Что вспоминает обычный, нормальный человек при упоминании фамилии Боткина?
Если он не медик и здоров, то, скорее всего - ничего.
Некоторые называют "болезнь Боткина" и "боткинские бараки", а петербуржцы еще и Боткинскую улицу.
Знаменитый клиницист Сергей Петрович Боткин (1832-1889) стал врачом почти случайно.
Дело в том, что в Московский университет в конце 1840-х годов был крайне ограничен прием на все факультеты, кроме медицинского.
Туда Боткин и поступил.
Я думаю, что не стань он врачом, мы могли бы сейчас говорить об известном юристе, филологе или химике, поскольку талант этого способного человека с течением времени все равно проявился бы.
Но он стал медиком.
После окончания курса в 1855 году Боткин немедленно был послан на театр военных действий, где работал в бахчисарайском лазарете под руководством хирурга Пирогова.
По окончании войны, заслужив весьма лестный отзыв от Пирогова, Боткин отправился за границу и работал в парижских и берлинских клиниках.
Вернувшись, Боткин начал преподавать в медико-хирургической академии, где вскоре стал руководителем терапевтической клиники Вилье.
Боткин долгое время занимался лечением инфекционных заболеваний.
Его безусловной заслугой является выделение инфекционных больных в отдельную изолированную группу ("боткинские бараки" на современном языке называются "инфекционными отделениями"), что - как теперь понимают даже дети - способствовало ограничению распространения эпидемий.
Кроме того, С.П. Боткин был крупным общественным деятелем. Он занимался вопросами санитарного состояния страны, организацией медицинской помощи для беднейшего населения, был горячим сторонником права женщин на высшее медицинское образование.
Как общественного деятеля Боткина высоко ценил Салтыков-Щедрин, а Некрасов посвятил ему одну из глав своей поэмы "Кому на Руси жить хорошо".
И так далее...
Закончим, однако, с официозом и поговорим о других вещах...
Сергей Петрович Боткин
К двадцатой годовщине смерти Боткина Городская дума решила установить ему памятник.
Скульптор В.А.Беклемешев создал довольно выразительную фигуру ученого и врача, но возникло неожиданное затруднение: Городская дума никак не могла определиться с местом установки памятника.
Городская легенда гласит, что за советом обратилась к вдове ученого.
"Где, по вашему мнению, следует установить памятник Сергею Петровичу? Где, так сказать, достойное для него место?" - спросили вдову.
"На Исаакиевской площади!" - не задумываясь, ответила старушка.
(Можно предположить, что к этому времени ей было уже около семидесяти, и с чувством реальности у нее уже было плохо.
Для тех, кто не очень хорошо ориентируется в Петербурге, напомню, что по одну сторону Исаакиевского собора стоит Медный всадник, а по другую - памятник Николаю Первому; единственный в мире конный памятник, имеющий только две точки опоры.)
"Но позвольте, это место уже занято", - возразили ей в замешательстве члены Городской думы.
"Тогда у Академии, - сказала гордая женщина, - но спиной к городу!".
И памятник великому терапевту и инфекционисту был обращен спиной к городу, а лицом - к Военно-медицинской академии.
Легенда довольно забавная, но как всякая легенда - не соответствует действительности.
Дело в том, что фасад клиники выходит на север, а Боткин-памятник стоит лицом практически к югу.
"Город" же был размещен именно там, на левом берегу Невы, а за спиной Боткина - Выборгская сторона.
В начале двадцатого века Выборгская сторона, если и не была уже пригородом, то уж никак не была и "городом".
И потому хитроумная Городская дума вполне могла согласиться с запросами зловредной старушки, и поставить памятник Боткину так, как он сейчас и стоит.
Вряд ли в 1909 году Городская дума могла предположить, что лет через семьдесят Выборгская сторона станет крупнейшим "спальным районом" Петербурга...
Курсанты Военно-медицинской академии чтут память великого терапевта довольно своеобразно.
Каждый год в ночь перед выпуском памятнику Боткину полируют слуховую трубку (стетоскоп), которую он держит за спиной. А в последние годы - еще и ботинки.
Так и стоит Сергей Петрович Боткин с блестящей трубочкой в руках и в полированных штиблетах.
Но поскольку он практически всегда находится в тени здания, это не слишком бросается в глаза.