| ← Май 2014 → | ||||||
|
1
|
2
|
4
|
||||
|---|---|---|---|---|---|---|
|
5
|
6
|
7
|
8
|
9
|
11
|
|
|
12
|
13
|
14
|
15
|
16
|
18
|
|
|
19
|
20
|
21
|
22
|
23
|
25
|
|
|
26
|
27
|
28
|
29
|
30
|
||
За последние 60 дней ни разу не выходила
Сайт рассылки:
http://www.abhoc.com
Открыта:
15-03-2000
Статистика
+1 за неделю
Исторические анекдоты от Старого Ворчуна
Анонс!25 мая выходит в свет 760-й выпуск Ворчалок об Истории:Эдуард II, король Англии: путь никуда. Часть III. Изабелла готовит вторжение из Эно (Геннегау)Встречи с А.А. Ахматовой. Вып. 21БлокАхматова рассказывала, что Осип Мандельштам не любил Блока за “парфюмерную красивость”.Сама же Ахматова считала, что в блоковских стихах о России нет смирения, а смирение есть только в православии. Она говорила: "Даже странно – сейчас все стали это забывать". Ирония АхматовойВ январе 1959 года Вяч. Вс. Иванов приехал из Москвы к Ахматовой и стал подробно рассказывать ей о своих несчастьях. Он тщательно излагал историю своих бедствий: увольнения из университета и из редакции журнала “Вопросы языкознания” из-за его отказа участвовать в травле Пастернака. Ахматова внимательно выслушала Иванова и с ироничной интонацией прокомментировала его рассказ:"Да, я, представьте, всё это слышала уже от Холодовича. Он у меня был недавно, рассказывал о вас и употреблял те же выражения: спасти, кибернетика".Реплика Ахматовой отрезвила Иванова, и он позднее вспоминал: "В самом деле, ей ли, видевшей расстрелы и аресты стольких близких, принимать близко к сердцу то, что меня уволили из университета (всего лишь) и из журнала “Вопросы языкознания”. Это её ироническое замечание было мне полезней всех тех соболезнований, которые я тогда слышал от пол-Москвы".[Александр Алексеевич Холодович (1906-1977) – русский лингвист и востоковед.] ШтокПо рассказам знакомых, драматург Исидор Владимирович Шток (1908-1980) при общении с Ахматовой называл её в лицо “старухой” и рассказывал ей только смешные истории, а Анне Андреевне это нравилось.О лестиХотя Ахматову всегда интересовали мнения других людей о себе и своих стихах, что о ней говорят и пишут, она тонко чувствовала неискренность в похвалах. Однажды она получила весьма льстивое письмо от молодой дамы из известной литературной семьи, дала его прочитать собеседнику и как бы поинтересовалась его мнением:"Правда, что-то не то? Как будто ко мне заползла змея". О старом ПетербургеАхматова часто любила вспоминать о старом Петербурге, который, по её словам, она помнила ещё “с девяностых годов”, то есть, чуть ли не со вермён Достоевского:"Десять лет не составляют разницы. Тогда было много вывесок – на Троицкой (теперь Рубинштейна) — каретников. Все дома в вывесках. Потом устроили комсомольский субботник, архитектура города обнаружилась: хорошая архитектура, наличники, кариатиды; но что-то ушло, стало мертвей. Достоевский его видел ещё в вывесках". Иосиф БродскийВ последние годы своей жизни Ахматова особенно выделяла Иосифа Бродского и внимательно следила за его творческим развитием. Бродский с друзьями летом часто, чуть ли не каждый день, приезжал к Ахматовой в её Будку в Комарово, но однажды пропал на несколько дней. Когда он появился, Ахматова спросила, что с ним случилось, и он ответил, что ему не с чем было к ней приехать. Ахматова его поняла: ведь он каждый раз приезжал к ней или с новым стихотворением, или с новой пластинкой какого-нибудь старого композитора, с которым хотел ознакомить и Анну Андреевну.De ProfundisКак-то в начале 1964 года Вяч. Вс. Иванов зашёл к Ахматовой и увидел у неё новые стихи недавно арестованного Иосифа Бродского. Судя по дате, стихи были написаны в тюрьме несколько дней назад. Это была известная “Инструкция залючённому”:"В одиночке при ходьбе плечо следует менять на повороте..."Иванова поразила скорость распространения замечательных стихов, особенно учитывая условия их создания. Долой Гутенберга!Отмечая всеобщее увлечение стихами и поэтами в начале 60-х годов, Ахматова считала, что стихи сейчас читают именно потому, что их не печатают. Действительно, тогда не издавали ни Мандельштама, ни Цветаеву, ни Гумилёва – список получится слишком длинный из тех, кого не печатали или печатали очень мало. Поэтому стихи “нелегальных поэтов” переписывались от руки, а Ахматова горько шутила:"Мы живём под лозунгом: “Долой Гутенберга!”" ЕсенинАхматова так и не признала Есенина хорошим поэтом, и у неё существовал целый набор отрицательных суждений о его творчестве. Когда ей возражали, что у Есенина есть значительные удачи, и приводили соответствующие примеры, она спокойно отвечала:"Да, вот мне так обычно говорят. Я начинаю читать и опять наталкиваюсь на очень плохие стихи". Андрей БелыйОднажды в разговоре об Андрее Белом затронули его последнюю книгу “Мастерство Гоголя”, и Ахматова убеждённо заявила:"Книга гениальная!"Менее чем через месяц Ахматова в разговоре с Вяч.Вс. Ивановым оценивала Андрея Белого иначе: "Роман “Петербург” для нас, петербуржцев, так не похож на Петербург. Человек был лукавый и непрямой; как о нем писал Бердяев: он исчезал, и нужно было ждать потоков ругани. Символисты все были странные, кроме Блока. Книга о Гоголе — чушь и прозрения. Со мной он не разговаривал — для него все делились на посвящённых и непосвящённых, штейнерианцев и нештейнерианцев: я не могла бы даже притвориться тогда. А Николай Степанович [Гумилёв] много читал по этой линии, они разговаривали". Встречи с А.А. Ахматовой. Вып. 20 (Продолжение следует) Дорогие читатели! Старый Ворчун постарается ответить на все присланные письма. Труды Старого Ворчуна: WWW.ABHOC.COM , на котором собраны все выпуски рассылок "Исторические анекдоты" и "Ворчалки об истории", а также Сонник по Фрейду © Виталий Киселев (Старый Ворчун), 2014 abhoc@abhoc.com |
| В избранное | ||
