~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
ПРОИЗВЕДЕНИЯ ДНЯ с сайта ТЕРМИтник поэзии
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
================================== Всего зарегистрировалось: Авторов 4482, Произведений 50840, Авторов написавших произведения 2771, Комментариев 44118, Редакторских заметок 99 ================================================
три стишка (Рафиев)
================================================
--- Пахнет довольно скверно, когда в начале апреля приходится через скверы гнать кокера спаниеля –
в особенности рябого, с пятнышками на лапках, а люди идут с работы, а бабки сидят на лавках –
греют под солнцем кости, сжатые радикулитом, лет десять не ходят в гости. Их время ползет улиткой,
а я – пробегаю мимо. …Как гончий, несется кокер по скверам Третьего Рима, который проигран в покер
в мире резиновых Барби и плюшевых гомосеков.
… Тикает и качается жизни моей петля, и очень быстро кончается, и не хватает тепла,
и сам, одурев от признаков, падаю в эту муть – в обнимку с охапкой призраков, рождающихся из минут.
Еще далеко до финиша. Возьмите мои глаза – два превосходных фетиша. …Пунктирная
полоса…
Я помню ватаги девочек под бантиков шепоток, рези!
нку и горку мелочи… Мне было тогда с пяток.
Романс Нервные звуки музыки, полный пиздец ума. Люди вокруг, как пупсики, а за окном – зима,
вечность в окне колышется талым подтеком лет. …и ничего не слышится – музыки больше нет –
кончилась музыка. Кончится скоро и этот ум. …и ничего не хочется. Небо – почти что трюм –
падает снежной кашицей. Небо, как потолок. …и ничего не кажется – будь это даже Бог.
В мире усталой логики и непонятных слов – тихо – почти что клопики – тише, чем в пять часов.
…и бесконечно похую, и ничего не жаль – даже тебя – одинокую, тихо бредущую в даль. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Зеркало: http://termitnik.org/poem/50029/ http://termitnik.dp.ua/poem/50029/
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
================================================
Германия (Рыжий)
================================================
Небо такое же, правда, соборы острее – колется тучам, я думаю, здесь в непогоду – да и внутри почему-то молитва не греет… Впрочем, наверное, быть урожайному году.
Звезд почти нету, зато те, что есть покрупнее будут, и сытые, будто и не было боли. В чем же тут соль? – размышляю, - Не в том ли, что соли нет заменителя? Верно – без соли вернее!
Как закатил я сюда? То ли следом за солнцем, что, покатившись, луне уступило дорогу, то ли я просто - последний посол вавилонцев – новую башню ищу, чтоб покаяться Богу.
Кажется, понял я - пусть солнцепад повторится, пусть будет плохо, чтоб есть калачи вместо хлеба! Манна небесная тоже не сыпется с неба только за то, что кому-то родиться арийцем выпало. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Зеркало: http://termitnik.org/poem/49993/ http://termitnik.dp.ua/poem/49993/
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
================================================
Ни весточки, ни слуха (Рыжий)
================================================
Ни весточки, ни слуха, ни страницы, ни духа, пасть которым, значит, выбыть, сбежать, исчезнуть, сгинуть, схорониться, рассыпаться, да мало ли… А Вы бы смогли вот так, бесследно, без оглядки на вечность, год, три месяца, неделю забыть, уйти в offline, без подзарядки пищать, вцепиться в плечико бретелью?..
Очнувшись, понимаешь, сколь нелепо в словах искать безмолвия начало… Свирелью за окном весна звучала, и дождик шел навстречу солнцу слепо. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Зеркало: http://termitnik.org/poem/50356/ http://termitnik.dp.ua/poem/50356/
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
================================================
Банные истории - 8 (Харченко Вячеслав)
================================================ Фау-2
Старый кандидат Матвеич получил степень при царе, а к нам в ящик попал после восемнадцати лет лагерей за то, что участвовал с Королевым в разборке Фау-2. Он единственный в стране мог построить управление баллистическим ракетам, которые раз за разом падали в море, не долетая до учебных целей. После любого происшествия те, кто отвечал за летные характеристики, кивали на управленцев, а управленцы на летунов. Склоки надоели полковнику КГБ Краснухину, который приказал вынуть приборы из головки, за руль посадить Матвеича и запустить бесшассийную ракету с человеком, чтобы садилась она на брюхо в рыхлый песок. Восьмидесятипятилетний Матвеич трясся и отнекивался, но ему пригрозили вместо лесоповала (как раньше) отправить в психушку или без пенсии выгнать в Израиль на постоянное место жительства, на что Матвеич надел кожаный шлем и зажмурил глаза. Ракета вместо песка
упала в канал, и, хотя это означало ошибку пилотажных качеств и полностью снимал!
о обвинения с Матвеича, старый кандидат все равно бежал из воды вплавь в неизвестном направлении. С помощью всесоюзного розыска его через два месяца отыскали в сибирском городишке под Томском с ввалившимися кровяными глазами, с серым изъеденным лицом, запущенного, отощавшего и с отросшими грязными когтями.
Любовь с Кырдылкыком
Бурятский геолог Кырдылкык приехал ко мне из Якутии в пустую квартиру, из которой я выкинул сбежавшей с байдарочником первой жене всю мебель, остатки одежды, адио-видео-бытовую технику, последние сто баксов и опель-вектру тысяча девятьсот девяносто седьмого года выпуска. Если бы не Кырдылкык и его вяленая шариками конина, то я бы протянул ноги, но вместо этого меня стала донимать беглянка, требуя свиданий пока нет дома водного туриста. Атмосфера мачеобразного мужчины после разгильдяя ей не подходила: стирка вонючих носков по
вечерам, нарезка бутербродов по утрам, невозможность самой помыть спинку, а только с!
неукоснительным трением ее мужской ладонью. Я радостно пр!
иезжал и устраивал маленький освенцим: читал вслух Асадова, слушал Баскова, жрал и пил без меры, не лез в постель. Но вскоре издевательства мне надоели, а жена все звонила и звонила, требуя внимания и мужской ласки. В конце концов я устал и заявил, что больше так продолжаться не может, я сильно изменился, я нашел другое и новое, я телесно живу с Кырдылкыком. Звонки прекратились.
Мой дед
Мой дед по матери ездил по дороге жизни в Ленинград на полуторке, а когда он повстречал мою бабушку по матери, то он уже работал шофером на прожекторе, которым бабушка и управляла. Когда немцы бомбили города, дед разворачивал прожектор, а бабка освещала им ночное звездное небо, пытаясь поймать в перекрестие лучей с другими прожекторами пролетающие фашистские свастики. В детстве я был полностью уверен, что у меня все живые в семье потому, что дед и бабка поженились после
войны, и только много позже, в зрелом возрасте, я узнал историю про форсировани!
е Одера, когда Георгий Константинович осветил немецкие батареи на противоположном обрывистом берегу силами четырехсот прожекторных машин. Фашисты ослепли, вперед пошли русские лодки, а очухавшиеся враги расстреляли прожектора с экипажами в первую очередь. В живых остались лишь восемь человек из восьмисот. На одной из таких не погибших машин сидели мои родственнички, но счастье им улыбнулось из-за дедовской смекалки, потому что дед после включения света за косы вытащил бабку в кусты, а подбежавшему лейтенантику дал сапогом в морду. Пока энкавэдэшник вытаскивал трофейный кольт, на его месте образовалась обширная воронка, и правыми сделались выжившие.
Зомби
Мы ехали с Иваном Степановичем из гостей на предпоследнем метро, прихватив с собой Илюшу, уставшие от дневного веселья, сквернословя и ругаясь. Напротив нас сидел мазурик прозрачной наружности, уткнувшись
очками в книгу, когда вошли три автоматических человека под присмотром авторитет!
а. По направляющему кивку зомби надвинулись на читателя и!
стали методически избивать его, повторяя: "Мы герои Царицынского погрома, мы герои Царицынского погрома". Книголюб лишь хлюпал, не пытаясь защититься, что нам не понравилось, и мы вступились на помощь. Через пятнадцать минут избиваемый был освобожден Илюшей, авторитет скручен Иваном Степановичем, а я собрал героев Царицынского погрома и отодрал каждому уши. Потом мы в течение полугода ходили к освобожденным зомби по домам, ведя просветительские беседы. Авторитета же мы навсегда наказали.
Однако, акция!
Публика нынче пошла брутальная. Ей Игги Попа в подлиннике читаешь, а она в ответ: "Вау! Это же наш русский поэт К.М.! Это же наш русский поэт К.М." Однако акция!
Зона "В"
С Названным я познакомился, когда он вошел на первом курсе в два часа ночи в комнату и заорал: «Подъем!» Все встали, а я ответил:
«Тут тебе не казарма.» Но мы почему-то не подрались, хотя у Названного был первый разряд по б!
оксу. Потом мы еще раз не сцепились, когда в пустом коридоре он въехал в мою спину кулаком, а я просто резко развернулся плечом в его грудь и пожал в ответ руку. Когда Мавроди прекратил скупку своих билетов, то мы с Названным купили очередь на Нагатинской в центральный офис МММ. Нас окружил ОМОН щитами и провел сквозь толпу с обратной стороны в помещение. За единственным окном кассир предложил выдать пятисотрублевками - мне выходил Жигуль мешков, а Названному - ЗИЛ. Названный взял расписку, что сдал билеты и придет завтра за пятидесятитысячерублевками, а я поймал частника, которому заплатил мешок за провоз плюс отдал два мешка за обратный выход. Наутро Названного никто не пустил к раздаче, даже силовики, и он принес Соломону не деньги или билеты, а расписку. Тот дал ему сроку месяц и поставил на счетчик. Мы жили в МГУ, где все разбито по зонам со времен зеков, которые строили
высотку, и все путаются. Поэтому, когда Соломон послал на Названного людей, то ник!
то не удивился, что они вместо зоны "Б" пришли в комнату восем!
надцать-двенадцать зоны "В", посчитав, что нумерация ведется по латыни, хотя любому человеку понятно, что если есть зона "Ж", то считают по кириллице. В зоне "В" жил немой вьетнамец, умеющий говорить по-русски плохо, и посланцы выкинули его в окно, а он так кричал, что проверять ничего не стали. Под комнатой проходил на уровне четырнадцатого этажа карниз - остался выкидыш жив. В среде деловых людей истории распространяются, как черный список. Уже к обеду Названный понял, что приходили по его душу. Он выехал на электричках до Владимира и Ярославля, где и растворился так, что видел его кто-то через пять лет в Житомире под другим паспортом и гражданством студентом областного радио - технического института. В комнату восемнадцать-двенадцать зоны "Б" теперь стали заходить мальчики. Они брали соседа Названного, Иосифа Марковича, за ноги и вывешивали на вытянутых руках за окно. Иосиф
Маркович флегматично молчал (в молчании спасение), а со временем научился в пров!
етривании находить очарование: не всегда удается увидеть Воробьевы горы вниз головой. Вбегающие в этот момент гости пугались, но после привыкли и начали спрашивать хозяйские вопросы: "Иосиф Маркович, дай соль? Иосиф Маркович, не займешь ли стольник?" По окончании страдальца ставили на пол, отряхивали штанины и, попрощавшись, уходили. Названного сдал тот, кто видел его в Житомире, но к этому времени он уже жил в Лондоне в Сохо, подрабатывая русской мафией у негра-джазиста. Увидев как-то пожилую богатую австралийскую дуру, он три месяца крутился овцой, пока не женился на ней, но по приезде на зеленый континент не совладал с нервами и в день знакомства с родителями, имуществом, недвижимостью и территорией так нажрался, что расплющил в сопли старухину башку о стену, соорудив ей полуторагодичное сотрясение мозга. Суд засчитал полтора года за пятнадцать, и поэтому Названному повезло, так
как Соломон не дождался окончания срока, оставив это бренный мир самостоятельно и н!
авсегда.
Поэтическая преемственность !
У Маяковского - кофта, у Шершеневича - штаны, у Есенина - Дункан, а у меня - желтый полосатик.
Как я стал хохлом
Продавать косметику на Измайловском рынке приходилось вдумчиво. Мы постоянно вопили: «Ваши глазки - наши карандашики! Бери, бери - Рим, Нью-Йорк, Париж, Дакар,» - но на некоторых коробках стояла надпись кроме "Рим, Нью-Йорк, Париж, Дакар" еще и "Рустави". Тогда наш хозяин Давид ругался по-грузински, вырывая у таких упаковок буквы Рустави, чтобы ничто не выдавало французского происхождения косметики. Сам Давид не торговал, а поставлял товар нам. Наверное, за славянскую внешность. Стоя на морозе и приплясывая, мы никого не страшились и билет за место никогда не покупали - вначале от бедности, а потом от жадности (за двое суток мы заработали на пол года, но все равно билет брать не стали). Наша жадность легко вскрывалась,
а мы думали что никому не нужны, но на четвертые сутки нас отвели в отделение и все забрали, в!
ключая выручку. Не помогло даже то, что я бегал вдоль стен и кричал, что я сын камчатского народа. Мне ответили, что я - хохол и для верности огрели дубинкой - и я понял, что я хохол.
Месть
Прохор Прохорович тяжело начинал художественную жизнь. Участник бульдозерной выставки долго скитался по подвалам, не раз попадал в печать в виде карикатурного модерниста и бывал всячески бит, как морально, так и пару раз физически. Потом он все-таки написал (правда, не с первой попытки) нужную картину, и от него отстали, хотя и вызывал следователь в отдел, и много читал смешного и предъявлял обвинения, но прилюдно каяться не пришлось (повезло). В последние дни я часто с Павликом бывал у Прохора Прохоровича. Старик хорохорился, крепился, но ворчал: - Смотри, Славка, ждут подлецы моей смерти, чтобы подороже картины продать. Но я научился смеяться, - и Прохор
Прохорович брал со стола в охапку маркеры и на чистом холсте рисовал жменей каля!
ку-маляку, подписывая "Прохор Прохорович". - Это, Славка, !
моя месть. Пусть теперь до конца веков гадают, что имел в виду гений. … Недавно, прогуливаясь по Арбату, я листал альбом "Живопись, устремленная к Богу. Нераскрытые тайны мастера", где культовый нынче критик на полном серьезе что-то там нашел (страниц на триста пятьдесят) в мазне Прошки. Царствие тебе небесное Прохор Прохорович, царствие небесное!
Народный акын
Маленький N - ский народ, как и все народы нашей страны в то время, обязан был поставлять по разнарядке ученых и культурных деятелей, например музыкантов или философов. И если с инженерами что-то еще можно было устроить, то с поэтами все-таки выходило не всегда и к ним прикрепляли хороших переводчиков, обладающих литературным вкусом. Зачастую именно от их мастерства зависело будущее назначенного архитектора человеческих душ. Я не открою секрета, если скажу, что одного великого
N - ского стихотворца Р.Г. создал его переводчик Л. (из старого, чудом уцелевшего дворянс!
кого рода), сохранившийся со времен Ахматовой и Мандельштама и не раз с ними чай пивший. Но подопечный, конечно, веровал в иное, и когда они ехали с Л. по горной дороге в санаторий Пицунду, Р.Г., заметив стаю уток, произнес: - Сматры, Вано, косяк - как штопор в небо! Вах, вах, какой образ! Дарю!
Первый полет «Бурана»
В первый полет «Буран» улетел в сторону моря, а я, когда прочитал об этом в газете, сразу подумал: что ему делать в стороне моря? Так, раздумывая и куря, я дошел до работы, встретил Матвеича и спросил: "Может, «Буран» полетел не туда, а все сказали, что в сторону моря?" Матвеич улыбнулся и ответил: "Улетел «Буран» туда, но квартальной премии не будет". ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Зеркало: http://termitnik.org/poem/50935/ http://termitnik.dp.ua/poem/50935/
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
================================================
выше нЕ был (Елеи Сон)
================================================
юла турникета крутила мне время, из дроби часов извлекая частицы не опоздать уже. всё. на стезе я. встречай, я иду. я иду причаститься. плыву на камнях и туманы рву в клочья, была лишь грешна, а теперь беззаконна, но если дойду, рассмотри, даже ночью нежнейшую птицу в глазах у дракона. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Зеркало: http://termitnik.org/poem/49011/ http://termitnik.dp.ua/poem/49011/
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
================================================
Гнать. Дышать. Слышать. Держать. (Евгения Диневич)
================================================
гнать...
сто двадцать днём и ночью три тысячи в сутки двадцать в неделю метры и мили на годы счётчик мерно тикает вне предела моего тридесятого твоего храма а тише едешь не в корм лошадке её пристрелят и будет рано и будет утро походкой шаткой вползать на новый виток осмелясь лежачий камень и мох подушкой её пристрелят в твоей постели там остановка и сердце глуше гнать в три пульса турецким маршем сжигая время вперёд и к лету то не бес но в ребро и дальше в тебя врастаю грудною клеткой
.....
Они говорили люблю... искренне.. Их заполняло... они уходили.. Её дыханьем.. Дышалось искрами, Дышалось ветренно. Тили-тили Ещё раздавалось недолгим бомом.. Горело тесто, невеста или Кошкино, мягкое, звалося домом. Её было много. Они уходили.
Родной мой, жизнь
протекает мерно. В рамках письма и чтения жи!
тий. «Мне надо выйти. Вернусь? Наверное» Дышите глубже... Ещё.. Не дышите.
.....
Ты не слышишь, как в тон предрассветному зимнему часу Тишина обрастает не слухами, но коростой Меж домов междометий, воскли... и цианистым, к чаю, Этим словом земным. На, примерь. Вдруг придётся по росту.
Я тебе его дольками. Только на запах осталось. Слов на выдохе мало, всё выжали, выжгли на милость. Задышали, затискали, заштамповали. И малость Износили, а это, вот чудо, ещё сохранилось.
Ты губами его, языком, ближе к нёбу и к горлу, Протолкни, не давись.. Пусть само прямо с горочки, лыжей. И не в дудочку, нет, не в сопелочку - слышится горном Наше вашим: «люблю».. Ваше нашим: «вчера», и... Не слышать, не слышать.
.....
Все исключения в мире без правил. На
линии эхом помехи. Кромешно Колотится время, его прервали На стыке после и до, а между Таким!
пронзительным, не контральто, Почти вгрызаясь зубами в тр!
убку, Моё «люблю» извлекает сальто Из мышц и нервов, сплетённых грубо. Любили? Часто. Любили сладко. Включали скорость и до упора. Я тормозила с плеча, в десятку. В пороховницах дымился порох. А лошадей... Ах, Володя, милый, Что там немножко - куда как лучше Людей, блядей и идущих мимо, И нас, на деньги играющих в душки. С видом на вечность, с потугой в веру На все четыре, ребром из глины. Углами режущие натуры? Да упасите, всё округлили. А лошадей по глазам, по морде... А неча гнать по ковровым травам. «Дышите глубже».. Какая гордость?!? - Мне удержать бы... «Держитесь справа». Мне удержать бы тебя от взгляда Мимо и вниз, посмотри, я выше! Я здесь, корнями... за воздух... рядом.. Держать пытаюсь, дышать и слышать. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Зеркало: http://termitnik.org/poem/50689/ http://termitnik.dp.ua/poem/50689/
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
================================================
Осины синий сон... (Екатерина Беляева)
================================================
Осины синий сон. Седьмой этаж. Останься. Ты здесь когда-то был, осенний Соломон. Лунатик. Ночь. Шаги сентябрьского вальса. Последний день давно уплыл за синий склон.
Открылась тишина, и разошлись куда-то дары земных основ, снега зеленых глаз. Осенняя луна. Осенняя соната. В саду старинном вновь грустит осенний джаз. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Зеркало: http://termitnik.org/poem/46817/ http://termitnik.dp.ua/poem/46817/
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
рассылка от Прочих опасностей ==================================
Зайдите на сайт и выскажите свое мнение или поставьте оценку этому и другим произведениям http://termitnik.dp.ua.
Так же буду рад принять ваши произведения. Размещение свободное.
Адрес главного ТЕРМИту сайта ТЕРМИтник поэзии - admin@termitnik.org