, кто дружит с языком - добивается почёта и уважения. А кто не дружит...
Был у нас как
-то один капитан. Всем хороший был капитан. Вот только со своим языком не дружил. Отличался, мягко говоря, косноязычием. В общем, для капитана это не главное. Голос у него был громкий и с успехом покрывал все недостатки:
-Отдать, бдять, правый якорь! Три смычки в воду к такой то матери! - обычно
раздавался его зычный голос по трансляции.
Ну, наш народ удивить чем-нибудь трудно. Тем более такими привычными словами. А вот с импортными ребятами у капитана часто приключались всякие накладки. К примеру, связывается он с лоцманом по рации и докладывает время подхода судна:
-И-ти-эй, бдять, миднайт! - Это, значит, ожидаемое время подхода - к полуночи.
А по правилам полагается докладывать время подхода к месту встречи лоцмана - то есть, совершенно определенной географической точке. Поэтому лоцман начинает выяснять
, что же это за место такое – Bdjat’, в котором капитан собирается оказаться в полночь? Пока они, наконец, поймут друг друга - пройдёт немало времени, потому, что попутно лоцман услышит еще несколько непереводимых русских слов, типа “етить!”, “ёк-макарёк!”, которыми капитан будет выражать свои намерения.
Или заказывает капитан агенту
пресную воду опять же по рации:
- Бдять, фифти тонн!
Агент, несчастный парень, вспотев от натуги и желая услужить клиенту:
-О-кей, мастер, фифти тонн вотер энд фифти тонн -
bdjati.- Это к тому, что он
готов привезти всё что угодно, начиная от воды и кончая неведомой ему пока
бдятью.
В общем, постоянно приключались у нас такие мелкие недоразумения. А в остальном всё было как всегда, то есть
- как надо. Грузились, возили, разгружались. Вот, как-то, раз грузились мы в одной дружественной стране. Была там русская колония - наши врачи из гуманитарного
госпиталя. У врачей был праздник - день рождения заведующей отделением Ларисы Петровны, очень приятной и симпатичной женщины.
Врачи
, для разнообразия, пригласили наших с судна. Не всех, конечно, а только из комсостава. Знаете, как приятно иногда расслабиться в приличной компании. Поэтому приглашение было принято с удовольствием и наши, во главе с капитаном, в условленный час с подарками
из представительского капитанского фонда прибыли в колонию. Врачи - человек двадцать были оживленны, веселы, общительны. Были ещё представители местной интеллигенции.
Сели за стол. Пропустили по первой за именинницу. По второй за друзей. По третьей
- за тех, кто в море. А жарко… Тропики. Без кондиционера тяжело. Забирает сильнее обычного. К моменту, когда слово дошло до наших, капитан уже довольно прилично нагрузился. Покачиваясь,
он поднялся со своего места, наполнил стопку и, приветственно подняв её, открыл рот:
-Лариса Петровна, бдять!..
Врачи с непривычки опешили, насторожились, а капитан, покачиваясь, продолжал.
-... в этот радостный , на хуль, день...
Мы поняли, что все прошлые недоразумения это только цветочки и что ягодок нам наложат очень скоро, а капитан, между тем, вел свою речь дальше.
-...желаю вам, бдять...
Закончить он не успел. Рыжий хирург, втайне ( как после выяснилось)
симпатизирующий заведующей, вскочил со своего места, ухватил нашего капитана за грудки и без слов, с размаху заехал ему кулаком по физиономии. Капитан, не удержавшись на ногах, повалился на спину. Когда он падал, то крепко держал в руках стопку. И этой стопкой капитан угодил по лысине одному из местных. Пролилась первая кровь. Представители местной интеллигенции, хотя и относились к СССР в целом дружественно, но, в частности, очень не одобрили такого подлого обращения со своим собратом и враждебно настроились
по отношению к нашему экипажу. Пришлось нам успокаивать как врачей, так и местных. Кому-то
, при этом, чуть-чуть примяли разные части тела.
Короче, вскоре прибыл наряд местной полиции и увез всех нас в участок.
Выяснилось, что лысый представитель интеллигенции - местный мэр и уважаемый человек. Получилось очень неудобно. Сигнал пошёл в наше посольство, а оттуда
- в МИД, а оттуда - куда следует. Всё происшедшее характеризовалось просто - великодержавный шовинизм и проявление крайней степени чванства, несовместимого с высоким званием советского моряка и
т.д. и т.п.
Что было потом
- лучше не вспоминать.
А всё язык! Наш богатый и могучий русский язык в неумелых руках.