Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

ЛЮДИ ВОКРУГ

  Все выпуски  

Любознательный глобус: в мире людей.


Информационный Канал Subscribe.Ru

Забытые кумиры: Клавдия Шульженко.

© Кирилл Орлов

  В начале восьмидесятых в парке на улице Усиевича, что неподалёку от станции метро "Аэропорт", часто прогуливалась пожилая женщина. Иногда компанию ей составляли соседи. И тогда она спрашивала у них: "Я слышу, как у меня на балконе шелестят листья. Почему они шелестят? Ведь там нет деревьев". Ответа на этот вопрос никто не знал. Спутники лишь пожимали плечами. А к незнакомым прохожим женщина обратиться не могла. Вдруг они узнают в седой старушке знаменитую Клавдию Шульженко? Этого Клавдия Ивановна допустить не могла.

"ХИТРАЯ" ПУГАЧЁВА

 Несмотря на довольно приличную пенсию - 270 полновесных советских рублей - Клавдия Ивановна Шульженко, привыкшая жить на широкую ногу, в последние годы жизни чуть ли не бедствовала. Продукты и непременно свежую клубнику она, не желая ни перед кем унижаться, в т. ч. перед директором Елисеевского магазина, всегда покупала только на рынке. Приходилось распродавать драгоценности и антиквариат, который она собирала всю жизнь. Когда в 1984 году она в последний раз уезжала в Центральную клиническую больницу, в квартире остались лишь две ценные вещи - диван красного дерева, купленный у Лидии Руслановой, и рояль Дмитрия Шостаковича, который композитор проиграл в карты.
 Помогали Клавдии Ивановне молодые артисты. Денег от них она не принимала, но подаркам - Кикабидзе как-то привёз из-за границы косметику, Кобзон - мохеровый плед - была рада. Перехитрить Клавдию Ивановну и оставить ей деньги удавалось лишь Алле Пугачёвой. Как правило, перед уходом, воспользовавшись тем, что хозяйка шла провожать гостей, Алла Борисовна оставляла энную сумму на кухонном столе, под салфеткой, а в следующий визит сочувственно поддакивала Шульженко, которая сетовала на плохую память: вот, мол, уже стала забывать, куда деньги прячу.
 Впрочем, с памятью у неё и вправду были нелады. Первый звонок прозвенел на юбилейном концерте, состоявшемся в колонном зале 10 апреля 1976 года. Исполняя одну из самых популярных своих песен "Три вальса", после начальных слов первого куплета "Помню первый студенческий бал" певица сбилась и начала импровизировать. Больше "Три вальса" она не исполняла никогда, а вскоре и вообще перестала выступать.
 В конце жизни она полюбила слушать свои записи, и каждый день ставила пластинку то с "Синим платочком", то с "Давай закурим". Раньше же, когда кто-то, желая сделать ей приятное, заводил патефон с песнями певицы, Клавдия Ивановна вздыхала: "Боже, как мне надоела эта Шульженко".

ТАКИХ, КАК ВЫ, У НАС МНОГО

Последний раз Клавдия Ивановна появилась на публике в телевизионном "Голубом огоньке" 1984 года. В тот вечер она много улыбалась, шутила, вспоминала, как в 1953 году ради новогоднего капустника в ЦДРИ отказались выступать перед Василием Сталиным. "По Конституции я имею право на отдых", - ответила Шульженко на звонок генеральского адъютанта. Неизвестно, чем бы закончилась эта история, если бы не смерть Сталина. Отношения с сильными мира сего дружескими у певицы не были никогда. Однажды Шульженко больше часа просидела в кабинете всесильного министра культуры СССР Екатерины Фурцевой. Когда наконец министр соизволила принять легендарную певицу, Клавдия Ивановна, войдя в кабинет, бросила в лицо хозяйке: "Мадам, вы плохо воспитаны", - и гордо вышла, громко хлопнув дверью. Фурцева этого не забыла и во время одного из концертов, когда на сцене появилась Шульженко, демонстративно встала и вышла из зала. И в последующие годы обида продолжала сжигать душу министра. Когда, много лет спустя, Клавдия Ивановна обратилась в министерство с просьбой об улучшении жилищных условий, Фурцева ответила: "Скромнее надо быть. Таких, как вы, у нас много".

"НИКОГДА НИ У КОГО НИЧЕГО НЕ ПРОСИ,
ПРИДЁТ ВРЕМЯ - САМИ ВСЁ ДАДУТ"

 Начинала Клавдия Шульженко легко, весело, как бы играючи. Гимназисткой пришла в театр и с ходу заявила Синельникову, режиссёру, известному в Харькове не меньше, чем Станиславский, Вахтангов, Мейерхольд в Москве:
 - Хочу стать артисткой!
 - А что ты умеешь? - спросил режиссёр.
 - Всё. Петь, танцевать, декламировать.
 Закатывая глаза и ломая руки, девочка запела об обманутом возлюбленном, который повесился на подаренном любимой шёлковом шнурке. И произошло чудо - маститому режиссёру понравилось. 17-летняя Клава получила роль в массовке оперетты, участвовала в дивертисментах. Аккомпанировала ей Дуня - недавний выпускник консерватории, Исаак Дунаевский и Елизавета Резникова. Именно Резникова, когда у девушки случилась несчастная любовь, преподала Клаве урок, который та запомнила на всю жизнь:
 - Две причины могут оправдать отмену репетиции или концерта. Тяжёлая болезнь или смерть.
 В 1928-м Резникова организовала переезд Шульженко в Ленинград. Синельников благословил Клаву: "У тебя должен быть театр твоей песни. Ни никогда ни у кого ничего не проси. Придёт время - сами всё дадут".
 Огромный и немного надменный Ленинград ошеломил Клаву. Театры, музеи, мюзик-холл. Артисты "с именами" в кинотеатрах... Она обиделась, когда человек в ослепительной манишке, кивнув на неё, бесцеремонно спросил: "Эта?".
 Резникова заторопилась:
 - Клавочка, познакомься, знаменитый конферансье Николай Сергеевич Орешков.
 Клава, сверкнув глазами, по-солдатски подошла к роялю. Когда она спела, Орешков торжественно произнёс:
 - Я вас беру в программу на День печати. Кировский театр, бывший Мариинский. Улавливаете ответственность? Это вам не Харьков, где "кушают" всё подряд.
 Повисла нехорошая тишина. Закрыв дверь за Орешковым, Резникова накинулась на Клаву:
 - Учитесь себя сдерживать, милочка. Умейте проглотить незаслуженную обиду и улыбнуться, когда хочется рыдать, и быть приветливой, когда хочется дать пощёчину...
 И вот 5 мая. После того как 18-летний Вахтанг Чабукиани исполнил танец из "Красного мака", Орешков объявил:
 - У меня для вас сюрприз. В Харькове я отыскал необыкновенную девушку. Впервые и единственный раз, проездом - Клавдия Шульженко!
 Клава пошла к сцене на негнущихся ногах. Так будет всю жизнь - перед каждым выступлением она определяла своё состояние словами Маяковского "тряски нервное желе". А выйдя на сцену, мгновенно преображалась - становилась артистичной, раскованной, а под конец жизни - царственной. Она не видела лиц, но чувстовала волны дружеского участия. Она спела "Красный мак", "Шутку", но ей не дали уйти. Орешков жестом показал: пой ещё. И подмигнул залу: мол, что я говорил. А с залом творилось что-то невообразимое.
 Когда она всё-таки убежала со сцены, молодой человек за кулисами сказал:
 - Уж и не знаю, как после вас выступать. Предупреждать надо.
 Это был Николай Черкесов.
 Концертный отдел утвердил все песни Клавиного репертуара. С ней заключили договор... Таких денег она никогда не получала. Публика на её концерты валила валом. Как-то после выступления к Клаве подсела дама с пахитоской - исполнительница цыганских песен Мария Нежальская.
 - Девочка, тебя взяли на моё место. Спишь с Орешковым? Или с кем из "гэпэу"? Далеко пойдёшь, если не остановят.
 "За что?" - рыдала дома Клава, а Резникова гладила её по голове:
 - Друзей в мире эстрады не бывает. Конкуренция. И чем выше ты будешь подниматься, тем труднее тебе будет.
 - Я не смогу так. Я отравлюсь. Я-то ведь никому не завидую.
 - Упаси тебя Бог думать, что критикуют только из-за зависти. Из-за неё, да, но прислушивайся к тому, что говорят враги. Они твои слабости увеличат во сто крат. Услышишь, что надо, пользы будет в сто раз больше, чем от славословий.
 Шульженко боги наказали - у всех мужья, у ней - Коралли...


Сергей Шойгу. В провинции министр себя вёл по-хамски.
Не боитесь разочароваться в кумирах? Взгляните на их фото без грима.
Эмиль Непорочный.
http://www.bloknot.h1.ru


http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru
Отписаться
Убрать рекламу

В избранное