В небе тают облака,
И, лучистая на зное,
В искрах катится река,
Словно зеркало стальное…
Час от часу жар сильней,
Тень ушла к немым дубровам,
И с белеющих полей
Веет запахом медовым.
Чудный день! Пройдут века –
Так же будут, в вечном строе,
Течь и искриться река
И поля дышать на зное.
1868
Борис Пастернак
Как у них
Лицо лазури пышет над лицом
Недышащей любимицы реки.
Подымется, шелохнется ли сом, –
Оглушены. Не слышат. Далеки.
Очам в снопах, как кровлям, тяжело.
Как угли, блещут оба очага.
Лицо лазури пышет над челом
Недышащей подруги в бочагах,
Недышащей питомицы осок.
То ветер смех люцерны вдоль высот,
Как поцелуй воздушный, пронесёт,
То, княженикой с топи угощён,
Ползёт и губы пачкает хвощом
И треплет речку веткой по щеке,
То киснет и хмелеет в тростнике.
У окуня ли ёкнут плавники, –
Бездонный день – огромен и пунцов.
Поднос Шелони – чёрен и свинцов.
Не свесть концов и не поднять руки…
Лицо лазури пышет над лицом
Недышащей любимицы реки.
1917
Даниил Андреев
Andante
Не поторапливаясь,
ухожу к перевозу
Утренней зарослью у подошвы горы,
Сквозь одурманивающие ароматами лозы,
Брусникою пахнущие
от вседневной жары.
Как ослепительны эти молнии зноя
На покачивающейся
незаметно
воде,
В этом, исполненном света, покое,
В дощатой
поскрипывающей
ладье!
Тихо оглядываешься – и понимаешь
Всю неохватываемость
этих пространств,
Где аир, лилии, медуницы и маеж
Чудесней всех празднований,
всех убранств…
О, я расколдованнее
всех свободных и нищих:
Зачем мне сокровища? И что мне года?
Пускай перекатывается по нагретому днищу
Беспечно расплескивающаяся вода,
Моя подошвы мне и загорелые пальцы,
Блики отбрасывая на ресницы и лоб…
О, трижды блаженнейшая
участь скитальца!
Пленительнейшая
из человеческих троп!