Рассылка закрыта
При закрытии подписчики были переданы в рассылку "В мире идей" на которую и рекомендуем вам подписаться.
Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.
← Ноябрь 2010 → | ||||||
1
|
2
|
3
|
4
|
5
|
6
|
7
|
---|---|---|---|---|---|---|
8
|
9
|
10
|
11
|
12
|
13
|
14
|
15
|
16
|
17
|
18
|
19
|
20
|
21
|
22
|
23
|
24
|
25
|
26
|
27
|
28
|
30
|
Автор
Статистика
1.814 подписчиков
0 за неделю
0 за неделю
Новое на сервере www.world-history.ru (149-й выпуск)
Румынские земли от римского правления до смерти Атиллы Есть лишь немного счастливых народов, которые могли творить свою историю исходя преимущественно из собственных потребностей и идеалов, не замечая или преодолевая без излишних усилий неблагоприятные внешние обстоятельства. Подавляющее большинство наций живет на бойких перекрестках, и им приходится общаться с соседями слишком тесно. До сих пор такое общение почти всегда оборачивалось борьбой, которая очень часто становилась основным смыслом существования народов. В зависимости от наносимых извне ударов и способности обороняющихся отражать их, у народов есть три возможных пути - гибель, сопротивление или приспособление. Путь, по которому история заставляла следовать ту или иную нацию определял очень многое в ее характере, а значит и в той судьбе, которую она создавала себе сама, когда получала такую возм! ожность. Часть из них могла вести борьбу, опираясь на значительные ресурсы, будь то природные богатства или преимущества, создаваемые умом, трудолюбием или храбростью людей. Наличие таких возможностей подталкивает к сопротивлению, и сражающиеся часто оказываются вознаграждены за свое мужество успешным отражением внешнего натиска. Как наследие этой борьбы у них остается много хорошего оружия в крепких руках. Как правило, предводители победоносных армий не хотят тихо распускать их по домам, и победившие в борьбе с агрессией нации, наряду с теми, чье могущество постепенно выросло на «геополитических островах», пополняют ряды завоевателей, строителей империй, претендентов на мировое господство. Их жертвами становятся народы, которые не только живут на пути всех зол, но и не имеют достаточно ресурсов, чтобы сопротивляться. Многие из них гибнут, но далеко не все. Другие продолжают существовать, развивая в себе способности к приспособлению. Места, где расположены нынеш! ние Румыния и Молдавия, находятся на одном из самых ужасных ге! ополитич еских перекрестков мира. Здесь, у южного входа из Евразии на Европейский полуостров пересекаются два древних пути: один связывает дикие и негостеприимные глубины материка с Западной Европой, другой ведет из лесов Севера к теплым берегам Средиземного моря. Несчетное число раз по этим путям следовали жаждущие порабощать, грабить и убивать друг друга армии и народы. Богатые и высокоорганизованные империи Юга, а позже Запада покоряли варварские племена, но навстречу им устремлялись жаждущие грабежа дикие орды Севера и Востока. Последние с течением времени из племен тоже сделались империями, но это редко уменьшало их жажду власти и свирепость. На их пути лежала страна, образованная тремя областями, примыкающими к юго-восточной дуге Карпат с юга, востока и северо-запада. Множество сходящихся из разных концов громадного континента удобных путей сообщения (ровная степь, крупные реки, море) и небольшие размеры делают страну уязвимой для нападения. Конечно, логично предположит! ь, что удобные коммуникации могут играть благоприятную роль, способствуя развитию международных экономических и культурных связей. Да, эти дороги имели и такое значение, иногда принося в Румынию из других стран богатство и культуру. Однако дело в том, что в суровой и полудикой внутренней части Евразии, в которую входит (пусть даже и находясь на окраине) Румыния, на протяжении большей части истории тон задавали свирепые завоеватели, грабители, фанатики, деспоты и бюрократы, а отнюдь не промышленники, торговцы, ученые и люди искусства. Все же нельзя сказать, что положение населения страны было абсолютно безнадежно. Пересеченная, лесная и горная местность, благоприятный климат, наличие полезных ископаемых дают в его распоряжение некоторые ресурсы. Они достаточны для того, чтобы отбить небольшое, кратковременное нападение. Но все же слишком малы для ведения масштабной и затяжной войны с крупным народом или государством. Небольшая и подверженная нападениям со всех направ! лений страна не располагает стратегической глубиной для того, ! чтобы в течение долгого времени отступать, продолжая при этом борьбу. Зато есть, где спрятаться и пересидеть трудные времена – в горах множество укромных долин с относительно благоприятным климатом, равнины раньше были покрыты непроходимыми лесами. Такие глухие и уединенные природные убежища, разумеется, не предоставляли их обитателям достаточных ресурсов для создания развитой экономики, сильного государства, высокой культуры, но могли обеспечить базовые человеческие потребности. Население гор и лесов имело возможность вести тихое, примитивное существование, наблюдая из своих укромных уголков за народами и государствами, сражающимися за господство над их страной. Римское завоевание Однако первый из населявших эту местность народов, о котором имеются внятные исторические свидетельства, вел себя по-другому. Описания племен даков и гетов, оставленные греческими и римскими историками, рисуют нам мрачно-романтический образ людей свободолюбивых, мужественных, воинственн! ых, жестоких и неудержимых в своих страстях. Готовых при любых обстоятельствах сражаться до последнего и умереть свободными. А еще очень пессимистических – считающих похороны одним из лучших праздников, когда за человека можно порадоваться, что он, наконец, покинул этот отвратительный мир. Последнее обстоятельство, возможно, является одним из немногих связующих звеньев между этим древним народом и современными румынами, которые по результатам проведенного осенью 2003г. опроса оказались самыми несчастными людьми в мире. Наличие набора качеств, которых явно не хватало множеству последующих поколений румын (мужество и свободолюбие, но не пессимизм), превратило реальную, хотя известную далеко не во всех подробностях, историю этого народа в предмет культа, сказку, с помощью которой отдаленные потомки даков стараются заглушить мучающие их комплексы. Хорошо представляя себе драматичный закат дакийской истории, мы имеем лишь отрывочные сведения о ее более ранних этапах. Во ! всяком случае, национальный характер даков свидетельствует о т! ом, что воевать приходилось много и тяжело – к тому же известно и об имевших место в первом тысячелетии до нашей эры нашествиях на эти земли скифов и кельтов. Однако масштабы и продолжительность войн тех времен были таковы, что ресурсов страны, скорее всего, хватало для успешного противостояния врагам в открытом бою. Сейчас, впрочем, появилось предположение, что даки не сыграли в формировании румынского народа той роли, которую им отводит классическая версия истории этих земель, так как являлись лишь узкой прослойкой завоевателей, за несколько веков до римлян покоривших местные племена. А вот принадлежность этих племен является самым интересным элементом данной теории. Прародина арийских народов находится где-то на северо-востоке Европы, а румыны – самая близко живущая к этой прародине романская нация. Таким образом, именно на территории нынешних румынских земель романские народы впервые выделились из общей арийской семьи, а уже оттуда пришли в Италию, и далее при посредстве! Римской и Испанской империй распространились на другие страны и континенты. Исторических свидетельств в пользу такой версии древнейшей истории румын крайне мало, но все же в ней что-то есть. Она не только тешит румынскую национальную гордость, утверждая, что не румыны произошли от римлян, а римляне от румын, но и отвечает на целый ряд вопросов, с которыми нам еще предстоит иметь дело – почему сохранилось так мало следов дакийской культуры? почему из всех отдаленных римских провинций именно эта осталась романской страной? откуда взялось романское население в Молдавии, которой Рим никогда не управлял? – более убедительно, чем это делает классическая версия. Тем не менее, к изложению последней мы сейчас и вернемся. Геополитическое положение страны может меняться, и весьма быстро. На горизонте даков, ранее ведших войны против возможно свирепых и многочисленных, но плохо организованных и недолговечных ополчений других племен, впервые появилось громадное, цивилизованное и бо! гатое государство. На рубеже 1 и 2 веков н. э. Дакия была атак! ована Ри мской империей. Страна отчаянно сопротивлялась, но ресурсы империи были неизмеримо больше. Силы даков, в конце концов, были сломлены, а мужество не помогло против превосходства в численности, организации, технологии. Весной 106 г. царь и высшая аристократия Дакии окончательно убедились в невозможности дальнейшей борьбы с объединенными силами народов, населявших пространство между Ирландией и Аравией, и по обычаю своего племени покинули этот нелюбимый мир, покончив жизнь самоубийством. При всем упорстве и кровопролитности той войны нельзя себе представить, чтобы римляне смогли (да и захотели) уничтожить большую часть коренного населения страны. Тем не менее, у некоторых историков возникали подобные предположения – настолько поразителен факт почти полного исчезновения дакского языка. По-видимому, потери среди аристократии и жрецов Дакии, основных носителей ее культуры, категорически не пожелавших мириться с завоеванием были и в самом деле огромны. Стране был преподан жесто! кий урок – ее геополитическое положение из среднего стало очень плохим. На дорогах, сходившихся сюда из разных концов Евразии, появился первый враг, одолеть которого было невозможно. Он оказался далеко не последним. 106 год стал впоследствии магической датой в румынской истории. От него начинаются самый культовый (или один из двух культовых, наряду с модернизацией второй половины 19 – первой половины 20 веков) ее период и самая великая загадка. Дальний рубеж цивилизации Дакия была последним крупным приобретением Рима. Римляне понимали уязвимость положения новой провинции, находившейся вне естественных рубежей обороны империи по Дунаю и Рейну, открытой ударам народов, которые могли внезапно появиться из неведомых глубин континента. Им нужно было создавать надежную систему обороны страны, и ресурсов для этого у римлян хватало. Начались годы быстрого приобщения к передовой цивилизации. «Император Траян, завоевав Дакию, собрал сюда со всех концов Римс! кой империи множество людей, чтобы возделать землю и заселить ! города» - свидетельствует римский историк Евтропий. Помимо воли императора, многих могла привлечь и перспектива принять участие в разработке месторождений золота, освоенных еще даками. Управление и финансирование со стороны могущественного и богатого государства, усилия переселенцев, прибывших из соседних балканских провинций, из Малой Азии, Греции и с Ближнего Востока, обеспечили стремительный прорыв в развитии Дакии. В стране, которая в предыдущие 200 лет делала первые грубые и неумелые шаги по пути к цивилизации, за 20 – 30 лет были созданы, по меньшей мере, 11 городов, система дорог и пограничных укреплений, на нее распространились совершенные, но сложные административная, военная и финансовая системы империи, появились римское право и городское самоуправление, античные религии, образование, философские учения, образ жизни, сформировавшийся в течение почти тысячелетнего интенсивного развития. Есть основания предполагать, что античный мир и в самом деле щедро поделился с Румы! нией этими благами. Новоприобретенная и к тому же уязвимая провинция привлекала повышенное внимание, а ресурсы находившейся в зените как военного могущества, так и экономического процветания империи были огромны. Возможно, в какой-то степени сильной романизацией Дакия обязана евреям. Через несколько лет после ее завоевания восстание в Иудее не дало римлянам воспользоваться плодами успешного наступления Траяна на Парфию, в результате чего их внимание не было отвлечено завоеваниями в Центральной Азии, а сосредоточилось на европейском приобретении. Установившийся в Римском государстве за сто с лишним лет до завоевания Дакии режим императорской власти означал для подвластного населения стабильность и безопасность, но и возрастающие ограничения свободы. Он расслаблял население империи, отучал его от навыков и привычек самоорганизации и самообороны. Конечно, традиции древней свободы, восходившие к Римской ! республике и греческим городам, к еще недавно независимым плем! енам Евр опы, тормозили эти процессы, но они были необратимы, и в течение нескольких веков существования империи наследие славного прошлого почти погибло под прессом деспотии. Сам характер форсированной романизации Дакии мог сыграть с ней злую шутку, усилив роль государства и зависимость от него простых людей. Привычка к покорности надо полагать легко воспринималась и местным населением, подавленным страшным поражением своей страны и лишенным прежних вождей. Институты и идеи общества, основанного на свободе, частной собственности и власти закона, ценившиеся в Риме, несмотря на все победы деспотизма, и позже составившие основу западной цивилизации, несомненно, тоже были привезены в Дакию в обозе победоносной армии императора. Теоретически у этих «протозападных» институтов был шанс войти в жизнь населения страны, стать устойчивой частью его традиций. Но для этого требовалось много времени, гораздо больше, чем для присылки войск и переселенцев, постройки городов и дорог. Такого врем! ени в распоряжении предков румын не было. Дакия была не только последним приобретением римлян, но и первой их потерей. Из примерно 800 лет существования Рима как великой державы (исходя из того, что завершением этого периода был отнюдь не захват Одоакром власти в Италии, а разрушение основной, восточной части империи арабами, аварами и славянами в начале 7 века) Дакия была частью римских владений только 160 лет. В 271 г. римляне по приказу императора Аврелиана уходят из провинции. Судя по всем имеющимся сведениям, именно добровольно (даже заключив с готами соглашение о передаче власти) оставляют ее, а не теряют в ходе войны. Они это делают по той же самой причине, по которой много вкладывали в освоение этих земель в начале 2 века – из-за их уязвимости. Только тогда империя была сильна и богата, а к исходу 3 века оказалась истощена тяж! елейшим внутренним кризисом, так что ответ на прежний вопрос б! ыл друго й – сокращать протяженность границ, возвращаясь к более удобным для обороны рубежам. В течение еще трех веков римляне будут удерживать границу по Дунаю, но больше не вернутся на сколько-нибудь долгий срок на открытые всем завоевателям Европы и Азии земли к северу от этой реки. Похожим образом некоторое время спустя будут поступать и турки. Возвращение в доисторическую эпоху Уход римлян из Дакии является таинственным событием. Известно, когда, кем, по какой причине было принято решение, понятно и то, что приказания были выполнены. Мраком полнейшей тайны покрыты конкретные обстоятельства ухода имперской армии и администрации, прежде всего судьба населения провинции. Мрак, лишь кое-где пробиваемый лучами косвенных и отрывочных сведений, опускается и на дальнейшую историю румынских земель. С распадом Римской империи связано много похожих явлений, названных темными веками. Весьма скудны сведения об истории большинства западноевропейских стран 6 и 7 веков. Н! аиболее убедительным примером такого рода является Британия, над историей которой на какое-то время опускается не сумрак, а полная тьма. После того как в начале 5 века римляне утрачивают контроль над островом, сведения о его истории обрываются. Вторгшиеся в Британию племена писать еще не научились, местные римские граждане, скорее всего, на первых порах что-нибудь писали, но все это погибло в пламени нашествия. Страна из цивилизованного состояния возвращается в доисторические времена. Этот период продолжается 200 лет, до рубежа 6 и 7 веков, когда с появлением в стране христианских священников письменная традиция возобновляется, и на историю страны проливается некоторый, пусть и слабый свет. Румыния после ухода римлян погружается в такой же первобытный мрак, как Британия, но он начинает медленно рассеиваться только после 11 века, да и то не благодаря румынам, а усилиями другого завладевшего этой землей народа. Возвращение же румын как самостоятельной нации в лоно цивилиз! ации происходит в 14 столетии. После примерно 200 лет попыток ! даков со здать у себя основы цивилизованного общества и 160 лет экспорта римской цивилизации страна возвращается в первобытное состояние на 700, а часть ее на 1000 с лишним лет! Погружение во тьму происходит мгновенно. В важнейших центрах империи многочисленные писатели продолжают освещать перипетии внутренней жизни государства и войн с внешними противниками на восточной, рейнской, дунайской границах. Но никаких голосов не доносится из-за Дуная. Только увеличивают загадочность этих времен развалины римских городов – они не носят следов военных действий, разрушений. Но, тем не менее, их существование резко прерывается. Представляется, как на основании решения императора и приказов нижестоящего начальства мэры городов пакуют бумаги, купцы запирают лавки, горожане спешат в последний раз посетить театры или бани, которые потом тоже опечатываются для порядка, крестьяне укладывают в телеги тот инвентарь, что полегче, и собирают стада, чтобы гнать их на новые пастбища. Марширующие от по! граничных крепостей к переправам через Дунай легионы замыкают это шествие, а когда стихает звук их шагов, страна остается тихой и пустой. Только журчит вода в ставших бесхозными водопроводах, а стада диких животных бродят по опустевшим дорогам. Многие обстоятельства этой тихой и таинственной эвакуации наводят на мысль о том, что население покинуло страну, и надо сказать, что аргументов, которые бы полностью опровергали эту гипотезу, нет. Ведь в течение почти семисот лет сведения о населении этих территорий, оставшемся с римских времен, в исторических источниках почти не всплывают. Но здесь-то и наступает самое время вспомнить о великой загадке румынской истории. Она заключается в том, что через 1000 лет, причем лет, наполненных бесчисленными нашествиями и разрушениями, бесконечными смутами и войнами завоевателей и переселенцев между собой, в свете вернувшейся на эту землю цивилизации обнаружился народ, говорящий на романском языке. Земли, входящие в бывшую Югославию! или нынешнюю Болгарию, были частью Римской империи в два с по! ловиной раза дольше, чем румынская территория, там располагались более значительные центры империи. В конце концов, после гибели империи эти страны либо по-прежнему входили в состав цивилизованного мира, либо сохранили более тесные, чем бывшая Дакия, связи с ним. Тем не менее, сейчас там живут славянские народы, а в Румынии - отдаленные потомки римских переселенцев. Как же они умудрились сохраниться?! Это действительно великая загадка бесконечных темных веков румынской истории. Она породила множество легенд в современной Румынии. В конечном счете, мифы о культовом периоде римского владычества и чудесном сохранении его наследия легли в основу национальной идеи Румынии нового времени. Идеи о народе, хранившем достижения передовой цивилизации во тьме варварского мира и в силу этого обстоятельства могущего претендовать на большую близость к наиболее развитым нациям Запада, нежели его соседи по Балканам и Восточной Европе. Трудно сказать, волновали ли подобные мысли население дер! евень и городских окраин покидаемой римской провинции, смотревшее вслед уходившим войскам, запиравшим свои резиденции чиновникам, увозившим деньги и ценные вещи в более безопасные места богачам. Скорее всего, большая часть населения провинции осталась на месте. Хотя в исторических источниках и нет однозначных указаний на это. Один римский историк, Флавий Вописк пишет, что император Аврелиан эвакуировал из провинции армию и население, другой - Иордан - упоминает только о выводе войск. Все же сведения о переселении слишком скудны. Римляне, которые описывали свою историю весьма детально, могли бы рассказать и поподробнее о таком грандиозном событии, как прибытие в империю сотен тысяч беженцев. Кроме того, нет и никаких сведений о народе, тысячу лет бродившем по неким перекресткам Европы с тем, чтобы потом вернуться на прежнее место. Столь примечательное событие наверняка оставило бы следы в исторических хро! никах. А вот народ, живущий на прежнем месте, мог таких следов! и не ос тавить. При том, конечно, условии, что он вел себя очень тихо. Предположение, согласно которому население покинуло оставленную провинцию, все же имеет под собой основания. Мирный и упорядоченный уход римлян мог иметь последствия сходные с теми, что возникли в результате жестокого разгрома даков. Вновь произошел резкий спад в развитии народа, связанный с тем, что страна лишилась своей элиты. Скорее всего, и администрация, и большинство состоятельных и образованных людей, и предприниматели, и наиболее квалифицированные мастера, вообще значительная часть городского населения, имели возможность покинуть провинцию и найти себе приют в других частях империи. Остались простолюдины, причем это были не люди из свободного варварского племени, не граждане города-республики, умеющие постоять за себя. Они умели работать и платить налоги, но не умели сражаться, и у них плохо получалось принимать решения самостоятельно. Условия для адаптации бывшего римского населения к новым услов! иям были неблагоприятными. Будучи менее приспособленными к борьбе, чем древние даки, жители бывшей римской провинции оказалось в более суровом окружении. Варварский мир северо-востока Европы подошел к порогу цивилизации. Племена размножились, так что им стало тесно в прежних границах, и научились делать хорошее оружие. В их рядах появилась элита, которая еще не имела таких твердых опор своей власти, какие дают государство и собственность, а потому жаждала войны дабы доказать свою полезность. Наконец, варвары достаточно подробно узнали, как хорошо живут богатые народы на берегах теплых морей, и ими овладели зависть и жажда грабежа. Следующими странниками на евразийских путях после пришедших с юга римлян были появившиеся с севера готы - народ, впоследствии доказавший свое могущество взятием Рима. Они заняли равнины северо-востока и юга – более удобные для дальнейшего наступления на богатые южные страны, но в свою очередь и более доступные для нашествий других варваров с с! евера и востока. Готы владели и большей частью земель внутри К! арпатско й дуги, но с севера в эту область проник другой германский народ - гепиды. В западной части румынских земель некоторое время жили еще одни будущие покорители Рима – вандалы. Насколько много нам известно о завоевании римлянами Дакии, настолько мало о том, как завладели этими землями германские племена. Но это молчание, пожалуй, и красноречиво, так же как и отсутствие следов войны в римских городах Дакии. Если бы готам кто-то серьезно сопротивлялся, война нашла бы отражение в анналах империи. Но, судя по всему, этого не было. Население покинуло города и равнины при приближении чужих войск и переселенцев. Возможно, они писали римским командующим и губернаторам за Дунай письма с мольбами о помощи. В румынской истории таких документов не сохранилось, но есть письмо 5 века из Британии, которое цитируется в английской истории Черчилля. В нем рассказывается, как местное население покинуло свои города и земли перед лицом вторжения саксов, скрывается в лесах, горах и пещерах, голо! дает и вынуждено питаться травой и корой деревьев, готово убивать и грабить соотечественников лишь бы выжить самим. Навыки выживания Настало время укромных горных долин и густых лесов. Они были самым близким и естественным укрытием для людей, бежавших от нашествий с обжитых мест нынешних Трансильвании и Валахии. Они стали прибежищем румынского народа на многие века. Климат в долинах и предгорьях был пригоден для выживания – в распоряжении их обитателей имелись прекрасные пастбища, запасы чистой воды, обширные леса. Но пригодные для возделывания земли были дефицитом, их надо было расчищать от вековых деревьев, более холодный, чем на равнинах, климат налагал дополнительные ограничения на развитие земледелия. Так что упадок материальной культуры, который пришлось пережить бывшим римлянам, был очень глубок. Народ, часть которого еще недавно жила в благоустроенных городах, за время жизни, возможно, всего лишь одного поколения превратился в ютящихся в хижинах с! реди гор и лесов пастухов. Произошло не только исчезновение го! родской жизни, но и глубокий упадок земледелия. Об этом опять же нет свидетельств письменной истории, но здесь на помощь приходит сам язык румын. Если слова, относящиеся к скотоводству, имеют в нем латинские корни, то употребление латинских земледельческих терминов сильно сократилось, так что потом многие из них были заменены словами из языка славян – народа, с которым румыны познакомились уже гораздо позже. То же самое можно сказать и про слова, описывающие общественные отношения. Латинское или дакийское происхождение имеют только элементарные, базовые термины – mosie (наследие, родина), tara (страна). Почти все слова, обозначающие различные ступени государственной и военной иерархии в средневековых румынских государствах были славянскими, греческими, тюркскими. Так что потомки римлян вернулись к жизни в условиях соседских общин или, самое большее, в рамках объединений нескольких деревень, расположенных в одной долине. Через несколько поколений население Дакии забыло про цивили! зованную жизнь (чему помог и исход элиты во время эвакуации римских войск и администрации) – в конце концов, и в римские времена подавляющее большинство населения провинции вело простую и примитивную жизнь в деревнях. Просто исчезла иерархия, которая была построена сверху на этом фундаменте. Не исключено, что многие простолюдины испытывали облегчение от исчезновения цивилизованной надстройки, но и трудности адаптации к более примитивным общественным структурам были немалыми, что тоже нашло отражение в лингвистическом наследии. Латинское происхождение имеют несколько слов относящихся к системе правления – judet (небольшой территориальный округ), jude (правитель этого округа). Они происходят от латинского слова, обозначающего судью. То, что предки румын в течение долгого времени не создавали более обширные и сложные политические структуры, вполне объяснимо, но применение юридической лексики для обозначения этих общинных старейшин весьма любопытно. У любого первобытного на! рода глава общины выполнял судебные функции, но первоисточник ! его леги тимности был все же другой. В первую очередь он был отцом большого семейства, а уже этим оправдывалось предоставление ему остальных полномочий. Древние румыны уже прошли искус цивилизованного общества, и их вожди становились таковыми просто в силу потребности общества в управлении его делами, без каких-либо более возвышенных обоснований. Оставшееся римское население вновь оказалось на уровне первобытного племени. Но оно уже не было таковым, речь шла о народе, подвергшемся глубокому воздействию цивилизации. Среди разноплеменных колонистов и покоренного местного населения не могло быть того внутреннего единства, которое имеет основанное на сети родственных связей первобытное племя. Вряд ли легко далось возвращение к совместному владению общинными угодьями, после господствовавшей в Риме системы частной собственности на землю. Из той пестрой смеси древних верований разных народов и нескольких новых религий, претендующих на звание универсальных, какой была религиозная жизнь Р! имской империи времен эвакуации Дакии, не могла сразу возникнуть и сплачивающая народ вера в общих богов. Тем не менее, большая часть пути назад в первобытное общество была успешно пройдена при помощи приходивших в бывшую римскую Дакию многочисленных варварских племен. К моменту образования на румынской территории новых государств там существовал развитый и жизнеспособный мир крестьянских общин, распоряжавшихся общей собственностью, управлявшихся старейшинами-судьями и умевших собирать собственные ополчения. Только этот мир получился менее энергичным, воинственным и самоуверенным, каким-то менее убедительным, чем древняя Греция, древняя Германия, древняя Русь и другие варварские народы, начинавшие цивилизованную историю «с чистого листа». Как баллада «Миорица» по сравнению с «Илиадой» или «Песней о Нибелунгах». Кроме того, эти жители деревень пользовались очень странным словом для обозначения земли. Это слово pamint, и происходит оно от латинского pavimentum – мосто! вая. Народ, который в течение, по меньшей мере, 800 лет не зна! л никаки х городов, а в течение еще нескольких веков видел лишь очень небольшие и примитивные крепости и рынки, где никаких мостовых не было и в помине, обозначал важнейшее для себя понятие таким чисто городским термином. Как же велика должна была быть тоска вынужденных покинуть свои города бывших римлян по прежней жизни, если они смогли навсегда внушить населению чисто сельской страны, что поверхность, по которой оно ходит, следует называть мостовой. Падение в глубины нищеты и примитивности, несомненно, стало трагедией для людей, еще помнивших о том, что раньше их уровень жизни был существенно выше. Но бедность стала и их главным щитом против завоевателей. Абсолютным убежищем от готов и гепидов горы и леса, разумеется, стать не могли. Но когда они приходили туда видели людей, с которых почти нечего взять, они вряд ли вели себя жестоко. Тем более что население Карпат было, скорее всего, не только бедным, но и покорным. Не случайно старорумынское слово oastea – войско - происх! одит от латинского hostis – неприятель. То есть армия для многих поколений румын ассоциировалась только с приходившими на их землю завоевателями. Создать собственное войско они, судя по всему, не пытались. Опыт Дакии был предупреждением Римской империи об ожидавшей ее судьбе. Готы стали первым народом, получившим власть над бывшей римской территорией. Их гордости, несомненно, льстило, что новые подданные выражали свою покорность господам на латыни – языке великой и древней империи. Очень может быть, воспоминания о том, что римляне тоже могут быть рабами, помогли готской армии в 410 г. бесстрашно атаковать столицу сверхдержавы того времени. Но за 30 лет до этого события они вынуждены были покинуть Дакию. Правление готов продолжалось около 100 лет. За это время сменилось 2 – 3 поколения потомков римлян. Они привыкли к своему новому положению живущих в горах пастухов, скорее всего вновь возросло земле! дельческое население ставших безопасными равнин, народ стал бо! гатеть. Готы сделались не страшными, а привычными, особенно после того, как обнаружилось, что взимаемая ими дань менее обременительна, чем налоги империи. Последнее обстоятельство могло послужить причиной дополнительного притока романского населения в Дакию уже после ее оставления римскими войсками и администрацией. Вскоре после эвакуации Дакии порядок внутри империи был восстановлен и укреплен императорами Диоклетианом и Константином. Но оборотной стороной этих перемен стало усиление деспотического характера государства, расширение бюрократии, рост налогов и коррупции. Это, несомненно, вызывало у многих подданных желание покинуть ставшую слишком жадной родину. Варварский мир был чуждым и опасным, а вот латинский очаг за пределами империи мог дать приют мигрантам. Разумеется, им вряд ли следовало рассчитывать на процветание, но все же карп! атские долины и леса могли дать минимум благополучия и безопасности для самых нищих и отчаявшихся подданных империи, для гонимых за веру христианских сектантов или язычников. Подходящие для таких миграций условия существовали при готах и позже, при гепидах, удостоившихся названия мирного народа. Подобные обстоятельства способствовали тому, что римляне и готы все более привыкали жить вместе и с течением времени могли бы составить единую нацию. Но этому процессу не было суждено получить сколько-нибудь значительное развитие. Самая ужасная для всей Европы, а для Румынии в первую очередь, восточная дорога народов, ведшая в бескрайние, неведомые и суровые глубины Евразии, тем не менее, много веков до того не беспокоила ни даков, ни римлян. Но в конце 4 века восточные степи наполнились грозными завоевателями. Первый удар гуннов, само имя которых стало в Европе всеобщим обозначением беспощадных захватчиков и грабителей, пришелся именно по Дакии. Это произошло в конце 370-х годо! в. Сопротивление германцев было сломлено – вестготы ушли в стр! анствова ние по просторам Римской империи, остготы и гепиды подчинились гуннам. Путь потомков римского населения был известен. Надо было уходить еще дальше от развалин римских городов, от плодородных земель на равнинах, в еще более укромные, суровые и негостеприимные горные убежища. Если в слоях 4 века археологи находят на территории Дакии достаточно много римских монет, то в последующие времена количество денег значительно убывает – вслед за государством и городами потомки даков и римлян прощаются и с остатками рыночной экономики. Многие из тех, кто при готах и гепидах сумел стать зажиточными земледельцами на равнинах, погибли или стали рабами, другие остались нищими пастухами в горах. И весь народ, наблюдая из своих потаенных убежищ, как гунны сломили могущество готов, растерзали их страну, крушат их историческую родину – Римскую империю – вновь усваивал урок беспощадной истории: наше положение безнадежно. Завоевателям несть числа, их сила безмерна, сопротивляться немыслимо, чт! обы выжить нужно, во-первых, далеко спрятаться, во-вторых, быть бедным, чтобы ничем не возбудить чужой жадности и зависти, в-третьих, если не будет иного выхода, низко кланяться и услужливо работать на новых господ, ожидая, когда очередные воинственные пришельцы сломят их могущество. И последнее случилось относительно скоро. Вождь гуннов Аттила умер в 453 г. и его империя пала под ударами восставших германских племен. Для западных римских провинций эти перемены означали избавление от опустошительных походов гуннской армии, а для Дакии начало новой войны. В течение нескольких лет на ее территории дрались с германцами и римлянами отступающие обратно в евразийские степи гунны, вряд ли обошлось и без усобиц между делившими территорию побежденного врага германскими племенами. В результате хозяевами карпатских и дунайских земель стали пришедшие сюда примерно в одно время с готами гепиды. Надо полагать, что! карпатские убежища помогли им, так же как и коренному населен! ию стран ы, пережить гуннское лихолетье с возможно меньшими потерями. Скорее всего, с этим народом, прожившим в Дакии почти 250 лет и пережившим вместе с коренным населением одни и те же бедствия, предки румын прошли значительный отрезок по пути ассимиляции. Но время не только пребывания гепидов на румынской земле, но и самого существования этого племени, подошло к концу через 100 с небольшим лет после распада гуннской империи. 1. И.А.Поп, И.Болован. История Румынии. Москва, 2005. 2. В.Виноградов, Т.Покивайлова, М.Ерещенко, Л.Семенова. Краткая история Румынии с древнейших времен до наших дней. Москва, 1987. 3. C.C.Giurescu. Istoria romanilor. Bucuresti, 2003. 4. F.Constantiniu. O istorie sincera a poporului roman. Bucuresti, 2002. 5. M.Barbulescu, D.Deletant, K.Hitchins, S.Papacostea, P.Teodor. Istoria Romaniei. Bucuresti, 2003. 6. I.Bolovan, F.Constantiniu, P.E.Michelson… A history of Romania. Iasi, 1997. 7. Л.Контлер. История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы. Москва, 2002. 8. L.E.Cuesdean. Marea enigma a romanilor antici. Bucuresti, 2002. 9. K.L.Ross. The Vlach Connection and further reflections on Roman History. Internet version, 1996. Источник: Демьянов Сергей, Румынские земли от римского правления до венгерского завоевания Трансильвании Новые статьи на www.world-history.ru Румынские земли от смерти Атиллы до венгерского завоевания Румынские земли под властью венгров |
В избранное | ||