Никакие школьные дела не могли быть важнее домашних. Никакое школьное «стояние в углу» не задевало, если мама говорила: «Пустяки, не обращай внимания!» У родителей, вместе со строгостью, была неограниченная готовность защищать своих детей от любой
посторонней силы – от школы до советской власти. В мои конфликты и драки с ровесниками они, разумеется, не вмешивались. Придя домой, я снимал грязные ботинки и красный галстук. Мы были – ИХ дети, а не школьные или государственные.