Для студентов, аспирантов и влюбленных в философию!

ЗДРАВСТВУЙТЕ!

Сегодня в выпуске:

Немецкая классическая философия. Людвиг Фейербах.

1) Антропологический материализм
2) Критика религии

ЛЮДВИГ ФЕЙЕРБАХ

Людвиг Фейербах (1804 - 1872 гг.) считал, что философия должна исходить из чувственных данных и "заключить союз с естествознанием".

Философия заменяет религию, давая людям вместо утешения понимание своих реальных возможностей в деле достижения счастья. Она должна быть антропологией, т.е. учением о человеке.

Основные работы: "К критике философии Гегеля", "Сущность христианства", "Предварительные тезисы к реформе философии".

АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛИЗМ

Новая философия превращает человека, включая и природу как базис человека, в единственные, универсальный и высший предмет философии, превращая, следовательно, антропологию, в том числе и физиологию, в универсальную науку.

Мое учение или воззрение может быть поэтому выражено в двух словах.

Природа и человек. С моей точки зрения, существо, предшествующее человеку, существо, являющееся причиной или основой человека, которому он обязан своим происхождением и существованием, есть и называется не Бог — мистическое, неопределенное, многозначащее слово, а природа — слово и существо ясное, чувственное, недвусмысленное. Существо же, в котором природа делается личным, сознательным, разумным существом» есть и называется у меня человек. Бессознательное существо природы есть, с моей точки зрения, существо вечное, не имеющее происхождения, первое существо, но первое по времени, а не по рангу, физически, но не морально первое существо; сознательное, человеческое существо есть второе по времени своего возникновения, но по рангу первое существо.

Человек, особенно религиозный человек, есть мера всех вещей, всякой реальности.

Человек никогда не может освободиться от своей подлинной сущности. Он может представить себе при помощи фантазии существо другого, высшего рода, но не может абстрагировать себя от своего рода, от своей сущности; определения сущности» которыми он наделяет этих других индивидов, почерпаются из своей собственной сущности, и в его определениях отражается и объективизируется он сам.

Внутренняя жизнь человека тесно связана с его родом, с его сущностью. Человек мыслят, то есть беседует, говорит с самим собой. Животное не может отправлять функции рода без другого индивида, а человек отправляет функции мышления и слова — ибо мышление и слово суть настоящие функции рода без помощи другого. Человек одновременно и «Я» и «ты»; он может стать на место другого именно потому, что объектом его сознания служит не только его индивидуальность, но и его род, его сущность.

Совершенный человек обладает силой мышления, силой воли и силой чувства. Сила мышления есть свет познания, сила воли — энергия характера, сила чувства — любовь. Разум, любовь и сила воли — это совершенства. В воле» мышлении и чувстве заключается высшая, абсолютная сущность человека, как такового, и цель его существования. Человек существует, чтобы познавать, любить и хотеть. Но какова цель разума? — Разум Любви? — Любовь Воли? — Свобода воли? Мы познаем, чтобы познавать, любим, чтобы любить, хотим, чтобы хотеть, то есть быть свободными, Подлинное существо есть существо мыслящее, любящее, наделенное волей.

Истина — не в мышлении и не в знании, как таковом. Истина — в полноте человеческой жизни и существа,

Отдельный человек, как нечто обособленное, не заключает человеческой сущности в себе ни как в существе моральном, ни как в мыслящем. Человеческая сущность налицо только в общении, в единстве человека с человеком, в единстве, опирающемся лишь на реальность различил между Я и Ты.

Уединенность есть конечность и ограниченность, общение есть свобода и бесконечность. Человек для себя является человеком в обычном смысле; человек в общении с человеком, единство Я и Ты есть бог.

Новая философия коренится в истинности любви, в истинности чувства. В любви, вообще в чувстве, всякий человек признает истинность новой философии. Новая философия в отношении своих основ есть не что иное, как сущность чувства, возведенная до сознания; она только подтверждает в уме и при помощи ума то, что исповедуется сердцем каждого настоящего человека; она есть возведенное к уму сердце. Сердцу не нужны абстрактные, метафизические или теологические объекты, ему нужны подлинные, чувственные объекты и существа.

Поэтому у нас нет никакого основания воображать, что если бы человек имел больше чувств или органов, он познавал бы также больше свойств или вещей природы Их не больше во внешнем мире, как в неорганической, так и в органической природе. У человека как раз столько чувств, сколько именно необходимо, чтобы воспринимать мир в его целостности, в его совокупности.

«Стало быть, имеется вечный разрыв и противоречие между бытием и мышлением?» Да, лишь в голове, в действительности это противоречие давно уже разрешено, хотя и способом, отвечающим действительности, а не твоим школьным понятиям, а именно — разрешено посредством не менее чем пяти чувств.

Единство бытия и мышления истинно и имеет смысл лишь тогда, когда основанием, субъектом этого единства берется человек. Только реальное существо познает реальные вещи; где мышление не есть субъект для самого себя, но предикат действительного существа, только там мысль тоже не отделена от бытия, Поэтому единство бытия и мышления не формальное в том смысле, чтобы мышлению в себе и для себя было свойственно бытие, как нечто определенное. Это единство всецело определяется предметом, содержанием мышления.

Отсюда вытекает следующий категорический императив. Не стремись быть философом вразрез с человеком, будь только мыслящим человеком...

Вещи должно мыслить не иначе, чем какими они оказываются в действительности. Что расчленено в действительности, то не должно также совпадать и в мысли. Если исключать из законов действительности мышление, идею, интеллектуальный мир неоплатоников, то это будет привилегией теологического произвола.

Законы действительности представляют собою также законы мышления.

Пространство и время — не простые формы явлений: они — коренные условия, разумные формы, законы, как бытия, так и мышления.

Нравственность есть не что иное, как истинная, совершенная здоровая природа человека: ошибка, порок, грех — не что иное, как искажение, несовершенство, противоречие правилу, часто настоящий ублюдок человеческой природы. Истинно нравственный человек нравственен не по долгу, не в силу вол и — это было бы создание нравственности из ничего, — он нравственен по природе. Хотя он и нравственен с помощью воли, но воля не основание, не источник его нравственности. Воля — это только подмастерье, а не мастер нравственности; только акушер, а не отец добродетели; только наследник, а не предок нравственной природы; короче, не первая и не первоначальная, не создающая сущность морали.

В действительности мораль индивидуума, мыслимого как существующего самого по себе — это пустая фикция. Там, где вне Я нег никакого Ты, нет другого человека, там нет и речи о морали; только общественный человек является человеком. Я семь Я только посредством тебя и с тобою. Я сознаю себя самого только потому., что ты противостоишь моему сознанию как очевидное и осязаемое Я, как другой человек. Знаю ли Я, что я мужчина и что такое мужчина, если мне не противостоит женщина? Я сознаю себя самого — это значит, что прежде всего другого я сознаю, что я мужчина, если я действительно мужчина.

Противоположности людей в отношении к морали могут быть сведены к двум: стремление к счастью, или себялюбие, и отрицание себялюбия, самоотрицание, хотя бы они в различные времена и у различных людей и были различны.

Я понимаю под эгоизмом эгоизм необходимый, неизбежный, не моральный, как я уже сказал, а метафизический, то есть эгоизм, основывающийся на существе человека без его ведома и воли, тот эгоизм, без которого человек не может жить: ибо для того, чтобы жить, я должен постоянно присваивать себе то, что мне полезно, и отстранять то, что мне враждебно и вредно, тот эгоизм, стало быть, который коренится в самом организме» в усвоении усвояемой материк и Б выбрасывании неусвояемой. Я понимаю под эгоизмом любовь человека к самому себе, то есть любовь к человеческому существу, ту любовь, которая есть импульс к удовлетворению и развитию всех тех влечений и наклонностей, без удовлетворения и развития которых человек не есть настоящий, совершенный человек и не может им быть; я понимаю под эгоизмом любовь индивидуума к себе подобным индивидуумам, ибо, что я без них, что я без любви к существам мне подобным? - любовь индивидуума к самому себе лишь постольку, поскольку всякая любовь к предмету, к существу есть косвенно любовь к самому себе, потому что я ведь могу любить лишь то, что отвечает моему идеалу, моему чувству, моему существу.

КРИТИКА РЕЛИГИИ

Природа есть свет, электричество, магнетизм, воздух, вода, огонь, земля, животное, растение, человек, поскольку он является существом, непроизвольно и бессознательно действующим. Под словом «природа» я не разумею ничего более, ничего мистического, ничего ту манного, ничего теологического.

Бесконечная или Божественная, сущность есть духовная сущность человека, которая однако, обособляется от человека и представляется как самостоятельное существо. Бог есть дух, это значит по свидетельству истины: дух есть Бог. Каков субъект, таков и объект, какова мысль, таков и познаваемый объект. Бог — как абстрактное, то есть отвлеченное, нечувственное существо — есть объект не чувств или чувственного воображения, а разума: следовательно, Он есть только сущность разума, только разум, объективирующий себя как божественное существо.

Источник же и сила суеверия есть власть невежества и глупости, — величайшая напасть на земле: власть страха или чувства зависимости и, наконец, власть воображения.

Отрицательная теоретическая причина или, по крайней мере предпосылка, всех богов есть невежество человека, его неспособность вдуматься в природу.

Но если я не хочу и не могу назвать ни страх, ни радость или любовь единой объясняющей причиной религии, то какое другое обозначение найду я — характерное, универсальное, охватывающее обе стороны, — как не чувство зависимости? Страх есть чувство смерти, радость — чувство жизни. Страх есть чувство зависимости от предмета, без которого или благодаря которому я ничто, предмета, во власти которого меня уничтожить. Радость, любовь, благодарность есть чувство зависимости от предмета, благодаря которому я что-то собой представляю, который дает мне чувство, сознание, что я благодаря ему живу, благодаря ему существую. Так как я благодаря природе или богу живу и существую, то я люблю его; так как я благодаря природе страдаю и погибаю, то я боюсь и страшусь ее. Короче говоря, кто человеку дает средства или источники жизненного счастья, того он любит, а кто у него эти средства берет или имеет силу их взять, того он боится.

Где нет потребности, нет и чувства зависимости; если бы человек для своего существования не нуждался в природе, то он не чувствовал бы себя от нее зависимым и, следовательно, не делал бы ее предметом религиозного почитания. И чем больше я нуждаюсь в предмете, тем больше я чувствую себя от него зависимым, тем больше власти имеет он надо мной; но эта власть предмета — нечто производное, она есть следствие власти моей потребности. Потребность есть столь же слуга,, сколь и госпожа своего предмета, столь же смиренна, как и высокомерна или заносчива, она нуждается в предмете, без него она несчастна, в этом заключается ее верноподданство, ее самопожертвование, отсутствие эгоизма. Но она нуждается в нем, чтобы получить в нем удовлетворение, чтобы его использовать, чтобы его наилучшим образом употребить; в этом заключается ее властолюбие или ее эгоизм. Эти противоречивые или противоположные свойства имеет в себе и чувство зависимости, ибо оно не что иное, как потребность в предмете, дошедшая до сознания, или превратившаяся в чувство.

Религиозное чудо имеет свое основание не во внешней природе, но в человеке. Религиозное чудо имеет своей предпосылкой какое-либо человеческое желание, человеческую потребность. Религиозные чудеса происходят тогда, когда есть нужда, когда человек хочет быть избавленным от какого-либо зла, от которого он, однако, пока дело идет естественным порядком, не может быть избавлен. В чудесах дает себя чувственно знать сущность религии. Как и религия, чудо есть дело не только чувства и фантазии, но и воли, стремления к счастью.

Поэтому желания, выходящие из границ человеческой природы, или рода, — как например, желание совсем не есть, вообще не зависеть от телесных потребностей, — суть воображаемые, фантастические желания, а стало быть, и существо, удовлетворяющее эти желания, и жизнь, в которой они находят себе удовлетворение, являются существом и жизнью воображаемыми и фантастическими. Наоборот, желания, не выходящие из границ человеческого рода, или природы, имеющие свое основание не в одном только беспочвенном воображении и неестественной взвинченности чувств, но и в действительной потребности и влечении человеческой природы, находят свое удовлетворение в границах человеческого рода, в ходе человеческой истории. Заключение о религиозном, или теологическом, потустороннем мире, о будущей жизни, в целях усовершенствования людей находило бы поэтому себе оправдание лишь в том случае, если бы человечество оставалось постоянно на том же месте.

Я существенно отличаюсь от прежних атеистов, а также пантеистов, имевших в этом отношении взгляды, одинаковые с атеистами, как например, Спиноза, — именно тем, что я беру для объяснения религии не только отрицательные, но и положительные мотивы, не только невежество и страх, но и чувства, противоположные страху, — положительные чувства радости, благодарности, любви и почитания, что я утверждаю что обожествляет как страх, так и любовь, радость, почитание.

Однако атеизм истинный, не боящийся света, тем и положителен; атеизм отрицает существо, которое называется Богом, чтобы на его меч не поставить в качестве истинного действительное сущность человека.

Теизм, вера в Бога, напротив того, отрицателен; он отрицает природу, мир и человечество: перед Богом мир и человек ничто, Бог есть и был прежде, чем существовали мир и люди; Он может быть без них. Он есть олицетворенное ничто мира и человека.

Необходимым выводом из существующих несправедливостей и бедствий человеческой жизни является единственно лишь стремление их устранить, а отнюдь не вера в потусторонний мир, вера, которая складывает руки на груди и предоставляет злу беспрепятственно существовать.

...мы должны на место любви к Богу поставить любовь к человеку, как единственную истинную религию, на место веры в Бога — веру человека в самого себя, в свою собственную силу, веру в то, что судьба человечества зависит не от существа, вне его или над ним стоящего, а от него самого, что единственным дьяволом человека является человек грубый, суеверный, своекорыстный, злой, но также единственным Богом человека является человек.

Источник: хрестоматия "Введение в философскую метафизику" (составители: Е.А. Андриянова, М.Н. Кузнецова, В.Г. Вишневский, А.С. Ососков). Саратовский медицинский университет, 2003

Всего хорошего!

Ведущий рассылки: Евгений Логвин
Электронная почта: logvin@yandex.ru,
Сайт: http://www.disser.ru 

Все права защищены. Разрешается републикация материалов рассылки с обязательным указанием источника материала и ссылки на сайт "Врач-аспирант" http://www.disser.ru

Заходите на сайт для врачей-аспирантов
Главная | Лекции по философии | Хрестоматия по философии
Библиотека | Кандидатский минимум | Литературный обзор
Форум | Каталог сайтов | Баннерная сеть
Интернет для аспиранта | Над сайтом работают