День второй. Вторник продолжается. Кисяня задумывается о том, чтобы научиться шить. В мастерской Мастера лозоплетения Кисяня смотрит, как это красиво и интересно- плести корзину!
Хозяйка коров завела разговор про успехи Кисяни и она
все-все ей рассказала и показала покупки, добавив про замечательный бант, о
котором теперь мечтает.
- Знаешь, милая, дело это, конечно твое. Но вот только
похожий бант можно смастерить из даже кусочков лент. Моя подруга – швея из той
лавки. Давай-ка не торопись, я приглашу ее к себе завтра вечером и попрошу захватить
обрезков лент. Увидишь, как делаются такие красивые вещи. И вообще тебе пора
учиться шить! Каждая девочка должна уметь сшить себе и бантов, и платьице на
кукол – а то и на себя, сумочек и мешочков разных, ну и полотенчиков всяких и
прихваток, и подушек… Да все это просто, не переживай!.
- Но я слышала, что для этого всего нужна дорогая сложная
машинка, и ткани, и куча всего…» начала было Кисяня.
- Не забивай себе голову! – весело отрезала Торговка. –
Много-много столетий люди шили себе без этих машинок и сейчас много можно самой
сшить. Сидишь себе в тенечке на лавочке и кладешь стежки иголочкой. Кто тебя
гонит? Легко и незаметно много чего себе сошьешь!.
Кисяне нужно было время чтобы переварить такой интересный
взгляд на жизнь. Шитье и рукоделие всегда пугали ее. Это было сложно и дорого,
да и где бы ей хранить машинку? Заржавеет ведь даже под елкой ее на улице. А
тут… несколько лоскуточков ткани, иголка, катушка ниток – да, это уже совсем не
было пугающим.
- У любой хозяйки всегда найдется много ненужных лоскутков,
или старойодежды из которой их можно
вырезать, милая. Изнашивается то она неравномерно: здесь протерто до дыр, а там
считай ткань как новая. Вот ее-то и вырезают. А уж в швейной мастерской
обрезков видимо-невидимо, их все и пристроить-то не успевают, как ни стараются!
- щебетала Хозяйка. Ей нравилась вежливая усердная и щедрая девочка, и невольно
она взяла над ней шефство.
«Похоже, мне будет нужен плетеный сундучок для шиться,
иголки и нитки» - пронеслось в голове у Кисяни. Она вежливо поблагодарила
Хозяйку коров за все, расплатилась за молоко (10+30=40, а осталось 220-40=180
рублей) и двинулась в путь.
Когда она пришла в мастерскую, глаза ее уже искали разные
сундучки. Ей приглянулся один, не очень большой, с откидной вбок прямоугольной
ручкой – так что можно было переносить как корзину. Светло-золотистого цвета, с
красноватой и зеленоватой отделкой. «Как нарядно и красиво!» восхищалась
Кисяня. Он посмотрела на ценник – и увидела там очень большую стоимость: 1050
рублей. Сначала сумма даже просто не уложилась в ее голове.
Но потом ее захватили стававшие быстро привычными (к
хорошему быстро привыкаешь!) дела: умыться и вымыть лапы перед обедом,
покушать, идти в мастерскую и уже привычно сортировать веточки (на сегодня
Мастер ей дал две вчерашние вязанки). Она очень быстро и незаметно для себя
управилась, даже с объединением потом в вязаночки и распределением их в
кладовой, и сбором листьев в специальный мешок. Мастер улыбнулся и похвалил ее
проворство. Она все сделала за 3 часа и последний час он пригласил ее посидеть
рядом, и не столько снимать кору с веточек (без дела все ж никто не сидел) –
сколько присматриваться, как он плетет. Почти во всем рукоделии – руками делии,
т.е. делаемом – ведь как: часто словами и картинками сложно объяснить, надо
«вприглядку». Потому и идут к Мастерам в ученики. Быстрее так перенять
мастерство, секреты заметить и хитрости дела.
Удивительно завораживающим зрелищем было это пленение
корзины! Плавные и обманчиво медленные, а на самом деле быстрые аккуратные и точные
движения рук были как танец. И как есть завораживающая красота танца, так же
есть завораживающая красота Мастерства. Причем не только в итоговом изделии,
вещи, но и в процессе ее делания (изготовления как правильнее говорить).
Кисяня смотрела, внутренне замирая. Вот оно, то, ради чего
она сюда пришла! Вот Мастер сложил крест-накрест веточки для донышка.
Перевязал-переплел и х веточками по-тоньше… Вот взял другие и стал из них
делать ребра корзины. «И почему он не загнул просто веточки от донышка – пронеслось
в голове у тигренка. - Но раз он Мастер, значит так лучше. – мудро решила она.
Между тем Мастер начал оплетать, закрепляя, сначала
основание ребер, а затем и перешел в их оплетение… С какого-то момента он начал
загибать вершины ребер вбок и переплетать их. Получился ажурный верх корзины.
Затем добавил ручку, повозившись с ней основательно, преверяя насколько крепко
она закреплена. Напоследок сделал ажурный поясок, заодно закрыв им стык ручек и
переход плотного пленения боковин в ажурные «волны». Все вместе у Мастера не
заняло и 45 минут.Кисяня смотрела во все глаза.
Потом был снова вкусный ужин, и хотя за едой в основном
молчали, дети начали перебрасываться осторожными фразами. Мальчики словно
решили что она сдала какой-то экзамен и теперь стала «своей».
«А веточки какого дерева я разбирала?», «А откуда они?», «А
из них будут плести корзинки?» - потихоньку стала спрашивать Кисяня. Ей
рассказали - где мальчики, где Мастер – что это все ветки ивы. А ива бывает
разная. С разного цвета корой, длиной веточек и совершенно разными листочками.
«В основном плетут из ивы, благо видов ее много. Растет она быстро и хорошо
переносит обрезку ветвей. У меня есть свой участок земли на окраине города, где
выращиваю разные виды, в том числе редкие, привезенные из других мест. –
Продолжал Мастер. – Но в основном плетем мы из самой обычной ивы, которая
встречается повсюду у нас в лесу, и на окраине города. Плести всегда надо из
того, что под рукой и раздобыть не составит труда». Кисяня для себя решила
поискать в лесу, а особенно на берегу ручья, иву с похожими листочками –
похожими на те, что она обрывала второй день.
После ужина она получила свою «зарплату» 40 рублей и остро
ощутила как это мало по сравнению с тем, что ей нужно было хотя бы еще 3
лукошка! Ведь дома е нее остались 2, но этого так мало! Собравшись с духом, она
попросила Мастера об услуге – продать ей еще 3 лукошка, а оставшуюся часть
денег чтобы она принесла завтра. Как она внутренне жалела о покупке таких
дорогих ножниц так скоро – но делать нечего, что сделано – то сделано.
«Зачем тебе столько лукошек?» – внимательно посмотрел на нее
Мастер. «Понимаете, я утром собираю ягоды, землянику, в лесу – а потом продаю
ее на утреннем базаре. И в лукошках ее хорошо покупают, а без них вряд ли кто и
посмотрит… Вы не сомневайтесь, ягоды понравились, мне и Хозяйка коров сказала
заносить ей по лукошку утром, и на рынке несколько дам сказали что будут
присылась служанок именно за моей земляникой. Я точно-точно завтра смогу совсем
расплатиться».
«Вот она что» - задумчиво сказал Мастер. «Что ж, дело
хорошее. Договорились, бери еще 3 лукошка – до одно принеси тогда перед рынком
в наш дом. Побалую себя и семью на завтрак, поглядим что за ягоды ты собираешь.
Заплачу как все платят, сполна. А понравится – будешь мне каждое утро приносить
ягоды, по лукошку, сколько они будут летом. И надо будет тогда научить тебя
плести эти лукошки в первую очередь. Завтра и попробуешь, но только после
сортировки!».
Так Кисяня стала обладательницей еще 3 лукошек, отдала все
ее 70 рублей, осталась должна еще 80 (2 дня работы подмастерьем!) – и пошла
домой. Голова ее шла кругом от всех этих дел и подсчетов, обдумывания что ей
действительно нужно для дела – насколько ей были нужны эти ножницы для веток
(секатор)… Потом она решительно тряхнуло головой и выбросила их, словно стерла
пыль со стекла мокрой тряпкой. Она вновь была на улице, то есть смотрела на
улицу а не внутрь себя и не считала-считала-считала, а замечала порхающих
бабочек, вьющийся виноград и хмель по домам, жителей, лошадей, камни мостовой…
Она вновь просто наслаждалась летом, а точнее уже летним вечером и ей
нестерпимо захотелось по-скорее в лес. Побегать-попрыгать-покувыркаться,
валяться среди цветов, наслаждаясь их ароматом и угадывая на что похожи облака.
Слушать птичек и шелест листвы… да, все это ей просто необходимо и срочно!
Кисяня прибавила шагу.
Позже, валяясь в дремотной неге на лужайке, она подумала что
венички лучше заготавливать все-таки с вечера. Утром все время лучше оставлять
только на ягоды – они-то ночь не переживут, помнуться или даже испортятся. А
веничкам ничегошеньки не будет! И как ни приятна ей была вечерняя него, все ж
она сладко потянулась и направилась к березовой рощица, а затем к молодым
дубкам. Ей не хотелось совсем уж сильно обламывать деревца, поэтому она стала
углубляться в лес. «Надо-бы побольше побродить по нему и узнать что где растет»
Вечером она долго лежала на ветке кряжистого дума, смотря
сначала на закат, а потом уже на бархатное ночное небо с яркими льдинками-
звездами. «Ах, до чего же хорошо!» - думала она, мурлыкая.