Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Алкоголь и человек: доступно о сложном

Подписаться Бесплатная «Золотая» новостная рассылка . Подписчиков 1.570 RSS
←   Февраль 2003   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.opohmel.ru
Открыта: Давно

Автор
Вадим Водкин

Статистика

1.570 подписчиков
-1 за неделю
←   Все выпуски   →

Алкоголь и человек: доступно о сложном


Информационный Канал Subscribe.Ru


500 лет граненому стакану

Водочные музеи есть в Иванове, Угличе, Петербурге и Подольске. А почему нет в столице?

Признаемся честно: когда именно водку впервые разлили в стакан с плоскими гранями, который, в отличие от его круглого собрата, удобно держать в руках даже в сильном подпитии, мы не знаем. А вот самому русскому национальному напитку, представляющему собой смесь спирта и воды, в наступившем году исполняется ровно полтысячи лет. По данным известного историка пищи и кулинарии Вильяма Похлебкина, впервые аквавиту - "жизненную воду" - в надежде добыть философский камень получили русские монахи как раз в 1503 году от Рождества Христова.
Да не где-нибудь - в московском Кремле, в Чудовом монастыре! Похожий напиток на Руси, конечно, был известен и прежде. Но экспортировали его из Западной Европы и продавали в розлив исключительно в лекарственных целях.
Прослышав о грядущем юбилее, в прошлом году Юрий Лужков публично пообещал в самом скором времени открыть в нашем городе настоящий музей русской водки. Даже трудно поверить, что заведения такого в Первопрестольной не существует: здесь нас обскакала не только северная столица, но и заштатные Иваново с Угличем и даже подмосковный райцентр Подольск! И вот юбилейный год настал. Где же, волнуются наши читатели, обещанный народу музей?
Как выяснили репортеры "ВМ", работа по его созданию ведется. Нам даже удалось увидеть архитектурный макет будущего царства водочной истории и современности. Проект впечатляет! На территории целого квартала, раскинувшегося на живописном речном берегу, должны открыться гостиница, стекольная мастерская, бизнес-центр. Одно из зданий превратится в старинный водочный завод, где на глазах у туристов собираются производить и разливать дореволюционные сорта напитка. Будет тут, само собой, и магазин готовой продукции - как написано в официальных документах, "сувенирной". А чем же заполнить собственно выставочный комплекс?
- Основа для экспозиции уже есть, - говорит энтузиаст истории алкоголя и главный вдохновитель идеи московского музея русской водки, автор семи книг о нашем национальном напитке Александр Никишин. - Это уникальная коллекция старинной водочной посуды, рекламы, пробок, этикеток. В общей сложности в ней около 10 тысяч экземпляров, которые экспонировались не только в России, но и за границей.
- Какие-то экспонаты наверняка вам особенно дороги?
- Прежде всего это дореволюционные водочные бутылки. Вот "Генерал Скобелев"
- бюст прославленного военачальника. Понятно, что в первые советские десятилетия такую бутылочку, да еще с изображением императрицы Марии Федоровны на пробке, просто хранить дома было чревато арестом. Но в семье одного москвича она сохранилась, и мы ее выкупили.
- За сколько?
- Гораздо дешевле, чем 30 тысяч фунтов стерлингов, на которые аналогичное изделие потянуло на лондонском "Сотбисе". А вот целая бутылочная серия "Царская семья", выпущенная в нашем городе к 300-летию дома Романовых. Выходит, водка находилась в России в таком почете, что даже глава государства не посчитал зазорным растиражировать на стеклотаре изображение не только свое, но и супруги, и даже детей... Конечно, одному человеку выкупить такое сокровище трудно. У нас сформировалась целая сеть агентов, разыскивающих потенциальные экспонаты по всей стране. Юридически же мы существуем как фирма, широкомасштабно пропагандирующая водку.
Мое внимание привлекают медные сосуды странной формы в виде усеченного конуса.
- Это водочная мера, или ведро, - поясняет Александр Викторович. - Одна двадцатая ведра - 600 граммов, дореволюционный стандарт "поллитры". А вот этим ковшом разливали "беленькую" в кабаках.
- А зачем государственный герб с указанием года - "1863"?
- Народ в кабаках часто обманывали, стачивая верхнюю кромку ковша. Несколько миллиметров недостачи приносили небольшой, но твердый барыш. Поэтому владельцев "розлива" обязали клеймить верхние кромки всей мерной тары государственной символикой. Если двуглавый орел обточен - значит поработал недобросовестный продавец. А вот еще один ковш, тоже перебитый, только уже по другим причинам: на месте российского герба можно прочитать "Совнархоз Армении".
- А что делает в вашей коллекции фуражка Армии спасения?
- Ошибаетесь! Этот головной убор с красным крестом на кокарде носили не представители зарубежной благотворительной организации, а советские милиционеры. Именно - начальники вытрезвителей. Правда, продержалось это начинание только три месяца. Завидев офицера в "вытрезвительской" фуражке, многие советские граждане не могли сдержать своих чувств... Пришлось этот своеобразный знак различия отменить.
На стенах небольшого помещения, где временно размещается малая часть коллекции будущего музея, - десятки почтовых открыток. Самая фривольная: подгулявший господин у двери дома судорожно пытается попасть ключом в замочную скважину, не подозревая, что ковыряется... в "филейной части" прислуги-барышни. Это - элемент так называемой пьяной серии, выпущенной в качестве антиалкогольной пропаганды после первой русской революции. А всю кашу заварил депутат Госдумы Челышев, доставший всех коллег постоянными выкриками в стиле нынешнего Жириновского "Водка - яд, Россия одной ногой в могиле!" Челышева из парламента отозвали, сухой закон приняли спустя годы с началом Первой мировой, но остались эти документальные свидетельства нешуточных законотворческих прений тех лет о вреде и пользе спиртного...
- Когда же на все эти художества сможет свободно посмотреть публика?
- Пока подавляющее большинство коллекции - в запасниках и на складах, - говорит г-н Никишин. - Открыть музей нашей организации, где люди работают в первую очередь на энтузиазме, не под силу. Хотя все намеченные для музейных целей здания (за исключением одного, где разместится ресторан) уже существуют, их надо реставрировать. Дома в тяжелом состоянии, в то же время они охраняются как архитектурные памятники. К сожалению, в городских структурах дальше декларации о создании музея дело не пошло. И сейчас я даже не могу назвать адрес будущего музея: тайна.
- Военная?
- Коммерческая. Сейчас все кому не лень открывают музеи водки, даже без фондов и архивов. Выставляют современную посуду и декларируют: мы открылись. Могу только намекнуть, что рядом - винодельческое предприятие. Но превращать музей в его коммерческий придаток - значит загубить дело. Это должен быть именно городской объект. Вот в Великобритании музей виски даже называется с державной претензией: "Наследие виски". У нас подобных идей тоже навалом. Например, хотим оформить залы Сталина, Брежнева, Ивана Грозного, где водку соответствующих эпох будут окружать восковые фигуры властителей...
- Вам не кажется, что за границей к водке сейчас относятся с большим пиететом, чем у нас?
- За границей о ней ничего не знают. В той же Англии убеждены, что тамошняя раскрученная водка "Киров" названа в честь русского императора и придумана поляками, которые живут рядом с Германией. А Россия - это Сибирь, там морозы, и "Киров" замерзает, поэтому русские приносят его с холода в дом и подогревают в специальных самогонных аппаратах, которые делают в Ижевске на одном конвейере с "Калашом" и ракетами СС-20. А спекулируют водкой чеченцы, которые делают ее из нефти на деньги бен Ладена, чтобы покупать "Калаши"... На полном серьезе! У нас же, к сожалению, серьезностью водки пренебрегают. Выпустив этого джинна из бутылки, русские никак не могут его загнать обратно. Уже полтысячи лет. (6 февраля 2003, Дмитрий Анохин, Вечерняя Москва)


Вадим Водкин & Opohmel.Ru
http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru 		Отписаться
Убрать рекламу
В избранное