Театральная Москва. №9.

Театральная Москва №9.

Специальный выпуск:

прошедшая «Золотая маска».

Уважаемые подписчики рассылки "Театральная Москва"! Обратная связь осуществляется через почтовый ящик Yan-sosnov@yandex.ru и через форум рассылки: http://teatr-forum.narod.ru.

Этот выпуск рассылки полностью посвящен закончившемуся  более полу года  назад 11-му всероссийскому фестивалю «Золотая маска».

Сегодня  в выпуске:

• О старой «маске».
• Об открытии.
• О финансах.
• О задачах.
• О самой «маске».
• О спектаклях.
• О закрытии.
• О театральной реформе.
• Еще о реформе.
• Об антрепризе.
• Об иностранных режиссерах.
• О сегодняшних проектах.
• О новой «маске».
• О модном театре. Интервью с Эдуардом Бояковым.

О старой «маске».

Профиль | Мария Микели
Маска-шоу

11 апреля завершился XI национальный театральный фестиваль «Золотая маска». Большинство наград отдали москвичам. Нестоличным театрам это более чем обидно. «Маска» для них — почти единственное «окно в Европу».

Об открытии.

Одиннадцатая «Золотая маска» оказалась не в пример скромнее прошлогодней десятой, юбилейной. Что подтвердила вечеринка, посвященная открытию фестиваля (и заодно — одноименного театрального клуба) на Страстном бульваре. Театральный продюсер и отец-основатель «Золотой маски» Эдуард Бояков собрал в маленьком зале Goldenmask club, завешанном кроваво-красными масками работы художницы Маши Утробиной, немногих избранных: режиссеров Михаила Угарова и Кирилла Серебренникова, актеров Валерия Баринова, Георгия Тараторкина, Юлию Рутберг, куратора Московской биеннале современного искусства Иосифа Бакштейна — и познакомил их со своим новым увлечением, этнической музыкой. (Этническая музыка, как выяснилось впоследствии, оказалась лейтмотивом нынешнего фестиваля, как бы призывая современное искусство обратиться к национальным истокам.)

Гости, впрочем, на напевы особого внимания не обращали, а обсуждали театральные новости и сплетни. Например, награждение Натальи Дуровой орденом «За заслуги перед Отечеством» II степени, на котором директор зверинца заявила президенту, что в ее жизни три самых дорогих человека — патриарх Алексий II, Владимир Путин и шимпанзе Яша. Или недавно вышедшую книгу Марины Давыдовой «Конец театральной эпохи», в которой автор «похоронила» классический русский театр. Впрочем, о фестивале все-таки тоже говорили.

Главное отличие нынешней «Маски» от прошлогодней — более слабая драматическая программа. Кроме того, фестиваль избавился от засилья статусных питерцев, в частности Льва Додина. Стало больше москвичей — и автоматически выросли их шансы на получение российской театральной премии No1. (Московским зрителям повезло: можно никуда не ехать, все самое интересное покажут «дома».)

О финансах.

Бюджет фестиваля — самый крупный в театральной России, примерно $3 млн. Около 50% составляют государственные дотации, 40% — спонсорские средства, 10% приносит продажа билетов (средняя стоимость — $15). Для сравнения: Авиньонский фестиваль (который также, как и российский, кормится дотациями) располагает $6 млн. Однако спонсорская доля в его бюджете — всего 5—10%. Остальное дают государство и продажа билетов, которые на Западе, особенно на оперные постановки или балет, могут стоить более $100.

По словам Эдуарда Боякова, половина всех расходов «Золотой маски» приходится именно на транспортировку декораций и оплату проезда труппам. Проживание участников фестиваля — отдельная статья, как и аренда площадок. «Мне проще и дешевле привезти гастроли из Берлина, чем из Омска или Новосибирска, — говорит Бояков. — Я даже не хочу говорить о том, во сколько обойдется только приезд новосибирской оперы «Аида», которую мы покажем в Кремле. Труппа — 450 человек, их надо расселить хотя бы на ночь. Шестнадцатиметровые декорации в столицу везут десятки грузовиков. В копеечку встала и аренда Государственного Кремлевского дворца. В общем, считайте сами».

О задачах.

Еще одна из задач «Золотой маски» помимо «раздачи слонов» — возродить интерес европейцев к российскому театру. Для этого в рамках фестиваля устроен проект The Russian case. На нем собрались около сотни иностранных гостей (режиссеров, театральных менеджеров, директоров), среди которых бывший директор Авиньонского фестиваля Бернар Севр де Арнсье, директор Института театра в Голландии Драган Клаич, директор Международного центра театрального развития Филипп Арно. Они не только отсмотрят часть конкурсной программы, но и встретятся с российскими театральными деятелями. Для многих отечественных театров «Золотая маска» — единственная возможность заявить о себе Западу. Ведь не поедут же театральные менеджеры в Абакан, чтобы взглянуть на уникальную экологическую постановку местного кукольного театра.

И вот результат: российские спектакли в течение последних нескольких лет не попадают в конкурсные программы самых статусных театральных фестивалей Европы — таких, как Эдинбургский и Авиньонский. Некоторые отечественные критики уверяют, что дело не в кризисе российского театра, а в личных пристрастиях французов. Мол, в 1997 году в Авиньоне с триумфом прошел русский сезон. Но дирекция другого статусного фестиваля, Эдинбургского, заявила, что происходящее в театральной России им просто неинтересно.

Очевидно, современный российский театр переживает непростые времена. Хоть театралы в один голос и твердят о «переходном периоде», за которым уже видны проблески грядущей славы, приходится признать, что классический психологический русский театр практически умер. А современная российская драма, даже попав в западный мейнстрим, осела на задворках мирового театрального движения. Театрам остается рассчитывать на талант режиссеров, драматургов, актеров — и на интерес Запада. Интерес таких людей, как, например, уже упомянутый Филипп Арно. Филипп называет себя marriage maker (сваха). Он выбирает самые интересные сценические работы по всему миру и сводит их авторов с заинтересованными людьми на Западе (директорами театров, компаниями по организации гастролей). Не без его участия в США состоялась премьера «Скрипки Ротшильда» Камы Гинкаса.

Хотя «Золотая маска» не прочь двинуться на Запад и своими силами. Осенью гастроли спектаклей-лауреатов пройдут в Таллине — а это уже, простите, территория Евросоюза.

О самой «маске».

Итоги | Марина Зайонц
На зарядку становись!..

"Золотая маска" построила театральную общественность по росту и призвала омолаживаться с помощью тренажеров.

Национальная театральная премия "Золотая маска" переживает сегодня период застоя. Причем застоя столь сильного, что особо нетерпеливые скептики - а они у нас, понятное дело, не переводятся - обсуждают, и довольно бурно, саму необходимость такого рода премии. Нет сомнений, "Маску" стоило придумать. Театральное искусство, как и всякое другое, нуждается в том, чтобы коллективный разум жюри и экспертов определял приоритеты и предпочтениями своими указывал направление движения. "Куда ж нам плыть?" - должен, наверное, вопрошать российский театр, а "Золотая маска" обязана давать ответ. Амбиций для того, чтобы руководить процессом, у ее дирекции предостаточно, но вот дает ли премия своими итоговыми решениями какие-либо ответы, как говорится, большой вопрос. К "Золотой маске", попросту говоря, привыкли. Привыкли настолько, что конечный результат теперь как-то не особенно и волнует. Тому дали, а этому нет? Ну и ладно.

О спектаклях.

Спектакль "Апокалипсис"
В области драматического театра претензий к жюри практически никаких. Все случилось так, как и должно было случиться. "Скрипка Ротшильда" Камы Гинкаса в МТЮЗе была явным претендентом на "Маску" за лучший спектакль большой формы, и она ее получила. Зная членов жюри, легко можно было угадать, что в "малой форме" победит спектакль "Когда я умирала" Миндаугаса Карбаускиса в Театре-студии п/р О. Табакова. Ему же досталась премия за режиссуру, и тут жюри несомненно перестаралось. Если исходить из предложенных спортивных показателей, то Кама Гинкас должен был победить за явным преимуществом, но жюри скорее всего исходило из чисто количественных показателей - у Карбаускиса сразу два спектакля в конкурсе участвовали. Впрочем, дали и дали, ничего плохого не случилось, режиссер и вправду талантливый, не придерешься. В актерских номинациях борьба была посерьезнее, но и тут результат никого особо не удивил. За женскую роль наградили Ирину Пегову, актрису "Мастерской" Фоменко, отлично сыгравшую роль Сони в "Дяде Ване" (театр "Табакерка"), среди мужчин лучшим снова оказался Константин Райкин в роли Ричарда III в одноименном спектакле Юрия Бутусова. Этот же спектакль взял приз зрительских симпатий, и для "Сатирикона", мечтающего о приватизации театра, это важный одобряющий знак.

Критики, которых хлебом не корми, дай поспорить, расходились молча - что тут скажешь? Можно, конечно, посетовать, что один из лучших спектаклей прошлого сезона "Белая гвардия" Сергея Женовача с замечательной работой актрисы Натальи Рогожкиной не вошел даже в список номинантов, а еще один спектакль из того же списка лучших - "Лестничная клетка" в Театре Юрия Погребничко - никак не был отмечен, но мне скажут: "Это всего лишь ваше мнение, жюри и эксперты думают иначе". И будут, в конце концов, правы. Единых критериев, хоть сколько-нибудь объединяющих людей, у нас давно уже нет, все к этому привыкли, вот и отдаются на волю волн и личных пристрастий тех, кто выбран в этом (прошлом или будущем) году раздавать "Маски". Санкт-Петербург на сей раз выступил бледно. В отсутствие тяжеловеса Льва Додина эксперты выбрали милый, остроумный, но излишне затянутый "Pro Турандот" Андрея Могучего, прошедший на фестивале хуже, чем дома, и напористый, внешне эффектный "Дон Жуан" Александра Морфова, который, похоже, мало кому понравился. От российской провинции представительствовали: молодежный, жизнерадостный, азартный "Макбет" Эжена Ионеско якутского Саха театра, поставленный учеником Марка Захарова Сергеем Потаповым (получил спецприз покоренного молодой энергией жюри), "Король умирает" того же Ионеско в Омской драме и "Три сестры" Тильзит-Театра из Советска. Два последних, как будто заранее обреченных на проигрыш, оказались весьма любопытными.

Абсурдистскую, идеологическую пьесу Ионеско "Король умирает" режиссер Вячеслав Кокорин попытался поставить как психологическую пьесу, отринув условную форму и политические аллюзии. В его спектакле не было эффектных трюков, и прозвучал он негромко и скромно, однако, возможно, именно так и следует говорить о смерти. То, что герой пьесы король, Кокорина не заинтересовало, в его спектакле Беранже I (хорошая работа актера Михаила Окунева) - всего лишь человек, которому внезапно объявили, что он скоро умрет. Процесс осознания и приближения к смерти был сыгран подробно, иногда чуть прямолинейно, но зато сердечно. Оттого, может быть, этот отнюдь не выдающийся спектакль вдруг взволновал и потянул за собой мысли, преимущественно грустные. Ведь публике демонстрировали театр, которому нет места в торопливой и гламурной нашей действительности, а явленные нам здесь театральное братство, тепло и сердечность - давно уже уходящая натура, которую впору выставлять в музее, как плачущего большевика.

В "Трех сестрах" Евгения Марчелли, как это ни странно, та же тема. Только прощаются здесь с прошлой жизнью без слез и сожалений, жестко и даже жестоко. Большой домотканый ковер (он создан руками самих артистов маленького, богом забытого театра в городе Советске), на котором разворачивается действие чеховской пьесы, выглядел единственным светлым островком тепла и уюта в темном и холодном космическом пространстве. Марчелли поступил с "Тремя сестрами" радикально. Режиссер он в театральных кругах известный, классические пьесы всегда читает по-своему, стиль любит клоунский, феллиниевский, но с Чеховым обошелся как-то особенно резко. Казалось, что эти "Три сестры" поставлены в каком-нибудь Театре.doc, настолько решительно и даже грубо сдирались с несчастного автора налипшие за сто лет словесные и сценические штампы. Убеждало не все, кое-что казалось излишне нарочитым и однообразным, но все же это был живой спектакль, дерзкий, задевающий, вызывающий желание спорить, возражать и думать. Про какой еще спектакль этой "Маски" так можно сказать? Не знаю ответа.

Зато в этом году удачно выступили кукольные театры. Всем нашим разговорам о кризисе жанра они противопоставили четыре так или иначе интересных спектакля, а лучшим был назван "Всадник Cuprum" петербургского театра "Кукольный формат". Молоденькая художница Анна Викторова, участвовавшая в свое время в спектакле Резо Габриадзе "Песня о Волге", придумала пересказать пушкинского "Медного всадника" своими словами, ссылаясь при этом на авторитет Достоевского, Мережковского, Набокова, Хармса и других авторов. Ее замысел помог осуществить добрый дядя (в буквальном смысле этого слова), кинорежиссер Тимур Бекмамбетов ("Ночной дозор"), выступивший в роли продюсера. За что ему надо сказать отдельное спасибо, настолько талантливый, остроумный и обаятельный спектакль получился у его племянницы.

Самый необычный, из ряда вон выходящий спектакль фестиваля, ясное дело, получил "Маску" в номинации "Новация" и наверняка должен быть включен в Книгу рекордов Гиннесса. Спектакль "Апокалипсис", придуманный Ильей Эпельбаумом в театре "Тень", играется в течение 10 минут для одного (!) зрителя. Только поэтому его стоит описать подробно. Список людей, участвовавших в постановке, умещается на пяти страницах, среди них едва ли не все ныне живущие знаменитости, а также покойные гении. Все они произносят по одному слову в известном библейском тексте, сопровождающем действие. Так, например, во фразе: "И сказал Бог: "Да будет свет" - "и" озвучено голосом Смоктуновского, "сказал" пропето Вертинским, "Бог" произнес Николай Цискаридзе, ну и так далее. Представляете, какую сумасшедшую работу по розыску и отлову этих слов надо было провести? И все для одного зрителя-счастливца. Вас ведут по темному коридору, вводят в темную комнату, сажают за гримировальный столик, перед вами - зеркало. Вы видите в нем свое лицо, но чуть ниже, за хитроумно устроенным стеклом, видны руки исполнителя (Илья Эпельбаум), которые кажутся вашими руками. В руках - спичечный коробок, внутри него развивается история человечества, вплоть до Апокалипсиса. Адам и Ева, сделанные из спичек и бумаги, всадник и прочие персонажи. Каждый эпизод длится 15 секунд, ровно столько горит спичка, которая освещает игровое пространство. Ну и в конце весь этот хрупкий, непрочный мирок оказался охвачен огнем, зажженным вашими собственными (так, во всяком случае, представляется) руками. И как хотите, а это еще то переживание, не всякому пожелаешь.

Ну а теперь о главной, безоговорочной и полной победе "Золотой маски". Любой человек, за фестивалем следящий, поймет, что речь об "Аиде" Новосибирского театра оперы и балета. Играли в Кремлевском дворце, шесть тысяч билетов разошлись в одночасье, и пусть микрофоны, без которых в этом помещении не обойтись, искажали звук, а голоса казались механическими, все равно - триумф полный. "Маска" за лучший оперный спектакль, "Маска" Дмитрию Чернякову за лучшую режиссуру, "Маска" певице Ирине Макаровой за роль Амнерис. А заодно, чтоб мало не показалось, - приз критики. К критикам, искренне спектаклем восхищенным, добавился неутомимый административный ресурс - и премия в кармане. Спорить о качестве спектакля не стану, оно не кажется мне победительным, и даже особо новаторским тоже не кажется. Речь о другом, о судьбе режиссера. Дмитрий Черняков - находка и открытие "Золотой маски", это правда. Он и в самом деле талантливый человек, но его не надо внедрять, как картошку при Екатерине. Ему еще жить и жить, спектакли ставить, ошибаться и находить что-то новое, а он уже - безоговорочный герой. Так ведь жизнь молодому человеку сломать можно, активным напором друзей-воздыхателей. Тем более что от академизма, "Маску" поразившего, Черняков не спасет, и бодрая физзарядка тут не панацея, ей на самом деле требуется серьезное реанимационное вливание, способное изменить монотонный ритм привычного существования.

О закрытии.

Похоже, именно для того, чтобы взбодрить театральный люд, заставить сердце биться, а кровь играть, вместо торжественной церемонии на этот раз придумали спортивно-оздоровительное мероприятие (режиссер Нина Чусова). На сцене кувыркались, прыгали, бегали, висели на кольцах. Вручали награды выдающиеся мастера спорта - Владислав Третьяк, Ирина Роднина, баскетбольная команда ЦСКА, а вел церемонию спортивный комментатор Василий Уткин (вместе с актрисой Ингой Оболдиной). Из лож время от времени выкрикивали речовки, азартными воплями подстегивая зал. Зал, несмотря на старания, не заводился. И даже шутка, придуманная сочинителями вечера как некая бомба, не сработала. В номинации "лучший режиссер" вдруг объявили, что победил режиссер X (фамилии не помню) какого-то периферийного театра за спектакль Z (названия не помню), сидевшие рядом со мной члены жюри побелели и схватились за сердце. Вышел на сцену пожилой человек и что-то начал сбивчиво говорить, благодаря за доверие, потом выяснилось, что он помреж Большого театра и все это - просто натужная хохма, которая никого особенно не рассмешила. И как вы думаете почему? Потому что знают - у нас все может быть, и на всякий случай ничему не удивляются.

О театральной реформе.

Эксперт | Виктория Никифорова.

Падение четвертой стены.

"Золотая маска-2005" продемонстрировала готовность театров к грядущей реформе. Деятели театра повернулись лицом к зрителю, в борьбе за которого в ход теперь идут все средства В первый раз за много лет мы следили за борьбой в конкурсной программе фестиваля с чисто спортивным азартом. Дело не только в художественных достоинствах номинантов - хотя общий уровень спектаклей был очень приличным. Дело в том, что "Маска-2005" - это последний, вероятно, фестиваль перед тем, как будет запущен механизм готовящейся театральной реформы.

Суть реформы в том, что подавляющее большинство театров лишится государственного финансирования и вынуждено будет искать свои способы существования. Эту готовность к рынку столичные и провинциальные театры и продемонстрировали на "Маске-2005". Фестиваль стал не просто смотром театральных достижений, а выставкой новейших ноу-хау по привлечению зрителя в залы. В отчаянной борьбе театров за выживание все средства были хороши.

Зритель с прибылью.

Когда театральная реформа будет осуществлена - а по мнению Минэкономразвития, это начнется уже в следующем году, - "Золотая маска" станет не просто театральной премией. Это будет награда тем театрам, которые выжили в нынешней ситуации и собираются выживать впредь. Это будет и шанс продолжить существование в новых рыночных условиях: театрам, победившим на фестивале, будет легче обаять спонсоров и местные власти.

Еще о реформе.

Известия | Марина Давыдова
Преступно, но пора.
Реформа: кликушество против цинизма.

Когда начинаешь вспоминать, а что тебя в этом сезоне - не считая упомянутого Чеховского фестиваля - особенно впечатлило, то вдруг ловишь себя на мысли: это "что-то" - не спектакль, не актерская работа, не чей-то творческий взлет и даже не чей-то оглушительный провал. Этому "что-то" больше всего подходит слово "распря". Еще больше слово "склока" - скандал за скандалом, наезд за откатом, ФАККом по Минкульту... Это, что и говорить, был шумный сезон.

Скандалам предшествовала многомесячная позиционная война театральных низов с политическими верхами вокруг так называемой театральной реформы. Уже ближе к концу сезона она увенчалась делом о недвижимости, жертвой которого пало здание театра "Школа драматического искусства" Анатолия Васильева. Наблюдая за этой войной и раскулачиванием "Школы", неизбежно приходила к выводу: а) театральная реформа назрела и перезрела, б) в ближайшее время никакой реформы не будет. Будут отдельные экспроприации у отдельных не сумевших договориться с начальством театральных деятелей и щедрые дары договорившимся. Будут перераспределение госсобственности "по понятиям" и попытки "ослабить давление на бюджет". Но реформы, в результате которой возникнет сложная многоуровневая система (в ней должно найтись место и репертуарным театрам, и открытым площадкам, и проектному финансированию), которая откроет путь контрактной системе, упразднит театральные вотчины, расформирует армию несменяемых худруков, поставит во главу угла мнение экспертов, а не хорошее отношение с властью предержащей, - такой реформы нам не видать, как собственного затылка. Для ее осуществления чиновникам потребна политическая воля, театральным деятелям готовность к самопожертвованию, всем - мозги. В дефиците и то, и другое, и третье.

Министерствам и ведомствам такая реформа не нужна (давление на бюджет не снизится, забот прибавится, о культурной политике думать некогда), театральному истеблишменту она еще и страшна. Зачем? Нас и так неплохо кормят! Война служителей Мельпомены с госчиновниками на глазах превратилась в войну кликушества с цинизмом. В ходе праведной (действительно праведной) борьбы за бюджетные деньги, которые власть пыталась хитроумными способами у театров отобрать, тружениками сцены был выдвинут главный лозунг последних лет: "Наша театральная (репертуарная) система лучшая в мире, менять ее преступно". Может, и преступно, но пора. Лучшая в мире театральная система дает чудовищные сбои.

Об антрепризе.

Нина Чусова: кто хуже.

Дело ведь не в том, что власть выделяет много денег на культуру вообще и театры в частности (мало, преступно мало она их выделяет!), а в том, что деньги эти проваливаются в какую-то черную дыру. Не в том, что идея репертуарного театра плоха (она прекрасна!), а том, что в нынешнем своем виде и в нынешнем социально-финансовом контексте репертуарные театры все чаще превращаются из "оплота ансамблевой игры" в кузницу коммерческой дребедени. Главным антигероем сезона стала Нина Чусова, выпустившая на сценах трех (репертуарных, заметим) театров три забубеннейшие постановки классики, одна другой "антрепризней". В том числе "Тартюфа" в МХТ, который критики с редким единодушием обозвали едва ли не главным провалом последнего времени.

Может сложиться обманчивое впечатление, что все зло в нашем театре проистекает от Нины Чусовой, разменявшей свой пусть не очень значительный, но обаятельный и легкий режиссерский дар на бессовестную театральную коммерцию. Но в том-то и дело, что Чусова попала в фокус театральной критики просто в силу чудовищного несоответствия возложенных на нее надежд и плачевного результата. Если же трезво взглянуть вокруг, увидишь, что спектаклями, изготовленными в духе Чусовой, только еще более грубыми, глупыми и неостроумными, окружена вся наша маленькая театральная жизнь. И плодятся эти спектакли все больше на сценах репертуарных театров, освященных славными, но благополучно забытыми традициями и снабжаемых теми самыми бюджетными деньгами, из-за которых разгорелся сыр-бор. Прежде неким ОТК в сфере театральной культуры служила "госприемка спектакля": она не только отсеивала идеологически вредный продукт, но еще и не пропускала откровенный брак. Теперь на дворе свобода. Чем, скажем, какая-нибудь "Мадемуазель Нитуш" в Театре им. Вахтангова, "Адриенна Лекуврер" в Театре на Малой Бронной или практически любая премьера в Театре Сатиры лучше "Тартюфа" Чусовой, я решительно отказываюсь понимать. Только тем, что Чусову и МХТ замечают и предъявляют им требования, а на опусы Сатиры уже давно махнули рукой. Если бездарная похабель существует на самоокупаемости, это еще куда ни шло, но похабель на дотации - это уже какой-то абсурд. Хуже коммерческих русских спектаклей только русская эстрада, в которую наш "репертуарный" театральный мейнстрим быстро и верно вливается.

Об иностранных режиссерах.

Приключения иностранцев в России.

В театральную Москву (не на спецпроекты, а в упомянутые уже не единожды репертуарные театры) начали наконец приглашать тамошних знаменитостей. В оперном мире о такой возможности догадались уже давно. Взять тот же Большой: Петер Конвичный, Боб Уилсон, Эймунтас Някрошюс - вот неполный список его недавних постановщиков. Теперь оперное поветрие дошло и до драматических. Две самые громкие премьеры не наших режиссеров на наших сценах - "Король Лир" Тадаши Судзуки в МХТ и "Смерть Тарелкина" Оскараса Коршуноваса в Et Cetera. Даже несмотря на то что обе работы были сочтены не очень для этих режиссеров удачными, сам по себе факт сотрудничества с ними радует. Это действенный способ противостоять нашей тяге к изоляции, охранительству и самих себя нахваливанию. Один Чеховский фестиваль, как бы ни были велики и неисчислимы его усилия, с такой задачей все же не справится.

О сегодняшних проектах.

Коммерсант | Марина Шимандина
"Золотая маска" отправилась в Таллин .

"Золотая маска" проводит первый международный гастрольный проект: в столице Эстонии начался фестиваль "Лучшие российские спектакли". В течение пяти последних лет "Золотая маска" совместно с Федеральным агентством по культуре и кинематографии проводила специальную программу "Лучшие спектакли в городах России". Но за пределы страны фестиваль выезжает впервые. В программу гастролей вошли санкт-петербургские спектакли "Братья и сестры" Малого драматического театра -- Театра Европы и "Эдип-царь" театра "На Литейном", балеты екатеринбургской труппы "Провинциальные танцы" "Кленовый сад" и "Свадебка" и лучшие достижения "Новой драмы" -- нашумевший "Кислород" Ивана Вырыпаева, "Облом Off" Центра драматургии и режиссуры в постановке Михаила Угарова и его документальный спектакль о Беслане "Сентябрь.doc".

12-й фестиваль "Золотая Маска" пройдет в Москве в марте-апреле 2006 года. Церемония вручения Национальной театральной Премии "Золотая Маска" состоится 17 апреля на Новой сцене Большого театра.

О модном театре. Интервью с Эдуардом Бояковым.

Независимая | Григорий Заславский
Часть модного досуга

Эдуард Бояков: «О театральном буме говорить рано. Пока есть ресторанный».

О модном театре следует говорить с законодателем театральной моды. Эдуард Бояков, безусловно, является, таким человеком. Бояков - по-прежнему генератор идей «Золотой маски», лидер .фестиваля «Новая драма» и художественный руководитель открывшегося недавно театра «Практика». В прошлом завлит Воронежского театра, менеджер МЕНАТЕП, гендиректор «Золотой маски». Кроме всего прочего, он актер, режиссер и продюсер музыкальных и кинопроектов.

Эдуард, кто те люди, которые сделали театр модным, если он на самом деле моден?

Трудно говорить на эту тему. Сразу возникают противоречия между желанием рассуждать свободно и цеховой солидарностью, следуя; которой нужно соглашаться, что театр моден (естественно, в позитивном контексте). Да, публика, которую я бы отнес, скажем так, к интеллектуальной номенклатуре, возвращается в театр. Для; них театр связан со стабильностью. Я не думаю, что их радует индекс российской фондовой биржи, который бьет все рекорды. Для них стабильность выражается в существовании старых институтов - МХТ, Малый, Большой...

Но нельзя же спорить с тем, что сегодня появляется целый слой людей, для которых театр - часть модного досуга. С другой стороны, модные вещи чаще всего качественны.

Да, необходим некий уровень качества. Но для людей, которые, в моем представлении, являются знаковыми для русской культуры, театр - не самое привлекательное искусство.

Да, театр не борется за зрителя так, как рестораны и биеннале. Если ты идешь в театр, то чаще всего тебе: предлагают поностальгиро-вать - вот, мол, какой была Сатира и вот какая она сегодня... И это можно сказать о 80% театров.

Да, конечно. Людям, которые ориентируются на моду, на тенденции, нужен мейнстрим. Но он возникает в результате чьих-то лабораторных опытов. Кстати, и Большой театр параллельно с Табаковым двигается, тоже пытается затащить к себе модных исполнителей, режиссеров - Конвичного, Уилсона, Доннеллана, Ноймайера, не забывает о наших - Чернякове, Сокурове. Но эти мастера сформировались в других театрах. То же и со МХТ. Наверное, так и должно быть. Но тем важнее создать пространство для поиска. И репертуарного, и режиссерского. Тогда, может быть, и возникнут условия для театрального бума.

Да, увы. Остальные 20% существуют в пространстве актуальности, поиска. Если говорить о МХТ, конечно, он ищет. Табаков ухватил какой-то тренд. Сегодня он, судя по всему, очень держится за Серебренникова, который ставит не только спектакли, но и юбилейный вечер-капустник. Табаков, сделал, выбор между, условно говоря, Женовачом и Серебренниковым.

Выбор, который приносит успех. Если самые разные критики называют «Лес» и «Голую пионерку» на первом месте, значит, Серебренников приносит не только кассовый успех, но и экспертный.

А вообще публика различает старые и новые театры?

Начинает различать. Даже цены на билеты - показатель этого. В Большом, МХТ, Сатириконе цены выросли. Это реакция публики, это востребованность. Плюс мнения экспертов. А многие старые театры обречены, если они не изменятся кардинально. Ведь та же Бронная наверняка получает большую дотацию, нежели центр Казанцева, Разве можно сравнивать их роль и отдачу?
Нужна культурная политика. Я понимаю, какой я подвергнусь критике, говоря о том, что мне понятна логика города, когда речь идет о театре Анатолия Васильева, о здании на Поварской. Я не знаю, что будет на Поварской, кому отдадут это здание, как оно будет эксплуатироваться. Но логика понятна - это отношение города к своей собственности. И эта логика верна. Васильев свой театр должен иметь, это не обсуждается. Но необходимы одинаковые условия с другими коллективами, конкурентная среда. А город должен следить и оценивать результаты. Не спеша, слушая экспертов, оставаясь в рамках юридической культуры. Например, худруку театра X должно быть объявлено за год, что контракт не будет продлен, тогда же должен быть объявлен конкурс на новое место. Тогда не будет Серебренников жупелом, за которого все борются и которым все размахивают. А сегодня театр катастрофически, безнадежно отстает и от реальной жизни, и от актуальной эстетики. Если говорить о драматургии, то это катастрофа. Многие кричат: зачем носиться с новой драмой, поднимать на щит Театр.doc, говорить об этом слишком много. По мне - об этом говорят слишком мало и не то. Театр.doc по-прежнему такая противостоящая маргиналия. Хотя я уверен, что и вербатим как техника, и тематические векторы Teaтpa.doc, и собственный постановочный язык, который был представлен и «Большой жрачкой», и «Войной молдаван...», и «Преступлениями страсти», и спектаклями Вырьпаева - это огромная перспектива, это могло бы прийти в тот же МХТ. Но пока я не вижу следующего за Серебренниковым. И боюсь, что МХТ, самый живой из больших театров, остановится, что Табаков подумает, будто нашел что-то единственное. Надеюсь, этого не будет. Нужно идти дальше, искать драматургов и режиссеров следующего поколения. Заявлять новые темы, связанные с сегодняшними peалиями. Ведь на нашей сцене практически отсутствуют co-ii временные герои. Мы живем в городе, в котором 200 театров и при этом нужно долго искать чтобы увидеть на нескольких малых сценах реальных людей.

В «Практике», как я понимаю, есть и художественная программа, и менеджерская?

Без этого совмещения невозможно сегодня построить театр. Театр отличается от любой коммерческой затеи тем, что маркетинг обслуживает художественную задачу, а не наоборот. В самой же художественной программе не может быть никакого маркетинга. Мы уверены в собственных силах, мы будем говорить только о том, что нас действительно волнует. И начинаем мы со спектаклей, которые как бы одной ногой в 1990-х. Это начало. Это и «Кислород» Вырыпаева, и «Потрясенная Татьяна» Лаши Бугадзе и молдавская пьеса «Папа, я непременно должна сказать тебе что-то».Мы будем искать зрителя, которого интересуют не режиссерские ухищрения, а смыслы, заложенные в драматургии. Соответственно и сама функция режиссера будет заключаться нестолько в интерпретации, сколько в презентации этого смысла. Надеюсь, за три года, а контракт у меня заключен на этот срок, мы сможем представить и новых авторов, и новых режиссеров.

Когда вы говорили, что уходите из «Золотой маски», вы не думали о том, что буквально через год начнете заниматься театром «Практика»?

Я оставил исполнительную должность в «Маске», но продолжаю заниматься стратегией и новыми проектами ассоциации. С театром получилось достаточно спонтанно. Я много говорил и писал Швыдкому, Худякову о необходимости новой площадки. Реакция была - да, конечно, поддерживаем, ищи помещение. Но я же не могу построить театр. Так и тянулось, пока не возник разговор о театре «Луны». Проханов правильно сделал, что не стал держаться за старую площадку, получив прекрасную новую. По-моему, это не великодушие, не мудрость, это нормальное, ясное решение. Я надеюсь, что этот процесс продолжится. Вот у Театра Маяковского, например, есть филиал. Ведь кто-то мог бы превратить его в живое пространство.

В театре «Практика» спектакли будут начинаться в 8, 9 часов. Это значит, что вы хотите, чтобы в театр пришли новые зрители, зрители без театрального опыта?

В том числе. Иногда ведь нужен другой опыт. Людей, которые разбираются в искусстве, немало. Вопрос, какой им нужен театр. Посмотрите, какими тиражами продается нон-фикшн. Потенциально существует зритель, который живет в пространстве совершенно новой культуры. Сколько людей прочли последний роман Пелевина или Сорокина? Хочется их зацепить. Это новый, креативный класс, эти люди много работают" и сильно устают.

Значит, спектакль должен быть расслабляющим?

Нет, просто надо учитывать некие энергетические и ритмические параметры. А не пичкать зрителя четырехчасовыми сагами про жизнь человеческого духа в картонных декорациях. Этого духа там уже двадцать лет нет, а картон и занавесочки те же.

Что будет успехом для вашего театра, не только же постоянные премьеры?

Для меня успех - это несколько показателей. Дыхание зала. Это сразу чувствуешь, мы ведь видим своего зрителя, узнаем его по одежде, по книге в руке. Во-вторых, настроение команды. Она только складывается, но уже реагирует, формирует атмосферу в театре. И в-третьих, мнение людей, которых я считаю своими учителями, их мнение для меня безусловно. Что касается нашего узкого театрального сообщества - слушаю немногих. И не только потому, что все как-то связаны-повязаны, дружат-ненавидят. Главное то, что 80% театральных людей существуют в своё мире. В этом мире нет Чечни, нет манифеста «Догмы», нет проституток на московских улицах, нет -музыки King Krimson, нет порнографии в Интернете, нет выставки Энди Уорхола на Крымском валу, ну и, конечно, нет новой драматургии. А для тех, кто делает «Практику», это все существует и требует осмысления. Чтокасается новой драматургии, тоя считаю, что именно благодаря мощнейшим текстам Дурненковых, Вырьшаева, Пресняковых, Клавдиева и еще нескольких авторов русский театр, простите за пафос, и выживет.

Вся информация взята с официального сайта «Золотой маски» -

http://www.goldenmask.ru

Уважаемые читатели!

Вы можете общаться между собой, задавать вопросы и оставлять свои впечатления об увиденных спектаклях на специальном форуме рассылки: http://teatr-forum.narod.ru

Кроме этого, - Вы можете  присылать любую - интересную, - на ваш взгляд, - информацию  о театрах,  актерах,  спектаклях, театральных фестивалях, Театральных Тендерах (Российских и международных),  а так же -  ссылки на любые (!) интернет –порталы, сайты и форумы - имеющие отношения к театру. Ваши  материалы могут быть размещены в рассылке.

С уважением,  Ян.

 Yan-sosnov@yandex.ru  http://teatr-forum.narod.ru