7/ 15.01.07

НОВОСТИ МХШ

Открытый тренинг «Креатив-практика + Мата Хари против Штирлица» будет проходить 10-11 февраля в помещении ИГиСП (ул. Покровка, 31). Любопытный альянс, но в то же время вполне закономерный: у креативности и шпионажа немало общего:) Тренинг ведут Лола Райкова и Виталий Колесник. Подробная информация будет опубликована на сайте и в следующем выпуске рассылки.

РАЗВЕДСВОДКА

«Искренний шпион против манипулятивной открытости»

Позавчера знакомый бизнес-консультант отважился поделиться со мной своими сомнениями о «шпионской харизме» проекта. «Зачем предлагать людям играть в разведку – манипулировать друг другом, плести интриги и заговоры, усложнять отношения – у них и без того полно всего этого на работе и в жизни вообще. Не лучше ли помогать им на тренинге: прояснять цели, упрощать процессы взаимодействия, расплетать запутанные узлы, находить решения – так, чтобы в итоге каждый понимал, что он делает, в какой последовательности и зачем; что делают другие, и что собой представляет эффективное сотрудничество?».

Подобная поляризация тренингов, их деление на «добрые» и «злые», развеселила меня. Было любопытно узнать, что заявленную тренингом «шпионскую» тематику можно воспринять настолько буквально. А именно – ожидая, что происходящее на тренинге будет в точности соответствовать собственным нелицеприятным представлениям о разведывательной деятельности, или того хуже – о политических и террористических заговорах, от которых «мороз по коже», «волосы дыбом» и прочие изменения кожно-гальванических реакций.

Или же, что более вероятно – ожидая, что происходящее будет соответствовать собственному внутреннему смятению и амбивалентности, а это еще страшнее и тревожнее.

Скажу сразу: то, что есть каверзного в «Мате Хари против Штирлица», присутствует в тренинге в той мере, в которой способствует достижению целей и задач тренинга, среди которых сплоченное взаимодействие, вдохновение и энергетизация, повышение личной и командной эффективности. Причем каверзность нисколько не препятствует участникам «прояснять цели, упрощать процессы взаимодействия, расплетать запутанные узлы, находить решения» - в том числе этичные и порой не лишенные альтруизма. Да и вообще, ни одна разведшкола не обходится без того, чтобы не учить своих специалистов прояснять и конкретизировать, в том числе в процессе совместной деятельности.

Более же интересная проблема, преломившаяся в критике «шпионского» тренинга, но на самом деле впрямую с ним не связанная – это искреннее стремление заподозревать неоднозначные ситуации и отношения в том, что они однозначно плохие. Нередко обнаруживается, что неприязнь к манипуляциям, интригам и заговорам – зачастую ни что иное, как неумение и нежелание вести и поддерживать игру, будь то профессиональная деятельность или жизнь за ее пределами. А враждебность по отношению к манипуляциям, интригам и заговорам – страх оказаться за пределами увлекательной игры, которые, возможно, ведут твои подчиненные, коллеги или руководство (по схожему сценарию разворачивается борьба за «мир» и «всеобщую» безопасность, сопровождаемая разработкой нового оружия и его применением). Приятнее и безопаснее самому пытаться играть (манипулировать), а своих сотрудников учить прямоте и открытости, простым и четким, доведенным до автоматизма коммуникациям.

В выигрыше оказываются те, кто закрытым «добрым» играм предпочитает «злые» открытые и охотно имеет дело с собственной и чужой неоднозначностью. Для них игра, со всеми ее уловками – это сотрудничество, развитие и возможность задействовать свое чувство юмора, которое, как известно, очень полезно для здоровья, в отличие от «правильности» и «серьезности».

Лола Райкова

«ШЕПОТ ПАПОРОТНИКА»*

Автор Лола Райкова, авторские права защищены

Главы из романа

7

Понедельник

Прекрасный день для работы

Погода, что надо – еще в воскресенье нагрянули угрюмые облака, а сегодня с утра зарядил мелкий дождик. Зонт поджидает меня в моем кабинете, жучок тоже. В первой половине дня ничего важного у меня нет, чисто техническая работа. Разбираю дела сотрудников отдела обеспечения, которые выполняют множество противной и скучной работы для наших специалистов и менеджеров, дабы уберечь последних от рутины, способной разрушить чью угодно предприимчивость и креативность. Не удивительно, что и те и другие превратились в нашей компании в отъявленных разгильдяев – предприимчивых и креативных. Единственное, что их все еще сдерживает в рамках приличия – секретный режим, деспот-директор и незримый образ центрального офиса.

Все, что достается жучку, это разговор с девочкой-копирайтером, с которой мы перезаключали временный договор – ничего компрометирующего.

В обеденный перерыв хватаю зонт и отправляюсь в ближайший супермаркет (ближайший супермаркет в центре – это минут пятнадцать ходьбы), о чем сообщаю Галине Львовне. Она покровительственно кивает. Оставить зонт в магазине – дело не из простых, всегда могут найтись доброжелатели, которые заорут вам вслед: «Молодой человек, вы оставили зонт! Это не ваш зонт?». Причем таким голосом, словно вы оставили в раковине грязную чашку.

Насчастье, заорать никто не успел. Взявшись за ручку корзинки, я краем глаза заметил Диму, который расплачивался на кассе за уйму съестного. Побродив среди полок, я купил две коробки шоколада и лапсан-сучонг в бордовой жестянке, мой любимый сорт чая. Зонтик уже был оставлен недалеко от входа. Представляю, как Дима возиться со своими пакетами, перекладывая часть покупок в рюкзак, чтобы потом, уходя, прихватить мой зонт…

- Неужто там такой сильный дождь? – охает Галина Львовна, когда я появляюсь в дверях. Я поворачиваюсь к зеркалу – плащ промок, волосы от влаги превратились в вихры и топорщатся. – А где же ваш зонт? - охает она во второй раз.

- Черт, должно быть, забыл его в магазине. Пойду, вернусь, - может он еще там, - я направляюсь к выходу. Галина Львовна резво приближается ко мне с запасным зонтом, которые у нас принято держать в приемной. Еще полчаса прогулки туда и обратно; я остаюсь без обеда. Выхожу на улицу. Дождь закончился. За стеклом кафе наша связная протирает столик. Я подмигиваю ей, она улыбается в ответ.

Отсутствие обеда не испортит мне сегодняшнего настроения. Я хорошо выспался на свежем деревенском воздухе; тишина, водка и баня сделали свое доброе дело.

Ровно в четыре звонит Галина Львовна и все еще сочувствующим моей утрате тоном сообщает, что ко мне прибыла Вероника Смоловская.

- Хорошо, я сейчас за ней приду, - благодарю я и отправляюсь встречать рекомендованного нам коуча.

В приемной под любопытствующим присмотром Галины Львовны снимает пальто и вешает его на вешалку молодая женщина – со спины у нее определенно хорошая фигура, включая осанку. С учетом каблуков (стало быть, приехала на машине, я тут же представил, как она переобувается в салоне автомобиля – скидывает мягкие туфли с плоскими подошвами и вдевает ноги в лодочки на шпильках) роста среднего, волосы темно-русые, собраны в пучок, движения мягкие и плавные. Дама подхватывает сумочку и оборачивается.

- Господин Андерсен? Добрый день, - произносит она, протягивая мне руку и как-то странно при этом улыбаясь. Ее бледное лицо кажется мне знакомым, и я мысленно запускаю свой «поисковик». Светло-карие, почти желтые глаза, взгляд излишне пристальный, оттого немного неприятный. Дама с легким сандаловым ароматом – не очень-то уместным для женщины.

Я здороваюсь с пришелицей – рука у нее сухая и холодная – и приглашаю ее проследовать ко мне в кабинет. Издержки западного псевдодружелюбия и псевдоравенства, эти рукопожатия. Куда как интереснее смущать дам, целуя им ручки – такого подвоха они в наше время, как правило, не ждут, оттого реагируют презабавно. Главное проделывать это неторопливо и смотреть в глаза словно в душу.

Вероника Смоловская удобно устраивается в кресле, достает из сумки ручку и блокнот, достает и выключает мобильный телефон, после чего опускает сумку на ковер слева от себя. Я также усаживаюсь в кресло, но с пустыми руками, что делает нас похожими на босса и его личного секретаря. Я выжидающе помалкиваю, чтобы дать моей собеседнице проявить свои индивидуальные манеры.

- У вас покровительственный офис, - продолжая улыбаться, замечает она, - закрытые кабинеты, но при этом светло, красочно и пушисто.

- Как? – переспрашиваю я.

- Это я про цветные стены и толстые ковры. Никакого вам стука каблуков, подкрадывайся сколько угодно – никто не услышит.

Я машинально опустил голову и еще раз посмотрел на ее туфли – теперь с несколько иной точки зрения. В ответ Вероника Смоловская сдвигается куда-то в угол кресла и закидывает ногу на ногу.

- Вы напрямую общаетесь с центральным офисом, верно? – резкий переход к делу, должно быть ей что-то не понравилось, - я работала по контракту для Андерса Кьерсгаарда, консультировала его сотрудников.

- Консультировали относительно чего? – интересуюсь я и с удивлением обнаруживаю иронию в своем голосе. Похоже, мне не очень-то нравится, что кто-то чужой будет вести задушевные беседы с моими подопечными. Какого черта Андерс связался с этой женщиной? Или, напротив, он решил от нее избавиться, подложив ее нашему офису?

- Мотивация, карьера, отношения, внутренние и внешние препятствия, проблемы и возможности. Цели, ценности, смысл жизни. Все как обычно. Исключительно в меру и в интересах компании. Ничего, что могло бы нарушить покой заботливого и ревнивого директора по персоналу.

Она выжидающе смотрит мне в лицо. Посыпала лимон содой и теперь глядит: зашипит ли, запузырится ли.

 Но я не лимон. Я – тот еще фрукт. Подпираю щеку рукой, вздыхаю, и спрашиваю нарочито серьезным тоном:

- Надеюсь, после вашего коучинга у Андерса сохранилась хотя бы часть его сотрудников? Или все до одного отправились искать смысл жизни в другом месте?

- Андерс Кьерсгаард просил передать вам привет, - миролюбиво реагирует Вероника Смоловская, доставая из сумки и протягивая мне какие-то бумаги, – а также рекомендательные отзывы: свой и вашего главного генерального директора. Кстати, Андерс вовсю стремится как-нибудь выбраться в ваш офис – вот только повод подходящий подвернется… Можно подумать, он по вас соскучился.

Она довольно улыбается. Похоже, она все же сочла, что я – лимон. «Главного генерального директора», возглавляющего офис в Осло и компанию в целом, я знаю очень слабо, а вот с Андерсом у меня за время моей работы в «GI-технологиях» сложились неплохие отношения с намеком на взаимопонимание. Так что треугольник получается довольно обидный – в эмоциональном плане. А на более серьезном уровне все более серьезно… Но об этом чуть позже.

- Вы по-прежнему хотите, чтобы я немедля вас покинула? – дама продолжает меня провоцировать, но на этот раз безрезультатно.

- Любите шоколад? – спрашиваю я, бегло просматривая текст. – Принести вам чаю или кофе?

- Чай, пожалуйста. Черный, без сахара.

Галина Львовна приносит чай и ставит его на столик, не забывая украдкой рассматривать мою посетительницу. Я вторю Галине Львовне. Брючный костюм госпожи Смоловской, судя по всему, сшит в Италии, сумка неясного происхождения, ручка и блокнот – массово-заурядные, часов и украшений не видно. Ух ты, ручку она держит неправильно – зажимая ее не первым и третьим, а между первым и четвертым пальцами, хотя и правой рукой… Пальцы длинные и смуглые, да и лицо тоже – следы пребывания в теплых широтах; в наше время уже и не угадать, вернулся ли человек из отпуска, или же загорел в деловой поездке. Одновременно раскупориваю одну из коробок с купленным в обед шоколадом.

- С кем бы вы хотели поговорить в первую очередь? – спрашиваю я, когда мы остаемся одни. Внезапно раздается напоминание о пропущенном обеде: у меня предательски громко урчит в животе.

- Андерс вел речь о группе специалистов; насколько я поняла, это пять или шесть человек.

- Сергей Анатольевич Лебедев, наш директор – его он также включил в группу специалистов? – не без ехидства уточняю я, поменяв позу и упершись ладонью в бок.

- По словам Андерса, Сергей Анатольевич проявил большую заинтересованность в проведении коучинговых сессий для некоторых сотрудников вашего офиса, но не осмелюсь утверждать, что он включил себя в их число, - спокойно поясняет Смоловская и аккуратно берет мою конфету. – Между прочим, - бросив взгляд на мою руку, она ныряет за своей сумочкой и вытаскивает из нее маленькую коробку из желтого картона, перевязанную зеленой лентой, - у меня есть пара пирожков. Кажется, вы сегодня не обедали.

Очередная лукавая гримаска. Не успеваю я вымолвить свои возражения, как она уже сорвала шуршащую перевязь и открыла коробку. Должно быть, у ее сумочки – такой компактной на вид – двойное дно, причем второе дно – невидимое. В коробке лежат два маленьких пирожка в форме листьев. «Они с мясом или с ядом?», - думаю я, а вслух произношу:

- Вы всегда носите с собой пирожки для клиентов?

- Всего пару часов назад их испекла моя приятельница и вручила мне парочку, когда я заскочила к ней по делам. Они еще теплые.

«Труп еще не остыл», - пришло мне в голову. Я тепло поблагодарил свою собеседницу и предложил ей заглянуть ко мне через пару дней:

- Я подготовлю для вас информацию о сотрудниках, с которыми вы могли бы встретиться для консультаций. Думаю, успею сделать это к четвергу. Вы смогли бы приехать к нам в этот день – сами понимаете, эти данные не для электронной почты. Выносить их в бумажном виде за пределы нашего офиса тоже не стоит – вдруг на вас нападут наши конкуренты! – вежливо поясняю я.

- Четверг вполне подойдет, - кивает Вероника, застегивая свою чудо-сумочку. Если вы не против, я приеду в одиннадцать. И еще один момент…

- С пирожками или без? – отшучиваюсь я, пряча свою настороженность.

- Разговаривая с Андерсом, Сергей Анатольевич обмолвился насчет вашего помощника… Возможно, я перехожу рамки допустимого, и тем не менее, рискну поставить вас в известность: у меня есть один кандидат, который, как мне кажется, способен соответствовать вашим ожиданиям.

- Кандидат или кандидатка? – продолжаю я в том же шутливом духе, хотя на душе у меня становится все более скверно.

- Разумеется, это кандидат, - с необъяснимой уверенностью произносит Смоловская, поднимается с кресла и протягивает мне руку. – Всего доброго, Йорг, до встречи в четверг, я пришлю его резюме, было очень приятно с вами познакомиться.

- Договорились, - я прощаюсь сдержанно и кратко. Беру протянутую мне ладонь, и только дама начинает пожимать мои пальцы, я чуть склоняюсь и подношу ее руку к своим губам, неотрывно смотря ей в лицо. Тень недоумения, а потом вновь – все та же хитрая улыбка.

Мне кажется, эта улыбка продолжает висеть в воздухе, хотя посетительница уже ушла. Теперь могу пояснить, почему я, в общем-то, ничего не имея против коучинга и считая его забавным и даже полезным времяпровождением, был столь груб с госпожой Смоловской. Просто я довольно быстро вспомнил, где мы с ней виделись. Это была священница из кафе. Уверен, она узнала меня с самого начала.

Продолжение следует

ИГРА

Еще один убит

Эта игра может держаться тренером про запас и быть использованной в подходящий для происходящего на тренинге момент (к примеру, когда стоит отвлечь внимание участников, если они увязли в обсуждении, конфликте или где-нибудь еще, оживить обстановку, сбить с толку, получить дополнительные обратные связи и так далее).

Состав участников: 2 группы по 4-7 человек.

Инструкция:

Все участники тренинга в течение 10-15 минут должны написать свою «краткую биографию» (объем легенды – не менее 120 слов разборчивым почерком). Это рассказ о том, как они попали в разведку (обстоятельства и личный мотив), их специализация (увязать со своим характером, способностями и навыками), самое интересное или опасное задание, которое они выполняли (и так далее по ситуации). Тренер не сообщает участникам цель написания «краткой биографии», только подчеркивает, что они не должны указывать своего имени и названия разведывательной организации (условное название своей команды). Задание выполняется самостоятельно, участники не должны общаться друг с другом.

Пока участники выполняют задание, тренер ставит в углу зала два стула, спинками к центру, рядом друг с другом. Через установленное время тренер собирает «биографии» участников, делая для себя пометки (имя и команда участника), а также нумерует все тексты. Затем он сообщает группе следующее:

«Врагу, с которым ведут борьбу обе команды, удалось получить базы данных обеих разведывательных организаций, где содержится информация о сотрудниках. Теперь у него есть возможность, используя биографии, планомерно устанавливать личность этих сотрудников и затем их уничтожать.

Из-за взлома информационной системы разведывательные организации не могут предпринять предупредительные меры, поскольку они теперь сами не знают, «кто есть кто» в их организации. Предупредить коллег и спасти их от уничтожения возможно, только правильно установив, кому принадлежит та или иная биография».

Тренер выбирает по одному участнику от каждой команды и предлагает им занять стулья в углу зала (таким образом, они садятся спиной к группе). Затем он зачитывает биографии. Участники должны воспринимать биографии на слух, делая для себя пометки.

В течение пяти минут команды должны обсудить, какая из биографий могла бы быть написана их коллегой, сидящим на стуле в углу зала, и записать совместно принятое решение (номер биографии) на листе бумаги. Решения команд передаются тренеру одновременно. Если соответствие удалось определить, участник тренинга становится «спасенным», если нет – «он «убит» врагом. Если вдруг оказывается, что избранная биография принадлежит «чужому» отсаженному в угол участнику, он также избавляется от гибели, но случайно и не своей командой.

Далее тренер может:

1. Обозначить результаты игры, предложить обсудить процесс и дать обратную связь на происходившее (как и что делали, что чувствовали, о чем это, возможно, говорит и т.д.)
2. Продолжить «установление личностей», пригласив следующую пару занять стулья в углу. В этом случае сообразительные команды могут предположить, что им следует быстро выяснить, кто какую биографию написал – на тот случай, если игра будет продолжаться в том же порядке. Тренер не запрещает обсуждать эту тему. При обсуждении этого момента (см. пункт 1) могут возникнуть возражения и споры о том, можно ли было так делать: было это разрешено или запрещено, честно это или нечестно, пришло это в голову или не пришло и т.д.

ПОРТСИГАР. Оружие опытного агента

Автор Лола Райкова, авторские права защищены

Сведение с ума

Порой для достижения цели бывает полезно либо попортить человеку нервы, либо сбить его самооценку до минимального уровня, чтобы сделать его более уязвимым для дальнейшего на него воздействия. О самооценке – в следующий раз, а сейчас немного о нервах.

Действия не следует предпринимать в один день – напряжение должно нарастать постепенно. Но и не следует слишком растягивать процесс – иначе напряжение рассеется. Также не следует предпринимать все перечисленные действия – выберите наиболее подходящие с вашей точки зрения.

1. Подложите ему на стол книгу, журнал или сувенирчик, которые способны омрачить его моральный или профессиональный облик. Важно сделать это таким образом, чтобы первыми этот предмет заметили коллеги, а не он сам.

2. Верните ему деньги, которые вы у него не одалживали.

3. Подсыпьте ему соль в чай или кофе.

4. Незаметно и постоянно крадите незаменимые канцелярские предметы с его стола – ручки, карандаши, степлеры.

5. Поспособствуйте выключению его компьютера в тот момент, когда он будет писать важный текст. Если вы близко от розетки, ловким движением руки выдерните штепсель и тут же вставьте его обратно; если у него «пилот» - еще проще: нажмите выключатель. Отвлеките внимание от своей персоны в тот момент, когда раздадутся его яростные вопли.

6. Спросите, когда он сможет вернуть вам деньги, которых он у вас не одалживал.

7. Посылайте ему по электронной почте с разных адресов письма странного содержания. Половина содержания должны быть очень похожа на правду и увязана с реалиями его жизни. Вторая половина – абсурдная и приводящая в смятение. Содержание может быть делового, личного и эзотерического характера.

8. Распечатайте «гороскопы» ваших коллег – включая вашу жертву. Разумеется, это должна быть имитация – будто бы вы взяли эти тексты с сайта. Всем сделайте хорошие прогнозы, а вашей жертве пусть достанется нечто тревожное, особенно если вы знаете, относительно каких тем ее проще всего потревожить.

9. Перевесьте его пальто или плащ на другую вешалку или в другое место. Переставьте портфель или сумку жертвы туда, куда она вовсе не собиралась их ставить.

10. Украдите ее мобильный телефон. Через несколько часов оставьте его в туалете.

11. Сообщите жертве, что ей звонили из банка – уточняли ее личные данные. Также можно в меру вашей наглости и несообразительности вашей жертвы пугать ее звонками по поводу кредита, пожара в ее районе, безобразного поведения ее ребенка и т.д.

12. Сообщите, что забыли выключить плиту. Жертва начнет воспоминать, что забыла сделать она.

13. Украдите ее ключи. Верните их на место на следующий день.

14. Спросите у жертвы, не доводилось ли ей консультироваться у психолога. Порекомендуйте ей это сделать.

HOMO LUDENS

Нулевой отсчет, взрослый мир и Бог-ребенок

В выходные неиссякаемый поток празднований и отдыхов заканчивается: наступает Старый Новый Год. Неожиданное предложение, увязанное с этим событием, поступило от Виталия Колесника – относиться к миру и времени так, как это делают взрослые люди. Мнения о том, как они это делают (пока не делают, но вдруг начнут?) могут различаться, но сформулировать и выразить свое представление об этом – ни что иное, как влияние на мир и его вероятное изменение. Вы можете присоединиться к «Манифесту» Виталия, а можете, используя его идею в качестве стимула, обозначить ваши собственные убеждения на этот счет.

Теперь об одной забавности. Виталий собирается применять новое летоисчисление. Это означает, что сейчас не 2007 год, а 02007. Вроде причуда, а на самом деле – очень опасная вещь:) Не раз я ловила себя на том, что, нумеруя файлы в папках, заранее превращаю однозначные цифры в двузначные для дальнейшего компьютерного порядка. Но поступаю я так лишь в том случае, если ожидаю, что количество файлов выйдет за рамки однозначных чисел – то есть, заранее планирую «многозначность». Но риск в том, что эта «многозначность» может не наступить – то ли процесс застопорится, то ли идея умрет…

Одно дело – просто фиксировать постфактум случившиеся события – вроде наступления нового года. И другое – способствовать будущему, признавать себя его источником. И здесь я вполне разделяю мнение Виталия – это занятие не для людей-подростков.

Несколько лет назад, когда я еще питала интерес к научной работе, мне очень хотелось исследовать, как представление о Боге влияет на представление о собственной ответственности. Гипотеза была такова: Способность человека воспринимать Бога в образе ребенка напрямую связана с его способностью принимать ответственность (ну, и конечно, со всякими там внутренними локусами контроля, целями, ценностями и смыслами). Это я не о той ответственности, которая вызывает удрученное отвращение и чувство вины у замученных родителями и обществом «подростков». Я имею в виду готовность и интерес к тому, чтобы разделить с Богом ответственность за созданный им мир, впрочем, как и дальнейшие усилия по его созиданию; будь это мир внешний или внутренний (некоторые справедливо заметят, что это разделение весьма условно)).

Когда-то людям казалось, что Бог – это, вне всякого сомнения, отец. Или мать. Словом, кто-то из родителей. Тот, кто дает и кто отбирает. Когда появилось христианство, у людей (у некоторых из них) появилась способность воспринимать Бога как друга или брата (или наоборот, когда появилась способность – появилось христианство?). Впрочем, тогда же появилась способность воспринимать Бога в образе ребенка (младенец Иисус; мальчик, останавливающий убегающего апостола Петра; голосок, с подлинно детской занудностью твердящий святому Августину: «Бери, читай!»). Но как-то не развилась. Мало кому охота видеть Бога хрупким и незащищенным и радоваться собственной способности отвечать за происходящее. «Помогать Богу? Мне бы кто помог!» - воскликнут люди и будут правы.

Не знаю, можно ли начать с начала или начать с нуля… но увеличить летоисчисление на целый порядок – это, несомненно, отличная идея. Вернее сказать, отличный проект!