Инвестиционная легенда Джон «Джек» Богл рассказал о президенте Дональде Трампе, Уоррене Баффете и, конечно же, инвестициях в обширном интервью с CNN Money.
Вот полная стенограмма интервью из 10 вопросов с основателем и главой Vanguard:
1. Уоррен Баффет только что в своем последнем ежегодном письме назвал вас «героем» для инвесторов. Как вы на это отреагировали?
Джек Богл: Для меня это стало неожиданностью. У нас хорошие отношения. Всего месяц назад он согласился поддержать мое новое издание книги "Little Book of Common Sense Investing" («Руководство разумного инвестора»). Мы с ним периодически общаемся. Я что-то пишу, и он быстро отвечает мне в течение получаса или быстрее. У нас большое взаимное уважение друг к другу.
Я остаюсь все тем же самым человеком, каким был и до того, как Баффет назвал меня героем. Я все еще считаю себя ребенком, который просто пытается поступать правильно. Я основал компанию, сутью которой была простота. Я выбрал бизнес-модель, которую никогда раньше не пробовали, и беспрецедентную стратегию, ориентированную на индексные фонды. У меня никогда не было ни малейшего интереса к построению колосса, и я был слишком глуп, чтобы понять: если вы даете инвесторам лучшее из всего, что они когда-либо
видели, чтобы купить фондовый рынок и владеть им вечно, тогда вы построите колосса, нравится вам это или нет.
Я доволен всем этим. Я не считаю себя героем, но, может быть, всего лишь может быть, может потребоваться герой (вроде Баффета), чтобы узнать героя. Эта реплика привлекла много внимания. Никто не написал мне, чтобы сказать, что я придурок. Мне почти 88 лет. 21 год назад я перенес пересадку сердца. Это так волнительно - жить долго и видеть, как все это происходит.
2. Вы сказали, что прямо сейчас не чувствуете себя «супер уверенно» в отношении рынка и экономики. Почему нет?
Джек Богл: Я не чувствую себя супер уверенно в отношении фондового рынка. По любым историческим меркам, он весьма высоко оценен. Я использую мультипликатор цена-прибыль (price-earnings, PE) - хороший показатель оцененности, хотя и не идеальный. Он показывает 26 прибылей. /Мультипликатор PE показывает количество годовых прибылей предприятия или совокупности предприятий в индексе, необходимых, чтобы окупить текущую цену акций – прим. переводчика/ Это очень много. В
долгосрочной перспективе нормой считается скорее 16 или 17 прибылей.
Я – строгий оценщик. Я использую фактическую прибыль за прошлый год. И я использую отчетную прибыль. Я использую прибыль из отчетов за прошлый год. А Уолл-стрит, конечно же, использует прогнозируемую прибыль на этот год. Поэтому у них получается PE 16. Поэтому, если вы спросите меня, я не супер уверен в 26. Если же вы спросите кого-нибудь с Уолл-стрит, они скажут, что они супер уверены в 16. Цифры - это числа.
Мы не знаем, какие будут прибыли в этом году. Они могут вырасти. Поживем – увидим. Я не знаю. Но я могу сказать, что в этом году экономике будет трудно вырасти больше чем на 2,5%. И сложно представить, что прибыль корпораций будет расти еще быстрее. В конечном счете, за последние 100 лет корреляция между прибылью (после налогообложения) и ВВП составляла 98%. Поэтому мои суждения основываются на долгосрочной статистике.
Меня не слишком заботит, что будет с рынком сегодня. Если вы - долгосрочный инвестор, ваша главная ставка на то, что в 2027 году ВВП будет значительно выше, чем сегодня. Вот и все. Я - апостол простоты. Это проистекает из стратегии индексного фонда Vanguard: купить американский бизнес и владеть им вечно, при минимальных затратах на владение. Это необычайно простая стратегия и математика являются долгосрочными.
3. Вы сказали, что политика президента Трампа «плоха для общества». Что Вы имеете в виду? Что Вас беспокоит?
Джек Богл: Я не возьму на себя смелость давать советы президенту. Но я говорю об этих вещах вообще. Все, что увеличивает разрыв между богатыми и бедными - плохо для нашего общества. Это плохо для нашего общества и плохо для нашей экономики и фондового рынка.
Следующее, что меня беспокоит - это все, что увеличивает расовые различия в нашей стране. Это плохо для нашего общества, но также плохо и для нашей экономики и для наших рынков.
И все, что снижает наш бастион против коммунизма - НАТО, - плохо для нашей экономики и плохо для наших рынков.
И все, что препятствует свободной международной торговле, также плохо для нашего общества и плохо для нашей экономики.
Как мне кажется, разумный подход пока в определенной степени преобладает. Неизвестно, до какой степени он будет продвигать эти позиции по НАТО и т.д. Сейчас он смотрит на НАТО уже в гораздо более благоприятном свете. Я не знаю, что из всего этого выйдет. Но мы не можем оторвать потребности и интересы общества от потребностей и интересов экономики и нашего фондового рынка.
Если вас это беспокоит, вы захотите вести себя более осторожно. Я не сокращал свои позиции в акциях. Я делаю это только в экстремальных ситуациях. Я держу примерно 50% в фонде индекса облигаций Vanguard и 50% в фонде индекса акций Vanguard. Я никогда не владел акциями за пределами США. Еще в своей первой книге в 1993 году я говорил, что вижу особые риски в международных акциях: валютный риск, институциональный риск, суверенные риски. Я не вижу потенциала роста, который мог бы сравниться с США. Я очень
верю в США. По этой же причине Уоррен Баффет покупает индексный фонд S&P 500, а не индекс всего мира.
С 1993 года S&P 500 (VOO) вырос примерно на 800%. Международный индекс MSCI EAFE (VEA) вырос на 280%. Я не могу сказать, будет ли происходить ли то же самое в будущем, или нет. Но я не против того, чтобы поставить на США. Половина доходов и прибылей американских компаний приходит из-за границы. Я ни в коем случае не сторонник изоляции
«Америка прежде всего». Это была моя позиция тогда, и это моя позиция сейчас. И в этом моя проблема. Я никогда не занимал никаких позиций, поэтому многие думали, что это глупо и неправильно.
4. Каковы Ваши взгляды, как ребенка иммигрантов, на иммиграционную политику Президента?
Джек Богл: Мои бабушка и дедушка по линии Богла прибыли из Шотландии в 1868 году. Мои предки по линии Армстронга иммигровали в 1705 году. Они управляли фермой в Индиане. Мы все - дети иммигрантов. Открытая иммиграция хороша для экономики. Я не имею в виду просто открыть двери и опустить шлюзы. Я думаю, что дисциплина необходима, но я не думаю, что она должна основываться на религии.
Удивительно, мы не хотим привозить террористов в эту страну, но я где-то читал, что вероятность быть убитым террористом примерно равна вероятности поскользнуться в ванной и умереть от этого.
5. Считаете ли вы, что фондовый рынок находится в состоянии пузыря?
Джек Богл: Я не думаю, что это пузырь. Я думаю, что это весьма высокая оценка, но это не пузырь. Пузырь мы имели в 2000 году, с компаниями хайтека и новой экономикой. Акции выросли до 38 прибылей. Вот это был пузырь.
Пузырь, как я его определяю, - это когда рыночная стоимость акций значительно превышает внутреннюю стоимость корпораций. Это непросто измерить. Поэтому вы можете получить как недооцененность, так и переоцененность. Вообще говоря, если оценки не являются экстремальными, мне не кажется хорошей идеей действовать на их основе. Выход из рынка может быть хорошей идеей, но кто это на самом деле может знать? Когда вы продаете, кто-то другой покупает. Это реальность. При этом вам еще нужно решить, когда
наступит время вернуться. Я не в состоянии сделать это. Я не знаю никого, кто мог бы это сделать. И я не знаю никого, кто знает кого-либо, кто делал это успешно. Это не очень хорошая стратегия.
Конечно, на рынке есть риск. Существует риск пандемии, болезней, ядерной войны, религиозной войны. Все эти вещи действительно вызывают тревогу. Но я не знаю, как защитить себя от этого. Если будет ядерная война, то неважно, владеете ли вы акциями или облигациями.
