Незадолго до первого матча Карпов — Каспаров я написал небольшую повесть о Гарри Каспарове и предложил ее в «МК». Павел Гусев положительно отозвался о повести и решил печатать ее с продолжением под рубрикой «Из номера в номер» (тогда почти такой же популярной, как ныне «Срочно в номер»). Я разбил свое повествование под названием «Бакинская тайна» на 20 отдельных кусков по 4-5 страниц каждый, и вскоре долгожданный день настал: в пятницу 22 июня 1984 года в «МК» появился первый отрывок, а в воскресенье 24-го
— и второй. В понедельник газета не выходила, и лишь вечером я явился в редакцию, чтобы вычитать очередной отрывок, намеченный на вторник. Однако тут произошло ЧП, разрушившее все мои надежды. В семь часов вечера в кабинете Гусева раздался, как пишут в таких случаях, тревожный звонок — то ли из МК КПСС, то ли из другой организации со столь же грозной аббревиатурой. И в результате дальнейшая публикация моего повествования была остановлена чьей-то невидимой, но властной
рукой. А на следующий день главного редактора вызвали «на ковер» некие лица, наделенные исключительным правом «казнить и миловать». Впрочем, речь в данном случае скорее шла о первом... Чем же объяснить столь негативное отношение партийно-спортивного руководства к моей повести о Каспарове? Что смутило номенклатуру? Оказалось, все проще простого — высокопоставленным лицам не понравилась фамилия дедушки Каспарова, которую я вынужден был упомянуть в своем повествовании. Но что же мог я поделать, если знаменитый
в Азербайджане композитор Моисей Вайнштейн, дед будущего чемпиона мира, родился именно с фамилией Вайнштейн!? А моя вина как раз и состояла в том, что я раскрыл «бакинскую тайну»: впервые после долгого перерыва напомнил читателю родословную Каспарова, носившего в детстве ту же «сомнительную» фамилию и лишь позднее взявшего фамилию матери. Теперь же, когда юноша всерьез намерен завладеть шахматной короной, полагали власти, желательно, чтобы о его происхождении и вовсе
забыли. «Уж если бакинскому гроссмейстеру суждено стать чемпионом мира, так пусть он будет лучше армянином, чем евреем!» — сочли партийные бонзы. Осталось сказать несколько слов о дальнейшей судьбе моих заметок. «МК» уже в те годы был популярным изданием, и поэтому даже два фрагмента вызвали определенную реакцию. Раздавались звонки в редакцию, поступали удивленные и возмущенные письма, требовавшие дальнейшей публикации. Ко мне то и дело обращались знакомые, да и незнакомые, поклонники шахмат с просьбой дать
почитать, как когда-то говорили, на одну ночь мою повесть — без купюр. Рукопись пришлось размножить. Так,- неожиданно для самого себя, я стал автором «самиздата»! О, мог ли я, занимаясь всю жизнь столь безопасными областями деятельности, как математика и шахматы, мечтать когда-нибудь о таком признании?! А свою несчастную повесть в сокращенном виде мне наконец удалось напечатать в середине 90-х, когда Каспаров уже был десять лет чемпионом мира...
Гарри Каспаров
В последние годы у власти Леонид Ильич Брежнев впал в большой маразм. Да вы и сами помните.
А тут ему надо ехать в ООН, выступать с очередными мирными инициативами перед лидерами других стран.
Проблема...
Тогда решило Политбюро подстраховаться, чтобы, значит, Ильич чего не поподя там не ляпнул. И послало с генсеком помощника с черезвычйными полномочиями: в случае, если дорогой Леонид Ильич отойдет от текста, написанного на бумажке, должен этот помощник незаметно дергать за веревку, продетую через штанину и привязанную к х"ю генерального секретаря, и таким способом его останавливать.
И вот наш Ильич выступает.
Говорит с трудом, но по тексту. И вдруг начинает отсебятину:
- Я вот вижу здесь присутствует уважаемая Маргарет Тэтчер. Так я хотел бы у нее спросить...
Веревка дергается, Ильич замолкает.
Но через некоторое время вновь отходит от текста выступления:
- А вот еще я хотел бы спросить у дорогой Индиры Ганди...
Снова следует рывок веревки и генсек замолкает.
В конце концов он заканчивает свое выступление, после чего обиженый обращается к помощнику:
- Почему вы все время меня одергивали?..
- Потому, Леонид Ильич, что вы, обратившись к Маргарет Тэтчет и Индире Ганди отошли от написанного текста!
- Так я ведь только хотел у них спросить: куда они веревку привязывают когда выступают?
Леонид Брежнев
- Ты знаешь, друг моего отца, директор музыкальной школы, обещал родителю моему, что гадом будет, а сделает из меня Ростроповича..
- И что?
- Что-что! и он гад, и я не Ростропович!
Мстислав Ростропович
После пресс-конференции, посвященной переходу Доминика Гашека в "Спартак", на вопросы журналистов ответил главный тренер красно-белых Милош Ржига. (Милош Ржига)
Музыкальный деятель дня
Музыкант рассказал о том, как снимал драму "Дом Солнца" и новом сольнике. (Гарик Сукачев)
Интервью дня
Вице-премьер по вопросам Евро-2012 рассказал «Сегодня», что для проведения чемпионата нам нужно создать новую страну. (Борис Колесников)
Человек дня
На Вторую Московскую биеннале архитектуры, завершившуюся в ЦДХ в воскресенье, приехал американский архитектор Питер Айзенман. Основатель деконструктивизма, учитель многих звезд современной архитектуры, оказался в Москве впервые по
приглашению журнала AD. О том, почему дизайн - агент капитала, зачем собирать русские журналы и почему в Москве все возможно, Питер Айзенман рассказал обозревателю "Недели" Анне Гараненко. (Питер Айзенман)
Кинодеятель дня
Певица, композитор и режиссер рассказали о фильме «Мадемуазель Живаго» (Лара Фабиан)
