Настоящий мат.

Для начала, напомню Вам о том, что есть такое замечательное место в Интернете, где опытные предприниматели отвечают на вопросы новичков (или других опытных предпринимателей) по бизнесу.

Это форум Московского клуба предпринимателей.

Там Вы можете узнать, в частности:

Как открыть ИП

Где знакомиться с предпринимателями

Или как участвовать в Карпатском семинаре Голтиса вместе с Московским клубом предпринимателей

Заходите на огонёк! J

А сейчас история о том, как можно, не умея играть в шахматы, победить в шахматном турнире J.

Ранее эта статья публиковалась в другой моей рассылке «Секреты бизнеса. Предприниматели рассказывают…». Но здесь она выходит «переработанная и дополненная» J.

На днях мне напомнили моё давнее обещание, данное читателям рассылки в далеком теперь уже 2005 году.

Вот то обещание:

Я не случайно заговорила именно о шахматном турнире: просто это мой личный пример, когда я приступила к делу с таким же примерно его знанием, как Остап Бендер, проводивший сеанс одновременной игры в городе «Васюки», но закончила с совсем иным результатом J.

Об этом я расскажу вам обязательно после.

Я получила письмо с просьбой дать ссылку на этот рассказ в рассылке: а ссылки-то и нет – я и забыла благополучно про то обещание.

Так что, выполняю обещанное.

История будет двадцатилетней давности – из детства J.

О шахматах я в детстве знала потому, что мой старший брат ими занимался в клубе, и даже был мастером спорта.

Когда ему исполнилось пять лет, папа научил его играть, а когда ему исполнилось шесть лет, папа первый раз ему проиграл.

Со мной подобный эксперимент не удался, и попытка обучить меня игре в шахматы закончилась моими слезами и заявлением, что шахматы я ненавижу.

С чем меня и перестали (м)учить J.

Тем не менее, я иногда играла с братом, то ли от скуки, то ли по его просьбе, но не любила играть, потому что каждый раз проигрывала ему ровно в 5 ходов.

Он даже предлагал мне фору – играл без ладьи: тогда я проигрывала в 7 ходов.

Однажды, я сказала ему, что мы как-то нечестно играем. Я девочка, а он мальчик. Я на 2 года младше. И я, к тому же, не мастер спорта, как некоторые.

И с этими словами, я забрала у него новую фору – ферзя и 2 ладьей.

Он выиграл в 15, кажется, ходов.

Тогда я бросила играть с ним в шахматы.

До тех пор, пока не подросла моя младшая сестра. Когда сестре исполнилось 5, и она узнала, как «ходят» фигуры, я научилась выигрывать в шахматы у брата.

Вот как я это сделала.

Я посадила сестру рядом с братом, и огласила правила игры: «Играем так. Белыми играю я. А черными – вы, по очереди. Один ход делает Настя, другой Володя. Но только чур не сговариваться!» (ведь иначе получилось бы, что играет один Володя, а это мы уже проходили).

И мы начали играть. Настя в свои 5 лет, двигала фигуры, вообще не думая.

Брат хватался за голову, но лишался, то пешки, то слона, то ферзя… пока, наконец, я все-таки не выиграла J.

«Раз я обыграла брата, - подумала я тогда, - значит, я могла бы победить и в каком-нибудь турнире?..»

Но мысль эта вскоре забылась, а в ближайшие зимние каникулы мы с братом были отправлены родителями в ссылку, то бишь, в то, что называлось пионерским лагерем…

Я, кстати, не любила эти ссылки.

Вероятно, я уже никогда не пойму людей, считающих детство счастливым, а то и самым счастливым периодом в жизни.

По-моему, детство – очень грустное время: время ограниченных возможностей, отсутствия права голоса и тотального контроля.

Конечно, трава зеленее, небо более синее, а солнце светит ярче, чем взрослым…

Но как быть с высшей степенью зависимости от всего окружающего, когда каждый человек, попадающийся на твоем пути, может сказать тебе, что тебе надо делать?.. Что уж говорить о родителях: воспитатели, вожатые, учителя, нянечки, соседи, родственники и даже просто прохожие на улицах.

Каждый из них точно знает, что тебе надо делать, и 24 часа в сутки ты лишен возможности побыть в одиночестве и просто поделать то, что хочется.

И детство мне запомнилось только вечной, не прекращающейся борьбой, то скрытой, то совсем уже явной – за независимость J.

Попыткой хоть как-то уйти и спрятаться от тотального контроля. И хоть немного принимать решения в своей жизни самостоятельно. Побегами с территории пионерских лагерей, прогулами школы, прогулами танцев и уроков музыки… и даже организацией голодовки в детском санатории… J.

Между тем, нет ни малейшего основания, полагать, что детство мое и впрямь было менее счастливым, чем у большинства людей.

Скорее наоборот.

Прошло оно до школы в Венгрии, где воспитатели в детских садах любили детей (да, так бывает).

Но в садик я ходила очень мало, а в основном гуляла по дворам, предоставленная сама себе, оставив очень многим людям в Венгрии воспоминание об «этих русских, с их детьми тут ещё…».

Да, если вам случится быть в Будапеште, и на вас будут косо смотреть – не удивляйтесь. Возможно, это кто-то из моих прежних знакомых.

А их было немало.

Одни, придя домой как-то вечером, обнаружили потекшие холодильники и испорченные продукты (мы оставили без электричества несколько домов… несколько раз). У венгров, знаете ли, форс мажор подобного масштаба случается не чаще, чем в России пожар…

Другие чуть было не утонули в собственном дворе, когда мы устроили наводнение.

Правда, третьи, возможно, вспомнят меня с улыбкой?..

Ведь аукцион на балконе – с продажей предметов советского быта (это когда меня заперли дома за наводнение…) – собрал огромное количество не только покупателей, но и просто зрителей.

Это мне с балкона 5 этажа казалось, что людей не так уж много. А мама, которая шла из магазина, и застряла в этой толпе, пытаясь пробраться к подъезду, до сих пор уверена, что тогда под нашими окнами собралось, как минимум, полгорода…

В общем, так, мелкие шалости: чего серьезного, в самом деле, может сделать 6-тилетний ребенок, даже если он русский?..

Но, тем не менее, детство – безусловно, худший период в моей жизни, и с тех пор, удовольствия от жизни я получаю тем больше, чем старше становлюсь.

И если в 20 я еще как-то могла мириться со своим детством, то с высоты 34-х это стало гораздо труднее. Ведь вот, оказывается, как можно было жить уже тогда!

И когда в детстве меня заставляли в очередном лагере разучивать песенку: «Детство – это смех и радость! Краски радуг и хрустальный звон весны!», я приходила в ужас, потому что думала «Неужели взрослым ЕЩЁ хуже?..»

Вероятно, этот ужас, мешаясь с улыбкой, которую требовали надеть взрослые при исполнении этой песни, создавал на моем лице такую гримасу, что меня отодвинули на второй ряд хора (хотя пела я неплохо).

Но когда я выросла, всё оказалось не так плохо. Оказалось, что взрослые банально обманывали, потому что быть взрослым, когда у тебя есть право просто послать ВСЕХ советчиков в одно и то же место – это совсем другое дело.

С этим уже можно жить J.

Но ведь я не о том… J

Вернемся к нашим шахматам.

И вот, мы были отправлены в ссылку в пионерский лагерь, а там проходила Малая Олимпиада. Это когда в разных видах спорта соревновались все дети, которые отдыхали в лагере.

Среди прочих видов спорта были и шахматы (которые в реальности в Олимпиаду не входят).

Было мне тогда лет 10, может быть, 12.

Я могла бы участвовать и в беге, и в лыжах, и в легкой атлетике, и в прыжках… и могла бы победить, потому что физкультура всегда была вторым предметом, на котором меня в школе хвалили (их было всего три: литература, физкультура и биология).

Но надо было меня знать: я, конечно, нигде не участвовала, и не было такой силы, что заставила бы меня сознаться, что я вообще умею бегать, и в своем классе бегаю даже лучше всех мальчиков, не говоря уже о девочках.

Я бы ни за что не созналась.

Но как-то раз, мимоходом, я увидела двух мальчиков, которые играли в шахматы, и, глянув на доску, хихикнула, что играть не умеют оба. Ибо я могла бы включиться в игру на любой стороне и выиграть в три хода, ну, да мне недосуг. И ушла.

Это, конечно, были слова, предназначенные для мальчиков, но никак не для шахмат: судьба распорядилась иначе J.

В тот вечер пионервожатые нас собрали в холле, выясняя, кто каким видом спорта увлекается, и мог бы отстоять честь отряда на Олимпиаде.

Я, как обычно, засела в самый дальний угол, разложила на коленях томик Жюля Верна, и углубилась в чтение. Там, во всяком случае, люди были свободными, и меня страшно влекло туда, к ним, подальше от серой действительности.

В то же самое время один из двух мальчиков, игравших давеча в шахматы, на вопрос вожатых ответил: «А вот Лунькова хорошо играет в шахматы!»

Углубившись куда-то в джунгли вместе с героями Жюля Верна, я, по обыкновению, ничего не услышала, и очнулась только в тот момент, когда у меня из рук отняли книгу, и стукнули ею по голове (видимо, в назидание: «Не читай книг!»).

А потом сказали, что я буду участвовать на шахматном турнире на Олимпиаде.

Я, конечно, ответила, что я не буду участвовать ни в каком турнире.

Но спустя пару дней меня разыскала злющая воспитательница, сразу же напомнившая мне Домомучительницу, с которой боролся Карлсон, схватила за руку, сказала «пошли», и, не дожидаясь моего решения, мы тут же куда-то пошли.

Упираясь обеими ногами в пол, но при этом, продолжая передвигаться в заданном «домомучительницей» направлении, я поинтересовалась, куда же это мы идем.

«На соревнования по шахматам!» - безапелляционно ответила она.

Представляете себе мой ужас?.. Я точно знала, что тут в лагере в другом отряде есть мой брат. И брат совершенно точно участвует как минимум на 5 видах спорта, включая, конечно же, и шахматы. Но моей сестры тут нет! Как же я могу играть в шахматы?!

Я, конечно, тут же ответила воспитательнице, что воля ее, но играть я не умею, и если она хочет совсем опозорить наш отряд, то я могу поспособствовать ей в этом.

Продолжая больно тащить меня за руку по коридору («хорошо, что не за ухо», – думала я), она ответила, что вообще уже устала от моего вранья за те несколько дней, что я тут нахожусь, и что мне нужно отстоять честь отряда.

«Но я хорошо бегаю; может, я могла бы отстоять честь отряда в соревнованиях по бегу?..» - ухватилась я за соломинку.

Но открыв дверь какого-то кабинета, воспитательница благословила меня на победу пинком под зад, и, приземлившись, я оказалась прямо перед тренером по шахматам.

Тот окинул меня с ног до головы строгим взглядом, и сказал что-то такое: «Да-а… Хмм… Ну, ладно. Бывает… Ты вообще шахматы-то когда-нибудь видела?..»

«Видела», - буркнула я.

- Как ходит ферзь?

- Как хочет, так и ходит.

- А чего раньше не пришла? Мы уже почти отыграли.

- Не хотела вас беспокоить, - зло ответила я, потирая больную руку.

- А играть умеешь?

- Нет, - говорю. – Но могу проиграть за 9 отряд.

- А, понятно. Ну, значит, будешь играть сразу с победителем. Чтобы уже не тратить ничье время. Проиграешь по-скорому, и аккурат поспеешь к ужину.

Выхватив взглядом в помещении своего брата, я направилась прямиком к нему.

- Стой, ты куда? – не понял тренер.

- Играть с победителем, – отвечаю. – Чтобы по-скорому проиграть, и аккурат поспеть к ужину.

- Но победитель вот, - тренер, взяв меня за плечи, развернул спиной к брату, и я увидела девочку, видимо, из старшего отряда (она показалась мне совсем взрослой). – За тем столом играют за 2 место.

Меня это почему-то сразу вдохновило, и в этот момент я, наверное, впервые подумала: «А что? Может выиграть?..».

Я села за стол к девочке, и мы пожали друг другу руки, в соответствии со спортивным этикетом.

- Играть умеешь? – спросила она.

- Нет, - говорю. – Не умею.

- Отлично, я тоже не умею. – Не бойся, - добавила она, сочувственно на меня поглядывая.

- А как же ты выиграла вон у того мальчика? – я показала на брата.

- Я с ним даже не играла. Я играла с тем, с которым он сейчас за 2 место играет.

- А, - говорю. – Повезло тебе.

- Почему?

- Потому что у второго выиграть вообще невозможно.

- Откуда знаешь?

- Да это мой брат.

- Но говорят, он один раз проиграл, поэтому за 1 место не играет, а играет за 2. А тот, который с ним играет, тоже один раз проиграл – мне. А я ни разу тут пока не проиграла. Да ты не бойся – эка невидаль, поиграем и разойдемся.

- Да я и не боюсь. Просто странно, что им еще не понятно, кто тут победитель. Хотела бы я посмотреть на того, кому проиграл мой брат…

- Он уже вышел из игры, – ответила девочка.

-Да?.. Какой интересный тут турнир! – воодушевилась я.

И мы начали играть.

Девочка меня не обманула – играла она действительно слабенько.

Хотя все же сильнее меня, и в первое время сильно меня теснила. Минут через 15 игры, к нам подошел тренер, и сердито глянув на мою партнершу, спросил: «Ну, и чего ты возишься? Тут победа в 4 хода… Нет, в три. Подсказывать не могу – думай. И давайте поскорее».

«Как это, в три хода?» - потрясенно подумала я, и внимательно уставилась на доску.

И в этот момент случилось три знаковых вещи, предопределивших ход игры.

Во-первых, я впервые в жизни просчитала несколько ходов вперед. Точно зная, что «можно выиграть за три хода» - я, вдруг, легко эти три хода нашла. И тем самым, поняла, что, оказывается, ходы-то можно просчитывать вперед! То есть, предполагать действия противника не только в ближайшем ходе, но и через несколько ходов. Это открытие было откровением, и мне сразу стало интересно играть (хотелось оценить в действии мой прием), и перестал быть безразличным результат.

Во-вторых, игроки за всеми другими столами закончили игру, пожали друг другу руки, и столпились за спиной девочки, с которой я играла. Мой брат, выигравший второе место, глянул на доску, и, оценив обстановку, дипломатично ушел.

И, в-третьих, тренер зло посмотрел на часы, потом на девочку, с которой я играла, и сказал: «Уже минут 20 как могла бы выиграть! Мне нужно отойти минут на 20 – ты тут за старшую». – И добавив «не толпитесь тут!» тем, кто уже выиграл, ушел.

Вместе с тем, у меня появилось преимущество – я научилась играть. И вообще поняла, почему мой брат мне всегда говорил: «Если ты умеешь двигать фигуры – это еще не значит, что ты умеешь играть в шахматы! Надо еще немножко думать!». А я-то всегда думала, что это он так меня дразнит!

А у моей партнерши появился недостаток. Мощный недостаток J. Тренер больше не следил за обстановкой – он вышел. А оставшиеся тут дети столпились за спиной моей партнерши (ведь она выигрывала, и болеть за нее было престижнее), и выкрикивали ей подсказки, как надо пойти. Это совершенно мешало ей думать, и отвлекало от игры.

Ей тут нужно было на правах старшей всех прогнать, спокойно найти три хода (благо, время на размышление не было ограничено), и выигрывать. Но она, видимо, подумала, что ей могут подсказать те три волшебных хода, которые оставались до ее победы. И начала следовать выкрикам. Причем, каждый раз – разным.

Это большая ошибка – ведь, возможно, тот, кто вам подсказывает, держит в голове определенную комбинацию ходов, и действительно знает, как выигрывать. Но вы-то этой комбинации не знаете J. И нужно либо следовать подсказкам одного и того же человека все время, либо уж полагаться на себя, что всегда надежнее.

Но уж точно не пробовать выполнить сразу все подсказки.

Между тем, за меня никто не «болел», я думала одна, и, поняв «три хода», я первым же делом их заблокировала следующим своим ходом, чем отодвинула вероятную победу противника.

Через некоторое время я посадила в ловушку ее ферзя. И он вышел из игры.

А когда вошел тренер, он страшно разозлился, увидев, что мы еще играем, но в следующую секунду удивленно почесал затылок, оценив ситуацию на доске J.

Между тем, я сделала очередной ход, и провозгласила: «Шах!»

Моя партнерша задумалась.

«А над чем ты думаешь? – нервно спросил тренер. – Это никакой не шах. Это настоящий мат!».

Затем тренер на несколько минут задумался, отмеряя шагами комнату, между тем как мы внимательно следили за его перемещениями.

Потом он остановился напротив меня и заявил: «Тебе надо играть со вторым местом. Если выиграешь – ты победитель…»

«А мы уже не успеваем на ужин, - парировала я. – А если мы сейчас будем играть, то я и на отбой не успею. Тогда Домомучительница меня убьет, и моя смерть будет на вашей совести».

Но, похоже, что у тренера итак были иные планы на вечер, и перспектива провести его с нами, совершенно не радовала…

Подумав еще немного, он сказал, обращаясь ко мне: «У тебя первое место».

«А у тебя – второе, - обернулся он к партнерше. – У Володи Лунькова, стало быть, не второе, а третье».

Честно говоря, победы я никак не ожидала. Я была уверена, что тренер как-то так обыграет, что в число призовых мест я все равно не попаду – ведь без меня расклад уже был полностью ясен, а я спутала все карты.

Вот такая история. С той поры у меня дома хранится золотая олимпийская медаль по шахматам J.

А у брата, который по-прежнему обыгрывает меня в шахматы в 5 – 7 ходов, бронзовая J.

На этом сегодня закончим.

Счастливо,

ЛЛ

l-lunkova@yandex.ru