Выпуск N28

Предлагаем Вашему вниманию 28-й выпуск
электронного литературного сборника сайта "Старатель"

 

Татьяна Литвинова

tl_logos@mail.ru

РОЗОВЫЕ ЛЮБОВНИКИ МАРКА ШАГАЛА


...А собственно, она в зеленом платье,
Он в чем-то черном... Контур шеи, щек
Избытком нежности пространству платит
За то, что в нем есть заводи глухие,
Где скрипа нет уключин и ключей,
И ветра неуклюжие стихии
Не обнажают вдруг судьбы ничьей.
На розовом, на лепестковом фоне,
Где Моцарт проходил лишь миг тому,
Ей не отнять ни губы, ни ладони,
Не отшатнуться никогда ему...

 

 

 

Иосифу Бродскому

1.
Иосиф, где твои одежды из виссона?
В Вирсавии их ткут? В Египте? А смит-вЕссон
Забвения в тебя пуляет сонно
И попадает вроде... Смерть немного весит
В сей жизни... А что образ дурен, пистолетен
так в смерти есть плебейское начало,
Почти что срам, почти что неприличье...
Мир после будет говорить с тобой по-птичьи,
По-травьи и по-божьи... А ночами,
Когда цветут библейские маслины,
Но вестника не шлют из Пэнуэля,
Мир вспомнит все... И вечности долины
Продлят юдоль твою и долю. И свирели
Вздохнут, и певчие пространств рессоры
Проснутся, а смит-вессон... впрочем, бог с ним...
Надень свои одежды из виссона,
И, может, будешь будущим опознан...

2.
Как там за Летой, за большой рекой,
Какие строчки правая выводит,
Какой душа пронизана тоской,
Вдыхая тот, непредставимый, воздух,
Действительно ль безмолвен Ахерон
И как пустуют лодки на причале,
И так же ль наклоняем небосклон
К твоей уже неслышимой печали?
А здесь остались мраморные львы,
Венеция и прочее соседство...
Как много для тебя теперь земли
Смертельного прозрачного наследства.
Ты там теперь, где розы и жасмин
Не знают очередности цветенья
И времени его сплошных руин
И посреди руин плодоношенья.
Твой том раскрыт на столике ночном,
И жизнь не давит бременем столь нежным,
И бабочка серебряным крылом
Века и веси правит безмятежно...





ЧЕЛОВЕК (К.Г. Юнгу)


Я - неба озаренная страница,
Я - пурпурное розы торжество,
Я - имя бога знающая птица,
Поющая в терновнике его.
Я - пламя на границе мирозданья,
Где ангел ночи учится летать,
Песок сует, жемчужина страданья,
И одиночество, и благодать.
Я - божье заарканенное слово
И сам аркан в руках у божества,
Из бренности моей родятся снова
Все боги, все деянья, все слова -
Все, что назвалось жизнью и судьбою
И надо мной раскинуло свой кров,
Что состоит из нежности и боли,
Ниспосланными тысячью миров.


САФО

Я свой погасила ликующий факел,
Я дев позабыла нежнейшие лики.
Мой жар и мой дар, вы очнулись постфактум
В полдневнопылающем лике гвоздики,
И в пурпурной поступи розы имперской,
Весь мир обошедшей от замков до келий,
И в сотнях ее лепестковых наперсниц,
И с сотнях любови взалкавших Алкеев.
Вакханкой-сиренью я мир истомила,
Я лбы пеленала терновою сетью.
Мой дар и мой жар на жаровнях жасмина
Трепещет, не тронутый тленом столетий.
Моих хризантем подвенечные луны
Всем небом моим над сердцами нависли.
Я ваши прекрасные губы целую
Я вечное яблоко, миф без Париса.
В отчизнах руин я цветущая милость,
Пыльца и нектар для указки Киприды.
Плеяды зашли я над ними раскинусь
Садами-созвездьями Семирамиды.
Любви и любви легкокрылая сводня,
Я лоно времен над могильным ущельем,
Я лотос Эллады, проросший в сегодня,
Залог возвращения и приращенья.


РАЙНЕРУ МАРИЯ РИЛЬКЕ. ТРИПТИХ

1

И пусть сквозь век неоглядный
В тебя нелегко вглядеться, -
Ты, Райнер, звучишь, как ангел,
Несущий ранет эдемский.
Как школьник, в заплечном ранце
Несущий небес чертоги,
И значит, все так, как раньше,
И живы цветы и боги.
За их королевской ратью
Ушел ты путем отвесным, -
Ты, Райнер, звучишь, как кратер
Вулкана с жерлом небесным,
Как рана - предвестье рая
Над безднами без барьера.
В безбрежье ушел ты, Райнер, -
Австриец с лицом Орфея, -
Не струнной долготой лирной -
Органною полнотою...
Сверкающий скипетр Рильке -
Нагое перо без вторы.
Но жизнью летя второю,
Избегшей страниц старенья,
Ты, Райнер, рифмуем с кровью,
Отверстой до откровенья.
О ангел терновых граней,
Вбирающий их по праву!
Ты, Райнер, звучишь, как странник
Страны не плюща, а лавра.
Но что тебе эти страны
И слав золотых кипенье?
Ты вечно звучишь, как крайний,
И вечно звучишь, как первый.
Заверчено над мирами
Сверлом золотое горло.
Над смертью прошел ты, Райнер,
Помазанником глагольным.
О ангел в сандальях легких,
Слепящих, как солнца блики, -
Для тверди ты жар обмолвки,
Для неба ты ранг улики.
О Райнер, расправь же крылья,
Не стиснутые шнуровкой,
Скользи над земною пылью
Земли и звезд полукровкой.

2

Бог создан нами из земных пиет
Меж полюсами холода и зноя,
И лик его несет усталый след
Подобия и образа земного.
Он создан нами из несчастных крох,
Из жалких человеческих реликвий...
Но если где-то есть поющий бог,
Он отзывается на имя Рильке.

3

Бренное энное время
Больше тебе не укор,
Райнера кровная эра,
Райнера рунный собор -
Неравновесный, отверстый
Райнера ропщущий храм.
Чем ты ответил? Лишь песней
Божьим бессчетным мирам.
Чем тебе небо ответит,
В плющ зарываясь и мох?
С губ твоих ловит бессмертье
Ревностью раненный бог.


МАРИНЕ ЦВЕТАЕВОЙ И РАЙНЕРУ МАРИЯ РИЛЬКЕ

1

Теперь вы звука вотчина
С просторами под ребрами,
У жизни неразборчивой
Небесною отобраны.
Над жизнью вечно жалящей,
Над жизнью вечно глупою
Вы больше не снижаетесь -
Вы небом убаюканы.
Я ваш птенец, оброненный
Над бездною печальною, -
Вслед улетевшей родине
Звучание отчаянья.

2

Старый век, где был Райнер и пела Марина,
Чертит циркулем божьим последний виток.
И без вас додышав этим воздухом длинным,
Я на ваши сердца возлагаю венок.
Я тюльпаны Вальмона, фиалки Монмартра
Принесу вам отсюда, с охапкой взойду...
До свидания, Райнер! Марина, до завтра!
Я люблю вас. До встречи в таком-то году...



ЭМИЛИ ДИКИНСОН

Пусть тело становится перстью -
Иной для стихов окоем,
Трагичная птица Амхерста,
Безвестная в веке своем.
А после - не Лета, а слава,
Но ты - ты в надзвездной тиши.
Что слава? - земная оправа,
Отрава земная души.
Покорны рука и чернила,
И космос - Амхерста окрест,
Который - и горн, и горнило,
И ввысь указующий перст.
О дни твои невыездные,
Амхерст - твой Эдем и твой ад,
И молнии строчки сквозные
На бледной бумаге горят.
Поэт - одиночества путник,
Невидимых зорей и бурь+
Втекает торжественный пурпур
Всех роз твоих певчих - в лазурь.
Проходишь ты лугом и садом,
И небо из рук твоих ест
В Амхерсте - он сцена и саван,
В Амхерсте - он роза и крест.
И отблески белого платья
Текут над землей, над рекой,
И вечность печально и внятно
Им вторит твоею строкой.


СМЕРТЬ. ( Х.Л.Борхесу)

Она с дождем и розой сплетена,
С луной и плачем, памятью и тенью,
Она древнее времени и сна, -
Почти что жизнь, почти осуществленье.
Она - везде, она еще нигде,
Она никто, и тишина не вздрогнет,
Чуть ветер на песке иль на воде
Ее начертит тайный иероглиф.
Что ей веков скрипучий переплет,
Она всегда, ей ничего не надо, -
Она - цикада, что тебе поет
Из самого окраинного сада+



АЛЕКСАНДРУ БЛОКУ

1.
Когда и век промчался мимо,
Иные времена взрастя,
Вобравшим облик серафима
Увиделся ты век спустя.
И сквозь уставшее, больное,
На что посмели мы взглянуть,
Теперь провидится иное -
Твой страдный неотвратный путь.
Неотвратимый путь незримый
Среди прозрений и страстей+
Пути поэта сохранимы
Меж ежебудничных смертей.
И плачет жизнь твоя былая
Над водами Невы-реки,
Пророчески благословляя
Падучий лик твоей тоски.

2.
Петь образ ангела пречистый,
Витающий над сломом дней,
И за актрисой волочиться,
И ангела увидеть в ней,
И сердца смутные движенья
Преобразить щепотью слов,
И тайною преображенья
Вдруг быть застигнутым врасплох,
И падать, как дожди и листья,
И вечной шелестеть листвой,
И - за актрисой, за актрисой,
В продленный трепет огневой+


БЛОК

Нет, не магичен круг прекрасных строф,
Как ни обмакивай в чернила перья,
Как ни пиши, любимец катастроф,
Но жизнь сама бесхитростно смертельна,
Сама ведет, как сослепу, в тоску,
Уводит по земле и над землею -
По Ладоге, болотам, по песку, -
Спираль пространства затянув петлею.
Послушник ли тоски, ее изгой -
Тебе к ее истокам возвращаться:
С упорством звезд восходит над тобой
Трагическая запредельность счастья.
Есть твердь стиха, за ней - кругом - обрыв,
Выруливай над ним душою пьяной,
Познавшей с жизнью гибельный разрыв -
С охотницей, наперсницей, Дианой.
И не спасет лобзание высот,
Прогулки одинокие на Стрельну, -
Воспевший рок иконописный рот
Отравлен жизнью и отравлен смертью.
Куда бежать? И от чего бежать,
Когда судьба крылом взмахнула жутким? -
Дешевая осталась благодать:
Сквозь ночь - в трактир, к цыганам, к проституткам.
За музыкой бегущий Агасфер! -
Летучи - не схватить - ее отчизны.
+ Чем больше музыки небесных сфер,
Тем невозможнее возможность жизни.
Кто оплатил страдания твои
И ноту их довел до исступленья -
За вечность розы в золотом Аи,
За красоту свободного паденья
Не вверх, не вниз, а вне координат, -
На той единственной нездешней ноте:
Так ангелы непадшие летят,
Перемешавшись с падшими в полете.
Там - бесконечен он, а здесь - конец
Оставшимся от жизни жизни крохам,
И ангел смерти сам берет резец,
До смертной маски заостряя профиль.
Застынут строки по пустым углам
С невыносимой боговой любовью, -
Единственной из всех Прекрасных Дам
Навеки сядет смерть у изголовья,
Возляжет стих ей в руку тяжело,
Его сомнет она рукой незрячей,
И ты не вспомнишь, больно иль светло
От снизошедшей истины ходячей.


Анне АХМАТОВОЙ

Героя, хора, гения, любви
Так ненадменно таинство ухода.
Еще шиповник внятней дикой мглы,
И внятней смерти близкая природа.
Еще очнется снег, чтобы витать,
Еще его продолжено скольженье,
Еще дано тебе предугадать
Его как ангелов преображенье.
Еще... еще... Не тает этот снег.
Тебе осталось на чуть-чуть попыток,
Чтоб в губы целовать прохладный век,
Как недописанный тобой же свиток.
В чернильнице грядущего темно.
Хор затихает ртом неутолимым.
Геройствовать столетию смешно
Оно уйдет проклятым и любимым.
Заснежены умершие сердца.
Цела недоцелованная роза.
Дописана Поэма до конца
Она так и осталась без Героя...

Памяти поэтов ХХ века

Все умерли, и не с кем говорить,
Что постепенно холодея...
Все умерли, и некого винить,
Россия, Лета, Лорелея...
Век пуст во всю длину и ширину,
Век пуст на глубину аорты,
И не с кем быть у времени в плену,
Хотя в соседнем доме окна жолты.
Все умерли. Столетья замер гул,
Так тихо в пустоте морозной,
И времени почетный караул
Давно пропил ремни и звезды.
Все умерли уже. Открыть окно
Что жилы отворить следим по строчкам.
Все души милых боже, как давно,
Из одиночек вновь по одиночкам.
Все умерли, ключи забрав Туда
И вечности билеты волчьи,
И как обледенелая вода
Столетье умирает молча:
Архитектура Мандельштама, звон
Разбитых звезд твоих, твоих, Марина,
Земных вершин Тарковского наклон,
Воздушная Бориса глина,
Ахматовой нездешняя юдоль,
Но здешние беда и русскость,
Иосифа аттическая соль
Трагический всемирный уксус.
...Поэтов похоронное бюро
Я век двадцатый узнаю по звуку.
Как страшно брать мне вечное перо
В невечную земную руку...




МУЗА ПОЭТУ

Я душу до околиц выжгу,
Как лепестковую свечу.
Я отберу тебя у жизни,
Певучей смерти научу.
Тоску, как плод златого древа,
На сердце брошу: на, владей
Во имя вечного напева
Невинной дудочки моей.
Душе на дудке быть распятой
И погибать в любом раю.
Я кровью острой и заклятой
Твою земную отравлю.
И будут жизнь и смерть сшибаться
В твоей гортани каждый миг
И тростниково изгибаться
Вослед веленью губ моих.
И как вослед благословенью
Ты в крестный пустишься полет:
Твое свободное смиренье
Пасть от божественных тенет.
Я тени наложу на лики
Всех дней твоих, твоих сиротств.
Земная ось твоя музыка,
Предавшая земную кость.
Весь трепет твой мое наследство,
Я невод твой, ты мой улов.
Я лишь одно прощаю бегство
В покой могил, под сень крестов.
Но музыкой непресеченной
И там полна страна теней:
Ты помнишь, как над Летой черной,
Все потеряв, сидел Орфей?
Не жди, что милостью овеют
Тебя созвездия мои:
Одни и те же розы рдеют
На ложах смерти и любви.
Я знаю, нет страшней союза,
Ты узнаешь меня, скажи?
Я жестче с каждым днем. Я Муза,
Я знаю, сколько весит жизнь,
Чтоб брать ее у песнопевца
По йоте за творенья блик.
Я знаю, сколько весит сердце
Под жерновами у музык.
Я сто судеб твоих истрачу,
И как сказал один поэт
Все будет так, а не иначе.
Есть музыка. Исхода нет.

---

Подписчиков - 1164

Рассылка формируется по материалам проекта "Старатель" (www.staratel.com).
Оставляйте отзывы на нашем литературно - художественном форуме forum.staratel.com.

Свои литературные произведения (стихи или прозу) отправляйте, пожалуйста, на starat@yandex.ru

Лучшие, с нашей точки зрения, литературные произведения будут опубликованы!

 

С уважением,  редакция сайта Старатель.