Рассылка: "Анекдоты из FIDO."
Текущее количество подписчиков: 18617
Ссылка дня: http://www.doronchenko.ru/showy.php3?id=793
Жена кормила ребенка грудью очень долго.
Решили отучить бегающее и говорящее чадо (1 год и 8 мес) от этого дела.
Вспомнили старый "дедовский" ( в смыле бабушкин ) метод - горчица.
Намазали грудь - дали попробовать с утра. Ребенок, е-нно, отказался.
Проголодавшись, к обеду, ребенок подбежал к утомленной бытом маме,
отдыхающей в кресле, и произнес: "Хочу сисю - но баночки не надо".
----
У меня мелкой 2,5 года - самое время активного пополнения словарного
запаса.
Прихожу домой, а жена мне "- Твоя дочь ругается матом!"
Откуда? В садик еще не ходим, сами вроде тоже при детях ни-ни. Завожу
мыть руки в ванную. Она мне: "- Бля, бля..." и тычет пальцем вверх. Я в
шоке, ничего не могу понять. Ну да ладно. Объясняю ребенку, что это
нунуну и атата. Вроде понял.
Утром побрился, пошел оделся. Смотрю, мелочь чухнула в ванную - "Кап
кап, Чисить (чистить зубы)". Захожу - у ребенка в руках бритва - опять
забыл убрать: "Бля, твою мать" - отбираю и ставлю на место.
Вечером мне жена сказала, что ребенок говорил что-то про маму...
----
Середина семидесятых прошлого (блин!) века. Осень. Колхоз. Картошка.
Академический институт выезжает на картошку в полном составе. В бараках
мест не хватает. Молодые специалисты живут в палатках. Я из них. Мои
основные, жизненные ориентиры (кроме Науки) - где что выпить, и, что там
пригодное, для того-самого, шевелится? Пьем так, как будто у каждого в
ЗИПе по второй печени. Вечер. Пьянка. Определена target - незнакомая
белокурая девица. Тактика - незатейлива. Чем больше выпьет девица - тем
проще «подход к снаряду». Девица напивается и начинает
«диссидентствовать» - несет коммуняк всяко-разно. Выясняется, что сама
она «исконная» пруссачка - дите поражения Дойчленда в Великой
Отечественной. На все мои незатейливые попытки увлечь ее в сторону
палатки - отвечает мне, что русские изнасиловали ее Фатерлянд. Глядя на
меня бессмысленно-пьяными, но исконно арийскими глазами цвета бледной
немочи, вдруг, говорит мне: «Русская свинья - отдай мне Кенигсберг». Я -
ей, с интонацией Яковлева: «Кенигсберг? Да, забирай его нафиг».
Потрясенная моей щедростью барышня позволяет увлечь себя в палатку.
Полный «лямур».
Утро. Похмелье. Барышня, вероятно, слабо помня вчерашнее, и переживая не
столько за свое «грехопадение», как за свое «диссидентствование»
(семидесятые - парткомы и ЧК с «профилактированием»!), а может, ища
родственную диссидентскую душу, спрашивает: «А ты что, и, правда,
считаешь, что Кенигсберг надо отдать Германии? Отвечаю с простотой
Советского человека: «Какой, нахрен, Кенигсберг? Сходи, лучше, посмотри,
может, где похмелиться осталось…» Фырканье, злобный шепот: «Скотина».
Конец «лямур». Зато - Калининград наш. До сих пор. Президентам бы, нашим
поучиться!
