(C) ФОНД "ПРАВО МАТЕРИ" (495) 606-05-81, mright@rosmail.ru
================================================================
Пресс-релиз N 06/921
22 января 2007 г.

"БОЛЬНО СЛУШАТЬ ЭТО ВРАНЬЕ. Я ВЫКЛЮЧИЛ ТЕЛЕВИЗОР..."


В то время как в новостных СМИ крутится информация о нововведениях в
российской армии: о создании родительских комитетов при войсковых частях, о
возникновении общественного совета при Министерстве обороны, о том, что
вот-вот служить в армии станет "лучше и веселей", в Фонд "Право Матери"
продолжают поступать письма от родителей ребят, пострадавших во время службы
в армии. Кабанова Анна Ивановна из Кемеровской области рассказала нам
историю гибели в армии ее сына:

"Нельзя без слез слушать новости, в которых сообщается о дедовщине в армии,
о бездействии командиров. А сколько случаев издевательств в армии, о которых
не знают люди, о которых нигде не сообщается, и родители остаются один на
один со своей бедой. Расскажу о своей беде, которая произошла с моим сыном в
мае 2005 г. В 18 лет призвали моего сына Кабанова Михаила в армию 11 мая
2004 г, служить он попал в Хабаровск. После полугода в учебной части, его
оставили там же и определили в столовую поваром, т. к. его гражданская
профессия - повар (он окончил технологический колледж). И почти сразу же
после этого, старослужащие солдаты стали требовать с него разные суммы
денег, а за невыполнение избивали. Боясь физической расправы над собой,
Михаил был вынужден похищать продукты из столовой и продавать местному
населению, чтобы отдать ту сумму, которую потребовали от него. И в тот
злополучный день, 2 мая 2005 г. один из старослужащих обвинил Мишу в хищении
у него мобильного телефона и потребовал вернуть телефон, жестоко избив. Все
это происходило после 19 часов в столовой, а в 22 часа Михаила обнаружили
повешенным на ремне в мясном цехе. Не выдержав издевательств, мой сынок
решил покончить жизнь самоубийством. Его сняли, он был еще жив, отвезли в
госпиталь Хабаровска. Миша был избит, у него был сломан нос, следы побоев на
теле, на грудной клетке - следы каблуков от сапог.

Пролежал Миша в госпитале почти месяц, а мы ничего не знали, нам никто не
сообщил. Из госпиталя 25 мая пришла телеграмма: "Ваш сын находится в крайне
тяжелом состоянии". Я тут же созвонилась с госпиталем, начальник реанимации
мне сказал, что благоприятных прогнозов нет, у Миши от кислородного
голодания атрофирован головной мозг, Миша живой, но не более того. Я выехала
в Хабаровск, 3 июня я уже была в госпитале. В этот же день мне разрешили
увидеть сына. Это был живой труп, кости, обтянутые кожей, глаза смотрят, но
ничего не видят, и не двигается, не работают ни руки, ни ноги. Он был весь в
трубочках: для дыхания и откачивания мокрот, для питания, для выведения
мочи. Потом, дней через шесть его перевели в неврологическое отделение.
Спасибо начальнику отделения и начмеду госпиталя, они мне разрешили
находится с сыном круглосуточно. Я прожила в госпитале 4,5 месяца. В
сентябре Мише определили группу инвалидности, и я стала собираться домой, т.
к. знала, что лучше сыну уже не будет; врачи сказали: "Теперь сколько
проживет Миша, зависит только от его сердца". И я решила везти его домой, но
для этого ему нужен был электроотсос для откачки мокрот. Муж сходил в
военкомат, чтобы через них определить сына в больницу в нашем городе.
Военком сказал: "Это ваши проблемы, договаривайтесь сами с главврачом".
(...)

В больнице в нашем городе завотделением нас не брала, говоря, что таким
больным нужен домашний уход. Спасибо нашему начмеду, она сказала, чтобы нас
взяли, и что мы будем лежать столько, сколько потребуется. Как я уже
сказала, для того, чтобы сына забрать домой, нужен был электроотсос, я опять
пошла в военкомат, чтобы они помогли с приобретением (он стоит 8 тысяч
рублей). Военком сказал, что он ничем не может помочь. Я высказала ему все,
что у меня было на душе, и ушла с мыслью, что нашим военкоматам нужны
здоровые парни, а искалеченные нужны родителям. Я поговорила с начмедом гор.
больницы, она созвонилась с филиалом в Кемерово, где можно купить
электроотсос за наличный расчет, в течение 10 дней его должны были привезти,
а пока мне дали электроотсос из больницы и после трех дней пребывания в
больнице я привезла сына домой. Но пробыв дома еще три дня, мой сынок так и
не придя в сознание умер, это было 18 октября 2004 года. После похорон я
сходила опять же в военкомат и спросила, должен ли кто-то мне выплатить
компенсацию на погребение. Мне ответили: "Он уже комиссован, так что к нам
никаких претензий, или напишите в часть, где сын служил, а еще лучше -
съездите туда. В администрации же города сказали, что они тоже не могут
выплатить, т. к. сын - военнослужащий. Вот так мой сын стал только моим. По
этому делу 5 мая 2005 г. было возбуждено уголовное дело, на скамье
подсудимых оказалось двое военнослужащих. (...)

Пока я была в госпитале, чего я там только не услышала от медицинского
персонала. С какими увечьями поступают солдаты, а попав в госпиталь всякими
путями хотят там побольше пробыть, лишь бы не возвращаться в часть, вплоть
до того, что режут себе вены, пытаются вешаться и т. д. И не надо говорить,
что служить не хотят, сын у меня пошел в армию с желанием, и ни разу не
пожаловался, что ему плохо, или что его кто-то обижает, всегда писал, что
все хорошо. Думал, что все обойдется, а не обошлось. Хотелось бы, чтобы
министр обороны Иванов знал обо всех случаях избиения солдат в армии, чтобы
не спал он спокойно, как не спим мы, матери погибших солдат".

Следующее письмо пришло в Фонд "Право Матери" из Дагестана. Александра
Сироткина рассказала нам о том, чем закончилась армейская служба для ее
сына, Валерия Сироткина (1975 г. р.):

"К вам обратиться заставило мое горе и большая несправедливость по отношению
к моему сыну, потерявшему здоровье, ставшему инвалидом. Мой сын, рядовой
контрактной службы Валерий Сироткин, был принят на работу в в/ч 6824
слесарем-ремонтником мастерских инженерно-технологического взвода. И
непонятно почему моему сыну, необученному саперному делу, приказали
находиться на полигоне, на учениях, хотя у него на время проведения учений
были совсем другие обязанности, он должен был заниматься благоустройством
полевого лагеря. 7 сентября 2005 года около 11 часов на территории учебного
центра СКО МВД РФ "Татарка" проводились плановые учения с личным составом
взвода по подготовке личного состава и взвода материального обеспечения
части по теме "Порядок и правила уничтожения взрывоопасных предметов
подрывом". Руководил данными занятиями военнослужащий в/ч 6824 мл. лейтенант
Бахуташвили В. Н. (...) Бахуташвили грубо нарушил положения инструкции по
уничтожению взрывоопасных предметов (ВОП), запрещающей разбирать ВОП;
допустив скученность военнослужащих, начал разбирать найденные ВОП, извлекая
из низ взрывчатое вещество и ссыпая его в картонную коробку. При этом
Бахуташвили пояснил военнослужащим и моему сыну, что для того, чтобы извлечь
взрывчатое вещество из снаряда, необходимо постучать по его корпусу. Когда
мой сын, взяв снаряд у Бахуташвили, спросил, опасен он или нет, Бахуташвили
ответил, что снаряд не опасен, так как с него он, Бахуташвили, снял
взрыватель. Мой сын по инструкции Бахуташвили стал высыпать из него
взрывчатое вещество, постучав по нему металлическим предметом, при этом
произошел взрыв. В результате взрыва 10 военнослужащих в/ч 6824 получили
минно-взрывные травмы различной степени тяжести, двое из них скончались от
полученных повреждений. Рядом с сыном находился Бахуташвили,
сержанты-саперы, и никто не пытался помешать моему сыну, потому что они
верили Бахуташвили, который заверил, что снаряд не опасен.

Сына в крайне тяжелом состоянии доставили в больницу N 4 в г. Ставрополь, в
реанимационное отделение, где он находился до 19 сентября, затем его и
других военнослужащих доставили самолетом в Главный клинический госпиталь ВВ
МВД РФ, где он находился 6 месяцев. Руководство войсковой части, наверное,
рассчитывало на то, что мой сын не выживет (этого не скрывали и врачи),
обвинили во всем моего сына. Сразу же было возбуждено уголовное дело.
Командованию части сильно хотелось уйти от наказания, и обвинили во всем
солдата, который в этой части прослужил чуть больше месяца. Рассчитывали на
то, что умер солдат, нет виновного и нет дела. (...) Сын до сих пор еще в
шоке оттого, что стал инвалидом, калекой. Из здорового, красивого парня
превратиться в калеку... Лицо изуродовано, глаза нет, другой почти не видит,
одной руки нет, другая изуродована, не говоря уже о других тяжелых травмах
головы и черепа. (...)

Суд признал моего сына виновным в совершении преступления (ч.3 ст. 349 УК
РФ) и назначил ему наказание в виде лишения свободы сроком на 4 года, но в
соответствии со ст. 81 ч. 2 УК РФ освободил от наказания как заболевшего
тяжелой болезнью. В отношении моего сына избрана мера пресечения в виде
обязательства о явке. На него возложили выплату всех компенсаций морального
вреда и материального ущерба. (...) Виноват, наверное, мой сын только в том,
что остался жив."

В общественный совет при Министерстве обороны вошло множество уважаемых и
любимых народом людей: Никита Михалков, Инна Чурикова, Олег Газманов,
Николай Расторгуев и т. д. Однако, вряд ли члены новоиспеченного совета
имеют представление о том, какого рода звонки и письма принимаются и
прочитываются каждый день сотрудниками Фонда "Право Матери". Потому и
надеются повысить престиж армейской службы, улучшить имидж армии, "вернуть
обществу понятие "отец-командир". Предлагаем любимым народом деятелям
искусства представить, что ряд сообщений, поступивших в Фонд "Право Матери"
приняты не нами, а ими лично:

"...На пензенскую землю продолжают
поступать "грузы-200". Из в/ч 35652 (Оренбургская область) привезли гроб с
телом Ивана Крашенинникова. Он погиб 11 декабря 2006 г. Официальная причина
смерти: механическая асфиксия от сдавливания органов шеи петлей при
повешении. Самоубийство. При вскрытии гроба было обнаружено, что у погибшего
разбиты пальцы рук, кровоподтеки у висков, ушей (...) Возмущает то, что
командование войсковых частей как скрывало причины гибели ребят, так и
продолжает скрывать. Никого и ничего не боятся."

Валентина Петровна Мамедова из Москвы позвонила нам с просьбой о помощи: 15
декабря 2006 г. в в/ч 40035 в Ульяновской области погиб ее сын, Анар Мамедов
(1986 г. р.). Из части сын неоднократно звонил и просил выслать деньги.

Долина Галина Ивановна из Пермского края рассказала нам, что в ночь с 23 на
24 декабря 2006 г. ее сын Антон Долин (1984 г. р.) умер в госпитале
Бурденко. Антона призвали в армию летом 2006 г. на один год после института,
он попал служить в в/ч 3179 "Е" (Дивизия Дзержинского, Реутово). За 5 недель
до смерти Антона сослуживец-сверхсрочник старший сержант послал за
территорию в/ч купить лампочки. На обратном пути на территории части Антона
встретил патруль (7 человек). Его избили ногами и оттащили в казарму. В
казарме тот самый сверхсрочник принялся добивать парня за то, что Антон
попался патрулю. Бил при свидетелях, заступиться никто и не подумал. На
следующий день, Антона, не сумевшего подняться, отвезли в госпиталь. Врачи
выявили следующие травмы: лопнул желчный пузырь, множественные травмы
кишечника (перитонит), разрыв легкого, лопнула двенадцатиперстная кишка.
Несмотря на несколько операций через пять недель Антон умер от общего
сепсиса.

Сатинов Графила Гиганшаевич из Томской области рассказал нам, что его сын,
Эмиль Саитов (1987 г. р.), призванный в армию 6 декабря 2006 г. и
проходивший службу в в/ч 44298 в Хабаровске, погиб 28 декабря 2006 г. До 28
декабря родители, ходившие каждый день в военкомат, не знали, где служит их
сын. 28 декабря им позвонили из части и сказали, что Эмиль пропал. А на
следующий день сообщили, что Эмиль найден в 500 метрах от части: он якобы
"повесился" на территории детского сада. Родители не поверили в официальную
версию гибели сына. Тело Эмиля им привезли только 11 января. Причем сначала
в город явились сопровождающие без тела, которое было ими оставлено в тупике
на железнодорожной станции, и лишь после этого прибыл цинк. Все население
небольшого городка было возмущено тем, как обращались военные с семьей
погибшего: им не дали осмотреть тело сына и запретили добиваться повторной
экспертизы. Тогда Гарифула Гиганшаевич забрал тело Эмиля и повез его для
захоронения в Омск, на родовое кладбище. Военные в Омск не поехали, и только
благодаря этому семья получила возможность осмотреть труп и убедиться, что
на нем имеются множественные повреждения, похожие на следы ножевых ранений.

Отец Джабраила Ибрагимова (1983 г. р.), призванного в армию 23 декабря 2006
г. из Дагестана и убитого офицером части 28 декабря 2006 г. в Подмосковье
(см. пресс-релиз Фонда "Право Матери" N 02/917 от 11.01.07 г.) позвонил нам,
чтобы сказать: "Я не могу смотреть новости, в которых говорят, что ситуация
в армии улучшается. Показывали министра обороны Иванова в одной из
подмосковных частей, рассказывали, как замечательно служится ребятам в этой
части. Больно слушать это вранье. Я выключил телевизор, не смог смотреть."

По электронной почте 16 января 2007 года мы получили сообщение от Ларисы
Дерябиной, крестной военнослужащего: "Я знаю, что Вы занимаетесь делами
погибших солдат, а как быть с теми, что пока живы, но могут уйти из жизни по
вине дедовщины? Подскажите, как поступить, чтобы не навредить солдату,
который в данный момент является источником издевательств старослужащих.
Павел после учебки попал в Хабаровский край, в/ч 55487. Три месяца терпел
издевательства, телефон отобрали. В последнем разговоре шепнул матери:
"Прости, если не выдержу насилия и покончу с жизнью." На днях позвонил
командир и сказал: "Ваш сын сошел с ума и сейчас находится в госпитале". Что
с ним? Почему студент финансово-экономического института решил покончить с
жизнью? Как помочь? Куда обратиться, чтобы ему не сделали хуже?"

Это вопрос ко всем нам, кто мирится с СУЩЕСТВУЮЩЕЙ в России призывной
армией. =

================================================================
Телефон/ факс Фонда "Право Матери": (495) 606-05-81 с 10.00 до 18.00.
Адрес: 101000 г. Москва, Лучников пер., д. 4, под. 3, комн. 4.
Е-mail: mright@rosmail.ru
Наш сайт в Интернете: http://www.hro.org/ngo/mright

Фонд "Право Матери" с 1990 г. защищает права и интересы родителей, чьи
сыновья погибли в армии в мирное время на территории России и СНГ в
результате уголовных преступлений, антисанитарных условий жизни,
ненормального психологического климата, на необъявленной войне в Чечне, и по
другим причинам.
Направления деятельности Фонда:
1.Бесплатные юридические консультации для родителей погибших; бесплатное
представление их интересов в судах всех инстанций,
2.Законотворческая деятельность,
3. Издание Книги Памяти погибших, серии брошюр "Советы юриста" и др.
литературы;
4. Информационная работа со СМИ,
5. Социологические исследования проблемы и т.д.
================================================================
Председатель Правления Фонда "Право Матери" Вероника МАРЧЕНКО.
================================================================