Новости компьютерной литбиблиотеки Б.Бердичевского.

Выпуски на Subscribe.Ru выходят на несколько дней/недель позже и с традиционной рекламой не от меня. Приглашайте к подписке ваших знакомых!

Я с удовольствием прочитал оригинальный и талантливо написанный роман-фэнтези Евгения Якубовича "Программист для преисподней", и сегодня вы можете прочитать заключительную, 21 главу романа.

Сообщения

Открылся мой Форум -- Форум Бориса Бердичевского. Регистрируйтесь и участвуйте! На Форуме обсуждается творчество Майн Рида.

На моем сервере вы можете подписаться на рассылку, отписаться, а также изменить адрес подписки.

Внимание: на моем майл-сервере включена защита от спама. Если вы хотите послать мне сообщение, сделайте это через форму на сервере.
Вы также можете вставить текст "AntiSpam-Stop" в заголовок письма, чтобы обойти защиту.

Пополнения в моей библиотеке

08.01.2011 -- Выложен отредактированный вариант моего перевода романа Майн Рида "Жена-девочка"

20.07.2010 -- Знаменитая сказка Редьярда Киплинга "Маугли"

08.04.2010 -- Роман А. Тоболяка "Невозможно остановиться", который я только закончил сканировать, распространяется исключительно для зарегистрированных участников моего Форума.

17.03.2010 -- Майн Рид. Гвен Винн: роман реки Уай. Перевод Д. Арсеньева. Устранение, надеюсь, последних опечаток!

Программист для преисподней
© Евгений Якубович

Окончание. Начало в выпуске No141

Глава 21

Со мною происходит нечто ужасное...
Доброе что-то - такой страх! -
что-то доброе проснулось в моей душе.
(Е. Шварц, Обыкновенное чудо)

Я открыл глаза. Я сидел, откинувшись на спинку дивана, в небольшой, типично израильской гостиной. Надо мной склонилась интересная молодая женщина. Она вытирала мне лоб мокрой губкой. Женщина казалась мне смутно знакомой, но я никак не мог вспомнить, где мог ее видеть. В голове еще перекатывались волны криков чертей-болельщиков.

- Где я? - не придумав ничего лучше, осведомился я.

- Ну, слава богу, очухался, - облегченно вздохнула женщина. - Ты знаешь, мне сестра говорила, что если человек потерял сознание, а потом вернулся в себя и спросил "где я?", то значит с ним все в порядке.

- А разве спрашивают что-то еще? - автоматически спросил я. Какая-то зараза, сидящая во мне, иногда заставляет меня выдавать подобную чушь в самое неподходящее время. Однако неизвестная собеседница всерьез задумалась над моим вопросом. Затем рассмеялась, прижалась ко мне и поцеловала:

- Опять прикалываешься, да? Ой, я так испугалась! Ты сидел со мной рядом, мы смотрели телевизор, вдруг ты побледнел, откинулся на спину и потерял сознание. Я тебя и по щекам била, и водой брызгала, думала уже скорую вызывать...

- Не надо скорую, я в порядке, - мужественно пробормотал я, чувствуя, однако, что все еще нахожусь на грани возвращения в обморок. - А что ты сейчас говорила про воду?

В руках у моей спасительницы появился стакан воды со льдом. Я взял его и, не торопясь, выпил. Ледяная вода произвела свое обычное лечебное действие. Я почувствовал, что прихожу в себя. В голове еще кружились смутные воспоминания о чертях и ангелах, там были и Ад, и Рай, и что-то еще. Однако мысли быстро таяли, как тает утренний сон после внезапного пробуждения. Казалось, еще мгновение назад он был такой ясный и осязаемый, он был вокруг, он был реальностью, - и вдруг он рассеивается на глазах, и ты не успеваешь ухватиться за него, как он исчезает без следа. Остается только ощущение, что был сон, а потом и оно проходит. Так случилось и с моей памятью. Примерно с минуту я сидел и наблюдал, как в моей голове кружился дикий хоровод из событий прошедшей недели.

Затем мысли стали путаться, яркая поначалу картинка стала тускнеть, таять, все завертелось в огромном водовороте, втянулось в гигантскую воронку и исчезло. Я сидел, пытаясь понять, вспомнить что-то очень важное - то, что я только что знал и помнил. Но память отказывалась подчиниться. В голове образовалась странная пустота, которая стремительно заполнялась новыми воспоминаниями. Я уже не удивлялся тому, где нахожусь. Женщина рядом со мной была не просто чем-то мне знакома, - это была Ира, моя любимая Иришка, и это был ее дом в Тель-Авиве, и я жил в нем уже целую неделю, и собирался с удовольствием жить там и дальше, хотя скоро мы купим себе что-нибудь поприличнее.

Память восстанавливалась частями, но главное я уже знал. Поэтому я наклонился, поцеловал озабоченную Иришкину мордочку, попросил больше обо мне не беспокоиться и дать мне еще пару минут, чтобы окончательно прийти в себя. А сам закрыл глаза, откинулся на спинку дивана, расслабился и стал приводить в порядок свои воспоминания. Вспоминалось медленно, как будто я читал книгу или смотрел кино. Книга оказалась настолько интересной и приятной, что я не спешил перелистывать страницы, а как бы заново проживал каждый эпизод.

Постепенно я вспомнил все события прошедшей недели. После того, как я сообщил жене и теще об увольнении, и мы так славно побеседовали, я вернулся в свой кабинет. Решение пришло быстро. Даже удивительно, почему я так долго ждал. Я взял телефон и набрал номер отдела кадров своей бывшей работы. Ответила мне все та же импозантная женщина. Вначале она говорила очень сухо и настороженно, боясь, что я начну что-то выяснять или требовать. Узнав суть моей просьбы, она смягчилась настолько, что без дополнительных просьб выдала мне все информацию, которую я у нее попросил. Она даже добавила, что, вообще-то, такие данные разглашать не положено, но она меня понимает. К концу разговора мы расстались почти друзьями.

Информация мне нужна была, действительно, не самая секретная. Я просто попросил дать мне домашний адрес бывшей сотрудницы Ирины Свердловой, той самой Иришки, с которой я ходил обедать на работе и которую уволили вместе со мной. Адрес меня удивил: оказалось, что Ира жила в Тель-Авиве. Теперь мне стала понятна причина истерики, случившейся с ней во время увольнения. Девчонка ездила каждый день из Тель-Авива на работу в промзону под Иерусалимом, а это - минимум пара часов в одну сторону.

Теперь я мог действовать. Не торопясь, включил компьютер и сбросил все личную информацию, накопившуюся там, в свою электронную записную книжку. Затем сказал "прости, друг, так уж вышло" и включил команду форматирования диска - команду, которая сотрет с компьютера абсолютно все. Я в последний раз обвел глазами свой кабинет, полки с книгами, компьютер, который по моей команде потихоньку превращал себя в полного идиота. Я набросил на себя куртку, положил в карман кошелек с документами. Взял брелок с ключами от квартиры, подумал и положил его на видное место на столе. Затем еще раз огляделся. Все, что мне действительно необходимо, было на мне. Как мало, оказывается, нам нужно в жизни! Не оттого ли мы обрастаем вещами и имуществом, чтобы обмануть себя, придать себе вес в собственных глазах и, что еще важнее, в глазах окружающих? А потом оказывается, что все это легко можно оставить и продолжить жить налегке.

Я вышел из комнаты и прошел к входной двери. В гостиной все было спокойно, женщины сидели на диване и смотрели продолжение фильма. Я открыл дверь и тихо прикрыл ее за собой. На автобусе я добрался до Тель-Авива. Прямо на выходе с автобусной станции я увидел то, что искал. На бордюре тротуара сидел старик араб. Перед ним стояло ведро с розами. Это были не те стандартизированные надменные бутоны на тонких стебельках, какие продают в магазинах. С точки зрения цветочной индустрии, это была "не кондиция". У цветов были толстые кривые стволы с настоящими колючими шипами. Розы уже полностью распустились и стояли во всей своей красе. У них были огромные махровые лепестки редкого цвета: желто-кремовые, с переходом в розовый. Раскрывшиеся цветы были размером с головку младенца. Каждая роза светилась изнутри как маленькое солнышко. Не торгуясь, чем, видимо, сильно обидел старика, я купил у него все, что оставалось в ведре. Огромный букет он завернул мне в толстую серую бумагу, которая только и могла защитить от шипов на стеблях.

Всю дорогу от автостанции до Ириного дома я прошел пешком. Я не думал о том, что и кого у нее застану. Я делал то, что считал нужным; то, что, как понимал теперь, должен был сделать еще два года назад, когда впервые увидел Иру на работе. Букет я нес перед собой как знаменосец на параде несет знамя. Не оттого, что был так им горд, просто на вытянутых руках шипы, казалось, не так кололись. Удивленно-восторженные взгляды прохожих убеждали меня в том, что я все делаю правильно.

Следующим ярким и приятным воспоминанием была Иришка с розами. Она еле удерживала в охапке огромный букет. Я видел лишь ее макушку, потому что лицом она зарылась в розы. Периодически она поднимала голову и смотрела на меня счастливыми глазами, на которых еще не просохли слезинки. Я понял, что безумно люблю эту маленькую женщину: потрясающую, удивительную, сохранившую детскую способность мгновенно переходить от плача к радостной улыбке.

Я открыл глаза. Иришка сидела на диване боком, поджав под себя коленки, готовая в любую минуты спрыгнуть с дивана и снова бежать спасать меня.

- Иришка, любимая моя, иди сюда. Все прошло. Ты знаешь, я в какой-то момент не узнал тебя. Я забыл все, что с нами произошло.

- Сумасшедший... - Ира нежно прижалась к моему плечу. - Разве такое можно забыть? Хочешь, я расскажу тебе все-все? Я ведь помню каждую минуту с того самого момента, когда ты появился на пороге с этими розами!..

- Расскажи, - попросил я ее, хотя уже и сам все вспомнил. Я чувствовал такую радость от этих воспоминаний, что хотел прожить их еще раз. Вместе с Иришкой, конечно.

- Мы вышли из дома и отправились бродить по ночному Тель-Авиву. Этот город создан для того, чтобы гулять по нему ночью. Мы забрались на крышу небоскреба и смотрели на звезды и на пролетавшие низко-низко огромные красивые самолеты. Помню, ты еще сказал, что так и не возьмешь в толк, почему они летают и не падают.

- А ты объяснила мне, что они летают, потому что им это нравится. Потому что в жизни нужно делать только то, что нравится, и тогда будешь лететь и не падать. А если пересиливать себя и заставлять делать что-то совсем другое, не твое, вот тогда и шлепнешься на землю и разлетишься на кусочки. А, скорее всего, просто не взлетишь.

- А потом мы спустились вниз и пошли к морю. Оно было ночное, серое, урчащее. Мы сняли туфли и босиком пошли по пляжу. Мы дошли до самой воды, где песок мокрый и твердый, и волны ласкали наши ноги.

Я взял инициативу в свои руки.

- Утром ты сказала, что испечешь яблочный пирог, но для этого тебе нужны кислые яблоки. И мы отправились на рынок за яблоками. С рынка мы возвращались другой дорогой, через парк, чтобы прогуляться. По дороге мы почувствовали, что здорово проголодались, и слопали все яблоки. Мы шли по дорожкам парка, держась за руки, жевали кислые-прекислые яблоки, от которых на зубах появлялась оскомина, и хохотали как сумасшедшие. На нас, наверное, оборачивались, но мы не замечали этого. Весь мир принадлежал только нам. А мы, его владельцы, были настолько щедры, что делились этим миром с окружающими. Мы излучали счастье и радость; мы наслаждались каждым мигом нашего существования и охотно раздавали эту радость встречным прохожим. Съеденные яблоки только усилили наш продовольственный кризис. Выйдя из парка, мы чуть ли не бегом ворвались в ближайший ресторанчик и заказали две самые большие порции. Официант как-то странно посмотрел на нас, но принял заказ, и через двадцать минут мы стали обладателями двух кусков мяса, каждого из которых хватило бы на обед команде футболистов. Мы снова прыснули от смеха и набросились на еду. Немножко здравого смысла в нас все же сохранилось, потому что мы ели только одну порцию, зато прикончили ее целиком, чем заслужили уважение официанта, с любопытством за нами наблюдавшего. Потом мы еще долго сидели за кофе, отдуваясь и вытирая пот со лба. Вторую порцию нам завернули в фольгу, и мы унесли ее с собой. Потом мы ели ее целую неделю и никак не могли доесть.

Я почувствовал, что окончательно пришел в себя. Я шутливо сбросил Иришу с дивана на пол и свалился за ней следом сам. Мы ласкали друг друга, упиваясь внезапно нахлынувшей на нас страстью. Мне показалось, что я снова теряю память и ориентацию в пространстве: в какое-то мгновение вместо Иришки передо мной возникла совершенно другая девушка. Ее лицо было мне знакомо, но я никак не мог вспомнить, кто это. Девушка была очень красива, но ее портили небольшие рожки, торчащие на темечке из-под коротко остриженных волос. В следующий миг видение пропало, и я обнаружил, что лежу на диване, запыхавшийся и счастливый. Тут же лежала Иришка и тихонько терлась щекой о мое плечо. Оказалось, что мы как-то умудрились разложить диван и даже постелить простыни. Я достал сигарету и закурил. Как обычно, Ириша потребовала, чтобы я дал ей затянуться, и в результате мы вдвоем прикончили несчастную сигарету за пару минут.

Я потянулся и прислушался к своим ощущениям.

- Все, теперь я в полном порядке, а главное - с полноценной памятью. Нечего нам здесь сидеть и киснуть, пойдем к морю!

И мы отправились к морю. Идти было недолго. Море показалось в конце улицы и сразу приковало к себе внимание. Не отрывая от него взгляда, мы пересекли набережную, спустились на пляж. Подошли к самой воде и замерли, наслаждаясь удивительным зрелищем. Был закат. Солнце садилось в воду, и от него к нам протянулась широкая полоса расплавленного золота. Эта дорожка, казалось, была осязаемой и достаточно твердой, чтобы по ней можно было пройти. Вероятно, Ире пришла в голову та же мысль, и она сказала мне:

- Давай пойдем по этой дорожке. Встанем на нее вдвоем и уйдем отсюда куда-нибудь далеко-далеко, где нас никто не найдет.

Я молча повернул ее к себе и крепко обнял:

- Не надо, - прошептал я. - У меня такое чувство, что я там уже был. Нет там ничего хорошего. Я вернулся к тебе по этой самой золотой дорожке, по солнечному лучу, чтобы жить здесь, с тобой, в этом мире. Плохой он или хороший, неважно. Главное, что в нем есть место для нас с тобой.

Мы повернулись спиной к закату и медленно пошли прочь от манящей дорожки, поднимаясь вверх в пыльный, влажный город; в нашу маленькую, но уютную квартирку, возвращаясь к будничным, но таким важным и желанным делам и заботам...

Вместо эпилога

Примерно через месяц после описанных событий я получил странную посылку, без обратного адреса. В посылке оказалась книга неизвестного мне Сергея Еремина "Я вернулся с войны". В книгу была вложена фотография красивой, хорошо одетой молодой женщины с очаровательными близняшками лет трех, мальчиком и девочкой. Кроме этого, там лежала пожелтевшая от времени тетрадь, с выведенным каллиграфическим подчерком заголовком: "Оригинальные кулинарные рецепты, собственность г-на Оливье".

Я так и не понял, кто и почему прислал мне эту посылку. Книга оказалась скучной и плохо написанной. Фотографию неизвестной дамы с детьми я спрятал как можно дальше, во избежание расспросов с Иришиной стороны. А вот тетрадочка г-на Оливье пришлась очень кстати. Блюда, приготовленные по тем рецептам, неизменно приводят в восторг моих гостей, людей сытых и избалованных.

Ноябрь 2003 - Октябрь 2004,
Декабрь 2006
Израиль.

Wednesday, June 01, 2011 23:07
На сервере Бориса Бердичевского этот номер рассылки вышел
Monday, May 09, 2011 15:33
© Барух Борис Бердичевский
borisba@borisba.com