Развитие и воспитание человека
(рубрика «высказывания, цитаты, афоризмы»)

Чем больше мы познаем всю величайшую сложность нашего организма, тем яснее громаднейшие резервы и самые неожиданные возможности, в нем заложенные.
Иван Ефремов

Жизнь идет вперед, и мы вместе с ней. Все вокруг меняется, и мы тоже меняемся. Но вот в какую сторону? В худшую или в лучшую? Сегодня выпуск будет большой, но по-другому я считаю нельзя передать всю глубину мысли. Мысли не моей, а Ивана Ефремова, цитаты из произведения которого я продолжаю публиковать. Роман называется «Лезвие бритвы» и, конечно же, я всем рекомендую его полностью прочитать. Но отдельные монологи и, можно даже сказать, научные выступления из него стоят отдельного и детального рассмотрения.

В этом выпуске я опубликую два отрывка, один небольшой, а другой огромный. Они из разных частей произведения, но об одном и том же. Очень надеюсь, что у вас хватит сил и терпения прочитать их полностью и уловить ту мысль, которую и я тоже хочу до вас донести.

– Ой, Иван Родионович, вам бы походить по некоторым учреждениям! Почему-то скрытые садисты встречаются именно там, куда люди несут свои надежды, просьбы и страдания. Ведь приходишь и видишь, как тебе отказывают с наслаждением, грубо, стараясь унизить, причинить боль. Почему с этим встречаешься в жилищных учреждениях, на транспорте или, как вот вы, в больнице?

– А где же им быть? На заводе надо создавать вещи, в поле сеять хлеб, имея дело с машинами, которые на плохое обращение автоматически ответят скверной работой. Борьба с элементами садизма – очень серьезное и важное, но в то же время и тонкое дело. Чаще всего мещанин, ущемленный в своих эгоистических поползновениях, мстит за это всем, кто попадает от него хоть во временную зависимость. Завистливый негодяй, причиняя зло и горе всем, кому может, пытается так уравнять себя с более работящими и удачливыми людьми. Желание беспредметной мести тоже идет в одной линии с тенденцией отказать, оборвать, цыкнуть и тому подобное. Хорошо будет, когда начнут следить за тем, кто имеет дело с людьми, примерно так: каково соотношение отказов и помощи за год. И если соотношение окажется неблагополучным – лишней минуты нельзя задерживать такого человека на посту «сферы обслуживания».

Мы уже начали освобождаться от мерзкого доносительства, когда люди такого же сорта вредили и мучили, гнусно торжествовали над своими жертвами, измышляя клеветнические письма, раздувая пустяковые ошибки. Сейчас этому все меньше придается значения, и люди страдают гораздо меньше, однако при незнании психологии еще недостаточно карают за клевету. Озлобленные неудачники или просто завистливые людишки цепляются за ту или иную ошибку или просто несоответствие установившимся взглядам у ученого, писателя и художника, раздувают ее и пишут в высокие инстанции требования покарать, прогнать, скрутить в бараний рог.

– А еще важнее, – возразила Сима, – следить за всеми такими проявлениями с детства. Как часто все начинается с обиженного ребенка, а кончается…

– Отпетым хулиганом?

– Даже не так серьезно. Человеком, которому чужды добрая помощь окружающим, и непонятно, зачем думать о людях. Такой вот и выставит на окно ревущую радиолу, разбудит всех автомобильным сигналом или диким шумом мотора, остановится в дверях или на улице, не давая пройти другим, позволит своим детям орать и визжать под окнами соседей. И в ответ на протесты сделает еще хуже, назло. Какое проклятое это слово – «назло» и как еще оно мешает нам жить! – горячо воскликнула Сима. – И как трудно отличить, где кончается озорство и начинается зло. Я сама часто грешу – сидит во мне такой чертик и подбивает созорничать.

– И все же обязательно надо научиться разбираться в этом, – возразил Гирин, – для правильного воспитания. Какой поступок от злобы, от зависти, от скрытого сознания униженности, а какой – от избытка сил. Тщательно отделять одно от другого.

Сима тихо засмеялась:

– Я прочитала в одной книге об Африке смешной эпизод. Как молодая зебра брыкается под самым носом льва, лениво идущего к водопою, подымая пыль и дразня его. Вот это озорство! Когда мальчишка балансирует на жердочке на высоте – это озорство, а если лупит слабую девчонку – это подло, это садизм.

– Мне остается только согласиться, – одобрительно заметил Гирин.

– А что такое благородство с точки зрения психологии?

– Равновесие между возбуждением и торможением, то есть собственно нормальная психика, избирающая верный путь в жизненных обстоятельствах. Вот почему нормальный человек по природе хорош, а вовсе не плох, как то стараются доказать иные философы. Если торможение сильнее возбуждения, получится равнодушный эгоист, которого ничто не заставит преодолевать свои примитивные желания и инстинкты.

Если возбуждение сильнее торможения, то это тип преступника, сластолюбца и чревоугодника. Но в то же время случается и творческого человека – художника, политического фанатика. Но довольно! Поедем на такси, а то вы, наверное, устали.

А теперь целая научная статья, в которой, как мне кажется, все как нельзя лучше разложено по полочкам. Из главы с названием «Звенья цепи».

Гирин поднялся, прошелся вдоль стены.

– Мы привыкли к меняющейся и совершенствующейся технике. Пожалуй, нам показалось бы тоскливо без ежегодных научных открытий, поражающих, наше воображение.

Нарастание открытий, темпов развития науки, а за ней и техники идет, как сказал бы инженер, по экспоненциальной кривой. Мне, человеку образного, а не абстрактного мышления, развитие нашей научно-технической цивилизации представляется валом, вздымающимся над нашими головами на гигантскую, почти зловещую высоту. Зловещую – это, пожалуй, сильно сказано, но передает опасение, что психика человека не подготовлена к таким темпам и мы еще ничего не сделали для этой подготовки.

Наши представления о человеке будущего исходят из категорий прошлого, но люди настоящего – хотим мы этого или не хотим – они совсем другие. Взлет науки требует все больше и больше психологических сил.

Еще больше их понадобится для выполнения колоссальной задачи перестройки людей и экономики в создании коммунистического общества. Но растут ли эти силы, воспитываются ли нужными темпами в человеке? Что сделано, чтобы создать всеобщее понимание законов психической жизни человека? Боюсь, что мы серьезно еще не думали об этом! Получается разрыв между подготовкой и неумолимыми требованиями эпохи, жизни, нашей передовой роли в авангарде человечества.

Смотрите правде в глаза: неизбежная в наше время концентрация населения в больших городах, особенно в капиталистических странах, ухудшает индивидуальное здоровье и физическую крепость, хотя успехи медицины обусловливают большую продолжительность жизни и меньшую смертность от эпидемических заболеваний. Меньшая физическая крепость и повышающаяся нервная напряженность жизни ослабляют психическую уравновешенность человека. Получается множество психологических сдвигов, в большинстве своем малозаметных и безобидных, но иногда оборачивающихся вредными для общества последствиями. Интересно, что в странах с высоким уровнем жизни обычно эти психологические сдвиги развиты сильнее. Прежде всего пьянство и наркомания, как попытки дать отдых перегруженной нервной системе, уйти от давления условий жизни, понизить уровень восприятия мира до тупости животного. Затем дикие взрывы хулиганства в результате ослабления тормозящих центров мозга и прежде всего самодисциплины. И, наконец, то, что на Западе зовется эскапизмом – стремлением уйти куда попало от жизни непосильной и тревожной. Кто спасается коллекционированием пустяков, вроде марок, спичечных коробков или пригласительных билетов, кто собирает джазовые пластинки, упиваясь шумной ритмикой. В последней есть особый смысл. С незапамятной древности известно, что даже простые барабаны буквально гипнотизируют человека.

Более тонкий вид эскапизма – мечта о других мирах, с прекрасными принцессами, ожидающими отважных землян в садах немыслимой красоты. Отсюда громадный успех фантастических произведений о космосе…

– Как, вы против устремления в космос? – выскочила Рита и укрылась за плечом Ирины.

– Какой же интеллигентный человек может быть против великолепной мечты человечества? – спокойно возразил Гирин. – Но совершенно необходимо, чтобы эта мечта не вырождалась в стремление убежать с Земли, где человек якобы оказался не в силах устроить жизнь. Уйти на поиски лучших миров, высоких цивилизаций или же на грабеж их, чтобы разбогатевшим пиратом вернуться на Землю, как это слишком часто изображается в американской фантастической литературе. Есть только один настоящий путь в космос – от избытка сил, с устроенной планеты на поиски братьев по разуму и культуре. А для этого человек должен обеими ногами крепко стоять на Земле, переделывая ее радостным трудом и становясь все богаче и крепче духовно. Чтобы быть способным к титаническим усилиям, какие потребуются для реального покорения межзвездных пространств. Все это возможно лишь при высших формах общества – социализме и коммунизме. Но ведь высшие формы общества могут быть созданы лишь воспитанными и дисциплинированными, высокосознательными людьми – такова неизбежная диалектическая взаимозависимость, неустанно подчеркивавшаяся Лениным.

Время идет, и качество человека как интегральной единицы общества становится настолько важным для коммунистического завтра, что уже теперь следует считать воспитание, образованность, психологическую подготовку людей не чем-то надстроечным, как раньше, а базисным элементом производительных сил. В самом деле, взаимосвязанность совместных действий людей в обществе все увеличивается и усложняется, делается все ответственнее. Получается длиннейшая цепь, и если отдельные звенья в ней будут слабыми, негодными, то частые разрывы цепи сведут на нет усилия более стойких элементов. Строжайшая внимательность и ответственность при управлении сложными и опасными машинами, изготовлении чудесных лекарств и химических соединений, ведение тончайших операций с очень точным режимом и допусками, наконец, обращение с убийственными видами вооружения – везде требуется величайшая внимательность и ответственность, основывающаяся на здоровой психике и телесной крепости. Но в отличие от тела человека психика, не воспитанная или не развитая с детства, легко поддается невзгодам существования или вообще вредным влияниям, потому что наше сознание формируется условиями жизни не в меньшей степени, чем наследственностью, и поэтому-то психика и более хрупка.

Неумелое воспитание жестоко травмирует психику. Жестокие и деспотичные родители, скверное окружение порождают людей с параноидальным уклоном – подозрительных, агрессивных и жестоких. Такие же люди в массе появляются в деспотических условиях государственного управления, с террором и несправедливостью.

Очень тонкая это вещь – психика! Можно десять лет знать человека и не подозревать, что вы имеете дело с шизофреником или параноиком, как вдруг какое-нибудь потрясение, легко переносимое абсолютно здоровым человеком, превратит старого знакомого в маньяка или убийцу, тем более опасного, что ему вполне может быть доверена важная деятельность. Вот почему развитие психологии и психиатрии, наблюдение и изучение психофизиологии человека – важнейшее дело для будущего, я не устану до своего конца твердить об этом. Пора взяться по-серьезному за это дело. Пора, например, куда более тщательно отделять в школах детей с дефектами психики или с испорченной негодным воспитанием психикой от совершенно здоровых, нормальных детей. В ряде профессий… Впрочем, не буду перечислять, слишком много накопилось давно необходимых мероприятий. – Гирин прошелся несколько раз вдоль стола. – Не позволяйте себе вообразить, что мир катится в пропасть безумия. Все эти проповеди врожденного зла и усиливающейся ненормальности, извращений и садизма, якобы свойственных человеку и без конца пережевываемых западным искусством нового времени, основаны на глубоком непонимании биологических законов, на невежестве, недалеко ушедшем от средневековых религиозных изуверов. На самом деле, если вы сталкиваетесь с необъяснимой злобой, садистическим желанием мучить, унизить, навредить – знайте, что перед вами почти наверняка психический дефект и что этого человека надо срочно и непреклонно переместить в такую сферу деятельности, где он не мог бы развивать свои вредные наклонности.

Будьте совершенно спокойны – доброе, гуманистическое в человеке непобедимо и неизбежно, потому что оно покоится на фундаменте родительской заботы о потомстве. Только крепчайшими потребностями в доброте, жалости, помощи можно было изменить психику темного зверя, чтобы заставить его охранять и воспитывать своего детеныша в течение многих лет, полных трудов и опасностей, какие требует дитя человеческое прежде, чем станет полноценным членом стада, не то что общества. И также очень древни социальные инстинкты: альтруизм, взаимопомощь, дружба и забота. Естественный отбор действовал так, что выживали наиболее дружные семьи, потом роды, потом племена.

Известный популяризатор биологии Жан Ростан в своей книге «Сущность человека» таким образом выразил взгляд генетика на моральную структуру человеческой психики: «зло доминантно, а добро рецессивно». Иными словами, в наследственности человека прежде всего будут возникать злые чувства, а добрые – на втором плане, со склонностью к исчезновению вообще. Нетрудно видеть, что это не генетика, а перенесение тех же фрейдистских представлений в придуманную схему генов. Действительно, основные мотивы самосохранения с их эгоизмом, жестокостью и жадностью доминировали бы в человеке и, вероятно, уже уничтожили бы человечество полностью, если бы не сотни тысячелетий, когда полулюди уже жили дружным коллективом: все за одного, один за всех. За это время в психическую наследственность глубоко внедрились элементы взаимопомощи, родительской любви, жалости и самопожертвования.

Так же миллионы веков вырабатывались наследственные механизмы человека, общий фонд которых содержит океан здоровья и силы. Вот почему, едва лишь улучшаются общие условия жизни, так сразу же люди становятся рослыми и красивыми силачами, а доброта, любовь к прекрасному и справедливость проламываются через тысячелетия угнетения, жестокости и лжи.

– Ну и молодец! – неожиданно прогудел Андреев.

– При чем тут я? Я рассказываю вам о простых вещах, но они были забыты – намеренно или случайно, – пусть разбираются в этом будущие исследователи. Боюсь злоупотребить вашим вниманием, но мне надо еще кое-что сказать вам. Еще несколько минут.

Сомнение в хороших качествах человека породило неверие в его способности и силы, а неверие это привело к тягостному пессимизму, опасению, что человек не выдержит бешеного темпа цивилизации и сорвется в пропасть. И опять в основе – незнание биологии и психофизиологии, невежество в истории развития животных и становления мыслящего существа. Чем больше мы познаем всю величайшую сложность нашего организма, тем яснее громаднейшие резервы и самые неожиданные возможности, в нем заложенные. Даже если бы мы не достигли современных высот биологии, можно было почерпнуть эту уверенность просто из истории и наблюдений в современном мире. Надо было только отрешиться от нелепого предрассудка, худшего, чем суеверия, мнимо принимаемого за научный скепсис, а на деле являющегося тем же невежеством.

С усложнением жизни и общества – простые и ясные цели прошлого для отдельного человека все более отдаляются и растворяются в этой сложности. Вот почему современным людям уже просто нельзя быть необразованными. Теряется связь явлений и необходимых действий человека как члена общества.

Мы попросту отвергли известные возможности индийских йогов из страха, что они могут быть сочтены сверхъестественными. Тем самым мы отказались от научного объяснения этих фактов, предоставив их истолкование верующим в чудеса идеалистам. На самом деле есть реальные возможности для человека настолько замедлить биение своего сердца, что он окажется в состоянии пробыть долго под землей с минимумом дыхания. Один мой товарищ, офицер Советской Армии, обладал такой врожденной способностью. Он замедлял при мне удары сердца до двадцати в минуту и говорил, что мог бы совсем остановить сердце, но боится потерять сознание и умереть. Я объяснил ему, что некоторые люди в германских концлагерях, доведенные до отчаяния пытками, постигали искусство замедления сердца, заставляя себя безболезненно и быстро умирать. Известно, что тибетские монахи подолгу стоят голыми в морозные ночи, притом смачивая себя еще водой. Индийские йоги, наоборот, спасаются от жары, внушая себе видения прохладных горных рек и покрытых снегом вершин Гималаев.

Известно, что люди микенской и критской эпох ходили в очень легких одеждах, а их женщины заслужили прозвище «батилколпос» (глубокогрудые) по одежде с таким вырезом спереди, который оставлял обнаженными обе груди. Спартанцам вообще было запрещено до старости ходить в теплой одежде, а только в льняной зимой и летом. Женщины и девушки ходили в хитонах, не сшитых по бокам, почему и прозывались у афинян «файномерес» – показывающими бедра. Ходить с обнаженными боками в не слишком-то мягкую зиму Греции – это была такая серьезная закалка, что спартанки действительно не боялись холода, а их густые волосы вошли в поговорку. Примеров благотворного влияния суровой закалки известно много, но в последнее время мы как-то забыли про них, так же как и о том, что человеку вообще свойственна гораздо большая физическая сила и выносливость, чем та, какую мы сейчас привыкли считать нормой.

Дервиши секты «Рифа-и» в Каире, последователи «святого» Сади, устраивают иногда представление, именуемое «досех».

Глава секты проезжает на колеснице по распростертым телам своих дервишей, не причиняя им вреда. Совершенно очевидно, что здесь нет никакого чуда. Особая гимнастика и дыхательные упражнения так развивают лестничные мышцы ребер, легкие и брюшной пресс этих людей, что они без всякого вреда могут выдерживать вес, непостижимый для обычного, тем более ослабленного городской цивилизацией европейца. Я сам по системе Мюллера развивал специально брюшные мышцы, и, – Гирин оглядел комнату, – здесь нет ничего такого, что я не смог бы выдержать на своем животе. А те греческие юноши, которые послужили моделями для известных статуй Лисиппа и Поликлета «Апоксиомен» и «Дорифор», могли бы спокойно лечь под трехтонный автомобиль, если не под пятитонку.

Когда мышцы хорошо развиты, а кожа крепка и упруга от физических упражнений на открытом воздухе и купаний, то человеку доступны и другие «чудеса», вроде лежания на гвоздях и ножах. Он может кататься по битым стеклам так, что они хрустят и ломаются, а кожа остается неповрежденной.

Нормальная крепость зубов человека сейчас может показаться небылицей, но я сам видел в деревне, как сминали зубами толстые медные монеты или носили в зубах швейные машины за тонкий и гладкий вертикальный шпенек для катушки, так, что на крепкой стали оставались вмятины. Нечего и говорить, что не всякая лошадь сравняется в выносливости с человеком. Леонид Кириллович – он перед вами – в молодые годы для посрамления своих нытиков-коллекторов раз сделал немного больше чем за сутки пешком сто двадцать километров по степи. Я встречал людей, как, без сомнения, и вы, геологи, для которых пройти километров девяносто в сутки не составляло ничего сверхъестественного, хотя путь пролегал по горным таежным тропам. Давно известно, что воины зулусов в Африке соперничали с лучшими лошадьми в беге на дальние расстояния.

В Японии самураи издавна развивали особую технику борьбы без оружия. Ребром ладони они ломают твердые доски или позвоночник человека и даже могут снести ему череп.

Я уже не говорю о «чудесах», всем вам известных, просто потому, что мы к ним привыкли и они вовсе не кажутся нам сверхъестественными.

Но разве цирковые артисты не показывают нам поразительнейшие примеры равновесия, точности расчета, феноменального владения всеми мышцами тела? Разве только что проделанное перед нами на экране Серафимой Юрьевной не является таким же чудом без чуда, великолепным совершенством человеческого тела?

Помню, в тридцатых годах мы все были поражены подвигом американского зоолога Биба, опустившегося в батисфере на глубину полумили. Жутко было читать подробности спуска в черную бездну. Как трещал и скрипел стальной трос под тяжестью массивного шара, как угрожала смертью малейшая неплотность кварцевых окон, как за этими окнами виделся устрашающий, недоступный человеку мир глубин океана!

А теперь становится реальностью спуск человека без всякой батисферы и даже без скафандра на такую же и еще большую глубину – с аквалангом! Надо только подобрать подходящую смесь газов вместо азота воздуха. Дальше – больше. Все чаще у современных детей и молодых людей появляется так называемое шестое чувство – возможность различать цвета и читать пальцами, даже не прикасаясь к написанному или нарисованному. Видите, возможности человека все более расширяются, чем больше он познает самого себя!

Известно ли вам, что тигр или лев развивают в момент прыжка до пятидесяти лошадиных сил, перенося крупную добычу через высокую загородку? Между тем размеры мускулов этих кошек вовсе не так уж велики, и секрет их огромной силы в той нервно-гормональной регулировке, которая позволяет им брать от мышц полную отдачу. Человек обладает не менее могучей нервной системой и тоже может брать от своего тела очень высокую отдачу, но этому надо учиться тренировкой и упражнениями. Мы, жители города, боимся простой собаки, в то время как наш дикий предок мог справиться в одиночку с несколькими большими псами. Среди африканских охотников известны многие случаи единоборства с леопардами, когда могучие представители человеческого рода, подобно Мцыри, одолевали страшных кошек голыми руками. Чарльз Коттэр, один из знаменитых охотников Восточной Африки, справился с двумя одновременно напавшими на него леопардами, придушил обоих и, перевязав раны, продолжал охоту. А в то же время в Индии леопарды-людоеды уничтожали людей сотнями, наводя ужас на целые округа, потому что люди покорно склонялись перед ними без борьбы.

Итак, огромны, почти невероятны возможности человека как в духовном, так и в физическом отношении, и нет никаких оснований печалиться о его будущем, если мы сумеем сохранить и развить равновесие нашей психики и телесной силы!

Гирин умолк, опустился на стул и протянул свой стакан Рите, разливавшей чай.

– Иван Родионович, – первой заговорила Сима, – мне пришлось быть на вашей лекции художникам, когда вы так ясно показали, что чувство и потребность прекрасного заложены в нас как необходимость. Потом с помощью Иннокентия Ефимыча вы убедили других в той бездне памяти, которая также таится в глубинах нашей психики…

– Вернее, физиологии, – поправил ее Гирин, – потому что она – из прошлого, а наша психика – это результат физиологии во взаимодействии с настоящим.

– Я знаю вашу строгость ученого, – улыбнулась Сима, – но вы уж должны простить мне неточность выражений. Продолжаю. Сегодня вы рассказали нам о значении психологии… психофизиологии для обеспечения будущего. А вот если суммировать все это? Сделайте это для нас, чтобы не получилось неточностей.

– Понял. Хорошо, попробую! Из всего предыдущего вам должно быть ясно, что физическое совершенство, здоровье и сила и есть красота. Всякое развитие в этом направлении, если оно не узко, а многосторонне, неминуемо ведет к украшению человека. Не надо опасаться трудных условий жизни – если они не чрезмерны, с достаточным питанием и здоровой обстановкой, то они служат выковыванию красивого и здорового человека.

Не случайно в последнее время участились «находки» людей поразительной красоты, живущих в природе, в суровых условиях гор и джунглей, причем красота эта – удел не единиц, а массовая. Таковы, например, даяки Индонезии. Недавно сделано еще открытие: французские геологи в Таиланде наткнулись в горах Чантабури на древнее племя, изолированно жившее в горных джунглях. По сообщению газет, любая женщина этого племени могла бы победить на конкурсе красавиц.

Можно сказать, что на грани между суровыми и благоприятными условиями вырабатывается физическое совершенство.

Подобно этому, совершенство психическое находится на грани между противоположными действиями и побуждениями – это психическая уравновешенность.

Нормальная, «благородная» психика всегда будет избирать и чувствовать тот верный путь, необходимый в обществе высшего типа – коммунистическом, которое не может состоять ни из фанатиков, ни из обывателей. Работать, но так, чтобы не забывать о всех других своих обязанностях как гражданина, воспитателя детей и самого себя. Общество очень сложный организм, и при коммунизме оно будет состоять из всесторонне развитых, многогранных людей – отсюда обязательная многосторонность психики.

Без разносторонних интересов человек быстро сделается равнодушным ко всему эгоистом. Это страшное равнодушие было известно еще в Древнем Риме под греческим названием «ацедия». Оно распространяется сейчас в разных странах и очень вредно для любого общества, что же говорить о нашем! – Хозяин дома улыбнулся.

– Следовательно, дисциплина и дисциплина?

– Ни в коем случае! Нельзя полностью кондиционировать, приспособлять человека к окружающим условиям, потому что эти условия непрерывно меняются.

«Человек, подавляющий себя без познания, есть такое же зло, как если бы он предался злому» – так говорит индийская мораль. Замечу, что это совершенно точно отвечает законам психофизиологии.

«Неисполненные желания разрушают изнутри» – еще одна древняя формула.

Конформизм, по существу, задержка или остановка развития. Внутренняя диалектическая борьба – это основа всякого устройства в жизни, всякого процесса и всякой сложной структуры. Без нее получается просто количественный прирост наподобие раковой опухоли из однородных невзаимодействующих клеток, вместо организованного общества – толпа.

Толпой управлять гораздо легче, но ведь развитие идет, а она стоит на месте как застойная общественная формация. Все больше растет разрыв между нею и передовыми членами общества, требованиями прогресса. Вот что такое чрезмерная дисциплина. Нужна величайшая осторожность и мудрость в ее применении. Надо всячески избегать непрерывного давления на психику, необходимо «отпускать» человека, как отпускают сталь, чтобы не сделать ее слишком хрупкой. Чуть не забыл вам сказать – так надо «отпускать» женщин, постоянное психическое давление забот на которых ведет к истеричности и поступкам низкого морального уровня.

– Опять нападают на женщин! – возмутилась Рита. – Не ожидала от вас, Иван Родионович!

– Ты глупа, дочь! – спокойно сказала Екатерина Алексеевна. – Это все верно. Женщина никуда от дома не денется, она и чтец и жнец, у нее нет психологического отдыха!

– Но теперь мы не менее образованны, чем мужчины! – крикнула Рита.

– И, к сожалению, невоспитанны. Эта беда с воспитанием началась в девятнадцатом веке, с развитием капитализма. Воспитание мужчин стали заменять образованием, которое давало большие преимущества в жизни. Воспитание сошло на нет, оставшись лишь по традиции в аристократических семьях. Женщинам везде давалось больше воспитания, чем образования. Это ослабило их в жизненной борьбе, но в то же время спасло род человеческий от полного одичания, – и Екатерина Алексеевна победоносно оглянулась.

– Частично вы правы, – согласился Гирин, – люди все больше освобождаются от бесконечного и монотонного труда и в то же время не подумали, чем заполнить досуг. Психологический провал современной цивилизации – бесцельная, ничем не заполненная праздность. А заполнить ее надо воспитанием детей и самовоспитанием. Большая проблема жизни – держать человека в алертном состоянии, собранным физически и духовно. Для этого нужно, чтобы у него была цель, большая, хорошая.

– Кому какая цель, – засмеялась Сима, по обыкновению закидывая назад голову. – По-моему, у мужской молодежи своеобразный эскапизм, как это вы называете, Иван Родионович, в грубость, невежливость, нарочитую пошлость языка.

– Не потому ли, что долгое время рабочему классу делалась скидка на невоспитанность, – прогудел Андреев, – вот они и маскируются под старину?

– Мне кажется, это просто лень, – возразил Гирин. – Мы разучились воспитывать. Заменили разнообразие обучения многочасовым сидением в школе и над уроками и думаем, что все в порядке. Нет, товарищи, чтобы хорошо воспитать человека, надо заставлять его работать по четырнадцать часов в сутки, но уж непременно над разными вещами. Школьные занятия сменять катком, танцами, ездой на автомобиле, велосипеде, гимнастикой, музыкой. В клещах работы и тренировки – тогда получится настоящий продукт, а не брак! Но чтобы клещи-то были разнообразны! Пора понять глубочайшую ошибку, совершаемую всеми родителями во всем мире, когда они прилагают все усилия, жертвуют собой, надрываясь, чтобы обеспечить своим детям спокойную жизнь и материальное обеспечение. Вместо того чтобы закалить их, научить жизни, а не заслонять от нее! Умные люди понимают, что никакие дачи, мебели, машины и капиталы ничего не дают, если нет человека, если он не воспитан стойким, любознательным, активным деятелем жизни, любви, знания, если он не идет по жизни сам, создает ее сам, не существуя ни за чей счет.

– Пора установить судебную ответственность родителей за брак в воспитании! – крикнул густоволосый молодой человек.

– Может, не так строго? – улыбнулся Гирин. – Будьте диалектиком и знайте, что нельзя требовать от жизни абсолютного приближения к идеалу и цели. Все лишь относительно, и потому не безразлична, так сказать, цена достижения. И уж прямая дикость – устремление к цели любыми средствами. Жизнь неизбежно перевернет страницу, и идеал изменится. Закон так трудно сделать справедливым на лезвии бритвы, что для этого нужны величайшие усилия лучших умов. А все потому, что в ходе времени плохое часто обертывается хорошим, а хорошее становится плохим. Это диалектика жизни как процесса, перед которым оказалась бессильной религия с ее попытками установить вечные истины и вечные требования к человеку.

– Сейчас вообще принято обвинять друг друга, искать виноватых, грозить карами, – задумчиво сказала Сима. – Мы все время осуждаем. А по-моему, куда интереснее стараться понять, а не осудить… понять, что во всяком человеке есть слабости, гармонирующие с его сильными сторонами.

Екатерина Алексеевна молча обняла Симу за плечи, погладила по голове.

– Я рассужу по-солдатски, – вмешался Селезнев, – солдату с передовой идти некуда, пока воюет. Или в могилу, или в госпиталь. Настоящему человеку в жизни некуда деваться, как стоять на передовой.

– Ай да отец! – восхищенно воскликнула Ирина.

Но Гирин с сомнением покачал головой:

– Весь мир стоит на том, что идущие впереди, храбрые и сильные бойцы за свои труды имеют и славу, и почет, и большую долю, – Гирин налег на последние слова, – в распределении благ. Но коммунисты должны идти на самоотказ от этих лишних благ. И это еще полдела на пути к коммунизму. Другие полдела и более трудные – отсутствие иждивенчества слабых. Они должны совершать свою меньшую долю работы, но с не меньшим героизмом и самоотречением, чем сильные. В этом второе плечо диалектического равновесия в коммунистическом обществе.

И еще добавлю специально для вас, девушки и молодые женщины. Пусть поймет каждая женщина-мать, что она и ее ребенок не отдельные искорки, летящие во тьму и угасающие без следа, но звенья в бесконечной цепи, протянутой из прошлого в необозримое будущее. Крепость цепи зависит от каждого звена. А это звено нуждается в охране психики с детского возраста. Вот и все, что я могу сказать вам в заключение, и я опять виноват – вечно увлекаюсь.

Жду от вас обратной связи и больше не смею ни минуты задерживать!

Всего доброго!
Павел Тайга,
PavelTajga@mail.ru

 

---

Любое письмо может быть опубликовано, если нет явного запрета.
Желаете получать письма от читателей - пишите e-mail в теле письма

Архив рассылки

---

Copyright (C) Павел Тайга, 2010
Полное или частичное использование материалов разрешается только при условии размещения ссылки на источник.