Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Исторические анекдоты от Старого Ворчуна

Подписаться Бесплатная «Золотая» новостная рассылка . Подписчиков 8.333 RSS
←   Май 2010   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.abhoc.com
Открыта: 15-03-2000

Автор
Виталий Киселев (Старый Ворчун)

Статистика

8.333 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Исторические анекдоты от Старого Ворчуна


Owls

Исторические анекдоты
от Старого Ворчуна
Вып. 547

от 22.05.2010 г.

Если из истории убрать всю ложь,
то это совсем не значит, что останется одна только правда -
в результате может вообще ничего не остаться.
Станислав Ежи Лец

Анонс!

23 мая выходит в свет 567-й выпуск Ворчалок об Истории:

Френсис Дрейк и Непобедимая Армада. Часть II

Федор Иванович Толстой ("Американец"). Часть V

Продолжайте играть!

Про картёжные махинации Фёдора Толстого сохранилось множество анекдотов. Вот ещё один из них. Некто, играя с ним в карты, заметил:
"Граф, вы передёргиваете. Я с вами больше не играю".
Фёдор Иванович спокойно ответил:
"Да, я передёргиваю, но не люблю, когда мне это говорят. Продолжайте играть, а то я размозжу вам голову этим шандалом".
И его перепуганный партнёр продолжал играть. И проигрывать.

Играть наверняка

Когда кто-то сказал Толстому:
"Ведь ты играешь наверняка?"
Американец ответил:
"Только дураки играют на счастье".

Шавки и бульдог

Д.В. Грудев передаёт слова Толстого о том, что у него есть шавки, всегда нужные бульдогу. В этой связи Грудев передаёт такой рассказ о нравах и игре в окружении Толстого:
"Раз шавки привезли к нему приезжего купца. Начали играть, сначала как бы шутя, на закуски, ужин и пунш. Эта обстановка сделала свое дело: купец захмелел, увлёкся и проиграл 17000 р., a когда потребовалась расплата, он объявил, что таких денег с собой не имеет.
"Ничего", -
заметили ему, -
"всё предусмотрено, есть гербовые бумаги, и нужно написать только обязательство".
Купец отказался наотрез, но опять сел за игру и ещё проиграл 12000. Тогда с него потребовали два обязательства; но когда он снова отказался выдать обязательства, его посадили в холодную ванну. И вот, совершенно истерзанный и обессилевший от вина, он подписал наконец требуемые обязательства. Его уложили спать, а наутро он случившееся с ним забыл. За ним стали ухаживать и предлагать снова попробовать счастья. Ему дали выиграть 3000, заплатили наличными, а с него взяли обязательство в 29000".

Мастерство игрока

Однако чтобы быть мастерским шулером, было необходимо уметь хорошо играть в карты. О мастерстве "Американца" подробно пишет Фаддей Булгарин:
"Фёдор Иванович постоянно выигрывал огромные суммы, которые тратил на кутежи. В те времена велась повсюду большая карточная игра, особенно в войске. Играли обыкновенно в азартные игры, в которых характер игрока даёт преимущество над противником и побеждает самое счастье. Любимые игры были: квинтич, гальбе-цвельве, русская горка, т.е. те игры, где надо прикупать карты. Поиграв несколько времени с человеком, Толстой разгадывал его характер и игру, по лицу узнавал, к каким мастям или картам он прикупает, а сам был тут для всех загадкой, владея физиономией по произволу. Такими стратагемами он разил своих картёжных совместников".

Толстой и Вяземский

Несмотря на плохую картёжную репутацию, среди друзей Толстого числились такие уважаемые люди как Пётр Андреевич Вяземский, Денис Васильевич Давыдов, Василий Львович Пушкин, Александр Иванович Тургенев, Константин Николаевич Батюшков и др.
Особенно был близок Толстой с Вяземским. Он говорил, что считает Вяземского не столько tolerant (терпимым, снисходительным), сколько Talleyrand (Талейраном, то есть хитрым дипломатом).
В свою очередь Вяземский писал А.И. Тургеневу:
"Более всех вижу и ценю здесь во многих отношениях Толстого, который человек интересный и любопытный".

"Пробочники"

Вяземский и Толстой были членами шуточного "Ордена пробки", "пробочниками". Известно, что членами этого ордена были Батюшков, Давыдов, В.Л. Пушкин. Считается, что "пробочниками" также были Жуковский, Карамзин, И.И. Дмитриев, И.А. Крылов и многие другие известные люди.
На собраниях пробочников часто исполнялась следующая песня:
"Поклонись сосед соседу,
Сосед любит пить вино.
Обойми сосед соседа,
Сосед любит пить вино.
Поцелуй сосед соседа,
Сосед любит пить вино.

Веселый шум, пенье и смехи,
Обмен бутылок и речей,
Так празднует свои потехи
Семья пирующих друзей.

Все искрится - вино и шутки!
Глаза горят, светлеет лоб,
И зачастую в промежутке
За пробкой пробка хлоп да хлоп!

Нас дружба всех усыновила,
Мы все свои, мы все родня,
Лучи мы одного светила,
Мы искры одного огня.

А дни летят и без возврата!
Как знать? Быть может, близок час,
Когда того ль, другого ль брата
Не досчитаемся средь нас".

Обеды Толстого

Имея приличный карточный доход, Фёдор Толстой любил жить открыто и часто давал изысканные обеды, на которые приглашал своих друзей.
П.А. Вяземский называл Толстого за гастрономические изыски его обедов
"обжор властитель, друг и бог".
А в хлебосольной Москве получить такое признание было очень непросто.
Ему вторит Булгарин:
"Не знаю, есть ли подобный гастроном в Европе!"
Но, пожалуй, только Булгарин приоткрывает нам тайны прославленной кухни Толстого:
"Он не предлагал своим гостям большого числа блюд, но каждое его блюдо было верх поваренного искусства. Столовые припасы он всегда закупал сам. Несколько раз он брал меня с собою, при этом говоря, что первый признак образованности - выбор кухонных припасов, и что хорошая пища облагораживает животную оболочку человека, из которой испаряется разум. Например, он покупал только ту рыбу в садке, которая сильно бьется, т.е. в которой больше жизни. Достоинство мяса он узнавал по цвету, и т.д."

"Я плачу, что лишен обеда твоего"

Василий Львович Пушкин любил бывать у Толстого, но однажды в 1816 году и он был вынужден пропустить очередной "праздник живота". Причину своего отказа В.Л. изложил в таких стихах:
"Что делать, милый мой Толстой,
Обедать у тебя никак мне не возможно.
Страдать подагрою мне велено судьбой,
А с нею разъезжать совсем неосторожно...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Суровый вид врача, совет его полезный,
Подагра более всего,
Велят мне дома быть. Ты не сердись, любезный!
Я плачу, что лишен обеда твоего.
Почтенный Лафонтен, наш образец, учитель,
Любезный Вяземский, достойный Феба сын,
И Пушкин, балагур, стихов моих хулитель,
Которому Вольтер лишь нравится один,
И пола женского усердный почитатель,
Приятный и в стихах и в прозе наш писатель,
Князь Шаликов - с тобой все будут пировать.
Как мне не горевать?"
К этому стихотворению следует добавить небольшой комментарий.
Почтенный Лафонтен – это И.И. Дмитриев.
Пушкин – это Алексей Михайлович Пушкин (1771-1830), поэт и переводчик, довольно отдалённый родственник А.С. и В.Л. Пушкиных.
Князь Шаликов – Пётр Иванович Шаликов (1767-1852), поэт и издатель "Дамского журнала".
Федор Иванович Толстой ("Американец"). Часть IV
(Продолжение следует)
Дорогие читатели! Старый Ворчун постарается ответить на все присланные письма.
Труды Старого Ворчуна:
WWW.ABHOC.COM ,
на котором собраны все выпуски рассылок "Исторические анекдоты" и "Ворчалки об истории", а также
Сонник по Фрейду
Виталий Киселёв (Старый Ворчун), 2010
abhoc@abhoc.com
В избранное