Параллельный ислам
Секты - не почва для экстремизма

   В мусульманском мире республики все неоднозначно: то случаются громкие аресты верующих, то следуют судебные разбирательства, то обыски на квартирах. С чем связана столь бурная деятельность правоохранительных органов? Как вообще простым смертным разобраться в происходящем?
    Эти вопросы мы адресовали заведующему отделом исламоведения Института истории АН РТ, доктору политологии Рафику МУХАМЕТШИНУ.
    - В исламе, как и в любой другой религии, есть секты, которые точнее называть нетрадиционными направлениями, - говорит Рафик Мухаметшович. - Они менее выражены, чем в христианстве, но, несмотря на это, по-разному трактуют основные принципы религии. Если учесть, что ислам - это образ жизни и форма мироощущения, то именно поэтому различные слои общества и этнические группы воспринимают его, проецируя через свои мировоззренческие и социально-политические установки.

   - Как разобраться в нетрадиционных направлениях?
    - Достаточно непросто. Если рассматривать современную палитру религиозных течений в России и в Татарстане в частности, то можно выделить несколько. Это сторонники "Ахмадия", "Нурджылар" (нурсисты), "Хизб-ут-тахрир", таблигисты, ваххабиты и другие.

   - Давайте начнем с "Ахмадия".
    - Это религиозное течение возникло в Индии в середине XIX века. Название - от имени религиозного деятеля Ахмада Кадиани, который считал себя последним пророком, пришедшим после Мухаммеда. Кадиани учил мусульман жить в мире с христианами, никакого политического шлейфа за ним нет. У нас в республике община "Ахмадия" была зарегистрирована в 1992 году, но особого распространения не получила. Тем не менее об этом течении следует напомнить, поскольку в наших библиотеках много литературы представителей "Ахмадия", включая и перевод Корана на русский язык. Не имея в себе какой-либо угрозы с точки зрения распространения идей религиозного экстремизма, эта литература посвящена самым актуальным проблемам богословия. Но она вносит значительную путаницу в головы тех, кто еще не особенно разбирается в догматике традиционного ислама.

   - Что вы скажите по поводу "Нурджылар"?
    - Основатель этого направления - известный турецкий богослов Саид Нурси. Он автор многочисленных богословских трудов, в том числе и довольно популярного тафсира - толкования Корана. Его книги изданы в ста странах мира, в том числе и в России. Саид Нурси известен и своими письмами, в которых он обращается к представителям других конфессий с предложением мирно разрешать конфликты. Нурсисты не замечены в распространении идей религиозного экстремизма, ничего антиконституционного в их учении нет. Однако в последние годы последователей Нурси в России не раз арестовывали. А в Татарстане у некоторых из них проводили на квартирах обыск. Их обвиняют в распространении запрещенной литературы и разжигании межнациональной и религиозной розни, хотя ни одного подобного случая не зафиксировано.

   - Сколько у нас последователей Нурси?
    - Немного, в основном они собираются на квартирах в Набережных Челнах, Нижнекамске, Казани. Их религиозная деятельность не представляет угрозы обществу. Представители официального духовенства часто критикуют нурсистов, что иногда трактуется как их политическая неблагонадежность для общества. На самом же деле это попытки вытеснения конкурента из религиозной среды.

   - Есть ли еще причины для гонений?
    - Правоохранительные органы почему-то связывают с нурсистами работу турецких лицеев, которые в начале девяностых открылись в странах СНГ. В России они остались в основном в Татарстане. Эти лицеи время от времени пытаются представить как очаги распространения какого-то мифического пантюркизма. Но нельзя не признать, что такие учебные заведения внесли свежую струю в образовательное пространство России. Все они работают по образовательным стандартам страны, поэтому не может быть и речи об их религиозной направленности. Тем более в их стенах обучаются представители различных национальностей, включая и русских. В лицеях очень интересный опыт языковой и предметной подготовки. Многие лицеисты - победители школьных олимпиад, почти все поступают в вузы. Так что они вполне вписываются в образовательную систему России.

   - Но больше всего мы опасаемся экстремистских настроений...
    - К сожалению, не без оснований. Правда, в Татарстане нет серьезных причин и почвы для распространения экстремизма. Но все наслышаны о том, что в последние годы в республике прошли громкие аресты и судебные разбирательства с представителями партии "Хизб-ут-тахрир", которую в 2003 году прокуратура России включила в список экстремистских организаций.

   - Когда партия образовалась и в чем ее религиозная направленность?
    - "Хизб-ут-тахрир" появилась в пятидесятые годы прошлого века в Иордании. Основная идея партии - возрождение халифата - религиозного государства, объединяющего всех мусульман. Поскольку халифат отрицает формы светского правления, прокуратура усмотрела в деятельности этой партии покушение на основы государства. Надо отметить, что сегодня идея халифата скорее миф, чем политическая реальность. Мусульманский мир настолько сильно расколот, что не приходится говорить не только о халифате, даже о союзе исламских государств. Тогда какой смысл проповедовать идею, которая даже теоретически не реализуема? Тем более в Татарстане, который находится в центре России. В этой связи я всегда привожу в пример наших предков - татар, которые никогда не жили в составе халифата, но не стали от этого менее праведными. Но тем не менее я не сторонник причислять представителей этой партии в разряд экстремистов. Они пытаются реализовать свою неосуществимую мечту политическими методами. По крайней мере в России за ними не числится серьезных антиконституционных действий.

   - Чем опасны таблигисты?
    - У них нет политических пристрастий, они нацелены на пропаганду ислама среди населения. Таблигисты много ездят по странам, ночуют в мечетях. Как правило, они приезжают к нам из Пакистана и, не зная языка и обычаев местного населения, пытаются пропагандировать основы мусульманской религии. Мне кажется, уже своим вызывающим, внешним видом, назойливостью они больше способствуют распространению исламофобских настроений, чем самой религии. Правда, в последние годы таблигистов становится все меньше и меньше, хотя их сторонники есть и среди местных мусульман.

   - И о самом болезненном - ваххабитах...
    - Начнем с того, что по уставу ДУМ РТ мусульманские общины, входящие в его состав, должны придерживаться учения исламского богослова Абу Ханифы. А ваххабиты - учения своего основоположника - Абдульваххаба. Последнее, широко распространенное в Саудовской Аравии, придерживается достаточно жестких установок по отношению к иноверцам. Также ваххабиты - активные борцы с народными традициями.
    Так случилось, что в 90-е годы многие наши будущие имамы получали религиозное образование в Саудовской Аравии, и вполне естественно, что они были обучены в традициях этого государства. Они считают, что ислам нужно проповедовать только так, как на родине пророка Мухаммеда. При этом учитываются интересы только мусульманского населения, не признается светская культура. В самом учении заложена нетерпимость к мнению других, неуважение религиозных чувств представителей иных конфессий. Но наша республика поликонфессиональная, и поэтому здесь нет места для учений, которые могут формировать религиозную нетерпимость между представителями различных конфессий. Тем более у нас есть многовековой удачный опыт развития и функционирования ислама в поликонфессиональной и многонациональной среде. Зачем нам лишняя головная боль с чужими религиозными традициями, которые даже по интеллектуальному уровню во многом уступают нашему богословию?

   - Ваххабиты открыто выступают против учения Абу Ханифы?
    - Конечно, наши местные традиции ханафитского мазхаба их не устраивают. Особенно система обычаев и обрядов, которые присущи для татар. К сожалению, среди татарских религиозных деятелей сегодня часто встречаются лицемеры, которые публично объявляют себя ханафитами, но ведут работу по искоренению традиций этого мазхаба.

   - Были ли у них экстремистские выходки?
    - В постсоветском пространстве представители этого течения ведут себя по-разному. На Кавказе их деятельность обозначена многими кровавыми событиями. В центре России они больше внимания уделяют не политической борьбе, а распространению своих религиозных представлений. Правда, и у нас взрыв газопровода близ поселка Кукмор связывали с деятельностью местных ваххабитов. Что бы то ни было, распространение ваххабизма в любой форме - это прямая дорога к радикализации ислама и его деинтеллектуализации, что в свою очередь открывает новые просторы для усиления исламофобских настроений в обществе. О последствиях подобных тенденций остается только догадываться. Особенно разлагающе учение Абдульваххаба действует на молодежь, которая начинает кичиться своим духовным превосходством, пытаясь противопоставить себя другим единоверцам. Как ответ - непонимание и неприязнь. Это озлобляет молодежь, и она стремится самоутвердиться радикальными методами.

   - Получается, что в отношении к исламу происходит все большая поляризация представлений?
    - К сожалению, процесс возвращения религии в татарское общество пока не стал духовно консолидирующим фактором. Казалось бы, здесь не должно быть проблем. Ведь у нас многовековой опыт исламской традиции в ее самой либеральной и интеллектуальной форме. Именно благодаря ей удалось в свое время сохранить духовное единство татар. Но сегодня, особенно в последние годы, заметна поляризация представлений о перспективах исламского возрождения. Татарская интеллигенция, в основной своей массе светская, больше тянется к своим традициям. Но за годы советской власти она была от них оторвана, и сегодня ее представления о них, увы, довольно поверхностны, я бы даже сказал примитивны, и поэтому не находят понимания среди духовенства и верующих. А само духовенство пока и интеллектуально, и информативно далеко от наших традиций. Иногда диву даешься не столько невежеству богословов, сколько нежеланию и неприятию исконно татарских традиций. Возможно, именно поэтому в последние годы у меня поубавился оптимизм по поводу благостных перспектив исламского возрождения. Более того, могу сказать, что сегодня татарское общество находится в преддверии выбора религиозного обновления. Это будет либо действительное возрождение исконно татарских традиций, или мы получим новую головную боль в виде непредсказуемо-примитивного симбиоза тех традиций, которые уже сегодня в силу непригодности для духовного обновления мусульманского общества оказались на обочине мировой истории.

   Наталья ВЯТКИНА
    "Восточный экспресс" №161 (413) 23 сентября 2005г

Почем вера для народа?
Солидный Господь для солидных господ

   Казань может войти в мировую историю как первый город, в котором введен платный вход в действующие культовые сооружения.
    Казанцам объявили, что со вчерашнего дня нужно покупать билетик ни в кино или цирк, а в мечеть Кул Шариф и Благовещенский собор.
    Значит, ко Всевышнему теперь могут прийти только платежеспособные граждане? Многодетным, бомжам, детдомовцам и другим, кто недосчитается рубчика-другого, вход строго воспрещен? Недоумевая, отправляюсь в Казанский кремль. "Да что вы, какие деньги? Заходите, пожалуйста, только сумочку покажите", - говорит старший сержант Котеев, дежурный у входа в Благовещенский собор. Его коллега в мечети Кул Шариф охранник-стажер Хабибуллин тоже пропускает без денег. Правда, признается, что позавчера нагрянули двое незнакомцев: поставив перед входными дверями столик, стали продавать билеты за посещение мечети Кул Шариф. Узнав об этом, имам мечети Рамиль хазрат Юнусов попросил руководство музея-заповедника "Казанский кремль" не торговаться со Всевышним. Через десять минут продажа билетов закончилась.
    - Музей-заповедник "Казанский кремль" выступил с инициативой сделать платным вход в мечеть Кул Шариф и Благовещенский собор, - объясняет Рамиль хазрат корреспонденту "Восточного экспресса". - Естественно, мы как богословы такую инициативу не поддержали, хотя знаем, что построенные культовые сооружения содержатся на средства музея-заповедника. В Кул Шариф люди идут не только как в музейный комплекс, но и совершать обряды. В мировой практике нет ни одного действующего культового сооружения, где бы был платный вход. Да даже знаменитый Тадж-Махал в Индии, а это второе чудо света, посещают все, кто хочет. В мечети вообще запрещено что-либо продавать и покупать.
    Пресс-секретарь архиепископа Казанского и Татарстанского Анастасия Александр Павлов считает, что восстановленный Благовещенский собор принадлежит государству. Это памятник архитектуры второй половины XVI века. Верующим разрешается совершать богослужения только в выходные дни и по праздникам, но они и этому рады. Однако тогда получается, что отреставрированный собор, кстати, некогда кафедральный Казанской епархии, - это не культовое сооружение, а музей, в который иногда пускают и верующих?
    Видимо, именно по этой причине директор "Казанского кремля" Ильдус Вахитов отстаивает свою позицию:
    - Вход в Кул Шариф и Благовещенский собор все равно будет платным, нам нужно только уладить юридические вопросы.
    Значит, инициаторы платного входа в мечеть и храм руководствуются тем, что данные культовые сооружения имеют историческую и архитектурную ценность и могут принести неплохой доход? По этой причине и делается ставка на состоятельных экскурсантов. Но как при входе отличить верующего от заезжего зеваки? Если и вводить плату за экскурсии, то делать это надо разумно и корректно, считает Рамиль хазрат.
    Но с другой стороны, если Кул Шариф и Благовещенский собор подаются нам как уникальные экспонаты, тогда зачем в каждом из них есть представители духовенства? По роду своей деятельности Рамиль хазрат и отец Мефодий из Благовещенского собора не могут быть приложением к культовым учреждениям. У них абсолютно иная задача - приблизить людей ко Всевышнему. Но в данной ситуации они выступают как работающие в исторических зданиях, находящихся на балансе государства. В такой роли они абсолютно бесправны, их преспокойно ставят перед фактом: вход будет платным и все тут! Но тогда при продаже билетиков любой прихожанин их вправе спросить: "Почем сейчас вера для народа?"
    Если плата за культовые учреждения будет все-таки введена, то при входе в Казанский кремль впору вывесить плакат из произведения Виктора Пелевина "Generation "П": "Солидный Господь для солидных господ"...

   Наталья ВЯТКИНА
    "Восточный экспресс" №159 (411) 20 сентября 2005г

Татарский фактор

   Ажиотаж вокруг празднования 1000-летия Казани прошел, и можно, наконец, проанализировать, что нам дал юбилей.
    Безусловно, политический авторитет Татарстана резко вырос. В одной из московских газет писали, что Казань становится третьей, восточной столицей России, подобно тому, как Петербург является северной. К формированию такого мнения мы шли все эти годы, используя юбилей 1000-летия. Все могли убедиться - мы готовы принять на высшем уровне очень большие делегации. Это сильный показатель - в Казани можно устраивать и другие международные мероприятия такого масштаба. Гости высоко оценили уровень организации саммита СНГ и праздника. Авторитет восточной столицы зародился, теперь его надо подкреплять. Есть и экономический эффект - мы закачали в Казань очень большие средства. Каждый видит, как преобразился Кремль, улицы, дома, сооружения. Мы обозначили ту планку, от которой очень тяжело отступать. Создали стандарт, который становится нормой не для отдельных зданий, а уже для всех строителей. Казань построила спортивные сооружения, открылся Благовещенский собор, мечеть Кул Шариф, Эрмитажный центр и многое другое. И, конечно, есть момент, который касается общественного сознания. Социологические опросы показали: по всей России теперь знают Казань как 1000-летнюю столицу Татарстана. Более 90 процентов опрошенных говорят о Казани именно так. Что это значит? Существовал стереотип - татары пришлые, завоеватели. А теперь получается: Москве 850 лет, а Казани -1000. Какие же татары пришлые? В этом есть один сильный эффект, который обязательно проявится, хотя и не скоро. Люди начнут понимать, что татары тоже государствообразующий народ. Для понимания государственного устройства, особенно для федерализма, это очень важно. И надо с этим считаться.
    Мне кажется, у Путина это было сильно выражено во время выступления в Казани. Я не заметил в речах . президента того, что Татарстан совсем приструнили. Я бы сказал - наоборот, он говорил, что татары внесли большой вклад в образование многонационального народа России. Президент сделал на этом особый акцент. А если учесть, что до этого Россия вступила в организацию "Исламская конференция" в качестве наблюдателя, то можно говорить, что этот фактор не только признается, но его пытаются в какой-то мере вплести в государственные структуры, пытаются найти ему место, соответствующее историческому и политическому настоящему.
    Я считаю, мы начали влиять на изменение трактовки истории России, которая уже сейчас должна в полной мере включать татарский фактор. Вслед за этим появится понимание, что не только татары, но и другие народы сделали свой вклад в становление России.

   Рафаэль ХАКИМОВ,
    государственный советник при президенте РТ по политическим вопросам
    "Восточный экспресс" №156 (408) 15 сентября 2005г