Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Письма в облака незнакомому любимому человеку




'Письма в облака' в RSS
     
 
Письмо 754
29 декабря 2015 г

В Новогодье с нимфами...
Здравствуй!

...Сон свой закапываю в снег... А снег тает... Тает и тут же испаряется с каменного тела неизвестной планеты... Обрывки сна листьями плывут по воде. Вода клубится туманом... В струнах деревьев застыл уходящий человек. Застыл и замер. Остановка. Он давно уже стоит на этой остановке. Он ждёт прохода. Прохода в свой Новый Год...

Из окон невидимых домов — гудки мобильников... Куда-то звонят люди:

— Человек на остановке замер... Уже давно замер... Уберите его! Пусть уходит совсем! Кого ждёт?

Chasing ghosts
Caras Ionut "Chasing ghosts"
(нажми для увеличения)

Я тоже смотрю в это странное окно, из которого — человек замер... Говорящий туман листает красным лиственные календари. Кругом — ёлки, огни гирлянд, Новогодье... А в этом странном окне листья плывут... И человек на остановке кого-то ждёт...

Мой закопанный в снег сон обратился плотью стоического дерева. Только так я могла оказаться рядом, одолев туман... Красным листком на седьмом от края дороги камня я вторгаюсь в его остановку:

— Скажи, можно ли ещё хоть что-то вернуть? Возврат от исчезновенья — бывает?

— У Хранителя Ковчега время не течёт назад... — был его грустный ответ...

А по окраинам этого странного квадрата окна уже вовсю плясали матрёшки и гуляли ряженые. Пели свои гимны победители частушечного хора...

Бежали минуты, часы... А он всё стоял на остановке... В другом квадрате неоткрытого окна художница рисовала его мир... ОН долго стоял на остановке, ожидая её картину...

Я снова стала собой. Подошла к его остановке и встала рядом. С деревьев сползали лианы... По лианам сползала чья-то незавершённая жизнь... Плюшевые обезьянки свисали с лиан и кричали сквозь облачный столб его оставленному, северному городу:

— С новым Годом!

...Я снова стала собой:

— Погоди, — трогаю его ускользающее плечо, — а как мне теперь без твоих отзывав?

— Читай! — улыбнулся, занеся ногу над бездной.

И я стала читать:

...Облачный столб. Солнца жгут.
Я сегодня — обломок чьей-то ненужной нирваны.
По душе моей бредово-кокосово хвосты несут
седовато белёсые
Обморочные обезьяны...
В межпланетных изъянах,
поскрёбышах космоса,
ищу свой тупой, одутловатый и пьяный,
в звезде, неосознанно рваной, багряной
Исто-когти́стый, приют...
Ползи, лиана!

— Сильно! — как-то отстраненно улыбнулся он. — Пожалуй, тоже уползу... куда подальше...

— А тебе не жаль свой оставленный город? — спросила я, продираясь сквозь оглушение тумана...

— Я уже всё сказал про свой оставленный город...

...И гремела весёлая музыка. И такая вселенская радость обуревала сердца и схимников, и скоморохов. Дома в знак признательности, подходили к его остановке, почтительно кланялись и приподнимали крыши. А редкие люди, как напоминание перед окончательным уходом, несли на руках гирлянды Его строк... А вокруг, обходя всех, непрерывно играл шарманщик.

Вот подошла с заплаканной, но светящейся улыбкой красавица-нимфа Алеся и стала читать ему про его оставленный город:

— Последний сурок и последний шарманщик...
Один шаг в историю, а город стал старше.
Бравурные марши, облезлые крыши
И мертвый фонарщик...
Чем выше, тем хуже забавы парящих.
Чем дальше, тем чаще, уже больно глазу.
А различимы — то только по платью.
Вот-вот и обрящут,
Добавят к причастью
Балтийской заразы.
Вот подошла с тихим поклоном, туманная нимфа Мила и продолжила Ему напоминанье о Его оставленном городе:
— Терпенье, владыка — миг в небе и оземь.
Наследство Икара — без карты, на ощупь,
В коварные травы, в роскошную осень...
Забавы берложьи под невским туманом.
И небо размером с Сенатскую площадь.
Бронзовый всадник за бронзовой тучей.
Под ивой плакучей светило колючее,
На том берегу. Разводи мосты
Только в крайнем случае.

И нимфа Феано, и нимфа Ольга, и нимфа Лара, откуда-то издалека, продираясь сквозь потоки воды и тумана, перепрыгивая через стенания шарманки, чарующим хором продолжили напоминание Ему об оставленном городе:

— Я Голландец летучий
От ночной слепоты.
Любимое зелье в питейных просторах.
За мраморной шторой пустое веселье.
Салют, был бы порох!
Дитя подземелья...
Оставленный город...

— Сколько раз приходил на Землю, — улыбнулся Хранитель Ковчега сквозь столпы тумана, — но никогда ещё у меня не было столь любимого уходящего Года.

А художница Ники, из своего квадрата окна протянула ему картину... Картину, смыслом которой и была его ожидаемая остановка. Остановка в оставленном городе.

— С Новым годом! С познанием иных миров! — шептали собравшиеся на остановке Нимфы...

Художница Ники протянула ему свою картину...

Он взял её, бережно и трепетно... И наконец-то сделал свой завершающий шаг... Шаг, с планеты Земля...

...Я закапывала свой сон в бугорок снега... Гирляндой Его стихов окрашивались близлежащие ёлки. Шарманка играла радостно и печально. Что ж, во всяком свете, приходящем и уходящем, рядом с музыкой радости таятся скорбные нотки близкого исчезновенья... И в них же — рождение непредсказуемого, нового ожидания! Ожидания человеческого счастья!

Счастья тебе в памяти о прекрасных людях! И с Новогодьем нашей чудесной, маленькой, непредсказуемой планеты Земля!

До свиданья!




* * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Подпишитесь на рассылку "Письма в облака":   


"Письма в облака" в RSS: 'Письма в облака' в RSS
 
     
"Письма в облака" (c) Автор - Вера Линькова. Оформление - Юлия Скульская.


   

В избранное