Мне рваные брюки
Сегодня приснились,
Взгрустнул я: заплата нужна.
Но Муза тогда надо мной наклонилась,
И вот что сказала она:
"Ты молод,
И помощь мою не отбрасывай.
За всех вас болея душой,
Я брюки чинила поэту Некрасову
И опыт имею большой.
Не каждому
С песнями жить припеваючи,
Не каждому - море любви.
Некрасов был гений,
А ты начинающий...
Терпи, мой хороший, терпи!"
Золотое осеннее солнце пронзало сады,
Янтарем и кораллом горели на ветках плоды.
Словно кто-то рассыпал, чтоб радовать сердце и взор,
Драгоценные камни по склонам сверкающих гор.
А в долине, где кровью еще отливала река,
От решительной битвы с врагом отдыхали войска.
У парчовой кибитки, где вождь на ковре почивал,
Полководец враждебного войска покорно стоял.
Думал он: «Я вчера еще был властелином земли,
Перед кем же войска мои прахом безмолвным легли?
Сколько стран я прошел, превращая их в пепел и дым,
Почему ж изнемог перед этим народом простым?
На челе от венца золотого болезненный след —
Вот и все, что осталось от славы моей и побед!»
Так он думал, взирая на склоны сверкающих гор,
Вдруг зажегся испугом его умирающий взор.
По тропинкам ручьями спускался в долину народ,
Словно солнца лучи разливались с небесных высот.
Много женщин, детей, и старух, и седых стариков
В разноцветных одеждах, красивей весенних цветов.
В каждом шаге их трепет горящих восторгом сердец,
И на каждом из них из камней драгоценных венец.
Много видел венцов побежденный в бою властелин,
Но таких, как у них, не видал властелин ни один.
Он вскричал: — Что я вижу? Не нового ль солнца восход?
Победитель мой, вот он идет, венценосный народ!
И на землю лицом он в испуге великом поник,
И земля услыхала, как шепчет он слово «таджик»1!
Он не видел, как люди спешили к стоянкам бойцов,
Как снимали корзины с плодами с кудрявых голов.
Тяжелы были эти венцы, но памирский народ
С давних дней до сих пор по горам в них спокойно идет.
Ярких яблок рубин, винограда лучистый янтарь
Как сверкают в корзинах теперь, так сверкали и встарь.
Сладкий сок услаждал пехлеванов усталых уста.
Радость взоров народов сияла, светла и чиста.
Вышел вождь-победитель, и вождь побежденный вскричал:
— Твой народ — венценосец! Таджик он!..— и мертвым упал.
— Меч неправ твой несчастный! Но правду сказал твой язык:
Кто увенчан любовью к отчизне, тот вправду таджик!
Кто отвагой увенчан, кто страха не знает в боях,
Тот поистине может таджиком назваться в веках!
Так сказал победитель и вышел к народу на пир,
А счастливое имя таджиков запомнил весь мир.
