6 августа 2010 г.

История большой лжи в событиях и цитатах


Российско-белорусская информационная война вызвала странную реакцию в самой России: патриоты обрушились на Кремль с воплями: «Зато Лукашенко страну не дал разворовать, заводы сохранил и рабочие места для людей!», а либералы стали возмущаться тем, что Москва «мочит» единственного оставшегося союзника, а он вовсе не так плох, как может показаться, да и сравнивать не с кем. И тем, и другим могу лишь напомнить, что, во-первых, сохранность заводов, которую теперь уже можно называть консервацией, все эти годы щедро оплачивалась Россией - вернее, дешевым газом и нефтью. А во-вторых - и это главное, - Лукашенко никогда не был союзником России. Он просто долгие годы умело пользовался той ватной слабостью в ногах, которая до сих пор возникает у многих при словах «союз» и «братство». Особенно если этот союз - советский, а братство - славянское. Давайте вспомним хронологически, как он вел игру в братство, когда на кону стояла халява.

«Люди, которые говорят на белорусском языке, не могут делать ничего, кроме как разговаривать на белорусском языке, потому что по-белорусски нельзя выразить ничего великого. Белорусский язык - бедный язык. В мире существует только два великих языка - русский и английский». Александр Лукашенко, 1994 год

В то время кандидат в президенты Беларуси Александр Лукашенко был депутатом Верховного совета, поддерживающим нацдемов. Его соперник, тогдашний премьер-министр Вячеслав Кебич, напротив, ассоциировался с советским прошлым. Еще в сентябре 1993 года Россия и Беларусь подписали соглашение об объединении своих денежных систем. А за два месяца до выборов, в апреле 1994 года, Вячеслав Кебич и российский премьер Виктор Черномырдин подписали в Москве уточняющие сентябрьское соглашение документы. Беларусь должна была перейти на российский рубль. И большинство белорусских избирателей приняли перспективу перехода на российскую валюту с восторгом - в то тяжкое время талонов, купонов и «зайчиков» она напоминала им надежный советский юбилейно-олимпийский рубль стоимостью почти полтора доллара. Рейтинг Кебича рванул вверх. А Александр Лукашенко рванул от нацдемовской риторики в сторону Москвы, чем и обеспечил себе победу.

Он немедленно дезавуировал идею объединения валют, которой козырял Кебич, и заявил, что интеграция с Россией, конечно, нужна, но более выгодная. Вплоть до полного объединения. Он выступил в Госдуме России и предложил немедленно создать рабочую группу из депутатов России, Беларуси и Украины - для выработки механизма объединения братских республик. И в предвыборную программу Лукашенко был срочно вписан тезис: «Добиться восстановления на равноправной и взаимовыгодной основе бездарно уничтоженных связей с государствами, ранее входившими в состав СССР, прежде всего с Россией и Украиной, - важнейший внешнеполитический приоритет».

Став президентом, Лукашенко продолжил движение к Москве: он заявил, что был единственным депутатом Верховного совета, проголосовавшим против Беловежских соглашений. Позже выяснилось: в голосовании 10 декабря 1991 года он вообще не принимал участия. А единственным проголосовавшим против был председатель Конституционного суда Валерий Тихиня. Впрочем, это было уже не так важно. К слову, за газ Беларусь в 1994 году вообще «забыла» заплатить.

«На Беларусь смотрят как на спасителя славянской цивилизации. И мы должны эту цивилизацию спасти!» Александр Лукашенко, 1995 год

В 1995 году Александр Лукашенко по-прежнему забывал платить России за газ (что такое деньги по сравнению с восстановлением утраченных связей с братским народом?), инициировал свой первый референдум - о смене государственной символики, о придании русскому языку статуса второго государственного, об экономической интеграции с Россией и о праве президента распускать Верховный совет. Он заявил, что больше 90 процентов населения выскажется «за братские контакты с Россией, за сближение двух великих народов». Верховный совет согласился на проведение референдума, но только по одному вопросу - об интеграции с Россией. Остальные вопросы парламент не принял. Но для Лукашенко вопрос об интеграции с Россией был, как во все последующие годы, лишь игрой. Принципиальной была смена символики. Человек, выросший среди животных и растений и неожиданно занявший высшую государственную должность, намеревался укрепить собственную власть, уничтожив то, что было сделано до него, - в первую очередь национальные символы, которые ассоциировались с совсем другими людьми. Он заменил их на советские. А через три месяца после референдума запретил использовать учебники истории и литературы, выпущенные после принятия Декларации о независимости. История Беларуси должна была начинаться с Лукашенко и заканчиваться Лукашенко: «Это государство существует, пока я президент!» - эти слова он произнес в том же году. А что до вопроса об интеграции с Россией - так почему бы и не потрезвонить в этот колокол еще раз, если электорату это нравится? И он заявил, что берет ответственность за проведение референдума на себя, а парламенту предложил самораспуститься. В ответ депутаты объявили голодовку и решили не расходиться, а ночью их оттуда выбросили коммандос из Государственного управления государственной охраны, ныне упраздненного. Это было первым ударом по белорусскому парламентаризму. До его окончательного уничтожения оставалось полтора года.

«Ради интересов своего народа я на коленях готов ползти в Россию!» Александр Лукашенко, 1996 год

2 апреля 1996 года Александр Лукашенко и Борис Ельцин подписали Договор о создании Сообщества Беларуси и России (сначала проект документа назывался «Договор о Сообществе Суверенных Республик (ССР)»). Оба подписанта ссылались на интересы своих народов и при этом безбожно врали: Борис Ельцин перед президентскими выборами пытался поднять угасающий рейтинг и по совету многочисленных помощников выступал собирателем славянских земель, а Лукашенко, наблюдая за больным и непопулярным Ельциным, понял, что это его шанс: президент России, казалось тогда, долго не протянет, и, если объединение будет оформлено на бумаге, можно стать следующим кремлевским хозяином. И во время переговоров он послушно кивал на все предложения российской стороны - валюта будет единой, эмиссионный центр в Москве, а лучше вообще не городить огород и войти в состав России шестью областями или в крайнем случае еще одним субъектом Федерации. Он, как и долгие годы после, обещал выполнить все, чего хотела Россия. На самом деле ему очень нужна была поддержка.

Летом 1996 года Лукашенко инициировал второй референдум - об изменении конституции. Новый проект конституции уничтожал разделение властей: глава государства получал право назначать генерального прокурора, председателей Верховного и Конституционного судов и Нацбанка, а парламент преображался в двухпалатное Национальное собрание, полностью подконтрольное президенту. Депутаты Верховного совета проголосовали против и собрали нужное количество подписей за импичмент. Накануне импичмента в Минск приехала представительная делегация из Москвы - Виктор Черномырдин, Геннадий Селезнев и Егор Строев - спасать большого друга России, готового ползти туда на коленях. Почти всю ночь они уговаривали мятежных белорусских депутатов не начинать процедуру импичмента, а согласиться на референдум. «Мы уже договорились с Лукашенко: он согласен на рекомендательный, а не обязательный характер референдума. Так сказать, соцопрос». Наложившие в штаны при виде живого Черномырдина мятежники на все согласились. На следующий день после референдума их всех вышвырнули из здания парламента навсегда, а Лукашенко объявил, что начинает отсчет президентского срока с этого дня и предыдущие два года - не в счет. Нулевой вариант. (Кстати, еще один «нулевой вариант» был в то время подписан с «Газпромом»: к 1996 году долг Беларуси за газ составил 1 миллиард долларов, и долг был прощен, взамен Беларусь отказалась от денежных претензий на ту же сумму за вывоз и обслуживание российских ракет и обслуживание военных баз.)

Со дня референдума Александр Лукашенко перестал быть легитимным президентом. Наблюдатели впервые в истории Беларуси заявили о нарушениях и фальсификациях, Запад не признал референдум и объявил его конституционным переворотом, а Россия - признала все. Поддержала ползущего.

Я президенту России всегда говорил: «Ты мой старший брат!» А он этого боится: «Только не говори никому!» Александр Лукашенко, 1997 год

Старший брат, по мнению младшего, дышал на ладан и должен был с минуты на минуту передать младшенькому в наследство Кремль и заодно страну, что вокруг. Документы готовились быстро и без всякого сопротивления с его стороны. Договор о союзе Беларуси и России был подписан 2 апреля 1997 года. Лукашенко и Ельцин в тот день в Кремле сдвинули бокалы с шампанским, а минский ОМОН под звон бокалов зверски избил демонстрантов, вышедших на митинг протеста. Демонстранты тогда еще не знали, что подписанный договор был бы действителен лишь в одном случае - если бы он мог стать пропуском в Кремль для Александра Лукашенко. Впрочем, и сам Лукашенко тогда думал, что он уже почти дополз до России.

Раздухарившись, он начал воевать с российскими журналистами, работавшими в Беларуси, в полной уверенности, что это уже его личные журналисты. Весной из Беларуси депортировали корреспондента НТВ Александра Ступникова. Летом арестовали корреспондента ОРТ Павла Шеремета и оператора Дмитрия Завадского. Все это время Александр Лукашенко активно ездил по российским регионам, не видя разницы между Могилевом и Нижним Новгородом. Однако однажды Россия отказалась предоставить его самолету воздушный коридор - как раз для поездки в Нижний. Взбешенный Лукашенко не смог взлететь на собственном самолете, а Борис Ельцин в тот же день заявил: «Пусть он сначала Шеремета выпустит!» Лукашенко прокомментировал: «Мне 40, ему 80»… Мол, что с деда взять - в полном маразме. Это было первой публичной демонстрацией клыков.

«Я все время только и делаю, что думаю: что делать?» Александр Лукашенко, 1998 год

В марте 1998 года произошло первое в истории «газовых войн» сокращение поставок газа в Беларусь на 30 процентов. Лукашенко после подписания союзного договора решил, что теперь-то уж точно платить не придется - друзья должны делиться. В январе 1998 года долг за газ составил 247 миллионов долларов, и в марте «Газпром» сократил поставки. Белорусские правители тогда возмутились: какие деньги, мы же теперь Союзное государство?! В Москве объяснили: вот когда будет единая валюта да общая энергетическая система, тогда и будем разговаривать, а пока придется платить. Но согласились частично брать товарами. Казалось бы, ненадежность союзника уже тогда была понятна. Но уже летом Россия поддержала Беларусь во время дипломатического скандала.

Раньше резиденции послов находились в том же поселке Дрозды, что и резиденция главы государства. В июне 1998 года Лукашенко волевым решением выгнал послов из их резиденций в нарушение Венской конвенции. Причиной он объявил неполадки в канализации поселка, требующие ремонта. Послы поехали в белорусский МИД напоминать министру о Венской конвенции, а по возвращении просто не смогли въехать в Дрозды, потому что прямо перед воротами за это время вырыли огромную яму. Послы западных государств, жившие в Дроздах, немедленно покинули Беларусь. Единственной страной, которая не отозвала своего посла, а всячески поддержала Лукашенко в его коммунальной сваре, была Россия. Российский посол Валерий Лощинин прожил еще почти месяц в резиденции, превратившейся в землянку: с отключенными водой и электричеством. Просто чтобы поддержать союзника.

«А сегодня у россиян, прежде всего у руководства России, появляется впечатление, что мы, знаете ли, сегодня слезли в Беларуси с деревьев, там сгрызли всю кору на вершине этих деревьев, листья поели, сегодня питаемся неизвестно чем, и мы рвемся, лишь бы только объединиться с Россией». Александр Лукашенко, 1999 год

В Минске начали пропадать без вести и умирать при загадочных обстоятельствах оппозиционные политики. Лукашенко рассказывал, что все они гуляют по западным побережьям и вообще отлично живут, а страшные истории сочиняют гнусные журналисты. Россия добродушно покряхтывала, а Лукашенко с надеждой смотрел на Ельцина - кажется, вот-вот помрет дед, а он, потенциальный преемник, все еще не в Кремле, и договор о союзе остается не более чем протоколом о намерениях.

В июле Лукашенко выступил перед российскими депутатами и заявил, что это его последнее предложение об интеграции. Не хотят единого государства - Беларусь уйдет на Запад. Заодно обвинил российское руководство в том, что оно будто бы поддерживает белорусскую оппозицию - «людей, которые на дух не переносят русского человека». Россия поспешила утешить шантажиста, 8 декабря Лукашенко и Ельцин подписали Договор о создании Союзного государства. В нем было прописано все: одна валюта, один эмиссионный центр, единые налоговая, энергетическая, транспортная, тарифная системы. Кстати, согласно новому договору и белорусские трубопроводы встраивались в российскую систему.

Но после подписания союзного договора Борис Ельцин скоропостижно ушел в отставку, объявив преемником вовсе не союзника Лукашенко, а Путина. Надежды на то, что дзюдоиста удастся пережить или сбагрить на пенсию, не было. И Лукашенко просто отказался выполнять подписанные условия договора.

Лукашенко и Россия при Путине

Российско-белорусская информационная война вызвала странную реакцию в самой России: патриоты обрушились на Кремль с воплями: «Зато Лукашенко страну не дал разворовать, заводы сохранил и рабочие места для людей!», а либералы стали возмущаться тем, что Москва «мочит» единственного оставшегося союзника, а он вовсе не так плох, как может показаться, да и сравнивать не с кем. И тем и другим могу лишь напомнить, что, во-первых, сохранность заводов, которую теперь уже можно называть консервацией, все эти годы щедро оплачивалась Россией - вернее, дешевым газом и нефтью. А во-вторых, Лукашенко никогда не был союзником России. Давайте вспомним, как он вел игру в братство.

«Человек без веры - это страшный человек, то же самое и я». Александр Лукашенко, 2000 год

Приход к власти в России Владимира Путина поверг Лукашенко в глубокую депрессию. Тем более что новый президент России начал настаивать на выполнении союзного договора. Именно в 2000 году были созданы Высший госсовет и Совет министров союзного государства и даже подписано соглашение о введении единой валюты. Лукашенко по инерции продолжал ездить по российским регионам и принимать у себя губернаторов. Он привык, что многочисленные соцопросы в России за последние годы почему-то упорно выводили его в первые строчки «выдающихся российских политиков». Но с приходом Путина россияне начали забывать о том, какой замечательный во всех отношениях их союзник.

И Лукашенко затормозил. На вопросы Путина о дате проведения референдума по конституционному акту отвечал уклончиво, затормозил приватизацию «Белтрансгаза», но в это время у России возникли газовые противоречия с Украиной, и «хоть плохонькому, да своему» разрешили снова не платить вовремя, хотя газ Беларусь получала по внутрироссийским ценам. Было подписано соглашение о реструктуризации долга. В 2000 году в Беларуси прошли выборы в парламент по нелегитимной Конституции, и снова из всего мира их признала только Россия. Лукашенко вновь поверил, что без него в Кремле не обойтись, раз ему так много позволяют.

«Я считаю никуда не годной систему власти в России. У них все избираются, все независимы и вряд ли будут хорошо работать». Александр Лукашенко, 2001 год

Тема интеграции весь год звучала вяло: Лукашенко готовился к президентским выборам и отбрехивался от обвинений в причастности к похищениям и убийствам оппозиционеров. Летом начальник криминальной милиции МВД Николай Лопатик предъявил документы, свидетельствующие о причастности высшего руководства к убийствам, а начальник минского СИЗО №1 Олег Алкаев заявил, что министр внутренних дел в 1999 году изымал у него расстрельный пистолет как раз в те дни, когда исчезали люди (впрочем, «Новая» писала об этом много раз - имеющие уши, давно услышали). Россия молчала - похоже, в первый раз тогда Кремль всерьез задумался, нужен ли ему «свой сукин сын». Но в конце концов, позицию сформулировал устами Жириновского: «Если проигрывает Лукашенко, мы получаем прозападный режим в Беларуси. И американцы сюда вбросят бешеные деньги, лет за пять они подкупят все население Беларуси, лишь бы Беларусь втянуть в НАТО и поставить танки под Смоленском».

Россия - снова единственная - признала выборы, которые весь мир объявил нелегитимными.

«Даже Ленин со Сталиным не посмели раздробить Беларусь на части и превратить их в придаток России». Александр Лукашенко, 2002 год

За поддержку и признание Россия потребовала выполнения союзного договора. Владимир Путин предложил Александру Лукашенко провести в мае 2003 года в России и Беларуси референдум по вопросам окончательного объединения, в декабре - выборы в общий парламент, а в 2004 году - выборы президента союзного государства и введение российского рубля в качестве единой валюты с единым эмиссионным центром в Москве.

Лукашенко в ответ заявил, что единая валюта может быть введена только при наличии двух эмиссионных центров - в Москве и Минске. И «Белтрансгаз» акционировать решительно отказался.

Вот тогда Владимир Путин и произнес свою историческую фразу о том, что в отношениях с Беларусью мухи должны быть отделены от котлет. А тогдашний председатель Комитета по международным делам Госдумы Дмитрий Рогозин расшифровал: «Александр Григорьевич - это муха, а белорусский народ - котлета». Александр Григорьевич после этих высказываний собрал экстренное заседание Совбеза по поводу российской угрозы. При всем при том за газ Беларусь по-прежнему платила по внутрироссийской цене: 30 долларов за тысячу кубометров.

«Белорусы - это русские, только со знаком качества». Александр Лукашенко, 2003 год

А русские, стало быть, - это недоделанные белорусы. Именно это и стало основной позицией Александра Лукашенко к 2003 году. Многочисленные дополнения к союзному договору предусматривали введение в 2003 году безналичного российского рубля на территории союзного государства. Лукашенко отмахивался: «Если мы вводим чужую валюту, мы можем оказаться в роли подчиненного второстепенного государства. Я как глава государства боюсь этого и делаю все, чтобы это не произошло». Он, как всегда вовремя, забыл, что на всех документах стоит его подпись.

Россия настаивала на акционировании «Белтрансгаза». Первоначально стороны договорились о выплате «Газпромом» 1 млрд долларов за пакет акций. Но в 2003 году Лукашенко уперся: «Это наш товар, ни за какие долги он продаваться не будет». И назначил свою цену - 5 млрд долларов. «Газпром» ответил: в таком случае внутрироссийские цены для Беларуси заканчиваются, и с 1 января придется платить по 46,7 доллара за 1000 кубометров газа вместо прежних 30. Беларусь в ответ отказалась подписывать контракт на 2004 год.

«Хочет Путин, чтобы мы платили эти деньги, давайте будем собирать: от лекарств, от чернобыльцев, от тех, кто в окопах гнил, они, видите ли, у нас богатые. Неужели мы не соберем эти 200 миллионов долларов? Соберем! И я думаю, что мы снимем эту проблему. Нами просто перестанут манипулировать, и нас просто перестанут шантажировать. Но при этом я попрошу проинвентаризировать все договоры с Российской Федерацией». Александр Лукашенко, 2004 год

19 февраля 2004 года «Газпром» на 20 часов полностью перекрыл поставки газа в Беларусь. К тому времени задолженность Беларуси составила 200 млн долларов, да еще и контракт не был подписан. То есть полтора месяца газ шел в Беларусь просто так, авансом. Чтобы союзники не замерзли.

Но когда стало понятно, что Лукашенко это очень даже устраивает - газ идет, а обязательств никаких, - газ был отключен. В тот день Лукашенко обвинил Путина в том, что тот осуществил террористический акт против белорусского народа. Договор Беларусь все-таки подписала, но Россию величать другом и союзником перестала. И закрыла корпункт ВГТРК в Беларуси, лишив журналистов аккредитации. О конституционном акте, единой валюте и вообще союзе уже никто не говорил.

Но осенью, когда Лукашенко провел очередной мошеннический референдум и снова изменил Конституцию, упразднив ограничение президентских сроков, Россия, в отличие от Запада, признала его результаты. Любовь к своим сукиным детям - это, похоже, болезнь.

«Если бы я сегодня согласился на включение Беларуси в состав России, уверяю вас, здесь бы было похлеще, чем в Чечне». Александр Лукашенко, 2005 год

Закончились «цветные революции» в Украине, Грузии и Кыргызстане, а в Беларуси шел предвыборный год. Увидев, как болезненно реагирует Россия на то, что происходило в Киеве, Тбилиси и Бишкеке, Лукашенко понял: вот он, еще один счастливый билетик! Не поддержит Кремль союзничка - будет ему еще один майдан. Чувствовал он себя уверенно, как никогда. Щедро раздавал интервью и всем рассказывал, что союзное государство невозможно в принципе, потому что у России искаженный взгляд: она предлагает или войти в ее состав (и тогда будет Чечня), или объединяться по принципу Евросоюза (тоже не подходит, потому что это шаг назад).

15 декабря Лукашенко и Путин встретились в Сочи. А на следующий день в Беларуси были объявлены президентские выборы - их назначили на 19 марта 2006 года. «Газпром» и белорусское правительство подписали договор на 2006 год - без всяких проблем и повышения цен. За отсутствие революции Москва была готова заплатить. И, конечно, за щедрые обещания: «Придут националисты и вступят в НАТО, а если поддержите меня, то никакого НАТО не будет».

«Я поручил премьер-министру связаться с правительством России и сказать: мы в землянки пойдем, но на шантаж не поддадимся!» Александр Лукашенко, 2006 год

Россия оплатила выборы Лукашенко. И, конечно, признала их - снова в одиночестве. Лукашенко сделал вид, что так оно и должно быть, потому что других союзников у России все равно не осталось. Россия напомнила об обязательствах по продаже «Белтрансгаза». И согласилась на белорусские условия: 50-процентный пакет акций «Газпром» покупает за 2,5 млрд долларов. Правда, очередное повышение цены на газ на 2007 год (до 100 долларов за тысячу кубометров) Лукашенко воспринял как удар ножа. Сразу же повысил цены на транзит газа вдвое, пригрозил, что уйдет в землянки вместе с народом, но на всякий случай напомнил, что если с Запада на Россию пойдут танки, «мы умирать здесь будем за Россию, и наш народ должен быть к этому готов».

«Россия хотела бы приватизировать не только отдельные предприятия, которые мы в середине 90-х годов поднимали за счет нашего благосостояния. Они хотели бы прихватизировать всю страну!» Александр Лукашенко, 2007 год

В 2007 году США ввели санкции против белорусского государственного концерна «Белнефтехим» и его дочерних предприятий. А Россия выделила Беларуси кредит 1,5 млрд долларов. При этом первые полгода Беларусь оплачивала газ по прежней цене, хотя контракт был подписан еще в декабре (в этом году ситуация повторилась). Когда спустя полгода долг достиг 450 млн долларов, «Газпром» пригрозил сокращением поставок на 45% с 3 августа. Долг Беларусь погасила (это было еще до введения 100-процентных экспортных пошлин на нефть, и за счет прибыли от продажи нефтепродуктов можно было расплачиваться хоть авансом, просто денег было жалко), но Лукашенко до конца года обвинял Кремль в желании уничтожить белорусский суверенитет.

«Я дружбой с русскими не торгую!» Александр Лукашенко, 2008 год

После российско-грузинской войны Лукашенко восторженно высказался по поводу действий России («это было сделано очень аккуратно и красиво»), встретился с Кокойты и Багапшем и пообещал скорое признание Южной Осетии и Абхазии. Спустя полгода МИД Беларуси обратится к гражданам с просьбой соблюдать территориальную целостность Грузии и не посещать оккупированные территории.

«Вы что, считаете, что 10 миллионов человек, которые сегодня стоят щитом перед Москвой, - это что, бесплатно? Это не имеет цены!» Александр Лукашенко, 2009 год

В прошлом году всем окончательно стало ясно: точка невозврата пройдена, и союзное государство существует только в воображении Пал Палыча Бородина. 28 мая Россия отказала Беларуси в очередном кредите в полмиллиарда долларов, а министр финансов Алексей Кудрин объявил белорусскую экономику неплатежеспособной. 8 июня началась приснопамятная «молочная война», а до того - «сахарная» и «комбайновая». Лукашенко дважды отвергал приглашения Дмитрия Медведева приехать в Москву, зато выпросил кредит у МВФ и вступил вместе со страной в «Восточное партнерство». Союзное государство закончилось, всем спасибо.

«Извините, когда нас начинают унижать не то котлетами, не то колбасой, маслом и блинами - мы это воспринимаем как оскорбление белорусского народа. Так не подобает вести себя президенту, в том числе соседнего союзного государства». Александр Лукашенко, 2010 год

Итак, теперешняя газовая война - уже пятая по счету. А уж информационным несть числа. То есть если изучить российско-белорусские отношения хронологически, то получается, что мы уже 15 лет находимся в состоянии «холодной войны», время от времени прерываемой воплями о славянском братстве и готовности умереть за союзника. Все 15 лет Россия пляшет на граблях, не находя времени на свинцовые примочки для новых синяков, а Лукашенко спокойно «мочит» союзника за его же счет. По подсчетам экономистов, за прошедшие годы Россия потратила на поддержание белорусской экономики 35 млрд долларов - за счет собственных налогоплательщиков. А налогоплательщики тем временем говорят: вот молодец Лукашенко, сохранил промышленность, не отдал страну на разграбление олигархам!

«Белорусское экономическое чудо» много лет держалось на халявных российских газе и нефти. Взамен Россия получала горячие заверения в вечной любви. Нет халявы - нет любви. Все очень просто. Если Александр III утверждал, что у России два союзника - армия и флот, то у нынешней России, получается, тоже два союзника - нефть и газ.

В середине августа на канале НТВ должен выйти «Крестный батька-3». В двух предыдущих фильмах, объявивших информационную войну, все факты были правильны, но вот название некорректное: в Беларуси Лукашенко «батькой» уже давно не называют. С тех самых пор, как лидер оппозиции Геннадий Карпенко, умерший при странных обстоятельствах в 1999 году, поставил ему диагноз: «бешенство батьки».

Источник - Новая газета - Ирина Халип