18/ 28.12.07

Дорогие читатели,
Проект «Мата Хари против Штирлица» поздравляет Вас с наступающими праздниками.
Желаем Вам счастливых поворотов судьбы, загадочных и веселых приключений, а также воплощения наиболее милых Вашему сердцу замыслов!
Проект «Мата Хари против Штирлица»

www.zadanie.com

РАЗВЕДСВОДКА
Описание ЛЖИ – становление автобиографического жанра

Феномен, отображающий стремление людей в той или иной творческой форме выразить свою личную жизненную историю, возникновение сего феномена, развитие и происходящие с ним метаморфозы удобнее всего рассмотреть, обратившись к жанру автобиографии, как к наиболее документированному (впрочем, значимые аспекты и тенденции этой формы обращения к себе и своей жизни в большой степени присущи и иным творческим формам описания личной жизненной истории).

Такое разное «настоящее»: несовпадающие «я»

Культурная традиция описывать события своей жизни и связанные с ними переживания относительно свежа. Принято полагать, что момент ее возникновения определился «Исповедью» Августина Аврелия, то есть в 397 году нашей эры, на закате античности. Именно этот труд рассматривается в качестве прототипа самоописания, передающего внутренний опыт автора и его образы себя через жизненные события. Автобиографии такого рода (хотя «Исповедь» часто называется первым произведением, которое можно безоговорочно назвать автобиографией, все же представление об отличительных особенностях этого жанра и поныне остается изменчивым) предшествовали биографические записи и мемуары – описания, сосредоточенные скорее на внешних событиях, однако, уже демонстрирующие некоторый интерес к отдельной человеческой личности.

Такое свойство описания личной жизненной истории как адресованность читателю (он же слушатель и/ или зритель), имело место с самого начала и до сих пор не исчезло. Изначальным мотивом жизнеописаний была необходимость поведать о своих или чужих деяниях, как о важных и интересных для потомков; но со временем значимым для передачи начинает считаться также и внутренний опыт автора. Одна из таких книг сочинение Марка Аврелия «Наедине с собой» (II век) – описание его духовного мира.

Мировоззрение раннего христианства (еще не утратившего многие значимые аспекты античного мировоззрения) привнесло в жанр автобиографии два характеризующих его аспекта. Обращенность в будущее способствует двойной хронологии жизненного опыта: изменение от прошлого к будущему и противоположное движение – от ожидания (или воображения) к воспоминанию через живое настоящее.

Августин говорит о времени, как о пребывающем в душе, избирая тем самым рефлексивную точку зрения. Интерпретируя Августина, Поль Рикер выделяет три формы нацеленности настоящего, присущие рассказу о себе:

• настоящее прошлого, или память
• настоящее будущего, или ожидание
• настоящее настоящего, или внимание.

Как вы видите, «настоящих» тут получается несколько. А соответственно, и несколько образов себя самого, которые отличаются друг от друга. Такое одновременное пребывание в душе разнообразных образов, подразумевающее неподобие «я» самому себе, Рикер называет множественностью самовосприятия.

Еще один важный момент, присущий описанию ЛЖИ: автобиография Августина представляет собой иносказание, ориентированное на личностные изменения. Кроме того, в ней определились и другие основные жанровые характеристики автобиографии: множественность образов «я», диалогичность (обращенность повествования к Другому – к Богу, к читателю, к значимым людям, к себе в разных образах), выраженное авторство, задействованность прошлого, настоящего и будущего, придание произвольной авторской формы изложению и т.д.

Обезличенное Средневековье, самолюбивое Возрождение

В период раннего средневековья жанр автобиографии, не успев как следует развиться, был заморожен. Предпочтение отдавалось анонимности (вероятно, в силу влияния восточной философии, транслируемой социально доминирующим монашеством) и корпоративности (благодаря зависимости статуса личности от принадлежности к определенному сословию). Интерес к описанию окружающего мира и внутренней жизни практически сводится на нет, за исключением духовных исканий, которым, однако, также было принято предлагать миру в весьма обезличенной форме.

Наиболее личностными оказываются жизнеописания, где мировоззренческая позиция автора выходит за рамки догматических традиций своей эпохи или даже бросает им вызов (Франциск Ассизский, Майстер Экхарт), которые, по-видимому, сохранились благодаря незаурядности личности авторов, которые даже если и стремились вписаться в традицию, потерпели в этом неудачу.

Однако к Х веку жанр восстанавливается благодаря новым социальным доминантам, развитию городской культуры (формировавшей  представления о достоинстве личности и ее самоценности в системе «личность-общество»), университетской среды и рационалистического мировоззрения. На этот раз авторы в согласии с изменившимися ценностями и литературными тенденциями, в своих описаниях сосредотачивались уже не на военных или духовных подвигах, а на «подвигах ума».

Спустя шесть столетий после Августина к описанию своей личной жизни обратился Пьер Абеляр в своей автобиографии «История моих бедствий». Жанр обретает новую направленность – ценными становятся собственные переживания как таковые, без необходимости иллюстрировать своей жизнью догматизированный религиозный опыт.

Расцвет жанра случился в эпоху Нового времени, когда ничтожность и греховность человеческой личности подвергли сомнению, зато обратили внимание на человеческий ум и красоту. В живописи развивается также такой жанр как портрет и автопортрет, а в литературе – лирическая поэзия.

Франческо Петрарка способствовал развитию жанра автобиографии – одна из них была написана в форме письма к потомкам и рассказывала о внешних событиях его жизни, другая представляла собой диалог с Августином о внутренней духовной жизни Петрарки.

Другое известное сочинение этой эпохи – «Жизнь Бенвенуто Челлини, написанная им самим». Челлини ярко и живо описывает события своей жизни с рождения до последних лет, которые не всегда являются достоверными. Между тем, многочисленные преувеличения способствовали огромной популярности книги. Индивидуализм автора и авантюрный характер повествования оказали большое влияние на развитие автобиографического жанра.

Иной направленности придерживается в своей книге «Опыты» Мишель Монтень – он рассуждает о себе самом и своей судьбе в контексте размышлений о мире и месте человека в нем. В отличие от Челлини, он не стремился представить свою жизнь исключительной, а скорее обыденной, отражающий то, что «свойственно всему роду людскому».

Новый акцент придал своей «Исповеди» Жан-Жак Руссо, родоначальник сентиментализма и исследователь человеческих чувств, которые он превозносил в противовес разуму. Ему удалось вместить в свое повествование и тщательные подробности своих поступков, и идеализированные образы, и поэтические описания своих отношений с окружающим миром, природой и другими людьми, и даже борьбу с истинными и воображаемыми врагами.

Многообразие автобиографий эпохи Возрождения – это по сути многообразие ее отличительных человеколюбивых черт. Свободомыслие, секулярное мировоззрение, рационализм и индивидуализм, а также социальные, политические и экономические вольности отразились в стиле и содержании жизнеописаний той поры.

Вымыслы и замыслы

В XIX веке на развитие жанра повлияла книга Иоганна Вольфганга Гете «Поэзия и правда из моей жизни», где само заглавие указывает на присутствие вымысла и его взаимосвязь с реальностью в автобиографических произведениях. Излагая свою личную жизненную историю, обзор событий и перипетий своей жизни, автор подчеркивает непрекращающееся духовное развитие, тесно связанное с образованием, и ничуть не скрывает субъективность изложения. В его автобиографических записках присутствует рефлексия особого плана, а именно в виде иронического дистанцированного самонаблюдения и романтической иронии.

В этом же веке было опубликовано также немало литературных трудов в жанре мемуаров или дневников, выраженным замыслом которых было «восстановление» исторической, социальной и политической «реальности» через призму индивидуального восприятия автора, опосредованного его политическими или сугубо личностными устремлениями. Причем, по мнению исследователей, изучивших мемуары представителей дворянства, посвященные эпохе Реставрации, этот замысел как правило объявлялся заранее, чтобы «правильно» настроить читателя. У наиболее ярких личностей также наблюдается мотив самооправдания (у Тайлерана), мотив построения «второго я», не найденного в жизни (у Шатобриана).

Применительно к переписке и дневникам французского дворянства различаются воспоминания, посвященные прежде всего личности автора, его знакомым, конкретным фактам его жизни (у барона де Сера и графа де Фаллу), и размышления о прошлом, опирающиеся на исторические данные, почерпнутые из работы какого-нибудь историка с целью помочь разобраться читателю и самому себе в смысле и сущности происходившего (у барона де Баранта и герцога де Брольи). Существует точка зрения, что «чистая» автобиография как жанр не была свойственна высшим слоям общества, о чем свидетельствует книга Бертоле, посвященная автобиографиям XIX века, и подсчеты, произведенные Тартаковским на российском материале XVIII-XIX веков.

Что касается стремления к «правдивости», присущего различным литературным жанрам XIX века – по мнению Барта и Женетта, в литературной традиции от Гомера до упомянутой поры описание было призвано выполнять декоративную функцию, не ставя цели с помощью деталей убедить читателя в правдоподобии рассказываемого. Тем не менее, современные теоретики исторического нарратива (Анкерсмит, Фрейденберг) полагают, что избыточность деталей всегда указывала на сложные познавательные задачи, стоящие перед авторами разных эпох.

Что касается российских материалов, Эйдельман отмечает, что автобиографический жанр в русской литературе сложился позднее, чем на Западе. К его первым образам, возникшим в конце средневековья, можно отнести «Хождение за три моря» Афанасия Никитина и «Житие протопопа Авакума». Развитие этот жанр получил после петровских преобразований, способствовавших в том числе резкой индивидуализации духовной жизни. Известнейшей автобиографией является «Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков» – исповедь и одновременно документ эпохи. Изначально его труд рассматривался исключительно как исторический, однако в последнее время к нему чаще проявляют интерес как к литературному произведению. Что касается XIX века, здесь так же трудно провести грань между автобиографией и мемуарами – зачастую это воспоминания людей, чья жизнь оказалась связана с теми или иными знаменательными событиями. Множество из них посвящено Отечественной войне 1812 года (воспоминания Дениса Давыдова, Надежды Дуровой), свои воспоминания оставили также многие декабристы.

Помимо автобиографий «в прямом смысле слова», в XVIII-XX веках было создано немало художественных произведений, носящих ярко выраженный автобиографический характер. Среди них – «Страдания Юного Вертера» Гете, «Детство» Толстого, «В поисках утраченного времени» Пруста.

В заключение этой части (собственно говоря, это один из обещанных мною материалов о пользе ЛЖИ:) позволю себе упомянуть еще раз, что жанр автобиографии оказался столь привлекательным для авторов жизнеописаний (с античных времен и до наших дней) благодаря ряду подразумеваемых категорий, среди которых – ценность человеческой личности, представление о свободе и ответственности и значимость внутренней жизни.

(Продолжение следует)

Лола Райкова

ИДЕАЛЬНЫЙ ШПИОН
12 вопросов Лоле Райковой

В эти пред и праздничные дни среди суеты разной степени радостности я изыскал время для задавания Лоле двенадцати вопросов того или иного уровня значимости. Ответы были получены незамедлительно, и мне остаётся только поделиться с вами полученной, несомненно, ценной информацией.

Кирилл Кретов: Что нам ожидать от Проекта МХШ в обозримом будущем?

Лола Райкова: Следуя избранному жанру, предпочитаю ответить, что, как и прежде, от Проекта МХШ стоит ожидать любопытства, интуиции, непредсказуемости и умеренного авантюризма. Если говорить о тренингах – думаю, что «Моменты истины» сохранят свою актуальность. Впрочем, если появятся тенденции в окружающем пространстве и времени, вписывающиеся в круг наших интересов, мы непременно внесем изменения в программу МИ и возможно создадим новые тренинги. Также где-то в начале года помимо нынешней формы тренинга и консультирования у нас появится онлайновый формат.

Очень надеюсь, что к весне нам удастся взяться и за те проекты, которые были в замысле изначально (они не связаны напрямую с обучением и развитием), но на которые до сих пор не хватало достаточно времени или ресурсов.

К.К.: Какой тренинг тебе хотелось бы провести?

Л.Р.: Тренинг «Мата Хари против Штирлица» - с такими участниками, на которых он, собственно, и был рассчитан. Тренинг про отношения с Богом, другими людьми и с самим собой. Тренинг про смысл работы (как придавать ей смысл – изначально и периодически, как отказываться от одного смысла в пользу другого и пр.) и творчества (тут уточнять не буду, дабы не впасть в излишнюю иронию). Впрочем, сейчас тяга моя к новым тренингам не столь уж сильна – пока мне очень нравится проводить «Моменты истины».

К.К.: Когда мы увидим корпоративно-шпионский роман в завершённом виде, и какие ещё литературные новинки ты готовишь для читателей?

Л.Р.: Лично мне хотелось бы увидеть «Шёпот папоротника» в завершенном виде в середине лета. Среди замыслов – продолжения этого романа. Стиль изложения одного из них будет совершенно не соответствовать стилю корпорации, в которой будут развиваться события – надеюсь, это даст мне простор для иронии и доставит читателям эстетическое наслаждение.

К.К.: Следуешь ли ты правилам (своим, чужим или каким-то невероятным)?

Л.Р.: Я следую некоторым обыкновениям, вроде ночного сна, утреннего завтрака и перехода улицы на зеленый свет. Иногда я непрочь опробровать чужие правила – из любопытства, чтобы посмотреть, как они работают. Что касается нарушения «серьезных» правил – мне кажется, что этот процесс проходит более качественно в случае, если есть понимание (или хотя бы догадки), какие именно правила нарушаются и ради чего, а также опыт их соблюдения.

К.К.: Какие тенденции ты «предвидишь» в тренинговой сфере?

Л.Р.: В ближайшее время – интерес к развитию конкретных практик и навыков (профессиональных и коммуникативных, включая умение писать и говорить), к коучингу, и продолжающийся упадок интереса к психологическим и психотерапевтическим тренингам, а также к командообразованию, включая его экстремальные варианты.

К.К.: Зная твою любовь к продвижению, хочется узнать, что оно для тебя?

Л.Р.: Продвижение – это раскрытие возможного, спрятанного внутри, пояснение смысла, придание волшебной силы особенностям, оттенкам, нюансам, установление связей между предназначением предмета, проекта, события, таланта и его ценностью для людей.

К.К.: Чтобы бы тебе хотелось сделать, но по каким-то причинам это не получается?

Л.Р.: Больше времени уделять шпионским романам, пению, рисованию, танцам, игре на музыкальных инстурментах и общению с близкими людьми.

К.К.: Что тебе наиболее интересно и привлекает в людях?

Л.Р.: Хорошее (то есть, близкое моему восприятию)) чувство юмора. Благородство. Наблюдательность. Умение радоваться жизни и уважать других людей.

К.К.: Удаётся ли сочетать в работе свои пристрастия с «объективной необходимостью» (это типа про любимую работу или что-то такое)?

Л.Р.: В этом году мне определенно везло: любимые виды деятельности и личные предприятия всячески пересекались и охотно сочетались с работой, которая возникала не по моей инициативе.

К.К.: Какими секретами тебе хотелось бы поделиться?

Л.Р.: Секретом легкого преодоления бюрократических препятствий, а также приготовления крем-брюле. Но пока я еще не успела ими овладеть

К.К.: Твоё любимое времяпрепровождение?

Л.Р.: Это секрет, которым мне не хотелось бы поделиться ))

К.К.: И новогодний «вопрос», что бы ты хотела пожелать всем читателям, участникам МХШ и вообще людям и прочим населителям вселенной?

Л.Р.: Узнать главное и научиться праздновать празники. Лично я уверена, что эти две вещи очень даже связаны друг с другом.

Беседовал Кирилл Кретов

НОВОСТИ МХШ
МХШ на калининградском портале

Портал города Калининграда проявил интерес к Проекту МХШ (любезно обратив внимание на наши стилистические отличия в области обучения и тренингов) и разместил о нас материал в разделе «Бизнес». Мне, в свою очередь, понравился их сайт – быть может, сработала цветовая гамма ;-)

По неизвестным мне причинам Калининград все чаще попадает в поле моего внимания. Возможно, нас и впрямь ждет интересное сотрудничество.

ЗАСАДА
Толкование сомнений

Недавно меня посетили сомнения - прямо среди дня, а сомнения были такие разнообразные: яркие и еле заметные, отчётливые и весьма смутные, невероятных оттенков и разной степени значимости. Мне сразу же захотелось ясности, и я тут же стал пытаться как-то истолковать суть и смысл пришедших ко мне множественных сомнений.

К собственному удивлению я столкнулся с тем фактом, что эта область совершенно мало освоена различными трактователями тонких материй и призрачных явлений. Я то надеялся, что сомнения уже давно уложены в удобные схемы, систематизированы, снабжены полезными пояснениями и полностью пригодны для простого применения. Не тут то было. Ни одного сколько-нибудь фундаментального труда или какого-нибудь сборника народной мудрости в виде доступной брошюры. Да, несомненно, есть труды мыслителя Монтеня, из которых недвусмысленно явствует, что человек имеет полное право на сомнения во всём. То есть он даже обязан это делать, а орудием для разрешения вышеозначенных сомнений является его, человека личный опыт. Но и Монтень этот великий ум эпохи Возрождения, блестящий философ и писатель не создал чёткой классификации, а тем более подробного описания всех возможных вариантов и разновидностей сомнений, одолевающих человека на протяжении всей его истории.

А как было бы удобно недорого приобрести какую-нибудь книжицу, типа сонника, где ясно бы толковались всяческие виды сомнений, их причины и вытекающие из них последствия. Например, захотел я узнать, к чему бы это у меня постоянно закрадывается сомнение в компетентности синоптиков, и раскрыв книгу я легко узнаю, что сомнение в компетентности синоптиков закрадывается у сомневающегося по причине несовпадения его ожиданий с предсказаниями специалистов, а тем более с реальной погодой на сегодня, завтра или иные дни. В качестве средства против данного вида сомнения рекомендуется одеваться и совершать иные поступки сообразно фактическому состоянию погоды на улице. Удобно, выгодно, доступно.

Или взять другой распространённый вид сомнений – сомнения в собственных силах. Открываем на букву «С» и читаем: Сомнения в собственных силах свидетельствуют о нерешительности сомневающегося или о наличии сил почти непреодолимого характера, независящих напрямую от воли сомневающегося субъекта. Для преодоления подобных сомнений рекомендуется развивать в себе силу воли и способствовать (по мере сил) изменению внешних обстоятельств, в сторону их благоприятного (для сомневающегося) развития. Коротко и ясно.

Сомнения могут быть глобального или глубоко частного характера; все их следует грамотно различать и использовать строго в соответствии с их предназначением. Если бы знаменитый Отелло с его общеизвестными сомнениями в неверности своей невинной супруги имел правильное представление об истоках своих страстей (а они - суть следствие его комплексов самой разной этимологии в т. ч. архетипического характера), то он, здраво оценив свои сомнения, не стал бы прибегать к помощи посторонних людей (не всегда действующих исключительно в наших интересах) и не довёл бы дело до криминальной развязки (что, несомненно, напрочь уничтожило бы эффектный драматизм бессмертного произведения Шекспира, но сохранило бы счастливую семью).

Логично, что потребность в систематизации и классификации различных сомнений является объективной. Прежде всего, это нужно самим сомневающимся, то есть практически всем (трудно, наверное, найти кого-нибудь, кто не сомневался в чём-нибудь хотя бы раз в жизни). Из-за отсутствия чётких критериев для оценки и толкования сомнений происходят различные случаи непонимания между людьми и неприятные конфликты. Обычное сомнение в благих намерениях какого-либо лица (или группы лиц) может быть воспринято, как сомнение в «непреложных истинах и основах», а это, согласитесь, придаёт делу совершенно иной окрас. Чтобы избежать досадных промахов, нужна ясная и разумная система сомнений, из которой было бы понятно, какие сомнения из чего происходят и к чему они, как правило, приводят. Также не плохо было бы, раз и навсегда определить, какие сомнения следует считать случайными и незначительными, а какие серьёзными и даже намеренными.

Скорее всего, исследователей и классификаторов всех известных нам сомнений ждут впереди немалые объективные и субъективные трудности. Возможно даже, что их личные сомнения могут возобладать над несомненной пользой от их труда для всего человечества, но на то и дано нам изначально свойство сомневаться, чтобы в процессе разрешения сомнений мы развивались во всех отношениях.

Совершенно очевидно, что сомнения вселенского (в частности) масштаба неустанно двигают мысль, а вслед за ней и всю науку в целом. Сомнения в серьёзных принципах разных научных положений приводят, например, к периодической корректировке возраста зарождения жизни на Земле, к новым открытиям в строении и функционировании планет, звёзд и галактик.

И ещё, мне зачастую не нравится то, как ведут себя люди, которые практически чужды всяких сомнений: они, как правило, консервативны, догматичны и непреклонны в своих действиях, основываясь на убеждённости в своей правоте. Однако, часто (и лично меня тоже) раздражает поведение чрезмерно сомневающихся людей, крайне непродуктивное и наполненное ненужными усилиями. Итак, совершенно определённо (без тени сомнения)), можно утверждать, что необходимость в правильном толковании сомнений назрела давно и только ждёт внимательного и серьёзного к себе отношения со стороны заинтересованной части общества.

Кирилл Кретов