On-line Клуб
"неНОРМАЛЬНЫЕ родители"

 Еще один мой опыт.

Не устаю поражаться тому, какими тренерами являются для нас наши дети.

И не нужны никакие тренинги личностного роста.

Если , конечно, все что происходит с детьми воспринимать именно как урок, а не как досадную проблему.

Итак, что имеем.

Темка - 2 класс.

Первый класс закончил нормально.

С начала второго класса вылезли  проблемы с чтением (медленно читает) и с письмом (безграмотно пишет)

Обо всем этом я писала и советовалась с вами - как поступить.

Подробно нашу одиссею можно почитать тут - http://juliamatveeva.livejournal.com/tag/%D0%A2%D0%B5%D0%BC%D0%B0

В рассылке же я расскажу только про основные наши вехи и мои выводы на сегодняшний день.

Итак.

Сначала я пыталась разобраться именно с учебой.

Мне накидали много интересных занятий.

Тоже не буду дублировать. Кому интересно, они тут - http://juliamatveeva.livejournal.com/125082.html

Я же ищу дальше.

Откуда могут быть проблемы с письмо и чтением.

Что, почему.

Мне рекомендуют книгу Айрис "Ребенок и сенсорная интеграция".

Начинаю читать.

И тут я окунулась в совершенно новый для меня мир :)

Я получила ответы на те вопросы, которые даже и не задавала - почему Тема все-время наступает мне на ноги, почему он так любит валяться, не просто валяться, а именно перекатываться по полу лежа, почему он всегда и все смотрит, лежа на живота, почему он так быстро отвлекается, почему все свитера ему "кусаются", почему..почему..почему...

Эти "почему" меня постоянно"преследовали", но ответа я найти не могла. Почему я не понимаю своего ребенка? Почему он меня периодически раздражает? Теперь же, мне понятно.

При этом, все мне вокруг говорят - да все в порядке. А я чувствую, что что-то не так. Не должно быть ТАК, но оно есть.

 Встает второй вопрос "Что делать?""

Читаю следующую книгу Улла Кислинг "Сенсорная интеграция в диалоге".

Вся книга в примерах, разборах ситуаций.

То есть, практический сенсорный опыт.

Читаю и страдаю - почему же я живу не в Германии, где все это есть - специалисты, сенсорные комнаты и пр. И даже не в Москве, где есть специалисты.

Грустно прихожу к выводу, который живет со мной последние 12 лет ( с тех пор как живу в Полянах) - и это тоже надо делать мне самой.

Правда, теперь я не грущу.

Потому что, это интересно - во первых.

Во-вторых, этот опыт совместного с ребенком узнавания и устранения причин - невероятно сближает.

И, в-третьих, это опять интересно :)

Как-будто мир открылся еще одной из своих неизведанных мне граней.

Как оказалось, одна из мам, которые была в нашем семейном лагере, была на консультации с сыном у Уллы Кислинг.

С разрешения Наташи выкладываю их опыт:

Рассказываю наш опыт. Я прочитала книгу Кисслинг первой, Айрис тогда не было в наличии, нашла в интернете контакты Уллы и списалась. Нам предложили приехать на 10 дней терапии. Меня подкупили рассказы в ее книге о детях, которые вроде бы в норме и только мамы видят, что что-то не так, но никто их не слышит и даже сами мамы не могут сформулировать что их смущает. Этот как раз наш вариант, только в нашем случае врачи-неврологи говорили, что все в норме, я чувствовала что что-то не так, окружающие воспринимали Артема в лучшем случае как необычного мальчика, в худшем – как неадекватного.  И к тому времени мы прошли у же многих психологов,  в том числе кафедру коррекционной педагогики (единственную и самую продвинутую в области изучения аутизма в России) и получили ответ, что нет, не аутизм.  Но ответа  что нам делать, не получила нигде. 

Нас особенно беспокоила социальная адаптация – сложный контакт с детьми, Артём не видит и не чувствует и не улавливает тонких моментов общения, он бесхитростный как ребенок. Артём к детям тянется, но игра с ними получается плохо. Кроме этого, Артём сложно привыкал и привыкает к ограничениям, налагаемым на его действия посторонними взрослыми, болезненно переносит строгие обращения и попытки его «поругать», болезненно реагирует на детски подлости и пакости в свой адрес.  При этом открыт к общению и готов каждого назвать другом при хорошем к себе отношении, навязчив и может не чувствовать меры в не понимать что она не нужно держать человка. Если в общих чертах – не улавливает нюансов социального общения, не помает и не принимает правил игры (когда взрослый всегда прав и т.д.). У меня всегда стоял вопрос – это издержки нашего воспитания или внутренние проблемы? Это «перерастется» и пройдет с опытом общения или нуждается в коррекции уже сейчас? 

Кроме этого, меня беспокоили некоторые особенности его поведения – слишком громко разговаривает, повторяет (сейчас  усилилось) сказанное собеседником (это тоже не нравится детям, с которыми он общается), в первые три года были проблема необратимости (сломалась печенька, сделай ее обратно), боязнь громких звуков и неприятие людей говорящих громко (он до сих пор не хочет встречаться с некоторыми нашими друзьями, которые когда-то его подиспугали громким голосом, хотя после получаса общения с ними в компании привыкает и принимает их),  когда устает, начинает мотать головой или кружиться на месте, слишком любит качели и любит прыгать, плаксивость, ест только своей ложкой и с трудом уговаривается на другую, любит действовать по программе и не любит ее изменения и т.д.

По каждому из этих пунктов можно сказать, что это может быть у каждого ребенка, что дети консерваторы и т.д. и тем не менее все вкупе меня очень пугало и поэтому мы задавали вопросы по поводу аутизма.

При этому общий уровень развития высокий, мелкая моторика и речь всегда поражали психологов-неврологов, высокий для возраста уровень развития логического мышления, невероятная аудиопамять (прослушал два раза трехчасовую сказку и уже подмечает все ошибки если читают не по тексту, даже в одном слове), крупная моторика тоже неплохая, хотя сейчас и мелкую и крупную нужно развивать.

С этими вопросами мы и приехали к Кислинг. С Уллой у нас была только одна первая встреча и она по нашему описанию была готова увидеть аутичного ребенка. Но сразу и твердо сказала, что это не аутизм, она много работала с аутизмом.

 Сказала, что очень высокий уровень интеллектуального развития, уровень моторного развития по возрасту, но (ее мнение) поскольку разрыв между интеллектуальным уровнем и моторным (я бы добавила еще – эмоциональным) очень высокий и ребенок хорошо развит, он испытывает от этого дискомфорт. Т.е. обычно у ребенка нашего возраста разрыв в  интеллектуальном и моторном уровне тоже есть, но он не такой большой и не доставляет ребенку дискомфорт, а ребенок постоянно подтягивает моторный уровень к интеллекту. Артему сложнее – он четче осознает, что во многом несовершенен и многое не может и это должно на него давить. Она сказал, что после двух трех сессий ему должно быть легче (сессия это серия занятий). Она даже не стала снимать нас на камеру – обычно она это делает, чтобы показать по завершении что было и что получилось после занятий. Она общалась с Артемом на английском и они прекрасно понимали друг друга. Тем не менее, когда мы с ней общались, ей было сложно поскольку у нее основной немецкий и некоторые термины ей приходилось объяснять, т.к. она не знала точного перевода, да мне он бы ничего и не сказал. И еще важный момент – она иностранка, у них другое отношение к детям. И к людям. Мне вообще кажется, если бы мы жили в другой стране, то Артем бы не считался необычным или неадекватным. Для испанцев – он обычный мальчик.

Занятия проходят в классе, который наполнен различными приборами и снарядами для стимуляции всех сенсорных систем.

 Принцип занятия – ребенка запускают и позволяют ему свободно передвигаться и делать то, что он хочет. Педагог наблюдает и после того как ребенок увлекся чем-то рассказывает как можно в этим снарядом работать. Если ребенку неприятно или ребенок просит остановить все останавливают. Принцип похож на принцип монтессори – идти за ребенком.

Если тебе нужно, я напишу и опишу тебе подробно все что есть в комнате. Там есть все, что описано в книге. Там нет ничего, что невозможно было бы сделать дома. Артем выбирал все время снаряды для работы с силой тяжести -  обкладывался мешками с песком, тащил их наверх, качался с ними и т.д.

 Результаты: мне очень сложно говорить помогло нам или нет по следующим причинам :

- нам случай не был ярковыраженным (как примеры из книги), поэтому сразу результатов быть не могло (поэтому они и не стали снимать на камеру)

- я до сих пор не понимаю, что из своих проблем Артем просто перерос, а что мы преодолели вместе. Сейчас он перестал бояться шумной соковыжималки и прочих приборов (но пылесос еще не выносит на полной мощности и пение не выносит), легко готов уговориться сменить или изменить привычный алгоритм

- мы не прошли полный курс, .т.к.артем заболел, мы прошли половину. Но я не думаю, что полный курс существенно изменил бы именно нашу картину

- после курса и книги я изменила свое отношение к некоторым особенностям и стала поощрять делать те вещи, которые раньше не поощряла  - валание на полу, обнимания, качели, качание на одеяле, разворачивание из одеяла и т.д.

- в сентябре мы стали заниматься в центре лечебной педагогики (который и издавал все эти книги и где Кисслинг проводила семинар)  с психологом дважды в неделю. Но  - психолог знакомила Артема с разными возможностями их центра – лепка из глины, физические упражнения и прочее, но Артем ВСЕГДА хочет заниматься в сенсорной комнате – комнате, которые они создали по образу Кислинг.

Польза этой поездки в первую очередь для меня – я увидела, что я могу сама и долго работать со своим ребенком даже в отсутствии готовой комнаты.  Если бы мы жили в германии, наверное можно было ходить на эти занятия раз в неделю, но почти все можно сделать дома. Сейчас мы заказали двухэтажную кровать и спортивный комплекс, в котором будут и гамак и кольца и гнездо (для укрытия, аналог яйца кислинг)и домики и горка и рукоход (по доману – рукоход один из мощнейших стимуляторов головного мозга). Я планирую поставить бочку с шариками и фасолью, готовлю мешки с рисом, песком и прочим. Мы давно и много плавали, сейчас подключили лыжи и коньки, еще активнее будем использовать в сезон велосипед. Планируем продолжить занятия у Реутского. Моя задача – насытить Артема движением и ощущением собственного тела отслеживая его реакции. Кроме этого, творчество и поделки активнее начали делать. Наши болезни правда сильно мешают нашему спорту – четыре раза за три месяца ОРВИ и вот в Рожество еще  ротовирус схватили.

Я все время в сомнениях и противоречиях и в переживаниях по поводу Артема. Мне хочется, чтобы ему было комфортно в обществе, но при этом он сохранил индивидуальность и стал сильной личностью. Я не знаю, что я делаю правильно, а что нет. И я очень жалею, что не смогла найти  психолога, который бы мог адекватно оценить текущую ситуацию, дать советы по направлению и вести нас дальше. У нас впереди школа и это еще больше сомнении – ДО, экстернат, уехать уже жить в Испанию, не прятаться от социума и закалять характер (сейчас читаю книги по сказкотерапии Евстигнеевой-Зинкевич), пойти в хорошую частную школу или в опытную с адекватными педагогами…. Что хорошо именно для моего сына? У меня нет опыта. Поездка помогла мне понять в какую сторону работать и что инструменты не так сложны.

Юля, наверное что-то упустила. Спрашивай :)

Если ты хотела спросить стоит ли ехать,  я бы сказал, что нет. В книге подробно и четко описаны направления и упражнения. я могу рассказать и описать инвентарь (то, что видела). Мне бы очень помогли разовые встречи с Уллой для отслеживания прогресса и корректировки направления, например раз в полгода или раз в год, но они так не работают.Мне еще не очень понравилось их отношение к финансовому аспекту, показалось, что несколько затмил все остальное.

 В России нет эрготерапевтов, к сожалению и нет человека, который смог бы протестировать и подсказать куда работать. Улла одна из многих эрготерапевтов, работающих в Европе.

(Юлия Матвеева)Так, потихоньку, я и складываю свой паззл - что же мне делать, как маме.

Одним из элементов паззла стала и сенсорная депривация.

Подробнее о том, что это такое, можно почитать здесь - http://juliamatveeva.livejournal.com/137063.html

Если же говорить в трех словах, то это нехватки стимулов для организма - тактильных, кинестетических, визуальных, слуховых, осязательных и т.д

Поэтому, сейчас, у нас дома мы стараемся организовать пространство так, чтобы набирать этих стимулов как можно больше.

С этого года, в наших летних лагерях у нас будет проводиться специальная программа по устранению сенсорной депривации.

Мы будем не только разговаривать об этом, но и создавать себе и детям такие условия, чтобы набирать как можно больше сенсорных стимулов.

   Подробнее о нашей летней программе можно посмотреть здесь - http://knnr-7ya.livejournal.com/

 Заявки на участие в лагере принимаются на адрес knnr-mir@yandex.ru

Если у вас, как у родителей, есть подобный опыт - организации развивающего сенсорного пространства - поделитесь

Если есть вопросы - тоже пишите. Эта тема меня сейчас волнует, я пытаюсь в ней разобраться...

Буквально сейчас, когда я готовила выпуск рассылки, прочитала один текст.

Он очень в тему, хотя, немного не о том.

Он тоже о сенсорной интеграции и депривации.

Он о том, что мы можем делать ежедневно...

Источник - http://dewarist.livejournal.com/298087.html#cutid1

Врожденный неизлечимый дефект позвоночника под названием spina bifida надо исправлять еще до рождения ребенка. Потому что, если этого не сделать, ребенок рождается инвалидом. Он не будет способен нормально ходить.
Не пугайтесь. Это история не про хирургию. Не про неизлечимо больных детей. Это вообще-то про радио. А точнее — конечно, про людей.

Меня потряс один снимок. На нем было изображено операционное поле — кровь, плоть, рука хирурга. А за палец доктора держится крохотная пятерня младенца. Вот ссылка на это фото - http://dewarist.livejournal.com/298087.html#cutid1


В комментарии к изображению была описана невероятная история: лечащий врач медицинского центра при Университете Вандербильт в Нэшвилле доктор Джозеф Брюннер производил операцию внутри матки женщины, беременной крохотным малышом (пять месяцев). В процессе этого филигранного хирургического вмешательства доктор вынимает матку посредством кесарева сечения и делает на ней небольшой надрез, чтобы прооперировать младенца. Правится позвоночная грыжа, все зашивается, и ребенок в случае успешного результата рождается здоровым и способным передвигаться не хуже других детей. А вот главное чудо (цитирую из подписи к снимку): «Когда доктор Брюнер закончил оперировать маленького Сэмюэля, малыш высунул свою крохотную, но полностью развитую ручонку через надрез и крепко схватил хирурга за палец».
Впоследствии врач сказал, что, когда нерожденный младенец схватил его за палец, это был самый волнующий момент в его жизни. В то мгновение, посреди операционного процесса, он буквально окаменел и не мог пошевелиться.

Мы с Феклой Толстой решили посвятить нашу программу на «Серебряном дожде» прикосновениям. Задать вопрос слушателям: «Случались ли в вашей жизни прикосновения, которые вы не забудете до конца дней своих?» Это был рискованный шаг. Уж очень интимный предмет разговора. При ближайшем рассмотрении оказывается, что мы без труда можем рассказать друг другу о песне, которая запала в память, о запахах из детства, даже о привкусе первого поцелуя. Но о прикосновениях... Здесь все оказалось сложнее и пронзительнее.

Вот несколько признаний, которые прозвучали в этот час в эфире и пришли нам в виде текстовых сообщений.

«...Я никогда не забуду, когда мы соприкоснулись с моим любимым человеком животами. Мы в первый раз оказались вместе в одной постели, будучи влюблены друг в друга. И первое прикосновение частями тела, которые были до тех пор скрыты... Мы в этот момент будто стали двумя половинками одного целого... Это потрясение осталось навсегда...»

«Я помню с детства ощущение прикосновения рук бабушки — шершавых пальцев, когда она меня гладила или убаюкивала. Бабушка давно умерла, но когда я забеременела, она однажды ночью приснилась мне. Даже не она — я ощутила, как бабушка меня гладит по животу и как бы передает мне: ″Я знаю, случаются беды, но все будет хорошо...″ Мой ребенок родился с генетическими проблемами, но сейчас он растет, развивается, у меня двое детей, и все хорошо, как и предсказывала бабушка...»

«У меня был лучший друг в детстве — моя собака. Мы часто ходили на охоту с отцом, и один раз на нас из леса вышел медведь. Пес кинулся ему наперерез, потому что тот вышел из-за спины. Они подрались, медведь отступил, но собака моя была ранена... смертельно... В общем, я долго нес его из лесу к реке... Мы всегда играли с ним, и он аккуратно покусывал меня за руку... И когда мы брели по лесу, он так же меня прикусил. Как будто говорил мне что-то... Он умер у меня на руках. Вот это прикосновение... Он многому меня научил, мой пес...»

Последнюю историю слушатель рассказывал долго. Произнося каждую фразу, он останавливался. Глубоко дышал и сглатывал комок в горле. Мы не могли его прерывать. Когда он попрощался, я счел уместным просто поставить музыку. Это был потрясающий момент, ради которого стоит делать радио...
После программы мы оба — и Фекла, и я — поняли, о каких прикосновениях мы боялись рассказать публично и даже услышать. Это прикосновения к холодному телу родного человека. У каждого из нас навеки осталось в памяти самое страшное прикосновение. Это касание уже остывшей плоти, в которой ты привык чувствовать тепло. Это когда целуешь папу, который лежит на смертном одре. Или прикосновение к руке бабушки, которой вдруг не стало... Об этих ощущениях было страшно говорить не то что по радио — даже друг с другом...

Друзья, коллеги, читатели! Простите мне излишнюю, быть может, сентиментальность этого текста. Вот к чему я его написал: не стесняйтесь прикосновений. Они остаются навечно в нашей жизни. Обнимайте друг друга от души. Берите любимых за руку. Целуйте маму без стеснения. Крепко жмите руки приятелям. Бросайтесь друг другу в объятья! Время быстротечно, кто знает, что ждет нас за поворотом, пути господни неисповедимы. Кто может сказать, когда тепло в телах наших родных и любимых станет гаснуть и его заменит необратимый холод. Прикосновение — это простое моментальное счастье. Об этом я не успел сказать по радио. Не хватило времени...

 Всего Вам доброго!!!

Юлия Матвеева