Задавались ли Вы вопросом, почему страхование в русском языке названо именно так, и как вышло, что его корнем является страх? Автор статьи хорошо помнит, как в ранней юности, слыша это слово и ещё не совсем понимания его значение, акцентировал внимание именно на слове страх, что, откровенно говоря, не вызывало позитивных ассоциаций. С одной стороны, происхождение слова страхование можно объяснить самой его сутью, которая заключается в снижении вреда от различных обстоятельств, то есть уменьшении страха перед потерями и неопределенностью в будущем. Однако в языках стран Западной Европы, откуда страхование в нынешнем виде и распространилось на весь мир, корнем слова выступает «уверенность». И если следовать этой логике, то получается, что в культурах стран Западной Европы акцент делается не на уменьшении страха, а на повышении уверенности, что, согласитесь, не одно и тоже. Так не является ли это примером существенных различий в мировоззрении людей, выросших в разных культурах, их отношении к риску и будущему? Автор предпринял попытку разобраться в этом вопросе. В первой части статьи мы выясним происхождение слова страхование и как получилось, что этот термин закрепился в своём современном значении в русском языке. Во второй части попробуем выявить причину, по которой в западноевропейских языках корнем слова страхование является уверенность и приведём примеры.

Происхождение и эволюцию слов изучает этимология — особый отдел языкознания. Это помогает выявить межкультурные взаимодействия различных народов на протяжении сотен, а порой и тысяч лет, когда слово заимствовано из другого языка, или проследить его трансформацию. Лучше всего эту науку можно представить в виде огромного дерева, где его ствол олицетворяет собой несколько праязыков, из которых возникли все языки мира. Крупные ветви — это целые языковые семьи, которые расходятся всё дальше на отдельные языки и диалекты. То, что знание истории является необходимым, в обществе считается как бы само собой разумеющимся. Без этого фундамента невозможно адекватно планировать будущее. Но насколько мы уделяем внимание словам, которые используем в повседневной речи, и, в особенности, их смыслам? Поскольку язык является единственным способом, чтобы передать наши мысли, он, с одной стороны, формирует наше восприятие реальности, а с другой, отражает эту реальность. Так если мы говорим о страховании, корнем которого является страх, какую реальность тем самым проецирует наше сознание?

Давайте посмотрим, как описывает происхождение слова страхование словарь М. Фасмера, самого полного и авторитетного этимологического словаря русского языка. Итак, «страховать» — народн. штрафовать. Производное от «страх». На этом всё. Узнали мы, тем самым, немного. А так определяет слово страхование толковый словарь В.И. Даля 1860 года: «Страховать — отдавать кому-либо на страх, на ответ, ручательство, т.е. платить посрочно, за обеспечение целости чего-то, с ответом на условную сумму». Следовательно, застраховывая имущество или жизнь, мы передаёт толику своего страха кому-то другому, за что соглашаемся платить определенное вознаграждение. В таком объяснении есть немалый смысл. Но почему же акцент делается именно на страхе, а не уверенности? Почему вместо передачи за вознаграждение своего страха, не говорить о приобретении уверенности? Можно предположить, что определенную роль в этом сыграли, с одной стороны, религиозные традиции общества, а с другой, особенности развития страховой отрасли в России.

Пожалуй, самое удивительное и неожиданное определение слова страхование содержится в Полном церковно-славянском словаре протоирея Г. Дьяченко 1899 года, по которому страхование = страшилище, пугалище; ужас. Или вот еще определение из Православного словаря: «страхование — искушение устрашающего характера от падших духов, направленное на то, чтобы запугать подвижника и тем самым отвлечь его от спасительных дел». В такой интерпретации именно страхование происходит с героем повести Н.В. Гоголя «Вий» во время ночного моления в церкви, когда того атакует нечисть. Жутковато, не правда ли? Чем можно объяснить, что слово с таким смыслом стало обозначать деятельность, направленную как раз на преодоление страха? Обратимся к истории.

Во время различных достраховых форм взаимовыручки и коллективной защиты, пожары на Руси являлись одним из главнейших бедствий. Данное утверждение верно не только для Средних веков, когда российская государственность только формировалась, но и для более позднего времени XVIII — XIX веков. На протяжении столетий пожар в народе воспринимался как божья кара: сначала как наказание языческих богов, а потом христианского. Огонь одушевляли, пытались не столько бороться с ним, а лишь остановить его распространение. Несмотря на христианскую веру, в народе продолжали использоваться практики, больше похожие на языческие, как то: бросание вербы в огонь, заговаривание огня, даже перебрасывание через огонь пасхального яичка. Считалось, что выносить имущество из горящего дома нельзя, так как огонь последует за тем, что у него таким образом отбирают. Пожар, возникший из-за молнии, предписывалось тушить молоком — видимо, как своего рода жертву языческому богу Перуну. С принятием христианства на Руси в 988 году эти и другие религиозные верования еще многие столетия передавались из поколения в поколение, формируя мировоззрение народа. Пожар вселял в людей иррациональный страх, его боялись тушить.

Страховое дело в России, по сравнению со странами Западной Европы, стало развиваться много позднее и именно с противопожарного страхования. Пожар, если только это не случай самоподжога, всегда являлся неожиданностью. Страх, который распространяли огромные пожары, бушевавшие на протяжении столетий на Руси, был огромен. В отличие от европейских стран, где многие даже крестьянские строения были каменными, дома крестьян в сельской местности царской России были сплошь деревянными. Наиболее опустошительными были пожары на селе: на долю деревень в России приходилось 90% всех пожаров. Запрет на каменное строительство где-либо кроме новой столицы Санкт-Петербурга, введённый Петром I в 1714 году и действовавший до 1741 года, лишь усугубил ситуацию, особенно в городах. Это, равно как и крайне низкий уровень противопожарной защиты, способствовало значительному распространению огня и тяжести ущерба. Данное утверждение не отрицает того факта, что разрушительные пожары происходили также в городах Европы и Америки, например, Великий Лондонский пожар 1666 года. Однако известно, что даже в начале XX века материальный ущерб от пожаров в России был в семь раз выше, чем в западноевропейских странах. Защита от этого страха, путем передачи доли ответственности за последствия третьему лицу могла иметь значение в закреплении нового смысла слова страхование в русском языке.

В истории развития страхования в мире самым ранним его видом принято считать страхование морских судов, прообраз которого появился еще в Вавилоне и Древней Греции. Затем морское страхование активно развивалось в эпоху Древнего Рима и Средневековья в итальянских государствах, вплоть до возникновения главного рынка морского страхования — Лондонского Ллойда. Непосредственными участниками этого процесса были купцы. В отличие от пожара, где человек выступает жертвой то ли несчастного случая, то ли божественной кары, морское плавание означает осознанный риск, на который идёт купец с целью получения прибыли. Он может избежать этого риска просто оставшись в порту. В случае гибели корабля, купец мог быть уверен (sure), что сможет продолжить свои торговые операции, поскольку ущерб будет возмещён по заключённому договору страхования. Таким образом, страхование позволяет повысить уверенность в будущем, а не столько уменьшить страх случайной потери. В данном объяснении могут находиться корни того, почему в смысловом аспекте одно и тоже действие имеет столь разные обозначения в русском, украинском, белорусском языках с одной стороны, и западноевропейских языках, с другой. Интересная деталь, также характеризующая культурные границы, или даже цивилизационные разломы на карте мира. Корень «страх» присутствует в слове страхование только в восточнославянских и болгарском языках, тогда как в западнославянских языках, например чешском, корень другой, и значит тоже самое, что и в английском — уверенность. В польском языке слово страхование означает безопасность. Культурологически эти страны относят себя к Западной цивилизации, равно как и к западному течению христианства.

В отношении явлений и практик, привносимых в язык из-за рубежа, частым является способ заимствования, когда какое-то слово проникает в другой язык в своём изначальном или близком к нему звучании, позже адаптируясь под правила и нормы этого нового языка. Так обстояло дело с огромным количеством слов из латинского языка, заимствованных позднее в языки разных стран Западной и Центральной Европы. В русском языке, в свою очередь, также масса заимствований, начиная от слов из монгольского и татарского языков времен Монголо-Татарского ига на Руси и закачивая заимствованиями из английского, французского, немецкого и других. Множество слов, которые мы используем в повседневной речи, имеют иноземное происхождение: такси, компьютер, бюрократия, курьер, пенсионер и многие другие. А такое слово как «сарай», означающее в татарском языке «дворец», видимо, отразило в русском языке неприязнь народов в отношении захватчиков. Несмотря на то, что практика современных страховых отношений пришла в Россию в XVIII — начале XIX веков из стран Западной Европы, подобного заимствования со словом страхование не произошло. Это тем более удивительно, что страхование в Российской империи развивали преимущественно иностранцы, в том числе обрусевшие, а аристократия, на которую ориентировались первые общества огневого страхования, разговаривала больше на французском, чем русском языке. А иначе, как знать, говорили бы мы сейчас на английский манер «иншуранс», или на французский «асьюранс». Не произошло и заимствования в виде прямого перевода, что могло бы принять форму, допустим «уверение». В таком случае, страховые компании могли бы стать «уверяющими». При этом, такие слова как риск, премия и полис полностью заимствованы и восходят к терминологии, впервые использованной еще итальянскими купцами в XII веке.

На контрасте с русским языком, европейские языки, как было упомянуто выше, имеют основой слова страхование «уверенность» . Так, в английском языке страхование — «insurance» — восходит к латинскому слову «securus», что означает «свободный от забот». В английский язык это слово проникло как заимствование от французского «assurance», имеющее тот же латинский корень. Аналогична ситуация с итальянским языком, а в испанском и португальском страхование «seguro» практически идентично латинскому слову, от которого оно произошло. Может показаться, что немецкое слово «versicherung» стоит в этом списке особняком, но это не так. Его корень «sicher» произошел от уже упомянутого латинского слова и аналогичен английскому «sure», что означает уверенность. На этом примере можно видеть, какие трансформации претерпевает заимствованное слово за свою историю. В английском языке самое раннее упоминание использования слова «insurance» относят к середине XVI века в связи с брачным договором. Вызвано это тем, что изначально слово страхование в английском языке означало «обещание».

Однако не только в европейских языках смысловое значение слова страхование более позитивно, чем в русском, но и в китайском, где оно похоже на словосочетание и пишется двумя иероглифами. Первый иероглиф имеет основное значение «защищать» и изображен в виде стилизованной руки, защищающей ребенка. Второй иероглиф имеет более иносказательный смысл и восходит к обозначению холма, крутого спуска или резкой смены рельефа. Такая местность представляет риск для человека, откуда и появилось еще одно его значение, а именно «риск». Вместе они имеют значение «защита от риска». Аналогично китайскому происходит формирование слова страхование и в японском языке.

Как известно, история не терпит сослагательного наклонения. Это утверждение будет справедливо и по отношению к истории языка. Язык — это живой организм, который постоянно развивается, и какие-то его особенности могут казаться нам… странным чудачеством. Можно сказать, что таким чудачеством русского языка стало слово страхование, каким мы знаем его сегодня. Хочется сказать, что стоило бы придумать новое слово с более позитивным смыслом, описывающее суть такой общественно значимой деятельности, призванной вселять уверенность и спокойствие в будущем. Но что мы можем против Великого и Могучего!