Продолжение статьи Филина Василия Антоновича "ФИЛИН ЭТО ВИДИТ" из которой вы узнаете почему человеческому глазу необходимо разнообразие форм, цвтовых гамм, почему однообразное окружение угнетает человека. Начло статьи можете найти в предидущем выпуске, или на сайте www.fotomig.ru.
Но военные представления о глазах как о наводящей системе ракеты привели к тому, что современное человечество сделало все возможное для того, чтобы стать примитивными идиотами.
- Вот академик Лихачев сетовал на рост агрессивности в нашем обществе, -- рассуждает Филин. -- И связывал этот рост с абстрактной «бездуховностью». Это какое-то идеалистическое, зыбкое объяснение. Что такое «бездуховность», кто ее видел? А вот я ее вижу, потому что она, как и все остальные человеческие ценности, имеет физиологическое обоснование.
Вы никогда не задумывались, почему старинные дома, предметы одежды, утвари всегда тщательно украшались? Что, у крестьянина какого-нибудь много было свободного времени -- туески расписывать, вышивать рубашки или вырезать на окнах цветастые наличники? Нет, свободного времени было в обрез. Ничего не зная ни о каких саккадах, человек эмпирическим путем понял, что среди красивых вещей жить лучше. А почему лучше, никто не знал.
Потом в колесе истории что-то щелкнуло, и человечество устремилось к прогрессу, в который резные наличники плохо вписывались. Времени на их изготовление уходило много, а технологического смысла во всем этом никто не видел.
В 1955 году вышло постановление ЦК «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». Жизненно необходимые человеческому глазу предметы были названы «надуманными дорогостоящими декоративными украшениями».
В филинском учебнике по видеоэкологии много фотографий разных зданий и предметов быта, наших и «заграничных», и все они делятся на два типа. Над одними написано: «Это хорошо для глаз», а над другими: «Это плохо для глаз». В первую группу попадают классические здания с барельефами, старинная мебель, глиняные горшки, расписные интерьеры и кованые решетки, а во вторую -- здания из стекла и бетона, ткани в горошек, жалюзи и гаражи-«ракушки». И Филин как физиолог в пух и прах разобьет любого, кто станет упрекать его в обычной патриархальности вкуса.
-- Глаз совершает примерно две саккады в секунду, -- говорит Филин. -- Это значит, что наш взор, совершенно независимо от нашего желания, постоянно переносится с одного предмета на другой, и наши глаза никогда не стоят на месте. Мозг после каждой саккады должен воспринимать новую картинку, из которой потом сложит образ. Если же человеческий глаз вынужден видеть ряды одинаковых объектов, он в буквальном смысле косеет. А вместе с глазом косеет и мозг. Глаз как бы проваливается, скользя на одном месте, а бедный мозг не может понять: что происходит? Если это один и тот же предмет, то почему прыгает глаз? А если предметы разные, то почему они одинаковые? Это можно сравнить с тем ощущением, когда человек делает очередной шаг и не чувствует под ногой твердую почву. Мозг от этого буквально «клинит» даже у здорового человека. Только он до поры до времени этого не замечает. А, например,
у эпилептика от созерцания бесконечных окон в домах-многоэтажках, лестниц и даже батарей парового отопления может случиться припадок. В психбольницах эпилептиков поэтому стараются перемещать на лифтах, избегая лестниц. А если человек не эпилептик, он все равно реагирует: становится беспричинно агрессивным или подавленным. Казалось бы, вокруг полно «духовности» в лихачевском понимании -- вот стихи Пушкина, вот картины Рафаэля. А человеку уже ничего не хочется. Потому что духовность -- это в первую очередь то, что сопровождает повседневную жизнь, а потом уже книги и фильмы.
- Для меня отнюдь не случайно то, что именно Достоевский сказал, что мир спасет красота, -- продолжает Филин. -- Он же не сказал, например: «Изобилие продуктов спасет мир». Федор Михайлович просто физиологически был вынужден это констатировать. Ведь он был эпилептик, и поэтому прекрасно чувствовал, что отсутствие красоты и есть бездуховность.
С искусством у ученого Филина вообще взаимоотношения необычные. Для ученого необычные. Однажды он посетил выставку художника Юкнера и увидел картину «Агрессивное поле», которая состояла из нескольких тысяч гвоздей, наполовину вбитых в деревянную плиту размером полтора на два метра.
-- Меня буквально охватила дрожь, -- делится Филин впечатлениями от произведения искусства. -- На картину невозможно было смотреть. Это была настоящая битва гвоздей с глазами, где побеждали всегда гвозди.
С тех пор в науке появился новый термин -- «агрессивное поле».