случая. Он
скоро поправится и вновь включится в работу. А я уже сегодня готов продолжить. Не смотря ни на что, я по-прежнему с тобой, я готов хоть сейчас идти на
любое задание. Ты на меня можешь рассчитывать.

-И на меня тоже, - добавил Михаил.

-Ребята, огромное вам спасибо, - ответил совсем растроганный этими словами Андрей. - Я даже и не знаю, как вас благодарить...

-Андрюха, - мягко перебил его Кирилл. - Нас не надо благодарить. Ты попал в беду; мы же твои друзья, значит, мы просто обязаны тебе помочь. Я не знаю,
может, это и высокопарно звучит, но я действительно так думаю. И помогая тебе, я твёрдо знаю, что если, не дай Бог, и со мной что-то случится, ты не бросишь
меня, не дашь погибнуть, ты протянешь мне руку, ты спасёшь меня.

-Обязательно, - пообещал Андрей. - Спасибо тебе, Кирюха. Ты на меня всегда можешь рассчитывать.

42.

Оставшись один, Виталий погрузился в воспоминания. Ему вспомнились сначала те дни, когда он впервые познакомился с Кириллом, потом те, когда Кирилл
познакомил его с Андреем, после чего и началась затеянная Андреем операция, жертвой которой он, Виталий, и стал.

Кирилла Виталий знал ещё со школьных лет. Они в то далёкое время жили в одном многоэтажном доме на Юге Ростова. Ходили в одну школу, в один класс,
вместе гуляли во дворе, считая друг друга чуть ли не родными братьями. У них и первая любовь наступила почти одновременно, они полюбили двух девушек-близняшек,
которые, к сожалению и величайшему их разочарованию, так и не ответили взаимностью.

Когда же им было по шестнадцать лет, их жизненные пути резко разошлись. Родители Кирилла приняли решение переехать на постоянное жительство в Сибирь,
где отцу Кирилла предложили какую-то высокую должность, которой он не пожелал пренебречь. Какое-то время друзья переписывались и перезванивались, но со
временем это их заочное общение сошло на нет. Более десяти лет они ничего не слышали друг о друге. Виталий тоже покинул Ростов, сначала переехав в Воронеж,
а потом в Луганск. Он уже и позабыл о существовании Кирилла, когда вдруг внезапный телефонный звонок ему об этом напомнил. Кирилл, как потом оказалось,
не забыл о Виталии. Он знал о многих его жизненных скитаниях, знал и о его последнем месте жительства. По телефону они тогда мало о чём успели поговорить.
Кирилл лишь сказал, что у одного его хорошего друга большие проблемы, и он, Кирилл, очень нуждается в помощи Виталия. Виталий пообещал, что сделает всё
от него зависящее, чтобы помочь, и они договорились о дне и месте встречи.

Спустя месяц Кирилл и Андрей прибыли в Луганск. Весь тот вечер они провели в одном из ресторанов города, почти не касаясь того дела, ради которого
Андрей с Кириллом и прилетели. Андрей решил, что, не смотря на столь положительные рекомендации Кирилла, не стоит Виталию вот так вот сразу открывать все
карты. Он решил сначала приглядеться к этому человеку, понять, чем тот дышит, и уж потом с ним поговорить. На "приглядывание" ушло около недели. Андрей
понял, что Виталий действительно свой парень, что ему можно открыться. Тогда между ними произошел довольно длительный разговор, во время которого Андрей
многое ему рассказал, и Виталий дал своё согласие на участие в задуманной Андреем операции. Виталий также привлёк к ней и своих товарищей - Анатолия и
Николая. А чуть позже предложил привлечь и своего племянника, Романа. Последний же, на вопрос Андрея относительно верных и надёжных друзей, порекомендовал
Михаила. Таким вот образом и была сколоченная их небольшая, но весьма сильная группировка, решившая вступить на тропу войны, выступив против криминального
объединения, руководимого бизнесменом, депутатом и личным врагом Андрея - Рыжковым Дмитрием Сергеевичем.

С головой уйдя в свои воспоминания, Виталий даже и не заметил случившейся за окном перемены погодных условий. Он не слышал ни шума дождя, стучавшего
по стёклам и крыше дома, ни грохотания и перекатов грома, раздававшегося едва ли ни через каждые несколько минут, не видел вспышек молнии, проникавшей
даже через зашторенное окно, - он не замечал ничего этого, витая совсем в ином мире, в мире его прошлого. Эти воспоминания тихо и незаметно сменились крепким
и здоровым сном, в который и погрузился Виталий на всю ближайшую ночь.

43.

Гроза бушевала почти всю ночь, временами стихая, а через время вновь начинаясь, да ещё и с новой силой. Лишь к утру она окончательно утихла, кончился
дождь, ослаб ветер. На улице теперь было хоть и мокро, грязно, но зато не пыльно и не душно. Можно было даже днём выйти на улицу и полной грудью вдохнуть
свежий, прохладный воздух. Вот только не у всех это получалось. Не мог этого сделать и Виталий, которому Людмила Игоревна напрочь запретила вставать. Однако
она раздвинула шторы, закрывающие окно в его комнате, и открыла большую форточку, занимавшую едва ли ни четвёртую часть всего окна. Виталий хоть и не мог
выйти на улицу, но свежим воздухом, весьма в большом количестве проникающем сквозь открытое окно, наслаждался вдоволь. Прохлада и свежесть, да ещё и крепкий
ночной сон способствовали его выздоровлению, возврату утерянных, было, сил. Виталий надеялся, что уже через несколько дней сумеет окончательно поправиться.
Пуля, как уверяла Людмила Игоревна, прошла навылет, не задев никаких жизненно важных органов. Стало быть, не стоило особо и тревожиться. Всё должно было
сложиться наилучшем в этом случае образом.

Виталий проснулся одним из первых. Ему было хорошо и легко. Прислушавшись, он определил, что в доме все ещё спят. Значит, рассчитывать на завтрак пока
рановато. Протянув руку, он взял с подоконника принесённый вчера вечером Людмилой Игоревной какой-то современный роман и стал его читать.

Кирилл тоже в это время уже не спал. Он лежал в постели, подложив обе руки под голову, и бесцельно смотрел в потолок. Он больше не собирался спать,
но и вставать ему тоже не хотелось. На сегодняшний день не намечалось никаких серьёзных дел, стало быть, можно было позволить себе немного полениться,
поваляться, расслабившись, лишние минуты в постели. Эту привычку он приобрёл ещё в детстве, когда, будучи школьником, жил в Ростове. По выходным или в
те дни, когда в школу нужно было идти не очень рано, он с удовольствием проводил лишние минуты в своей кровати. Потом, конечно же, от этой привычки пришлось
отказаться. Началась серьёзная, взрослая жизнь: армия, учёба в высшем научном заведении, работа, и о детских шалостях, к числу которых Кирилл причислял
и эту свою маленькую, невинную слабость, пришлось напрочь позабыть. Лишь в более зрелые годы, когда его жизнь понемногу устроилась, дела пошли вверх, он
стал временами позволять себе немного расслабиться, беззаботно полежать, уткнувшись взглядом в потолок.

Так было и в тот самый день, когда к нему в гости должен был прилететь Андрей. Они познакомились с ним чисто случайно, столкнувшись как-то в Москве.
Кирилл приезжал туда, чтобы выполнить одно из поручений своего отца, - нужно было одному человеку, совершенно незнакомому для Кирилла, передать папку важных
для него и отца документов, - а Андрей в это время заключал очередной контракт. Оба молодых человека жили в одной и той же гостинице. Они легко сошлись
и подружились. Потом Кирилл гостил у Андрея в Луганске. Затем и Андрей принял его приглашение, согласившись посетить Сибирь. В тот день вертолёт как раз
должен был его доставить. На кануне Андрей звонил из Красноярска, сказав, что к утру будет. У Кирилла уже всё было готово для приёма друга. Поэтому он
и позволил себе немного расслабиться, предвкушая радость от предстоящего знакомства. Но в тот день им так и не пришлось встретиться. Кирилл прождал Андрея
до самого вечера - тот так и не появился. Телефон его тоже не отвечал. На следующий же день Кирилл узнал, что тот самый вертолёт, на котором летел Андрей,
потеряв управление, упал в тайге. Пилот и двое пассажиров, среди которых был и Андрей, погибли. Узнав об этом, Кирилл ушёл в сильный запой; он почти целую
неделю пил, не желая никого и ничего слушать. Потом постепенно он пришёл в себя и со временем начал забывать о случившемся. Ему, конечно же, было очень
жаль друга, но изменить что-либо он не мог, ему оставалось только смериться с потерей да жить дальше.

Какого же было его удивление, когда, спустя четыре года в квартире вдруг раздался дверной звонок, а за распахнутой дверью оказался Андрей! Живой и
здоровый Андрей, тот самый Андрей, которого Кирилл мысленно похоронил около четырёх лет тому назад! За столь неожиданным воскрешением друга последовала
ещё одна неделя бесконечных пьянок, окрашенных уже совершенно в иные тона. Во время этого семидневного загула Андрей рассказал своему другу обо всех тех
событиях, что произошли в его жизни с минуты их последнего телефонного разговора и до его неожиданного воскрешения. Андрей также предложил Кириллу поучаствовать
в разработанной им компании, поведав об удивительных открытиях Владислава Игнатьевича, изобретениями которого было также решено воспользоваться. Кирилл,
не долго думая, дал на то своё согласие. Ещё несколько месяцев ушло на окончательную подготовку, после чего они, прихватив с собой часть сверхнового оружия,
выехали в дорогу. В Луганске к ним присоединился и Виталий. Андрей, познакомившись с Виталием и присмотревшись к нему, дал своё согласие на то, чтоб он
принял участие в запланированных действиях. В течение трёх месяцев был куплен дом, в котором и поселился Андрей, (Кирилл к тому времени уже имел свой дом
в Луганске) приобретены чёрная "Волга" и серая "Девятка", доставлена в Луганск ещё одна, более крупная партия оружия последнего поколения, тщательно изучен
ежедневный маршрут Шадульского, которого Андрей выбрал на роль первой жертвы. Всё было готово, оставалось только нанести первый удар, который тут же был
и нанесён.

44.

В Луганск также пришли долгожданные дожди. Они, правда, были не столь сильными, как Донецкие, но зато шли уже третий день. Пыль основательно улеглась,
зной и духота спали, можно было жить более активной, интенсивной жизнью.

Михаил, получив выходной, заехал на недавно купленной "Пятёрке" за Татьяной. Девушке надо было в скором времени ехать к маленькому Коле; но пара часов
у неё ещё было. Михаил не стал заходить в общежитие, вызвав Татьяну на улицу. Они, обнявшись, стояли возле машины и тихо разговаривали. Михаил уже успел
рассказать Татьяне о предложении Андрея относительно покупки квартиры. Татьяна поначалу также с опаской отнеслась к нему, но Михаил, уже победивший все
свои опасения на сей счёт, легко её успокоил.

-Представляешь, Танюшка, у нас с тобой в скором времени будет свой дом, - радостно говорил он. - Нам не нужно будет скитаться по общежитиям, мы забудем
о них, как о кошмарном сне. А Если Андрей сумеет помочь мне и с хорошей работой, как он говорит, то жизнь наша совсем наладится. Тогда мы с тобой сможем
пожениться, и ты мне родишь сына, - улыбаясь, добавил он.

-А если родится дочка, то, что будет? - тоже смеясь и прижимаясь к нему, спросила Татьяна.

-Как - что будет? У нас с тобой появится прекрасная королевна, которой нужно будет найти Богатова и мудрого принца!..

-Прям сразу? Только родится, и будем искать ей жениха?

-А почему бы и нет? А вообще, знаешь, - добавил Михаил уже серьёзным голосом, - я хочу сына. Нет, дочку тоже хочу. Но больше сына. Танюшка, а давай-ка
двоих?! - вновь переходя на игривый тон, предложил он.

-Тебе - хоть пятерых, - целуя его, сказала Татьяна. - Только бы скорее всё у нас наладилось!.. Миша, если бы ты только знал, как сильно я жду этой
минуты, когда мы сможем постоянно быть вместе, когда я, проснувшись, смогу тебя увидеть, и засыпая, тоже смогу быть рядом с тобой; когда мы будем постоянно
вместе, а не встречаться пару раз в неделю всего на несколько часов!..

-Малыш, я тоже очень сильно этого жду, и я делаю всё от меня зависящее, чтобы оно скорее настало. Надо ещё немножко подождать. Ведь ты же у меня сильная,
ты сможешь, правда?

-Конечно, - ложа голову ему на плечё, прошептала Татьяна. - У нас всё получится, всё-всё!..

Они, молча прижавшись друг к другу, смотрели куда-то в даль, не замечая ничего вокруг. Они были счастливы. Солнце, недавно вышедшее из-за туч, тем
временем вновь за ними скрылось; стал срываться мелкий дождик. Прохладные, освежающие капли падали им на руки, на плечи, на лица... С деревьев доносилось
птичье пение. У кого-то во дворе играла музыка.

-Знаешь, Миша, а Света с Олей, похоже, попали в какую-то беду, - вдруг заговорила Татьяна.

-С чего ты взяла? - неохотно отозвался Михаил. Ему не нравились бывшие Татьянины сожительницы, и он был рад, что они куда-то делись. Не любил Михаил
столь вульгарных и развращённых девиц. А в глубине души ещё и побаивался, чтобы они не оказали отрицательного влияния на его Танюшу, которая была совершенно
не такая, которую он очень сильно любил.

-О них уже около месяца ничего не слышно. А на днях приходил какой-то тип. Передал деньги, сказал, чтобы я попридержала нашу комнату, не позволяя никому
в неё подселяться. Я спросила у него, где Света с Олей. Он сказал, что они работают за границей. Он и мне предложил _хорошую, высокооплачиваемую работу
за границей_! Ты бы видел его улыбочку, с которой он всё это говорил!.. Не нравится мне всё это, Миша, сильно не нравится. Я боюсь, что девочки попали,
что их куда-то втянули.

-Они сами к этому шли, - сухо ответил Михаил, взглянув на часы. - Им нравилось зарабатывать на жизнь своим телом; и если сейчас они находятся в каком-нибудь
азиатском борделе, то кроме их самих в этом никто не виноват.

-Сколько там уже? - спросила Татьяна. Она сразу заметила, что Михаилу не нравится этот разговор, и теперь старалась его перевести в иное русло.

-У нас есть ещё минут двадцать, - ответил Михаил.

-Так мало? - удивилась Татьяна. - Мне тогда надо скоро будет идти собираться, а то не успею.

-Не волнуйся, малыш, я тебя отвезу.

-А Андрей не будет тебя за это ругать? - спросила Татьяна, смахнув рукой катившуюся по щеке дождевую каплю.

-Конечно же, не будет, - заверил Михаил. - Он свой парень. Я думаю, надо будет пригласить его на наше с тобой новоселье. Ты как считаешь?

-Конечно, - сразу же согласилась Татьяна. - Ты о нём столько раз мне рассказывал, что я уже давно хочу с ним познакомиться.

-Ты хочешь познакомиться с другим мужчиной! - разыгрывая шуточное негодование, воскликнул Михаил. - Ничего себе!..

-А то! - подхватила Татьяна. - Ты ведь так классно мне его описал, что я уже почти им покорена. А ты меня ревнуешь?

-А ты как думаешь? Ещё как ревную!

-Тогда ты должен меня ревновать и к маленькому Коле - он тоже хороший парень. Только ещё совсем маленький.

-Да ты у меня извращенка что ли! Какой ужас!..

Они весело рассмеялись.

-Ладно, развратитель детских сердец, иди уже собираться, - улыбаясь, сказал Михаил.

-Не знала, что у тебя детское сердце, - тоже улыбаясь, ответила Татьяна. - Я быстро.

Она пошла в сторону общежития, и Михаил долго ещё смотрел ей в след своим тёплым и любящим взглядом.

45.

Анатолий и Николай, через своих знакомых внедрившиеся в окружение Рыжкова, были в нём уже почти своими людьми. Шла всего вторая неделя, как они начали
работать на депутата и бизнесмена, но многим уже казалось, будто эти парни годами идут с ними бок о бок. Сам Дмитрий Сергеевич поначалу весьма с опаской
отнёсся к внезапно появившимся в числе его орлов двум новым парням. Он приказал Шадульскому тщательно их проверить. Но так как не обнаружилось никаких
подозрительных связей, потихоньку успокоился. В конце концов, люди, работающие на его фирме, довольно часто менялись, и внезапное появление ещё двоих новичков
ни о чём таком не говорило. Николай же с Анатолием, заранее тщательно проинструктированные, не спешили слишком уж сильно выделяться из числа остальных
рабочих. Анатолий устроился личным водителем Рыжкова - его предыдущий водитель незадолго до этого уволился; а Николай занял также недавно освободившуюся
должность главного охранника одной из фирм Рыжкова. Оба парня вели себя со всеми приветливо и дружелюбно. Они не скрывали, что знают друг друга, но не
сильно акцентировали на этом внимание окружающих. Николай легко подружился с несколькими подчинёнными ему парнями, часть из которых, вполне возможно, узнав
всю суть дела, могла бы даже в открытую пойти за ним, выступив против Рыжкова. Николай, разумеется, ни разу им об этом не намекал, но про себя на всякий
случай это отметил. "Мало ли, - решил он. - Кто знает, как там оно дальше обернётся..."

Анатолий тоже выбрал примерно такую же линию поведения. Он старался всё, что только можно, подмечать и запоминать, при этом не вызывая никакого подозрения.
Ему не удалось заприметить ни единого человека, на которого можно бы было в случае необходимости хотя бы частично положиться; но он весьма не плохо изучил
обстановку в трёх крупных фирмах Рыжкова, в которых тот наиболее часто появлялся в течение последних восьми дней. Ему также удалось добиться определённого
расположения со стороны Шадульского и Рыжкова. И, благодаря выбранной Анатолием тактике, уже на десятом дне работы им хоть и не однозначно, но всё же улыбнулась
удача.

Анатолий уже почти подъезжал к зданию администрации, когда в руке у Дмитрия Сергеевича зазвонил мобильный телефон.

-Да, - неохотно отозвался Рыжков. - Слушаю тебя, Саша... Да... Блин, у тебя на плечах голова или жопа находится?! Забыл он... А о чём ты вообще помнишь?
Ладно, короче, сейчас сделаю. Из-за тебя, глядь, мне приходится возвращаться. А у меня времени в обрез... Что?.. Кому передать? Кому?! Ты больной, Саша?!
Ладно, всё. Пока.

Он отключил телефон и убрал в карман. Некоторое время Рыжков просидел молча, затем, вероятно, тщательно обдумав что-то, сказал:

-Толик, притормози.

Анатолий послушно свернул к абочине и остановился.

-Слушай сюда. Ты с факсом умеешь обращаться?

-Ну да, приходилось пару раз, - согласно кивнул Анатолий.

-Значит, поедешь сейчас ко мне в офис и перешлёшь Александру Михайловичу несколько документов. Документы лежат у меня на столе в жёлтой папке. Номер
факса я тебе сейчас запишу, - он вынул из бардачка потрёпанный блокнот и стал быстро писать. - Вот, держи, - сказал Рыжков, протягивая Анатолию вырванную
из блокнота страницу. - Да, и ключи возьми, - он вынул из кармана связку ключей и подал её водителю. - Разберёшься там, какой к чему. Ну, всё, давай. Высаживай
меня возле администрации и пулей! Как только отправишь, сразу же едь назад. Всё понял?

-Так точно, - по-военному отрапортовал Анатолий, заводя мотор.

Высадив Дмитрия Сергеевича возле самого входа в администрацию, Анатолий развернулся и, не жалея казённую "БМВ", что есть мочи понёсся в сторону офиса.

Он без труда нашёл необходимую папку и отправил факс. На всё это у него ушло не более десяти минут. Теперь нужно было возвращаться назад. Однако вокруг
не было ни единой души, а на столе Рыжкова лежала ещё одна папка. Немного поколебавшись, Анатолий взял её в руки и открыл. Пробежав глазами первую страницу
машинописного текста, небрежно вложенную в папку, он от неожиданности даже открыл рот. На листе бумаги была изложена подробная биография Кирилла. Вся его
жизнь была расписана в мельчайших подробностях: где родился, где учился, чем занимался, где и кем работал, в каком году куда ездил и так далее. На втором
же листе была ксерокопия фотографии Кирилла. Дальше Анатолий не стал листать. Положив папку на её прежнее место, он вытер со лба выступивший пот, тщательно
запер кабинет и, не оглядываясь, вышел из здания.

Анатолий и не подозревал о том, что в кабинете работала всё это время миниатюрная видеокамера. Дмитрий Сергеевич, которому только сегодня её достали,
желая немного поразвлечься, включил её и, отвлекшись на очередной телефонный звонок, позабыл выключить. Он бросил её на окно, и камера всё это время тихо
вела съемку. В её объектив как раз попадал тот самый участок кабинета, где находился дубовый письменный стол.

46.

Анатолий с трудом дождался вечера, чтобы встретиться с Николаем и обсудить последнюю новость. Около половины седьмого Дмитрий Сергеевич отпустил его,
и Анатолий поехал в ту фирму, где дежурил Николай.

-Привет, - с трудом разыскав товарища, сказал он. - Давай отойдём - разговор есть.

-Серьёзный? - не здороваясь, спросил Николай.

-Очень, - ответил Анатолий, с опаской оглядываясь по сторонам.

-Тогда тут нельзя, - немного поразмыслив, сказал Николай. - Ты на машине?

-Да.

-Подожди меня в ней. Я минут через пятнадцать подойду.

-Хорошо.

Анатолий вернулся к машине. Сев за руль, он обхватил руками голову и стал терпеливо ждать. Спустя указанное время пришёл Николай.

-Что случилось? - садясь на свободное с спереди сидение, спросил он.

Рыжков знает о Кирилле, - поворачиваясь к нему лицом, ответил Анатолий. - У него на столе лежит папка, в которой Кирюхина фотография и подробнейшее досье.

-Откуда ты это знаешь?

-Я лично всё это видел.

-Кто-нибудь из наших об этом уже знает?

-Пока никто.

-И чего ты ждёшь? - удивился Николай. - Давно бы уже позвонил Андрею.

-Я сначала хотел с тобой посоветоваться, - пояснил Анатолий.

-Со мной? А что со мной советоваться. Я не начальник, чтоб принимать какие-либо решения. Нужно звонить Андрею: пускай он решает, чего теперь делать.

-Да я не об этом, - с досадой отмахнулся Анатолий. - Меня другое беспокоит. Всё это начинает пахнуть жаренным. А у меня, в отличие от Андрея, есть
семья, есть жена, дети. Мне о них нужно думать...

-Ты в любой момент можешь отойти, - перебил его Николай. - Андрей тебе сразу же об этом сказал. Но если тебе интересно моё мнение, то я друзей предавать
не буду. Я пойду до конца. У меня тоже есть жена и дочь, и я люблю их, но друзей в опасности я не брошу.

-Ладно, - немного помолчав, сказал Анатолий. - Давай мобилку, я Андрюхе позвоню.

47.

В последнее время Андрей очень сильно переживал. Он постоянно не находил себе место, то и дело испытывая душевную боль. Задуманная им операция, находясь
едва ли не в первой стадии своего развития, уже начала приносить негативные плоды. Сначала ранение Виталия, теперь вот раскрытие Кирилла... Андрею очень
не хотелось отменять всё им начатое, но ещё больше он боялся гибели окружающих его людей, гибели тех, кто только ради него пожелал влезть во всё это, тех,
кто ради того, чтобы Андрей сумел поквитаться со своим врагом, подставлял теперь себя под пули, рискуя не только здоровьем, но и жизнью. Да, конечно, Рыжков,
помимо того, что являлся личным врагом Андрея, был очень прескверным и весьма опасным человеком, полная победа над которым позволила бы многим нормальным
людям вздохнуть с облегчением; но Андрей не мог допустить, чтоб ради этого страдали и, тем более, гибли его близкие, которыми он теперь считал и Кирилла,
и Виталия, и Анатолия с Николаем, и даже Романа с Михаилом. Андрей не простил бы себе, если б кто-нибудь из них погиб.

-Надо позвонить Кирюхе, сказать, чтобы в ближайшее время он ни в коем случае не появлялся в Луганске, - нервно ходя по комнатам, размышлял Андрей.
- Пускай пока отсидится. Да подальше от Донецка. Пускай уедет куда-нибудь... Мне будет очень тяжко без него, но я справлюсь... Так, и вообще мне надо отдохнуть,
- внезапно останавливаясь, сказал он твёрдым, уверенным голосом. - Успокоиться, набраться сил, а потом решить, что и как дальше делать. Надо пойти и поспать
чуток. Вон, уже начало двенадцатого... А завтра надо будет Владиславу Игнатьевичу позвонить, узнать, как там он. А то я совсем позабыл о старике. Он для
меня ведь как второй отец, если бы не он, меня бы вообще сейчас не было. Лежали бы мои кости, не погребённые, среди тайги, и никто бы не ведал, кому они
ранее принадлежали...

Андрей отчётливо вспомнил самую драматическую и самую тяжёлую часть своей жизни, те дни, когда над ним постоянно кружила смерть, то и дело угрожая
навеки разлучить его тело с душой. А началось всё совершенно неожиданно. Ветер жизни пригнал чёрные тучи с той стороны, с которой Андрей меньше всего ожидал
их увидеть. Они летели над одним из наиболее густых и безлюдных районов тайги. Ничего не предвещало беды. Оставалось всего пару часов до встречи с Кириллом.
Андрей, маясь полным бездельем, считал минуты. За спиной чем-то шуршал сопровождавший его парень, с которым Андрей летал почти во все командировки, которого
решил взять и теперь. Андрей доверял ему, считая своим верным другом. Впереди виднелась слегка седая голова пилота, уверенно управляющего вертолётом, ведя
его через это, казалось, бесконечное зелёное море.

-Не двигайся, - вдруг раздалось из-за спины, и почти сразу же прозвучал выстрел. Андрей, схватившись рукой за спину, упал на пол вертолёта. Он видел,
как в следующий миг его друг и помощник выстрелил в пилота, попав ему прямо в голову. Затем он, схватив заранее приготовленный парашют, быстро покинул
начавший падать никем не управляемый вертолёт.

-Зачем?.. За что?.. - теряя сознание, прошептал Андрей.

Очнулся он поздней ночью. Вокруг было тихо и спокойно. На ясном небе светила полная луна. У Андрея сильно болело всё тело, жгла спина, гудела голова.
Он с трудом приподнялся на локте и осмотрелся. В нескольких десятков метров от него валялись обломки вертолёта и куски деревьев, поломанные при его падении.

-Но почему я лежу отдельно? - прошептал Андрей пересохшими губами. Тогда он не сумел найти ответ на сей вопрос. Лишь гораздо позже он пришёл к выводу,
что, вероятно, во время падения вертолёта, он перекатился и вывалился в оставленный открытым люк. Во всяком случае это была весьма правдоподобная теория,
и ничего другого Андрею в голову так и не пришло.

Но это было гораздо позже. А тогда, лежа посреди ночной тайги, Андрей не мог думать ни о чём подобном. Мысли в его гудевшей и нещадно болевшей голове
путались и сбивались. Ему сильно хотелось пить. В глазах временами темнело, свистело в ушах, накатывало полуобморочное состояние. Несколько раз Андрей
даже терял сознание, но, к счастью, не надолго. Во время одного из просветов он осознал, что ему нужно двигаться, нужно пытаться найти человеческое жилище,
найти людей. В те минуты он даже и не осознавал всё безумие и практически полную безнадёжность возникшей у него идеи. И, наверное, это было к лучшему.
Попытавшись встать, но так и не сумев этого сделать, Андрей пополз. Он не знал, в какую сторону он движется и в какую ему нужно двигаться, он просто полз,
стараясь ни о чём не думать. От этого движения ещё сильнее стала болеть раненная спина, ломило грудь, кружилась голова. Андрей, сжимая зубы, старался не
обращать внимания на всё это. Он знал лишь одно: остановка равносильна смерти, а движение даёт ему шансы на то, чтобы выжить. Хотя шансы эти едва ли не
равнялись нолю. Но Андрей не думал об этом. Ему нельзя было об этом думать. Теряя сознания, он вновь приходил в себя и продолжал свой нелёгкий путь.

Примерно через два часа, с огромным усилием преодолев менее километра, он окончательно выбился из сил. Глубоко вздохнув, он положил голову себе на
руку и прикрыл глаза...

Очнулся Андрей уже на следующий день. Было очень жарко. Не выносимо хотелось пить. Усталое и изнеможённое дело совершенно не желало ему повиноваться.
С огромным трудом добравшись до ближайшего дерева, Андрей понял, что дальнейшее движение больше невозможно. Он обречён. На его глаза выступили слёзы.

-За что?.. - почти беззвучно прошептал он.

Утомлённый и измученный мозг почти тут же дал на сей вопрос практически исчерпывающий ответ. Андрей вспомнил об одном из последних приездов к нему
Рыжкова. Тогда ещё не являясь депутатом, Дмитрий Сергеевич решил самолично его посетить. Оставив своих мордоворотов за дверью Андреева кабинета, он сухо
заявил:

"У тебя, Андрюша, больше нет выбора. Либо ты соглашаешься на мои условия, отдаёшь мне тридцать процентов всего своего дохода, позволяешь пользоваться
твоими каналами поставок и так далее, либо я забираю всё, в том числе и твою жизнь. У меня есть такие люди, которые сделают всё таким образом, что комар
носа не подточит, поверь мне, Андрюша, поверь. Итак, твоё окончательное решение? Ты согласен на моё предложение?"

"Нет", - твёрдо ответил Андрей.

Сейчас это слово с каким-то гулом и многократным эхо прозвучало в его мозгу. "Всё стало на свои места", вновь теряя сознание, подумал Андрей.

Когда он в очередной раз очнулся, то обнаружил, что кто-то его куда-то несёт. Андрей попытался пошевелиться, но сильные руки не дали ему этого сделать.

-Тише, тише, - услышал он хриплый, но весьма дружелюбный голос. - Не дёргайся, парень. Всё будет хорошо.

Это был Владислав Игнатьевич. У старика был небольшой домик, затерянный в дебрях тайги. Он почти каждое лето покидал город, уединяясь в тайге, и проводил
здесь всё тёплое время года. Он любил бродить по нескончаемому лесу, собирая лечебную траву, охотясь, размышляя над прожитой жизнью. Именно во время очередного
из таких уединений к нему и пришли первые мысли о новом оружии. А в тот день, когда ему довелось встретить бесчувственное тело Андрея, Владислав Игнатьевич,
удалившись от своего дома на целый десяток километров, бесцельно брёл по лесу, в который раз обдумывая отдельные моменты своей, как ему тогда казалось,
совершенно безумной идеи. Таким образом именно этой бесцельной неожиданной прогулке, заведшей Владислава Игнатьевича столь далеко от его дома, Андрей был
обязан жизнью, а Владислав Игнатьевич - воплощением в жизнь своей безумной идеи. Именно этот случай, совершенно пустяковый на первый взгляд, в последствии
приобрёл такую важность и в какой-то мере даже бесценность для обоих мужчин, заменивших друг для друга на ближайшие пять лет отца и сына - у Владислава
Игнатьевича когда-то был свой, родной сын, но так называемая "чужая война", не церемонясь, забрала его, не вернув даже бездыханного тела. Сын Владислава
Игнатьевича подорвался на мине, и его останки разбросало на десятки метров...

48.

Тело Ольги обнаружили лишь на следующее утро. Оно, уже совсем холодное, лежало на цветочной клумбе, расположенной прямо под окнами. Вполне возможно,
что, упав, девушка не сразу умерла. Если бы Ольгу вовремя увидели, быть может, оказанная своевременно первая помощь смогла бы вернуть её к жизни. Но на
раздавшийся среди ночи громкий крик никто не обратил внимания. Крики в этом доме - дело привычное. Мало ли, кто там кричит. Быть может, Хасан в очередной
раз наказывает какую-либо провинившуюся девушку. Никому и в голову не пришло, что это был прощальный крик самоубийцы. Лишь утром, вышедший ради поливки
цветов, один из охранников, исполнявший также обязанности дворника и садовника, обнаружил тело девушки. Ещё несколько часов ушло в ожидании Хасана. Его
никто не осмелился будить ради такого дела. Зная его буйный, жестокий нрав, прислуга боялась очередной взбучки. Поэтому было решено сообщить хозяину о
случившемся лишь тогда, когда он сам соизволит встать.

-Уберите, - выслушав это сообщение, только и бросил араб. - Закопайте за домом. И тихо мне! - немного поразмыслив, добавил он.

Ольга здесь была совершенно чужой. Никто не сожалел о её гибели. Даже Светлана, считавшаяся её подругой, практически не расстроилась, узнав о случившемся.

-Что ж, - тихо сказала она, - значит, ей так будет лучше.

Возможно, Светлана так себя повела исключительно из-за боязни разозлить своего работодателя и любовника. Она видела, что ему неприятно всё то, что
касается Ольги, заметила, каким взглядом он посмотрел на одну из служанок, заикнувшуюся, было, о более достойных похоронах девушки. А ей никак нельзя было
ссориться с Хасаном, впадать к нему в немилость. От этого человека зависело всё: её будущее, её настоящее, её жизнь - и та зависела от Турка, от его прихоти.
А Светлане очень не хотелось попасть на место Ольги и других несчастных девушек, чем-либо прогневивших своего деспотичного хозяина.

Ещё в первой половине дня похороны были окончены. Несколько слуг вырыли за домом яму, положили в неё тело и аккуратно забросали землёй. Ни на памятник,
ни на оградку, ни даже на редкие поминки Ольге, конечно, нечего было и рассчитывать. Хасан никогда бы этого не позволил. Её похоронили как обычное домашнее
животное, попросту закапав в огороде. Рядом с холмиком её могилы находилось ещё два таких же холмика, но слегка поменьше размером и сильно заросших травой.
Вполне возможно, что там, под ними, покоились другие девушки, тоже нашедшие свою смерть в стенах этого дома. Об этом никто толком ничего не знал. нынешние
слуги араба иногда передавали друг другу какие-то расплывчатые слухи об этом, но ничего конкретного они не знали. Вероятно, эти похороны, если таковые
вообще имели место быть, произошли уже давно. В них принимали участие предыдущие слуги Хасана, о дальнейшей судьбе которых никто ничего не знал.
 

3. ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

     Так как на прошлой неделе мне так и не удалось выпустить рассылку (помешал пойманный вирус, уничтоживший системму), я постараюсь на этой неделе наверстать упущенное, сделав сразу несколько публикаций. Называть более конкретные сроки не буду, дабы опять не вышло так, что пообещал, но не выполнил. Но буду стараться!

 А на сегодня всё. До встречи в следующих выпусках!
с уважением,
Аргунов Артём
argunov-artem@yandex.ru
http://www.artemargunov.narod.ru