Однажды к нам в подразделение перевели одного австрийского коллегу. Он был из спецназа, из «Кобры». Он был крут в поведении и весь покрыт шрамами, свидетельствующими о насыщенной профессиональной деятельности.
Справедливости ради, надо сказать, что он действительно был профессионалом в нашем ремесле, а вот с установлением межличностных контактов у него было туго. Совсем туго.
Уже через пару дней мы все поняли, что он порядочный козёл. Ну, да что поделаешь?
У Микаэла на левой стороне лба, прямо над бровью был горизонтальный шрам, длиной около полутора сантиметров. Злые норвежские языки утверждали, что через этот надрез у него удалили часть мозга. По моему мнению, такая версия многое объясняла в его поведении.
Мы тогда базировались в Митровице. Это была реально проблемная точка на карте Косово. На мосту, разделяющем северную (сербскую) Митровицу и южную (албанскую) Митровицу практически ежедневно возникали перестрелки и потасовки между сербами и албанцами.
Нам приходилось, иногда по нескольку раз в день выезжать и «разъединять» их. У каждого офицера была большая сумка, в которой находились резиновая дубинка, каска с забралом, пластиковые наручники, противогаз, гранаты со слезоточивым газом, бронежилет, всякие наколенники, налокотники и тому подобное.
Если случалось ЧП, мы просто хватали свои сумки и отправлялись «нести мир и согласие, закон и порядок, служить и защищать».
К описываемому мной моменту, Микаэл уже окончательно достал всех коллег своим высокомерным и презрительным отношением. И это было неадекватно - пацаны у нас собрались почетные.
А теперь представьте: на мосту очередная драка, албаны пытаются за каким-то хреном прорваться на сербскую сторону. Мы получаем приказ, хватаем свои сумки и летим на место. Не доезжая пары десятков метров, мы выскакиваем из машин и начинаем одеваться. Не подъезжаем вплотную, потому что местные жители с большим удовольствием поджигали наши машины при малейшей возможности.
Со всеми всё в порядке, а вот когда Микаэл расстегнул свою сумку, то оказалось, что всё, абсолютно всё находящееся в ней, было тщательно покрашено заботливыми руками коллег в нежно-розовый цвет. Спасибо сербской пульверизаторной промышленности.
Он аж побелел от обиды. А что делать? Время не ждет. Так и пришлось ему в розовом бронежилете, в розовой каске и с розовой дубинкой бегать между сербами и албанцами, шокируя их своим неожиданным и несерьёзным видом.
Мы даже не могли работать от смеха. Ржали все: международные полицейские, ржали даже албанцы и сербы.
Микаэл правильно понял ситуацию и перевелся в другое подразделение. Но и там он до конца службы носил кличку «Леди в розовом».
Сегодня в выпуске:
1. Дед мой, Тихон Андреич, царствие небесное, был пчеловод что надо. Свое хобби уважал и любил. И как всякий уважающий себя пчеловод, выбирался на лето с пасекой из нашего пыльного индустриального города в лес, поближе к природе. Чтоб медок был вкусный и полезный. Родители, пользуясь удобным случаем, частенько [продолжение]
2. Все хорошо знают как относятся к проверяющим, особенно когда они москвичи, особенно когда они штабные военные. Итак Афган, мой муж в звании полковника и проверяющий из Москвы, тоже полковник. Летят они в Н-ю часть, проверять одну из частей мужа на предмет какой-то, им запланнированной фигни. Приземляются [продолжение]
3. - Слыш, Саня, скажи мне как юрист, если мне родаки после свадьбы квартиру подарят, моя жена сможет на неё претендовать в случае развода?- Если после свадьбы, то да - как на совместно нажитое, если до свадьбы, то неа. - Ха! Ленка дура!!! Она моим [продолжение]
