Второй годовщине гибели атомной подводной лодки "Курск" посвящается...

Здравствуйте!
Благодарим Вас за внимание к нашей работе.

(C) ФОНД "ПРАВО МАТЕРИ" (095) 206-05-81, mright@rosmail.ru
=====================================================

Пресс-релиз N 50/500
09 августа 2002 г.


"КУРСКАЯ АНОМАЛИЯ":

 Произошедшее 12 августа 2000 года - нонсенс, аномалия. То есть, то, чего
быть не должно. Как не должно быть необъявленной войны на собственной
территории, трех тысяч погибших в "мирной армии" 18-летних мальчишек
ежегодно, вранья чиновников в погонах и без, и всего прочего, что существует
в нашей армии, и чему мы все позволяем существовать.

 Аномально и то, что произошло после. Впервые, подобную трагедию не удалось
замолчать, скрыть от общественности.

 Вспомним этот августовский кошмар: противоречивые новости, лживые слова
морского командования: им подается воздух, мы держим с ними связь: День,
ночь, двое, трое суток, ну, когда же наконец, когда же, что же они медлят?
Пятые сутки. Надежды нет... Это уже потом, к 40 дням мы узнаем, что
последние из них жили не больше восьми часов, что они писали записки,
задыхались и тонули, перейдя в последний отсек, как раз тогда, когда нам с
вами еще и не сообщили ничего, и командование еще не приступило к своим
вдохновенным песням о воздухе, который им подают...

1. "Курск". После трагедии.

А. Человеческий аспект:

 Август 2000 г. Соболезнования.

 Уже 29 августа 2000 года Фонд "Право Матери" рассылает всем родителям
погибших подводников выдержки из писем, пришедших для них на адрес Фонда от
людей со всего мира. Жители США и Аргентины, Индии и Дании переживают
трагедию "Курска" как свою. Пишут моряки-подводники, пишут участники второй
мировой войны, домохозяйки и молодые люди, пишут слова, которые очень
уместно повторить нам сегодня: ":мы следим за попытками спасения лодки, и
как и Вы, мы верим в чудо:", "мы все время думаем о вас, наши мольбы с вами
в это трудное время:", ":я бывший моряк, и действительно верю, что люди,
служившие смело и честно на "Курске", в их последний момент знали, что их
будут помнить не только их семьи, но и моряки всего мира:", "как участник
Датского сопротивления я испытываю глубокую скорбь по внукам российских
солдат, победивших Гитлера, погибших сегодня:", ":мужчины, запертые на
"Курске" были великими людьми, я восхищаюсь ими:", "очень стыдно, что в
мирное время случилась такая трагедия:", ":мы сожалеем, что Ваши моряки
стали жертвами этой огромной трагедии, но мы также знаем, что они - герои и
попадут в рай:", ":Вы можете быть уверены, что Ваши близкие сейчас вкушают
пищу за столом с господом. Я надеюсь, что Вы утешитесь хотя бы немного
мыслью, что все они - в раю:"

 Август 2000 г. Сбор пожертвований.

 Родственники погибших, в одночасье оказались без своих кормильцев. Матери -
без сыновей, жены - без мужей, дети - без отцов. Вся страна, да и весь мир,
на одном дыхании решила поддержать несчастных не только морально, но и
финансово.

 Как только были объявлены специальные счета, на которые можно было
переводить пожертвования для семей подводников, к нам начали обращаться
люди, желавшие доверить свои небольшие деньги именно общественной
правозащитной организации - потому, что они не доверяли честности
государства, и опасались, что их пожертвования не дойдут до адресатов.
История со спецсчетом Северного Флота "Нахимовский", случившаяся
впоследствии лишний раз доказала, как правы были эти люди.

 Итак, начался альтернативный сбор средств. В результате, именно "наши"
полторы-две тысячи рублей - стали теми первыми деньгами, которые все
родители погибших получили незамедлительно на свои сберкнижки.

 Б. Правозащитный аспект:

 Сентябрь 2000 г. Требование о признании потерпевшими.

 Нам было ясно: благодаря общественному негодованию, можно надеяться на то,
что семьи погибших подводников, может быть быстрее, чем это происходит
обычно, получат какие-то социальные выплаты, положенные семьям погибших по
закону. Вероятно, в виде "отступного" за свое малодушное и лживое поведение
в первые дни трагедии, руководство страны постарается решить самый больной
вопрос всех россиян: квартирный. Но вот в том, что касалось обеспечения ПРАВ
семей погибших знать правду о гибели лодки, участвовать в процессе
расследования, наконец, требовать наказания виновных - можно было сильно
сомневаться. И, к сожалению, жизнь подтвердила наши опасения.

 Осенью 2000 г. мы обратились к родителям с предложением добиваться от
прокуратуры признания их статуса в уголовном деле как "потерпевших", так как
без этого статуса, закрытие уголовного дела, например, по одной из "удобных"
властям и военным формулировок, означало бы для них, практически полную
потерю шансов наказать виновных; и помогли им оформить соответствующие
заявления.

 Ответы, полученные в 2001 г. родителями, были стандартны. В них ГВП
фактически отказывалась признать родителей подводников потерпевшими, так
как, по словам заместителя начальника следственного управления Главной
Военной Прокуратуры, куда переправили заявления родителей, А. А. Майорова,
лицо может быть признано потерпевшим только после установления факта
преступления. Однако факт преступления устанавливается только судом, а
значит в случае с лодкой "Курск" до вступления в силу приговора суда
потерпевших по этому делу не будет.

 Такая логика прокуратуры делала бессмысленными около половины статей
Уголовно-процессуального кодекса, посвященных правам потерпевшего на
досудебных стадиях, то есть семьи погибших практически лишаются права на
ознакомление с материалами уголовного дела, (чего, по-видимому и хотела
Генеральная Прокуратура в лице ГВП.)

 От отчаяния родители погибших в 9-ом отсеке матросов обратились к
Президенту.

 Мы настаивали на том, что существует правовая возможность обжалования
подобных лицемерных ответов следственных органов (вежливых по форме, но
вполне определенных по сути) в суд. Объясняли, что обращение к Президенту -
это просьба, но все родственники имеют законные и конкретные права, которые
можно и нужно отстаивать всем вместе.

  На пресс-конференции Фонда "Право Матери" 22 февраля 2001 г. мать
погибшего подводника - Надежда Тылик, о выступлении которой мы скажем еще
отдельно, - призвала всех родителей погибших поддержать идею Фонда и не
бояться бороться за свои права, как не боялись их дети, мужья и братья, до
последнего вздоха бороться за свою лодку, за своих товарищей:

 Март 2002 г. Московский гарнизонный военный суд.

 22 марта 2002 г. Московский гарнизонный военный суд удовлетворил жалобу,
поданную Фондом "Право Матери" от имени матери погибшего подводника с АПРК "Курск"
Валентины Михайловны Козыревой.

 Отказ Главной военной прокуратуры в признании Козыревой (равно как и других
родственников) потерпевшей в деле о гибели "Курска", за подписью А.А.
Майорова, который мы обжаловали был ПРИЗНАН судом НЕЗАКОННЫМ.

Аналогичное решение было вынесено тем же судом по жалобе матери другого подводника
- Веры Николаевны Цымбал, которая также откликнулась на предложение нашего Фонда.

 Решение по двум конкретным жалобам повлекло за собой автоматическое
признание потерпевшими всех родственников подводников, которые к тому
времени уже обратились с заявлениями, или стали обращаться с ними позднее.

 Июнь 2002 г. Реутовский городской суд.

К маю 2002 г. Фонд "Право Матери" являлся официальным представителем
интересов уже более пятидесяти семей погибших. За это время, все эти люди
стали нам по-настоящему близкими и родными. Все их проблемы становились -
нашими. Приходилось и приходится до сих бороться не только с прокурорами, но
и с обычными недобросовестными чиновниками, которые препятствуют
родственникам погибших, например, в пользовании положенными им льготами (в
частности, так произошло с вдовами погибших Ольгой Жоржевной Чернышовой и
Ириной Валерьевной Рудаковой и многими другими), что лишний раз развеивает
миф о "100%тной заботе и понимании", которой государство якобы окружает эти
семьи.

Другим, и наверное, самым большим мифом, которым были окружены эти семьи,
был миф об огромных суммах матпомощи, полученных ими с открытых еще в первые
августовские дни 2000 года, счетах. На деле же оказалось, что и в этом
случае государство - в лице Северного Флота - решило распорядиться тем, что
ему не принадлежало. Проще говоря - семьи не получили всех перечисленных им
пожертвований.

20 мая 2002 г. от имени четырех жен и матерей погибших подводников Фондом
была подана жалоба на решения совместной комиссии Северного флота по
распределению пожертвований, поступивших на спецсчета в адрес семей
военнослужащих АПРК "Курск". Ее рассматривал Реутовский городской суд.
Родственники подводников представили в Фонд "Право Матери" телеграмму за
подписью заместителя командующего Северным Флотом В. Доброскоченко, в
которой написано: "1. Денежные средства, поступившие на специальный счет: в
целях оказания материальной помощи членам семей экипажа АПРК "Курск" не
распределять. (:) 3. Обратиться к комиссии по оказанию помощи семьям экипажа
АПРК "Курск" при Губернаторе Мурманской области с предложением о выделении
средств Северному Флоту на проведение мероприятий памяти и о принятии
аналогичных решений по распределению средств, находящихся на счете
управления делами Губернатора области". Данное решение являлось НЕЗАКОННЫМ, что
мы и доказали в суде. Суд полностью согласился с доводами юриста Фонда А. Бакарасовой
и определил: жалобу удовлетворить; признать решение о "замораживании" счетов
- незаконным, обязать Северный Флот произвести все выплаты в 10-дневный срок.

2. Август 2002 г. Годовщина.

А. Человеческий аспект:

На 12 августа в Видяево запланированы памятные мероприятие, открытие
памятника, речи, клятвы и обещания. Мы спросили у десяти родителей погибших,
живущих сейчас в одноименном городе Курске - поедут ли они в Видяево? Из
десяти семей туда едет только одна. Родители говорят, что это - общая
пропорция и 12 августа на берегу Баренцего моря не будет и четверти семей.
Почему? В такой день не хочется фальши, такой день проводят на могиле своего
близкого, а не на митинге. И мы согласны: лучшим памятником "Курску" стал бы
судебный процесс, гласный, честный, открытый. Такой, - какой очень трудно
провести сегодня в каком-либо российском суде...

Как живут сегодня семьи погибших подводников? Нашли ли они для себя какую-то
ниточку в будущее, за которую можно держаться? Валентина Сергеевна
Старосельцева позвонила в Фонд и сказала нам: "Мы подумали и решили, что
хотели бы взять шефство над каким-нибудь экипажем подводной лодки.

Приезжать к ребятам, посылать им домашнее варенье и связанные своими руками варежки,
чтобы потом приезжать в Видяево так, как мы приезжали к своим ребятам - с надеждой,
с добрыми заботами:" Новый Главком Северного Флота обещал матерям подумать и
помочь с шефством...

Б. Правозащитный аспект:

 Самовзрывающиеся торпеды и следствие.

В последние дни июля 2002 г. прокуратура сообщила, что следствие по делу
гибели экипажа подводной лодки "Курск" завершено. Виновных, естественно,
нет. Отчего же погибли 118 человек? Да от "ерунды": торпеда рванула ни с
того, ни с сего: Фатум. Злой рок. Судьба. А на судьбу в суд не подашь...

Первой из "наших" родителей - а они теперь, действительно, наши, и без
кавычек, - телевизионное выступление увидела Надежда Шелапинина - мама
Алексея Некрасова, она-то и позвонила нам, когда по ТВ еще звучал голос
прокурора. "Что же это такое?? - говорила она растерянно, - Как же так - "в
связи с отсутствием состава преступления"?.." Вслед за ней позвонила Галина
Александровна Ерахтина, потом Надежда Павловна Тылик: Ни одна мать не
согласилась с прокурором. А о Надежде Павловне Тылик - особый рассказ.

Та причина, которую с лупой в руках следствие искало два года, сразу было
известно всем родственникам, кто имел отношение к флоту: еще 22 февраля 2001
г. на пресс-конференции Фонда "Право Матери" Надежда Тылик сказала: "...хочу
рассказать, как увидели я и мой муж, подводник с 20-летним стажем и наши
друзья-подводники происходящие события. Вывод у нас один: лодка погибла
из-за того, что на ее борт были взяты 2 экспериментальные практические
торпеды, одна из которых находилась в аварийном состоянии: происходила
утечка водорода. Вероятно, командир докладывал о неисправности торпеды
вышестоящему командованию и он сам неоднократно, когда лодка стояла на базе,
выезжал для уточнения ее состояния. И все же лодка вышла в море на
испытание. Факт нахождения на борту "Курска" представителей
завода-изготовителя торпед (инженера Гаджиева и представителя военной
"приемки" старшего лейтенанта Борисова говорит о том, что должны были быть
проведены испытания и подписан акт). "У нас на борту находится смерть" - так
сказал мой сын за 6 дней до аварии..."

 Права потерпевших. За что боролись.

Телевизионное приглашение прокуратуры к родителям - приезжайте к нам на
Хользунов переулок ознакамливаться с материалами дела, у нас тут и комната
отдыха и бесплатные обеды - по сути своей - фикция: а) в нарушение п. 4
статьи 213 УПК потерпевшим до сих пор не направлена копия постановления о
прекращении уголовного дела; б) никто из родителей или родственников
погибших не имеет официального вызова на ознакомление с материалами дела; в)
не имея на руках вызова от следователя или прокурора, никто из родителей не
сможет воспользоваться возможностями, предоставляемыми ст. 131 УПК РФ, т.е. никто
не оплатит родственникам ни дорогу, ни проживание в Москве, а ведь по
самым скромным подсчетам, для того чтобы познакомиться со 133-мя томами
уголовного дела родителям потребуется 4 с половиной месяца.
Значит снова - "красивый" обман?..

3. И будем бороться!

 Чем Анапа и Воронеж хуже Москвы?

В настоящий момент нами составлены и направлены в Главную Военную
Прокуратуру несколько видов заявлений от имени родителей погибших
подводников. Мы считаем, что их ЛИЧНОЕ ознакомление с материалами дела,
предоставлением им такой РЕАЛЬНОЙ возможности - вопрос принципиальный.
Родители - не юристы, не адвокаты. Фактически все, что у них осталось от
сыновей, мужей - это могилы и вот эти 133 тома материалов уголовного дела, в
которых описываются последние дни, часы жизни их близких. Подло, пользуясь
юридическими уловками, лишать их последней возможности сквозь скупые строчки
протоколов и линии схем, услышать своих сыновей, увидеть те обстоятельства, при
которых они погибли.

Кроме того, по фактам ознакомления родителей погибших военнослужащих с
материалами о гибели их сыновей, существует сложившаяся практика, когда по
ходатайствам родителей (и нашего Фонда), не имеющим возможности приехать в
далеко расположенную от их дома прокуратуру родителям, материалы высылались
в их город, в ближайшую к их месту жительства прокуратуру. Таким образом,
совершенно необязательно делать так, как удобно ГВП, заставляя всех
приезжать в Москву, есть правовые основания -  сделать так, как удобно
родственникам погибших, признанных потерпевшими, т. е. направить материалы в
прокуратуры по их месту жительства.

Вероника МАРЧЕНКО,
Председатель Правления Фонда "Право Матери". =

================================================================

Телефон/ факс Фонда "Право Матери":  (095) 206-05-81 с 10.00 до 18.00.
Адрес: 101000 г. Москва, Лучников пер., д. 4, под. 3, комн. 4.
Е-mail: mright@rosmail.ru
Наш сайт в Интернете:  http://www.hro.org/ngo/mright

Фонд "Право Матери" защищает права и интересы родителей, чьи сыновья погибли
в армии в мирное время на территории России и СНГ в результате уголовных преступлений,
антисанитарных условий жизни, ненормального психологического климата... Направления
деятельности Фонда: 1. Бесплатные юридические консультации для родителей погибших;
представление их интересов в судах всех инстанций, 2. Законотворческая деятельность,
3. Издание Книги Памяти погибших, 4. Информационная работа, 5. Социологические
исследования проблемы и т.д.
================================================================
Председатель Правления Фонда "Право Матери" Вероника МАРЧЕНКО.
================================================================