Рассылка закрыта
При закрытии подписчики были переданы в рассылку "В мире идей" на которую и рекомендуем вам подписаться.
Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.
Новое на сервере www.world-history.ru (41-й выпуск)
| Информационный Канал Subscribe.Ru |
Во второй половине IX и первой половине X века в Халифате возросли центробежные тенденции, и началась его постепенная дезинтеграция. Существование многонациональной империи, объединяющей территории с различным экономическим уровнем развития и различными языковыми и культурными традициями населяющих их народов, всегда непрочно и возможно лишь на протяжении ограниченного отрезка времени. Известный швейцарский востоковед Адам Мец (1869—1917) писал: «Существование мировых империй всегда обусловлено наличием гениального властелина или особо жесткой касты и во всех случаях противоестественно». Исламское государство не избежало общей участи. Единство этого пестрого образования держалось в первую очередь на военном могуществе центральной власти: как только это могущество было утрачено, начался постепенный распад.
После победы арабов-мусульман общемусульманская империя (Халифат) сформировалась как единое государство с достаточно четко обозначенной территорией. Повсеместно, в разросшейся до огромных размеров мусульманской общине высшим выразителем коллективной религиозной и политической воли была признана халифская власть, которая со второй половины IX века начала ослабевать. В результате династийных междоусобных войн, начало которым положил конфликт аль-Амина с аль-Мамуном, и не прекращавшейся борьбы между гражданской администрацией, представленной вазирами и чиновниками, с одной стороны, и военачальниками, командирами отрядов наемников и военных клик — с другой, начался распад империи на ряд провинций, управлявшихся местными династиями.
В создавшихся условиях правитель империи, халиф, был вынужден разделять власть с местными элитами. Формально подчиняясь центральной власти, провинциальные лидеры фактически отказывались признавать светскую власть халифа над управляемыми ими территориями и уплачивать налоги в общегосударственную казну. А в случаях, когда амбиционные местные правители обладали достаточной военной мощью и к тому же могли опереться на господствовавшие в их провинциях культурные и религиозные традиции, они отказывались признавать халифа и как религиозного лидера. Огромная территория распадавшейся исламской империи возвращалась в состояние предшествовавшее арабскому завоеванию. Вновь образовывались обособленные государства, ограниченные естественными географическими пределами, в том виде, в каком они, за исключением коротких промежутков времени, пребывали на протяжении многих столетий своей истории.
Смуты и дворцовые перевороты в столице империи привели к утрате правящей в Багдаде династией остатков авторитета и влияния как в западных, так и в восточных провинциях Халифата, чему сопутствовали ожесточенные войны между удельными князьями, выходцами из возникавших местных династий. Появилось множество авантюристов из разных слоев общества, которые, объединяя вокруг себя бедноту обещаниями покончить с местной анархией, произволом государственной власти и защитить жителей от разбойников и вымогателей, захватывали бразды правления в свои руки. Очень часто такие движения бедноты принимали форму религиозных войн, особенно если государство оказывалось бессильным им противостоять.
Чтобы представить себе процесс распада империи, необходимо вернуться назад, в VIII—IX века, и проследить историю входивших в Халифат регионов.
Одним из первых добился независимости от багдадских властей правитель Египта Ахмад ибн Тулун. Отец Ахмада и его отчим еще в начале IX века были присланы из Бухары в числе невольников, составлявших часть провинциальной подати. Оба они выдвинулись на военной службе; отчим был еще халифом аль-Мутаззом назначен аббасидским наместником в Египте, а Ахмад — отправлен вместе с ним в качестве помощника. По замыслу халифа, Ахмад ибн Тулун должен был представлять в провинции финансовые интересы центральной власти.
Ахмад оказался энергичным и честолюбивым чиновником. Он сумел за короткое время захватить полный контроль над провинцией, сам стал наместником и превратил Египет в независимый эмират Тулунидов (868—905). Это была первая попытка правителя Египта добиться автономии в пределах Халифата.
В 877 году нуждавшийся в средствах для подавления восстания занджей аль-Муваффак потребовал от египетского наместника увеличения податных платежей в казну. Требование это было вполне законным, однако Ахмад ибн Тулун ответил на него высылкой из страны халифского финансового чиновника и продолжал, как и прежде, за вычетом небольших, отправляемых в Багдад сумм, весь остальной доход от налогов с египтян оставлять в своей казне. Это было недопустимое, с точки зрения аль-Муваффака, неповиновение. К тому же регент был обеспокоен переносом торговых путей с Индией в Красное море из-за блокады занджами традиционного пути через Персидский залив и видел в Ахмаде торгового соперника, посягнувшего на коренные интересы центральной власти. Отношения египетского правителя и багдадского регента осложнялись еще и тем, что Ахмад ибн Тулун демонстративно поддерживал слабого халифа, фактически отстраненного от какого бы то ни было участия в управлении страной его братом, открыто высказывавшим халифу свое пренебрежение.
В 878 году аль-Муваффак отправил в Египет целую армию, которую сопровождал специальный посланник, имевший инструкцию сместить эмира-сепаратиста. Армия потерпела неудачу, и Ахмад ибн Тулун, воспользовавшись тем, что основные силы аль-Муваффака были заняты войной с занджами, вторгся в Сирию и Палестину и присоединил их к своим владениям. При этом он мотивировал свои действия необходимостью противостоять проискам Византии, ответственность за оборону границ с которой он нес и прежде в качестве правителя Египта.
Ахмад ибн Тулун создал в Египте профессиональное войско из тюрок, берберов и суданцев, опираясь на которое, он чувствовал себя полностью независимым. Собирая обширные подати с богатой провинции, он имел возможность не только оплачивать службу наемников, но и поощрять сельское хозяйство и торговлю, которые при нем процветали. Он уделял большое внимание ирригационным работам, построил к северу от Фустата новый город, где расположил гарнизон, соорудил знаменитый кафедральный храм, не уступавший главной мечети в Самарре, начал чеканить монеты, на которых рядом с именем халифа, ставил и свое имя. Страной Ахмад ибн Тулун правил как жесткий, но просвещенный самодержец, и позднейшие египетские историки и хронисты считали время его правления «золотым веком египетской истории».
Не довольствуясь властью над Египтом, Сирией и Палестиной, Ахмад ибн Тулун начал вмешиваться в придворные интриги Багдада. В 883 году он даже пытался лишить аль-Муваффака власти и предложил аль-Мутамиду план побега, дабы тот получил возможность избавиться от опеки брата. Незадачливый халиф двинулся было из Самарры в путь, но был перехвачен в дороге отправленным регентом отрядом и водворен обратно в Самарру. Позднее Ахмад ибн Тулун собрал в Дамаске группу улемов, которые по его подсказке объявили, что халиф аль-Мутамид — пленник брата и не обладает свободой действия. Впрочем, это решение не имело никаких последствий.
В 884 году на вершине своей славы Ахмад ибн Тулун умер и, как это становилось обычаем в автономных провинциях Халифата, пост эмира унаследовал его двадцатилетний сын, Хумаравайх (884—896). Новый эмир, как и его отец, правил самовластно и еще в меньшей мере считался с регентом аль-Муваффаком. К этому времени аль-Муваффак сумел справиться с восстанием занджей и мог себе позволить новую попытку подчинить непокорную провинцию. Узнав о смерти Ахмада ибн Тулуна, он двинул в Египет армию, но потерпел новое поражение. В результате он оказался вынужденным узаконить наследственную власть Тулунидов и признать Хумаравайха и его потомков правителями Египта и Сирии на условии уплаты ими дани. Имя аль-Муваффака должно было упоминаться в пятничной молитве «дабы, — как говорилось в соглашении, — страна не попала в руки неверных и шиитов», а следующий халиф, сын аль-Муваффака, чтобы закрепить отношения с Тулунидами, женился на дочери Хумаравайха.
В последние десятилетия VIII века перестают подчиняться багдадским властям и провинции Северной Африки. К сожалению, мало что известно о взаимоотношениях арабских завоевателей и коренного населения этой отдаленной области на начальном этапе арабского господства. По всей видимости, завоеватели проявляли здесь большую жестокость, чем в восточных провинциях. Возможно, это объясняется тем, что в Магрибе они нашли не общество с организованными и налаженными связями, но разрозненные племена, которые не считали цивилизованными и потому высокомерно третировали. Отсюда та враждебность, с которой берберы встречали арабов в 740 году и позднее.
Восстание берберских племен против арабских пришельцев началось в Танжере и довольно быстро распространилось по всей Северной Африке. Посылаемые Омейядами для их усмирения отряды терпели поражения и, сильно потрепанные, возвращались в Андалусию. За одно десятилетие арабы почти полностью утратили власть в этой западной провинции и сумели удержаться только в отстроенных ими лагерях, из которых самым значительным был Кайраван, окруженный со всех сторон враждебными племенами.
Постепенно в провинциях Северной Африки начал распространяться ислам. На первых порах исламизация Магриба носила поверхностный характер. Берберы продолжали сохранять свои традиционные верования, хотя и увязывали их в какой-то мере с новым вероучением. Тем не менее со временем ислам в Северной Африке распространился повсеместно, с самого начала приняв форму хариджизма. Нет сведений о том, каким образом и кем хариджитская доктрина была занесена в Северную Африку, но ее эгалитарный характер попал на благоприятную, патриархальную почву берберского племенного общества, тем более, что эта доктрина предполагала оппозицию к ненавистным, сначала омейядским, а потом и аббасидским правителям. Постепенно вся Северная Африка оказалась хариджитской, что способствовало распространению и укоренению ислама, ибо по своим основным доктринам хариджизм мало чем отличался от учения суннитских традиционалистов. В результате в районе Такарта появились первые магрибинские исламские теологи.
Хариджизм сыграл в Северной Африке особую роль, придав традиционному стремлению берберов к самоограничению оттенок исламского пуританизма и ригоризма. Суннитские теологи создали в Кайраване знаменитую религиозную школу, которая способствовала распространению ислама протяжении всего IX и X веков.
В VIII—IX веках на территории Северной Африки образовалось три независимых или полунезависимых от Багдада княжества: Идрисидов, Рустамидов и Аглабидов, в границах которых берберские племена вели весьма обособленную и почти независимую жизнь. Вокруг этих княжеств существовало множество племенных сообществ, стремившихся избежать чьего бы то ни было господства и продолжавших вести традиционный, сохранявшийся на протяжении многих веков образ жизни. Ислам лишь в минимальной степени затронул их верования, обряды и обычаи. Между этими племенами и племенными группами постоянно существовала известная враждебность, уходившая корнями в отдаленное прошлое, но никогда не перераставшая в открытые войны.
Следует отметить, что на раннем этапе распространения ислама в Северной Африке хариджитский эгалитаризм сосуществовал с особым почитанием потомков Пророка и членов его семьи. Видимо, берберским неофитам импонировала судьба преследуемых на востоке Алидов, в этом, как и в склонности к хариджизму, проявилась их враждебная позиция по отношению к центральной власти. Поэтому многие Алиды, для которых жизнь на востоке как при Омейядах так и при Аббасидах по политическим причинам стала невозможной, находили убежище в Магрибе и даже сумели завоевать авторитет и возглавить в религиозном отношении отдельные берберские племена. Наиболее известным среди них был основатель династии Идрисидов Идрис I ибн Абдаллах, внедривший в западной части Магриба шиитскую доктрину.
Еще во времена правления Харуна ар-Рашида хасанид Идрис I ибн Абдаллах, правнук Хасана, сына халифа Али, принявший активное участие в восстании Алидов в Хиджазе в 786 году, бежал сначала в Египет, а оттуда в Марокко, где при поддержке нескольких берберских вождей, согласившихся признать его своим главой, в 789 году основал в северной части страны независимый шиитский эмират. Династия Идрисидов правила в Марокко до 905 года, когда страна была завоевана исмаилитской династией Фатимидов. При Идрисе I (789—793) и сменившем его Идрисе II (793—828) исламская культура стала быстро распространяться среди только что обращенных в ислам берберских племен, которые сумели сочетать старинный уклад жизни с исламской верой и практикой. Отделенный большим расстоянием от аббасидских центров эмират жил своей жизнью и не испытывал почти никакого давления со стороны багдадских властей.
При первых двух эмирах в Марокко, на месте старого римского города был выстроен Фее, который быстро рос, привлекая к себе множество мусульман из Андалусии и Ифрикии. Фее был не только столицей идрисидского эмирата, но довольно скоро после основания стал почитаться в качестве «священного города» шиитов, местопребывания многих алидских вождей. Однако вскоре после смерти Идриса II географические особенности Марокко, связанные с разобщенностью отдельных районов страны, и племенная раздробленность эмирата привели к тому, что его многочисленные наследники поделили между собой власть над различными районами, и в середине IX века очередной эмир вынужден был признать себя вассалом фатимидского махди Убайдаллаха, а спустя несколько лет фатимид-ские войска заняли Фее, и эмират утратил независимость.
Во второй половине VIII века в западной части Алжира образовался независимый эмират Рустамидов (777—909), просуществовавший без каких-либо доктринальных или династийных конфликтов до фатимидского завоевания в 909 году. Основателем эмирата был некий Абд ар-Рахман ибн Рустам (777—784), судя по имени, человек иранского происхождения. Рустамиды восприняли хариджитскую идеологию, которая была особенно популярна в VIII веке среди берберов Алжира, Южного Туниса и Триполитании. Однако, в отличие от единоверцев на востоке, алжирские хариджиты восприняли более умеренный ибадитский вариант учения, причем Ибн Рустам в 777 году был признан имамом всех ибадитов Северной Африки.
История образования хариджитского эмирата прослеживается в самых общих чертах. Овладев на сравнительно короткий срок Кайраваном, центром арабского господства в Северной Африке и оплотом традиционалистского суннизма, небольшая группа хариджитов-ибадитов бежала затем в Западный Алжир и основала вокруг города Тахарта в 761 году эмират. Тахарт был расположен на пересечении транссахарских караванных путей, и сложившиеся при Рустамидах обширные торговые связи обеспечили эмирату экономическое процветание.
Тахарт очень быстро стал одним из важнейших экономических и культурных центров Северной Африки. Сюда стекались жители самых разных африканских провинций, среди которых немалую роль играло христианское население Магриба, здесь процветали науки и здесь побывали многие ученые и теологи из Андалусии. Рустамиды, оказавшиеся в окружении идрисидских шиитов на Западе и аглабидских суннитов на Востоке, пытались опереться на помощь кордовских правителей и установили с Андалусией широкие экономические и культурные связи. Смертельный удар эмирату нанесли Фатимиды, которые с установлением власти в Марокко вторглись в Тахарт, и с 909 года княжество Рустамидов утратило независимость.
Большую лояльность по отношению к багдадским властям проявила ифрикийская династия Аглабидов. Еще в 800 году Харун ар-Рашид назначил наместником Ифрикии (совр. Тунис) сына аббасидского военачальника в Хорасане аль-Аглаба — Ибрахима Ибн аль-Аглаба. Ибрахим обязался не только обходиться без материальной поддержки на содержание арабского гарнизона в провинции, но, напротив, уплачивать ежегодно в казну дань в размере 40 тысяч динаров, собираемых с подвластных ему земель в качестве налогов. На этих условиях Ибрахим Ибн аль-Аглаб сумел основать в Ифрикии небольшой полунезависимый эмират со столицей в Кайраване.
Династия Аглабидов правила в Ифрикии более ста лет (с 800 по 909 год), пока не была сметена Фатимидами. Ибрахиму ибн аль-Аглабу (800—812) пришлось с первых же месяцев правления столкнуться с большим берберским восстанием, возглавляемым хариджитскими проповедниками, влияние которых было особенно сильным на юге страны. Энергичными действиями ему удалось добиться известного успокоения в провинции, а лояльным отношением к багдадским властям обрести почти полную независимость и право передавать власть по наследству в пределах своей династии. Позднее, придворный историк египетских мамлюков Шихаб ад-Дин Нувайри (1279— 1332) особо отметит в своей хронике, что «Ибн аль-Аглаб и его преемники передавали власть в стране кому хотели».
Одной из главных проблем, постоянно возникавших в эмирате Аглабидов, было поведение арабской армии, гарнизоны которой располагались в Кайраване и других городах Ифрикии. Арабские наемники, которые, казалось бы, должны были служить опорой правящей династии, по каждому поводу приходили в волнение. Они презирали местное берберское население, притесняли жителей, что создавало постоянные конфликты. Сами жители Кайравана также не испытывали особой любви к правящей династии, которая не только не защищала их от произвола военщины, но облагала все новыми налогами. Оппозицию жителей столицы эмирата подогревали близко стоявшие к народу мусульманские теологи — улемы и факихи, пользовавшиеся большим авторитетом. Они обвиняли династию в нарушении исламских предписаний, возмущались нравами, царившими при дворах эмиров и призывали к воздержанию. Нововведения в области налогообложения вызывали недовольство сельских жителей. Аглабиды ввели фиксированный налог взамен прежнего, составлявшего определенную долю урожая и зависевшего от него в каждый конкретный год. Это приносило казне постоянный дополнительный доход, но никак не сообразовывалось с реальным доходом крестьян. Волнения в армии, которой не всегда платили своевременно жалование, и выступления жителей Кайравана были столь серьезными, что однажды они вынудили Ибрахима ибн аль-Аглаба на время покинуть столицу.
Более энергично с солдатскими бунтами справлялся третий эмир аглабидской династии, Зийадат-Аллах I (817—833), который сумел поставить в привилегированное положение чернокожих воинов своей гвардии и привлечь их на свою сторону, а также добиться поддержки некоторых берберских племен, которым он делал подарки и давал льготы при налогообложении.
Для поднятия своего авторитета в исламском мире и укрепления стратегических позиций в Средиземноморье Зийадат-Аллах I решил объявить «джихад», священную войну против «неверных». С этой целью он построил большой пиратский флот, который начал опустошать берега Южной Италии, Сардинии и Корсики. Это приносило его казне дополнительный доход и, что особенно важно, переключило энергию беспокойной солдатни на грабительские заморские походы. Еще в 827 году он предпринял первый морской набег на принадлежавшую Византии Сицилию, не принесший ему большого успеха. Спустя полстолетия, при эмире Абу-ль-Гаранике Мухаммаде II (863— 875) Аглабидам удалось захватить Мальту, и тем самым стать хозяевами всего Центрального Средиземноморья, а к 878 году, при Ибрахиме II (875;—902) им удалось окончательно завоевать Сицилию, которая оставалась под властью мусульман до норманнского завоевания в конце XI века.
При Аглабидах Кайраван вырос в большой город, центр культурной жизни Северной Африки. Аглабиды всячески поддерживали интеллектуальную жизнь своей столицы. Здесь процветали и исламская теология, и юриспруденция, и арабская поэзия. К концу IX века мусульманская школа в Кайраване могла соперничать с любым учебным заведением подобного типа на Востоке. Здесь юрист Абд ас-Салам Сахнун (776—856) разработал основанную на маликитском мазхабе магрибинскую систему права, которая предлагала наиболее строгую интерпретацию шариата, хорошо соответствовавшую склонности берберов к воздержанию и точному выполнению традиционных правил жизни.
Под большим влиянием Востока в Кайраване сложился особый тип магрибинской архитектуры, как в самой конструкции архитектурных сооружений, так и в их внутреннем убранстве. Была сооружена знаменитая кайраванская мечеть, построены городские укрепления, водохранилище и проложен водопровод для орошения пригородных садов.
К концу IX века при Ибрахиме II (875—902) и Абдаллахе II (902—903) позиции Аглабидов в Ифрикии пошатнулись. Шиитско-исмаилитская пропаганда прибывшего из Сирии фатимидского проповедника (даи) Абу Абдаллаха нашла широкую поддержку в одном из самых могущественных берберских племен — кетам. Под водительством Абу Абдаллаха кетамиты захватили Тахарт. Это привело к военному мятежу в Ифрикии, в результате которого власти Аглабидов пришел конец, и последний эмир династии Зийадат-Аллах II (903—909), после безуспешных попыток получить помощь от аббасидского халифа — малолетнего аль-Муктадира (908—932), втянутого в борьбу различных придворных группировок, — в 909 году бежал в Египет.
В VIII—IX веках в Северной Африке начинает понемногу распространяться арабский язык. Он стал официальным во всех трех эмиратах, и на нем начали говорить жители городов, в которых располагались арабские гарнизоны. В сельских районах распространение арабского языка шло медленнее, но в северо-восточных районах Ифрикии, где осело довольно много арабов-колонистов, языковое влияние пришельцев сказалось в большей мере, и на арабском языке заговорили берберские крестьяне прилегающих поселений. Так в VIII—IX веках ислам в Магрибе обрел свою форму, в которой традиционные хариджитские и шиитско-сектантские элементы образовали некий сплав с местными доисламскими традициями, что породило оригинальную и весьма пеструю цивилизацию.
Еще более радикальный характер, чем в Египте и странах Северной Африки, носило сепаратистское движение в восточных областях Халифата. В провинциях, населенных иранскими и тюркскими народами, речь шла не о частичной самостоятельности при сохранении связей, хотя бы формальных, с багдадской властью, а о полной независимости, опиравшейся на исконные национальные и религиозные традиции. В первую очередь добились независимости такие большие и культурные провинции как Хорасан и Мавараннахр, где сначала у власти оказалась династия Тахиридов, которую затем сменили в Хорасане — Саффариды, а в Мавараннахре с центром в Бухаре — Саманиды. Отделился также Сиджистан, где власть сначала прочно захватили Саффариды, позднее утратившие ее под ударами Саманидов, Караханидов и Газневидов.
Тахириды, как затем и Саффариды, и правившие в Бухаре Саманиды, претендовали на то, что ведут свое происхождение от иранских сасанидских царей и объявляли себя иранскими властителями, хотя и воспринявшими ислам. Отказ от зороастрийских верований в центральной и южной части Ирана прошел довольно гладко не столько потому, что жители видели какие-либо моральные преимущества новой религии, но скорее потому, что они осознали, что и в рамках ислама можно было придерживаться «иранизма», и исламизация Ирана сама по себе вовсе не означала установления чужеземного господства. В иранских областях был широко распространен шиизм и популярна легенда о женитьбе Хусайна на дочери последнего члена сасанидской династии.
Еще в 821 году в Хорасане образовался наследственный эмират Тахиридов. Иранский мавла Тахир из дихканской семьи в 810 году оказал помощь аль-Мамуну, поддержав его в борьбе с аль-Амином. За это он, после взятия Багдада, был сначала назначен правителем города, а затем наместником восточных провинций Халифата. Тахир был наделен самыми широкими полномочиями в Хорасане и Мавараннахре, а его сын Абдаллах ибн Тахир получил такую же власть в Сирии, Египте и в самом Багдаде, где он занял пост главы городской полиции. После смерти отца и старшего брата Тальхи Абдаллах (828—845) возглавил династию в столице Тахиридов — Нишапуре, в то время как другие члены рода заняли высокие государственные посты в провинциях Халифата и в самом Багдаде, где они по традиции возглавляли полицию в должности «сахиб аш-шурта».
Тахириды правили Хорасаном, не деля власть ни с кем, и в Нишапуре пользовались полной самостоятельностью, хоть и продолжали регулярно отправлять подати в Багдад. В счет податей они посылали также тюркских рабов, захваченных в плен во время войны со степняками, — эти рабы впоследствии образовали костяк невольничьей армии халифа. Будучи приверженными традиционному суннизму, Тахириды применяли строгие меры по отношению к шиитским проповедникам (дуат), действовавшим в прикаспийских районах. Благосклонное отношение к окрепшим сословиям иранских и арабских землевладельцев на подвластных им территориях восточных провинций обеспечило им поддержку военной и земледельческой знати. Одновременно они пользовались и репутацией защитников интересов простого люда. Тахириды всячески поощряли развитие сельского хозяйства и оказывали покровительство ученым и поэтам. Но в 860 году у правившей на протяжении полустолетия в Хорасане династии Тахиридов неожиданно появился грозный соперник. Во второй половине IX века в соседней с Хорасаном провинции Сиджистан образовался поначалу небольшой эмират Саффаридов, которому суждено было просуществовать более шестисот лет (867—1495). Основателем саффаридской династии был некий Йакуб ибн Лайс (867—879), по профессии медник («ас-Саффар»), что дало наименование всей династии. Входивший в прошлом во владения Тахиридов Сиджистан стал центром возникшей обширной империи, в которую вошел почти весь Иран, за исключением его северо-западной части.
В IX веке Сиджистан служил прибежищем для всякого рода недовольного люда и различных сектантов, особенно хариджитов, разгромленных и рассеянных омейядскими наместниками в центре империи. Иногда эти сектанты занимались грабежом, что вызывало волнения среди жителей, требовавших наведения в провинции порядка. Не исключено, что и сам Йакуб ас-Саффар в прошлом был хариджитом. На первых порах Йакуб был, по-видимому, начальником местной полиции, в задачу которой входила защита населения от действовавших в области разбойничьих банд, в том числе и многих хариджитских, пользуясь анархией в стране и бессилием власти, творивших всяческие бесчинства. Ядро отрядов Йакуба первоначально состояло из местных жителей-добровольцев, принадлежавших ко всем слоям общества и выступавших под лозунгом защиты суннитского правоверия в Сиджистане. Но позднее армия Йауба разрослась за счет полуразбойничьего элемента, в том числе и за счет притока хариджитов. В 867 году Йакуб ас-Саффар, опираясь на свое войско, установил полный контроль над Сиджистаном и прилегающей Гератской провинцией.
Первыми жертвами армии Саффаридов стали соседние с Сиджистаном провинции Кирман и Фарс на западе, еще в основном языческий Афганистан на востоке и владения Тахиридов в Хорасане. Имея базу в Сиджистане, Йакуб совершил набег на Шираз и захватил Балх. В 873 году его пестрая, но хорошо вознаграждаемая за счет захваченной добычи армия напала на Хорасан и изгнала из Нишапура последнего Тахирида, Мухаммада (862—873). Халиф аль-Мутамид сначала отказался признать победу этой весьма сомнительной полуразбойничьей армии, но это уже не могло остановить Саффаридов. Йакуб вторгся в Табаристан, разграбил Рей, а на обратном пути в Сиджистан ворвался в Шираз и увез с собой найденные в городе сокровища.
Разгром династии Тахиридов и захват Саффаридами бывших тахиридских владений вынудил халифа аль-Мутамида и его брата аль-Муваффака попытаться ужиться с этой грозной силой. В 875 году они признали Йакуба ас-Саффара эмиром Сиджистана, Хорасана, Табаристана, Кирмана и Фарса, то есть по сути почти всех восточных провинций Халифата. Они были даже готовы доверить ему находившееся ранее в рукax Тахиридов военное командование в самом Багдаде. Но на Йакуба их предложение не произвело никакого впечатления, он явно жаждал большего. Понимая, что аль-Муваффак всецело поглощен войной с занджами, Йакуб вознамерился захватить Багдад. Нависшая над городом угроза вынудила аль-Муваффака принять экстренные меры. Отозвав преследовавшую занджей армию, он сумел с ее помощью в 876 году разбить уже захвативших город Васит Саффаридов и отбросить их на восток. В это время предводители занджей делали Йакубу какие-то предложения о совместных действиях, но это не изменило ситуацию. Саффариды были разбиты, и аль-Муваффак получил возможность продолжать многолетнюю кровавую войну с восставшими рабами в Южном Ираке.
В 879 году Йакуба ас-Саффара сменил его брат Амр ибн Лайс ас-Саффар (879—901). Как и его покойный брат, Амр продолжал господствовать в восточной части Халифата, поскольку аль-Муваффак не имел достаточно сил, чтобы его свергнуть. Но и Амр оказался бессильным завоевать Ирак и вынужден был, хотя и неохотно, заключить мир с халифом. Однако тщеславный и воинственный характер, а также погоня за добычей, подвигли его на новую авантюру. Амр решил завоевать Мавараннахр, номинально еще находившийся в руках уцелевших Тахиридов, но фактически уже давно подпавший под полный контроль иранской династии Саманидов (819—1005). Основателем этой династии был землевладелец (дихкан) из района Балха на севере Афганистана, по имени Саманхуда. Он принял ислам, а четверо его внуков завербовались в армию халифа аль-Мамуна в Хорасане, за верную службу получили в 819 году каждый по городу и стали правителями Самарканда, Ферганы, Шаши и Герата. В 875 году все владения рода Саманидов (Бану Саман) в Мавараннахре и Хорасане слились в единый эмират Саманидов, и халиф аль-Мутамид назначил наместником всей этой богатой территории саманида Насра I ибн Ахмада (864—892).
Если Тахириды и Саманиды, в армиях которых было много землевладельцев и богатых горожан, защищали традиционное общественное устройство и суннитское правоверие от социальных беспорядков, то саффаридские предводители действовали разбойничьими методами. Пестрая по составу и объединенная лишь грабительскими устремлениями, эта армия оказалась бессильной в сражении с Саманидами. Саманидский эмир Исмаил ибн Ахмад (892—907) дважды разбивал армию Саффаридов и даже захватил Амра в плен. Державшаяся лишь на военных успехах империя Саффаридов распалась. За победу над Саффаридами халиф аль-Мутадид пожаловал Исмаилу наместничество в Хорасане, которым прежде правили Тахириды и Саффариды. В руках Саманидов оказался Сиджистан, область Хорезма, им подчинились также некоторые области Афганистана.
Утрата багдадскими халифами власти в восточных областях Халифата и образование там самостоятельной государственности оказались благотворными для иранских провинций. Между Средней Азией и Ираном — с одной стороны — и Поволжьем, Восточной Европой и Византией — с другой — установились широкие торговые и культурные связи. Саманиды обеспечивали безопасность проходивших через Среднюю Азию торговых путей и вели успешную борьбу с набегами тюркских кочевников. Через территорию саманидского государства шел основной поток тюркских рабов, которых поставляли в армии эмиров и халифа.
Саманиды, как до них Тахириды и Саффариды, претендовали на происхождение от древнеиранских сасанидских царей. Они сделали свой двор в Бухаре центром традиционной арабской учености и вместе с тем очагом возрождавшейся литературы на новоперсидском языке. При Саманидах Фирдоуси (934— 1020) сочинил свое знаменитое «Шах-наме», писали свои стихи Дакики (ум. ок. 980 г.) и Рудаки (ум. ок. 941 г.). Однако с середины X века начинается упадок саманидского государства. В различных его областях из военного и землевладельческого сословия возникают сильные группы, противящиеся правителям Бухары, пытавшимся добиться централизации власти. Ослаблению династии способствуют также борьба между различными претендентами на власть и дворцовые перевороты в Бухаре. Все это ослабляет государство и делает его сравнительно легкой добычей новых завоевателей — Караханидов и Газневидов. В конечном итоге саманидское государство постигла та же участь, что и другие восточные сатрапии. Для того чтобы держать в повиновении местную знать, крупных землевладельцев-дихкан, сепаратистские устремления которых привели к фактической утрате Бухарой власти над важнейшими провинциями эмирата, Саманидам пришлось создавать гвардию из тюркских рабов — гулямов. К концу X века военачальники этой тюркской гвардии превратились в крупных феодалов и перестали подчиняться своим хозяевам, что ослабило государство и привело к его завоеванию новыми, вышедшими на историческую арену, силами.
Караханидская династия тюрков-степняков принадлежала к тюркской кочевой народности карлуков. В середине X века эти вчерашние язычники приняли ислам и организовались в кочевое государство, которое начало угрожать слабеющей империи Саманидов. В 992 году караханидский предводитель Бугра-хан вторгся в Мавараннахр, занял Бухару, а спустя несколько лет в 999 году поделил власть над распавшейся саманидской империей с правителем государства Газневидов Махмудом (998—1030). Караханидам достался Мавараннахр, а Газневидам — Хорасан. Караханидское государство просуществовало более двухсот лет (992—1211), пока в 1211 году Мавараннахр не был завоеван хорезмшахом.
Образование государства Газневидов происходило по классической для средневековых восточных сатрапий модели. После смерти очередного саманидского эмира Абд аль-Малика I (954—961) командовавший саманидскими войсками в Хорасане тюркский раб Алп-Тёгин попытался передать власть в государстве угодному ему правителю. Попытка эта потерпела неудачу, и Алп-Тегину с частью его армии пришлось удалиться в Газну в Афганистане. Здесь, на окраине саманидской империи от имени Саманидов после смерти Алп-Тегина правил ряд военачальников-тюрков, пока к власти не пришел Себюк-Тегин (977—997). Его сын, предприимчивый и решительный Махмуд (998—1030) объявил себя полностью независимым от Саманидов правителем и прославился как фанатичный «сокрушитель неверных». В качестве защитника и распространителя ислама он вторгся в Индию, а на севере установил границу с владениями своих соперников Караханидов по Аму-Дарье. Кроме Хорасана он овладел Хорезмом и отнял у Бувайхидов Рей и Хамадан.
Империя Махмуда Газневи к моменту его смерти была одним из обширнейших государств на Востоке с самой боеспособной армией того времени. Переняв от иранцев их традиции государственного управления и культуры, султан Махмуд полностью порвал с языческой тюркской средой, из которой вышла его династия. При его преемнике и сыне Масуде (1031— 1041) империя Махмуда, в значительной степени державшаяся на его политическом таланте и железной воле, стала распадаться. Вначале Газневиды утратили западные провинции империи — Хорасан и Хорезм, — их захватила новая, поднимавшаяся тюркская династия Сельджуков (1038—1194), основатель которой Тогрыл I (1038—1063) провозгласил себя в Нишапуре в 1038 году султаном. Вся середина XI века прошла в борьбе Газневидов с Сельджуками за Сиджистан и Западный Афганистан. Под ударами Сельджуков Газневидская империя стала слабеть, пока в 1186 году столица династии Газна не была завоевана Гуридами, местной династией Центрального Афганистана.
Таким образом восточные провинции арабо-мусульманской империи (Иран, Средняя Азия, Афганистан и другие) окончательно вышли из состава общемусульманского Аббасидского государства и зажили своей самостоятельной жизнью. Прерванная арабским завоеванием история этих стран как самостоятельных национальных образований с этого времени возрождается и развивается независимо от арабского запада.
Источник: Фильштинский И.М. История арабов и Халифата (750 - 1517 гг.); М.: Формика-С, 2001
Новые статьи на www.world-history.ru
Арабы и Халифат в первой половине X века
Халифат под властью Бувайхидов
Азиатские походы Тутмоса III
Тутмос III. Итоги правления
Первая мировая война. Действия в Восточной Пруссии (3.9.1914 - 17.9.1914)
Первая мировая война (20.9.1914 - 31.12.1914). Французский театр
Первая мировая война (20.9.1914 - 31.12.1914). Русский театр
Первая мировая война. Результаты кампании 1914 г. Действия на морях
Русь в X в. Правление Игоря и Ольги
Русь в X в. Правление Святослава Игоревича
Русь после смерти Святослава Игоревича
Русь на рубеже X - XI веков. Войны Владимира Святославича
Первая мировая война. Общее положение на театре войны к началу 1915 года
Первая мировая война (январь - май 1915). Русский театр
Первая мировая война (январь - май 1915). Действия на остальных фронтах
| http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru |
Отписаться
Убрать рекламу |
| В избранное | ||
