Запоминалки для английских слов

4 июля 2009 г.

Сегодня в выпуске

Продолжаем «субботний сериал» по книге известного отечественного психолога Алексея Романовича Лурия «Маленькая книжка о большой памяти»

Содержание предыдущих серий

В 20-х годах прошлого столетия к одному из московских психологов пришел некто Ш для проверки памяти.

Психологи начали изучать Ш. без особого интереса, но потом пришли в растерянность – его память не имела границ. Ему было все равно сколько и чего запоминать, будь то слова, цифры или буквы.

Поэтому в дальнейшем основное внимание исследователей было направление на то, каким именно образом Ш. запоминает

Оказалось, что в одних случаях память Ш. была непосредственная, непроизвольная, он как бы продолжал видеть данную ему информацию, а в других использовал специальные приемы запоминания

В частности, было обнаружено, что у Ш. очень хорошо развита так называемая «синестезия», когда воздействие на один орган чувств вызывает ощущения и в других.

Вначале это было замечено у Ш. на ошибках, когда посторонние звуки вдруг смазывали зрительные образы и на таблицах с цифрами у него появлялись различные «пятна», «брызги» и т.д.

Затем были проведены специальные опыты, которые показали, что звуки разной высоты вызывают у Ш. ощущения цвета, а также зрительные образы и даже определенные вкусовые ощущения и запахи.

В сегодняшней серии речь пойдет еще о ряде особенностей синестезии, которые были выявлены у Ш., и роли синестезии в процессе запоминания

А. Р. Лурия Маленькая книжка о большой памяти

Часть 3 : «Я обычно чувствую и вкус, и вес слова и мне уже делать нечего — оно само вспоминается»

Синестезические переживания Ш. проявлялись и тогда, когда он вслушивался в чей-нибудь голос

"Какой у вас желтый и рассыпчатый голос", — сказал он как-то раз беседовавшему с ним Л. С. Выготскому.

"А вот есть люди, которые разговаривают как-то многоголосо, которые отдают целой композицией, букетом.., — говорил он позднее, — такой голос был у покойного С. М. Эйзенштейна, как будто какое-то пламя с жилками надвигалось на меня..."

(От редакции «Запоминалок» - в данном случае это яркие примеры проявления синестезии у Ш.)

"От цветного слуха я не могу избавиться и по сей день... Вначале встает цвет голоса, а потом он удаляется — ведь он мешает... Вот как-то сказал слово — я его вижу, а если вдруг посторонний голос — появляются пятна, вкрадываются слоги, и я уже не могу разобрать..."

"Линия", "пятна" и "брызги" вызывались не только тоном, шумом и голосом. Каждый звук речи сразу же вызывал у Ш. яркий зрительный образ, каждый звук имел свою зрительную форму, свой цвет, свои отличия на вкус...

Аналогично переживал Ш. цифры.

"Для меня 2, 4, 6, 5 — не просто цифры. Они имеют форму. 1 — это острое число, независимо от его графического изображения, это что-то законченное, твердое... 5 — полная законченность в виде конуса, башни, фундаментальное, 6 — это первая за "5", беловатая. 8 — невинное, голубовато-молочное, похожее на известь" и т. д.

Значит, у Ш. не было той четкой грани, которая у каждого из нас отделяет зрение от слуха, слух — от осязания или вкуса...

Синестезии возникли очень рано и сохранялись у него до самого последнего времени; они, как мы увидим ниже, накладывали свой отпечаток на его восприятие, понимание, мышление, они входили существенным компонентом в его память.

Запоминание "по линиям" и "по брызгам" вступало в силу в тех случаях, когда Ш. предъявлялись отдельные звуки, бессмысленные слоги и незнакомые слова. В этих случаях Ш. указывал, что звуки, голоса или слова вызывали у него какие-то зрительные впечатления — "клубы дыма", "брызги", "плавные или изломанные линии"; иногда они вызывали ощущение вкуса на языке, иногда ощущение чего-то мягкого или колючего, гладкого или шершавого.

Эти синестезические компоненты каждого зрительного и особенно слухового раздражения были в ранний период развития Ш. очень существенной чертой его запоминания, и лишь позднее — с развитием смысловой и образной памяти — отступали на задний план, продолжая, однако, сохраняться в любом запоминании.

Значение этих синестезий для процесса запоминания объективно состояло в том, что синестезические компоненты создавали как бы фон каждого запоминания, неся дополнительно "избыточную" информацию и обеспечивая точность запоминания: "если почему-либо (это мы еще увидим ниже) Ш. воспроизводил слово неточно — дополнительные синестезические ощущения, не совпадавшие с исходным словом, давали ему почувствовать, что в его воспроизведении "что-то не так" и заставляли его исправлять допущенную неточность.

..."Я обычно чувствую и вкус, и вес слова и мне уже делать нечего — оно само вспоминается.., а описать трудно. Я чувствую в руке — скользнет что-то маслянистое — из массы мельчайших точек, но очень легковесных — это легкое щекотание в левой руке, — и мне уже больше ничего не нужно..." (Опыт 22/V, 1939 г.).

Синестезические ощущения, выступавшие открыто при запоминании голоса, отдельных звуков или звуковых комплексов, теряли свое ведущее значение и оттеснялись на второй план при запоминании слов...

... Каждое слово вызывало у Ш. наглядный образ, и отличия Ш. от обычных людей заключались лишь в том, что эти образы были несравненно более яркими и стойкими, а также и в том, что к ним неизменно присоединялись те синестезические компоненты (ощущение цветных пятен, "брызг" и "линий"), которые отражали звуковую структуру слова и голос произносившего.

Естественно поэтому, что зрительный характер запоминания, который мы уже видели выше, сохранял свое ведущее значение и при запоминании слов...

"Когда я услышу слово "зеленый", появляется зеленый горшок с цветами; "красный" — появляется человек в красной рубашке, который подходит к нему. "Синий" — и из окна кто-то помахивает синим флажком... Даже цифры напоминают мне образы... Вот "1" — это гордый стройный человек; "2" — женщина веселая; "3" — угрюмый человек, не знаю почему"...

Легко видеть, что в образах, которые возникают от слов и цифр, совмещаются наглядные представления и те переживания, которые характерны для синестезии Ш.

Если Ш. слышал понятное слово — эти образы заслоняли синестезические переживания; если слово было непонятным и не вызывало никакого образа — Ш. запоминал его "по линиям": звуки снова превращались в цветовые пятна, линии, брызги, и он запечатлевал этот зрительный эквивалент, на этот раз относящийся к звуковой стороне слова.

Когда Ш. прочитывал длинный ряд слов — каждое из этих слов вызывало наглядный образ; но слов было много — и Ш. должен был "расставлять" эти образы в целый ряд.

Чаще всего — и это сохранялось у Ш. на всю жизнь — он "расставлял" эти образы по какой-нибудь дороге. Иногда это была улица его родного города, двор его дома, ярко запечатлевшийся у него еще с детских лет.

Иногда это была одна из московских улиц. Часто он шел по этой улице — нередко это была улица Горького в Москве, начиная с площади Маяковского, медленно продвигаясь вниз и "расставляя" образы у домов, ворот и окон магазинов, и иногда незаметно для себя оказывался вновь в родном Торжке и кончал свой дуть... у дома его детства...

Легко видеть, что фон, который он избирал для своих "внутренних прогулок", был близок к плану сновидения и отличался от него только тем, что он легко исчезал при всяком отвлечении внимания и столь же легко появлялся снова, когда перед Ш. возникала задача вспомнить "записанный" ряд.

Эта техника превращения предъявленного ряда слов в наглядный ряд образов делала понятным, почему Ш. с такой легкостью мог воспроизводить длинный ряд в прямом или обратном порядке, быстро называть слово, которое предшествовало данному или следовало за ним: для этого ему нужно было только начать свою прогулку с начала или с конца улицы или найти образ названного предмета и затем "посмотреть" на то, что стоит с обеих сторон от него.

Отличия от обычной образной памяти заключались лишь в том, что образы Ш. были исключительно яркими и прочными, что он мог "отворачиваться" от них, а затем, "поворачиваясь" к ним, видеть их снова.

Убедившись в том, что объем памяти Ш. практически безграничен, что ему не нужно "заучивать", а достаточно только "запечатлевать" образы, что он может вызывать эти образы через очень длительные сроки (мы дадим ниже примеры того, как предложенный ряд точно воспроизводился Ш. через 10 и даже через 16 лет), мы, естественно, потеряли всякий интерес к попытке "измерить" его память; мы обратились к обратному вопросу: может ли он забывать, и попытались тщательно фиксировать случаи, когда Ш. упускал то или иное слово из воспроизводимого им ряда.

Продолжение следует

Комментарии к главе от редакции «Запоминалок»

Как видим, у Ш. были сильно выражены синестезические ощущения – «каждый звук имел свою зрительную форму, свой цвет, свои отличия на вкус»

Все это помогало ему запоминать, поскольку любое слово сразу обрастало целым комплексом различных ощущений.

Причем, что интересно, особенно ярко синестезия проявлялась при запоминании бессмысленных букв и слогов, или незнакомых слов, и уходила на второй план, становилась вспомогательным фоном при запоминании осмысленных слов и предложений.

Но если запоминание какого-то слова было по тем или иным причинам трудно для Ш., тогда синестезические компоненты вновь выступали на первый план и помогали вспоминать нужную информацию. Они, как пишет автор, давали понять Ш., что с воспроизводимым словом что-то не так и заставляли его исправить допущенную неточность.

Особый интерес в сегодняшней главе представляет способ запоминания Ш., когда он расставлял слова по воображаемой улице.

Впоследствии такой мнемонический прием стал одним из наиболее распространенных у профессиональных мнемонистов и у людей, тренирующих свою память.

В следующей серии

В следующей главе речь пойдет о том, мог ли человек с такой выдающейся памятью что-то забывать?

И если да, то почему и каким образом это происходило?

С уважением

Команда проекта

* Сергей Диборский – руководитель проекта, главный редактор

* Капитан Мнемо – креативный директор

* Alex Blaster - технический директор

* VerStalker – верстка текстов рассылки, рисунки

* Vlad Hireal - технический администратор сайта

* Ilia Register - технический администратор сайта

* Ellis Ling – научный консультант проекта по вопросам филологии и лингвистики

* Aline Ru – промо-менеджер

* Max Gorec - редактор

* Nika Zafferano - редактор

* Андреас Аорвидас - редактор

* Jack Roscherk – художник

О проекте

Мы разрабатываем запоминалки для английских слов.

Если Вам нужно запомнить «трудное» английское слово, пришлите его нам (zapominalki@gmail.com) и мы придумаем для него специальную запоминалку

«Запоминалки» – это небольшие веселые истории в стиле «фэнтези»

Они создаются по специальной технологии с использованием возможностей памяти, мышления и воображения.

Поэтому эффективность запоминалок равна практически 100%

Обратная связь

Поделитесь, пожалуйста, своими впечатлениями об использовании запоминалок с другими читателями – пишите нам на zapominalki@gmail.com

Donate

Поддержать нас – морально и материально - можно здесь

Download

Словарь запоминалок английских слов “The best of the first”

Нанословарь лучших запоминалок, созданных за первые полгода работы проекта

Бесплатно

Скачать

Buy

Словарь запоминалок английских слов "Дни недели"

Минисловарь - 7 запоминалок на 7 дней недели (плюс несколько сопутствующих слов)

Стоимость 0,99$, оплата с помощью SMS, Web Money и др.

Приобрести

Контакты

Наш e-mail - zapominalki@gmail.com

Наш сайт – www.zapominalki.ru

Примечание

Если страницы сайта «не грузятся», попробуйте немного подождать или перезагрузите страницу. Дополнительную информацию на эту тему можно прочитать здесь

Сергей Диборский, Капитан Мнемо, команда Интернет-проекта «Запоминалки для английских слов». (www.zapominalki.ru), 2008-2009 г.г.