Окончание вчерашнего материала про горбачевскую антиалкогольную кампанию,
которой в мае с.г. исполняется 20 лет.
Шутки Мишутки
Начинание было благое…
ДВА ГОДА со Старой площади бдительно следили за тем, как в стране проходит
командно-административный наскок на пьянство. Поднаторевший в показушных
фокусах чиновный люд ласкал слух высокого начальства бодрыми рапортами о
винно-водочных заводах, переключенных на выпуск соков и лимонадов, о жилых
районах, «по собственному почину» ставших зонами поголовной трезвости, и о
прочих, такого же рода, «приметах нового времени». Разумеется, наряду с
показухой были и реальные результаты, говорившие о некотором оздоровлении
общества.
— Резко сократилось пьянство на работе, производственный и транспортный
травматизм, было покончено с пьяным ритуалом приема гостей на местах, —
свидетельствовал член Политбюро ЦК КПСС В. А. Медведев. — Все мы облегченно
вздохнули, когда поездки в командировки оказались избавлены от обязательных
выпивок и подношений…
— Резко сократилась преступность, увеличилась продолжительность жизни,
снизилась детская смертность, повысилась рождаемость, — вторит ему Е. К.
Лигачев. — Много было прислано в адрес руководства страны хороших и добрых
писем от граждан. Особенно от женщин: недаром говорят, что, сколько мужьями
выпито водки, столько пролито слез детьми и женами…
Откат оказался неизбежен
ПОЧЕМУ же власть пошла на попятную, допустила откат, начавшийся уже в 1987
году? Люди знающие утверждают, что все началось опять с памятной записки,
на этот раз члена Политбюро ЦК КПСС В. И. Воротникова. Виталий Иванович
написал в Политбюро целый трактат об ошибочности методов и средств, с
помощью которых людей пытаются отучить пить. Он говорил о тоннах одеколонов
и стеклоочистителей, выпитых отчаявшимся населением, об исчезнувшем из
продажи гуталине, о колоссальном росте самогоноварения. Не одобрял
партийный работник и то остервенение, с которым Старая площадь преследовала
тех партийных и хозяйственных руководителей республик, краев и областей,
где выпуск спиртного сокращался недостаточно быстрыми темпами. Непоправимый
ущерб нанесла вырубка четверти миллионов гектаров прекрасных виноградников,
выращивавшихся для изготовления замечательных столовых вин таких сортов,
как алиготе, саперави, ркацители, изабелла. Виноградная лоза губилась и в
Кумской долине Ставрополья, столь дорогого сердцу Горбачева, и в Молдавии,
и в Крыму.
А полтора десятка дорогущих импортных линий по розливу вин, закупленных на
валюту, да пущенных теперь на металлолом! А привезенное из-за рубежа
оборудование для пивоваренных заводов, которое постигла та же печальная
участь!
И если уж говорить об экономических потерях страны от начатой
антиалкогольной кампании, как не вспомнить здесь о катастрофическом
дефиците бюджета, который образовался очень скоро. За три года от
непоступления «пьяных» денег советская экономика лишилась 67 миллиардов
рублей, да еще не деревянных, а прежних, полновесных! В стране складывалась
такая ситуация, что вскоре и зарплату нечем было бы выдавать… На этом фоне
все разговоры об оздоровлении нравственной атмосферы становились
бессмысленными.
Заседанием Политбюро наступление на «зеленого змия» началось — им и
закончилось. Но на этот раз Соломенцев и Лигачев, как поведал после своего
выхода в отставку премьер-министр Рыжков, оказались в полном одиночестве.
«В стране все это провалилось с треском! Опозорились! — кричал на
заседании, по словам Рыжкова, один из участников высшего партийного
синклита, сначала одобрявший «сухую» программу. — Надо немедленно кончать с
этой…»
«Хватит мучить народ, — в развитие темы заявил на последовавшем заседании
Совета Министров Рыжков. — Мы со своим народом поступаем как с… подлецами.
Поэтому с сегодняшнего дня кончается вся эта свистопляска…»
Но мог ли Николай Иванович предполагать, обнадеживая своих коллег по
Совмину возвращением на круги своя, что вскоре руководители государства
Российского додумаются вовсе отказаться от государственной монополии на
производство и продажу алкоголя? И тогда уж в стране начнется такая
вакханалия пьянства и преступности, что ужастики советского времени нам
сегодня кажутся детской забавой…
Александр ВАЙС, АиФ