"Мне хочется назвать XX век не веком катастрофы, как иногда его называют, а веком предупреждения. События нынешнего века позволили нам заглянуть за горизонт - мы увидели лицо реальности, которая нас может ожидать - ожидать нас всех, все человечество. Пережитые годы и события нас действительно предупреждают. Но одновременно и дают нам шанс, ибо мы поняли - еще многое сделать не поздно. Но для этого нужны Коллективные Решения и Коллективная Воля! Я убежден в том, что мир идет к рациональному обществу, в котором
при всем многоцветии палитры культур, необходимого для обеспечения будущего Человеку, утвердится единство без национальных границ, национальных правительств и конфронтации".
Н.Н. Моисеев
Из книги "Современный рационализм"

В этой рассылке публикую статью академика Моисеева Н.Н. Он был крупным специалистом в области механики, прикладной математики и теории управления. Его работы посвящены широкому кругу вопросов баллистики и устойчивости движения твердого тела с жидкостью, теории гравитационных волн, асимптотическим методам в нелинейной механике, численным методам в теории оптимальных управлений, теории иерархических систем, имитационному моделированию, системному анализу, программному методу в планировании и управлении народным
хозяйством, математическому моделированию климатических и экологических процессов.
Статья большая, но почитать интересно.

Думая о будущем - Стратегия человечества (или напоминание моим ученикам о необходимости единства действий, чтоб выжить)
------------------------------------------------------
Стратегия человечества, т.е. целенаправленная система дейст¬вий, нужных для облегчения переход¬ного периода, необходимо должна иметь две состав¬ляющих: технико-технологического перевооружение и преобразование самого человека, т.е. утверждение в сознании людей новой нравственности, как еще од¬ного заслона против действия биосоциальных законов. Эти две стороны СТРАТЕГИИ - два разных мира; их утверждение требует разного типа мышле¬ния. Но они нераздельны. Ни одна из программ ни¬чего не значит без другой. Обсудим
их последова¬тельно.
Научно-технологическая компонента Стратегии значительно бо¬лее проста - если в энвайроменталь¬ных проблемах можно говорить о простоте! Ее разра¬ботка - это огромный труд, с которым людям еще придется справиться. Однако очевидно, что мы не сможем в обозри¬мом будущем и в обозримые сроки уменьшить наши потребности в несколько раз. Но мы способны уже в ближайшие десятилетия начать зна¬чительно эффективнее использовать природные ре¬сурсы и даже при нынешнем уровне потребностей значительно снизить нагрузку на биосферу.
Другими словами, надо научиться бороться с последствиями научно-технического прогресса средствами, которые должно создавать дальнейшее развитие науки и тех¬ники. Таков парадокс и такова диалектика развития вида Homo Sapiens.
И в деятельности людей уже есть примеры, дающие определенные ориентиры и вскрывающие новые трудности. Вот один из них.
В 50-х годах силами ученых была совершена так на¬зываемая зе¬леная революция. Ее смысл состоял в создании комплексной техно¬логии земледелия для стран, лежащих в эк¬ваториальном поясе. Пред¬ложен¬ная технология позволяла в несколько раз увеличить про¬извод¬ство зерна и снять тем самым угрозу голода во многих развивающихся странах. Эта технология включала специальную обработку почв, структуру севооборотов, средства за¬щиты растений, подбор сортов и многое другое. В целом, каждое из этих ме¬роприятий не представляло
какого-либо особого на¬учного достижения. Эффект достигался ком¬плексно¬стью подхода и четким согласованием отдельных операций.
Так или иначе, но во многих странах - в Индии, в ряде латино¬амери¬канских странах (Аргентине, Мек¬сике) проблема недостатка собст¬венного хлеба была снята. Правда, тех¬нология производства зерна оказа¬лась весьма дорогой. Ее внедрение потребовало значи¬тель¬ных начальных капиталовложений. А это, в свою очередь, повлекло за со¬бой целый ряд социаль¬ных последствий, показавших, что дело не только в технологии; о некоторых из этих следствий я скажу ниже. Но путь был указан.
Со времен Мальтуса будущее человечества связыва¬лась с про¬блемой пищи, недоста¬ток которой считался основной угрозой буду¬щему ци¬вилизации. Только позднее люди стали понимать, что вопрос куда глубже и не сводится только к проблеме пищи. Но это понимание не сняло продовольственной про¬блемы. В нынешнее время почти по¬ло¬вина населения Земного шара недоедает, т.е. живет на грани перма¬нентного голода. Проблема пищи остается одной из центральных.
Зеленая революция, казалось бы, показала путь пре¬одоления этой беды. И, по-види¬мому, идя по этому пути, т.е. развивая эффективные технологии земледе¬лия, человечество могло бы на обозримом интер¬вале времени обеспечить растущее население планеты дос¬таточным количеством полноценной пищи. Т.е. отдалить катастрофу еще на не¬сколько десятков лет. Уже это очень важно! Поэтому программы соз¬дания новых технологий сельскохозяйственного производ¬ства необхо¬димо должны присутствовать в основе СТРАТЕГИИ.
Однако здесь следует сделать одно важное замечание. Можно спорить по поводу того количества людей, которое сможет прокор¬мить пла¬нета при самой совершенной органи¬зации сельскохозяйст¬венного производства. Но очевидно, что предел очень неда¬лек, и без ограни¬чения рождаемости, без весьма же¬стко регламентированной демогра¬фической стра¬тегии обойтись не удастся - правде надо смот¬реть в глаза!
Но проблема пищи не единственная, которая требует технических решений. А может быть и не самая опасная. Проблемы различных загрязнений и исчер¬пания минеральных ресурсов таит в себе еще боль¬шие опасности. Они чреваты даже генетическими последст¬виями, что будет означать перерождение самой природы человека как биоло¬гического вида. Что уже является катастрофой. Да и само крупномас¬штабное стихийное изменение структуры геохимиче¬ских циклов су¬лит не только изменение климатиче¬ских характери¬стик, но и многие
пока еще непредска¬зуемые следствия.
Поэтому технологическая программа должна охваты¬вать множе¬ство очень разных на¬правлений человече¬ской деятельности. Это и безотходные и энергосбере¬гающие техноло¬гии, развитие электроники, био¬технологий и т.д. и т.п. Но вся подобная деятельность носит локальный, я бы сказал даже, лишь предупре¬дительный характер, ориентированный на тайм-аут, который необходим человечеству для переустройства общества и самого себя!
Здесь я не буду перечислять все возможные опасно¬сти и мер, необходимых для их предупреждения - об этом уже многое говорилось в этой книге. Следует лишь понять, что равновесие биосферы уже на¬ру¬шено и процесс этот развивается по экспоненте. И перед человечеством встают вопросы, с которыми оно никогда ранее не встречалось. Первый из них: можно ли восстановить равновесие, и на каком уровне, т.е. каковы будут характеристики этого но¬вого равновесного состояния? Окажется ли это рав¬новесие пригодным для жизни человека?
У нас ответа на подобные вопросы пока нет! А без него любые про¬граммы технического перевооруже¬ния могут носить лишь превентивный характер, не решая ничего по существу.
И последнее - технологические программы должны сопрягаться с программами соци¬альными. В против¬ном случае технологические усовершенствования могут приводить к дополнительным и очень опасным напряжениям. Пример тому Аргентина, которая в пер¬вые послевоенные годы была одной из весьма богатых стран (входила в десятку наиболее богатых стран по величине валового национального продукта на душу населения). Великое общечеловеческое благо - зеленая революция обернулась трагедией для миллионов ее жителей. У большинства
крестьян не было денег для внедрения новой техноло¬гии. Но цены на зерно стали падать, а стоимость земли расти. Нетрудно было предвидеть дальнейшее развитие событий. Крестьяне стали продавать землю и уходить в города, рождая люмпенизированный слой обще¬ства. На месте крестьянских хозяйств стали возникать латифундии, продуктивность сельского хозяйства еще больше возросла, а емкость внутреннего рынка стала сокращаться как шагреневая кожа. Хлеб начал экспортироваться в Европу, обогащая Голлан¬дию, Да¬нию... Аргентинские
деньги стали оседать в Ев¬ропе, а Ар¬ген¬тина - стремительно беднеть.
Нравственная составляющая
Стратегия человечества, как мы видели, должна иметь две очень разных компо¬ненты: научно-техно¬логическую и вторую - нравственную и социальную. Я очень верю в то, что человечество сможет найти разумные программы технического и технологиче¬ского перевооружения общепланетарной цивилиза¬ции. И для этой веры уже есть реальная основа. Я думаю также, что общепланетарный интеллект смо¬жет справиться и с выработкой представления о том, какими могут быть новые состояния равновесия биосферы и общества и сформировать
систему огра¬ничений и действий, выполнение которых необхо¬димо для перехода человечества в режим коэволюции с биосферой. Другими словами, я считаю вполне реалистичным предположить, что интеллект челове¬чества уже сегодня способен понять, какими должны быть биосфера и общество будущего, чтобы обес¬печить дальнейшее существование рода человече¬ского и найти принципиальные решения для перехода биосферы и общества в новое состояние. Гарантию этого я вижу в том, что многое уже делается в нуж¬ном направлении. Но
где гарантия того, что люди захотят принять разумные и даже может быть един¬ственно возможные нормы своего поведения, своих действий и захотят перестроить свое общество? Ведь для этого нужны усилия и лишения. И здесь уместно несколько общих замечаний.
Не следует забывать, что биологически мы мало чем отличаемся от охотников за мамонтами. На протяже¬нии миллионов лет жизнь первобытных стад опреде¬ляли биосоциальные законы, которые оказа¬лись к началу палеолитической революции вероятнее всего уже закодированными в нашем генетическом аппа¬рате. И теперь, как и тогда, человек вынужден огра¬ничивать действие этих законов. Только теперь нам труднее, хотя и есть то, чего не доставало нашему далекому предку - понимание ситуации. Но, увы - не всеобщее!
Нравственность, т.е. нравы и следование им (так же как и многие традиции) как раз и рождаются как один из естественных ограничите¬лей действия биосоци¬альных законов. По мере изменения условий жизни меняются и требования к условиям общежития, т.е. меня¬ются те или иные нравственные принципы. Чаще всего происходит появление новых или ужесточение старых принципов нравственности. Те же цели пре¬следуют и законодательства. В самом деле, ведь любые законы ограничивают действия личности в угоду общественной стабильности.
Утверждение таких общественно необходимых норм и принципов поведения, которые принято называть нравственностью, происходит стихийно, и меха¬низмы этого утверждения весьма малопонятны. Среди них вероятнее всего важную роль играют осо¬бенности цивилизации - традиции, особенности ду¬ховного мира данного народа и многое другое. Опре¬деленную роль играет и надорганизменный отбор. Но одно можно утверждать более или менее определенно - в их формировании, а тем более становлении вряд ли когда-либо главную роль играло
какое-нибудь целенаправленное начало. Уж очень много приме¬ров, показывающих сколь, плохо усваиваются любые на¬вязываемые принципы, если они не совмещены с ци¬вилизационными особенностями, впитанными наро¬дами в плоть и кровь. Я не говорю о примерах типа морального кодекса коммунизма, который вошел в историю в качестве анекдота. Но даже великие прин¬ципы христианства не очень умерили способ¬ности инквизиторов и энергию праведных протестантов в их охоте за скальпами. А сколько времени потребо¬валось лютеранским
странам, чтобы превратить от¬ношение к труду из Божьего наказания в жизненную цель!
Вот почему я с большой долей сомнения говорю о программах культуры и нравственности. Тем более что одних нравственных начал, т.е. системы нравов, образцов поведения людей будет еще недостаточно. Мне кажется, что необходима более глубокая мо¬ральная перестройка самого духа и смысла человече¬ской культуры, обретение нового смысла су¬щество¬вания. Возможно ли это? И за ограниченное количе¬ство времени?
И, несмотря на все сомнения, я говорю о том, что другого пути у нас просто нет!
Думая о возможных подходах к решению подобных вопросов, мы переходим уже в сферу духовного мира человека, мы вторгаемся в его взаимоотношения с обществом, с проблемой его готовности подчи¬нить сегодняшнее поведение обеспечению будущих по¬колений. А подобные проблемы уже тесно связаны с особенностями культуры и цивилизаций, и в их решении нет стандартных подходов. И на фоне таких общих гуманитарных проблем предстоит научиться решать проблемы конкретные, которые в наибольшей сте¬пени чреваты катастрофическими
исходами.
Это будут проблемы цивилизационных компромис¬сов.
Новая модернизация
Одной из первых трудностей, с которой человечеству придется неизбежно столкнуться, окажется объеди¬нение проблем создания общепланетарной научно-технической политики и разделения ресурсов, в том числе и интеллектуальных. Несколько разделов этой главы я посвятил проблемам модернизации, т.е. про¬цессу естественной (стихийной, спонтанной) пере¬стройки технологического фундамента цивилизации и связанному с ним изменению жизненных стандар¬тов. Но в современных условиях научно-техническая стра¬тегия перехода к режиму
коэволюции должна быть еще и направленной: деятельность людей при¬дется подчинить вероятнее всего довольно жесткой регламентации. Другими словами, предстоит новая модернизация и куда более трудная, чем предыдущая, поскольку у цивилизаций будет меньше и времени и возможностей адаптироваться к новым условиям жизни. И разные цивилизации будут очень по-раз¬ному воспринимать эту новую реальность, эту новую модернизационную волну. Тем более что с ней будут тесно связаны и взаимоотношения с другими стра¬нами, и переустройство
быта и правил общежития, включая и регламентацию жизни семьи. Во всяком случае, планирование рождаемости - правде надо смотреть в глаза!
И вот здесь мы столкнемся с тем, что сказанное мо¬жет быть одними и теми же словами приведет к са¬мому разному пониманию целей и средств этой мо¬дернизации. Произнося, например, права человека, американец будет думать одно, мусульманин другое, а японец третье. Кстати, с этим мы сталкиваемся уже сегодня. Руководители и ученые способны догово¬риться о многом, но те общества людей, кото¬рые я называю цивилизациями, могут не воспринять этой договорен¬ности. И тогда возникнут фронты взаим¬ного непонимания, подозрительности
и вражды.
Запад, точнее евро-американская цивилизация, при¬вык к лидерству. Не только его техника, но и атри¬буты массовой культуры распространились по всей планете. Его образ жизни и уровень кажется общепри¬нятым и желаемым стандартом, к которому многие стремятся. Но с этим образом жизни, с аме¬риканской мечтой всем при¬дется расста¬ваться, и тяжелее всего это будет сделать самим американцам. И вряд ли огромный патриотически настроенный народ без борьбы откажется от достигнутого.
Развитие ситуации, которая здесь возникнет, предска¬зать очень трудно. Надо помнить о том, что раскре¬пощение творческого потенциала личности, ее ини¬циативы и впредь будет крайне важно для человече¬ства: новые технологии, новая организация труда, новые идеи и новые пути в познании мира будут не¬прерывно возникать в недрах этой цивилизации. Но такая свобода - это двуликий Янус. Она неизбежно станет мешать утверждению ряда новых нравствен¬ных начал, ограничивающих инициативу личности, подчиняющую ее некоторым
коллективным обязан¬ностям. Мне, например, очень малопонятно, как аме¬риканец, реализовавший американскую мечту, т.е. живущий в домике с садиком и имеющий на счету несколько десятков тысяч зеленых, сможет принять свою принадлеж¬ность к одной команде с або¬ригеном Новой Гвинеи (и даже Японии). Я скорее готов по¬верить, что его поведение будет напоминать правила игры его протестантских предков, которые завоевали Америку. Тем более что речь будет идти о делении ресурсов, как и в те далекие времена. Другими сло¬вами,
в богатстве и индивидуализме заложены очень опас¬ные корни зла, которые придется выкорчевы¬вать. Причем, самим американцам. А это бу¬дет со¬всем непросто! А если все останется по-старому, то хуже будет всем. В том числе и американцам.
К тому же потенциальные возможности индивидуа¬лизма уже, может быть, и близки к исчерпанию. Мы сетуем у себя в России, что наука, конструкторская деятельность, серьезная литература и музыка не на¬ходят спроса. Для себя мы легко находим оправдания в особен¬ностях смутного времени, когда продавец ларька смотрит свысока на интеллектуала. Но ведь нечто подобное происходит и с США. И уже давно! Наука и интеллектуальный уровень общества под¬держиваются в этой стране преимущественно за счет эмиграции. Эти процессы
требуют глубокого анализа, тем более что при нынешнем поведении общества они неотвратимы!
Определенные преимущества будет иметь в первое время японская цивилизация. Ее коллективизм и дисциплина личности позволят легче приспосабли¬ваться к изменяющимся условиям жизни. Однако в перспективе некоторые особенности японского кол¬лективизма могут оказаться препятствием к даль¬нейшему развитию в нужном направлении.
Я уже обращал внимание на принцип забивания гвоздей, на тенденцию нивелировать человеческие достоинства и личные успехи (всем равные оценки в школе, оплата по стажу работы в компании, а не за заслуги и т.д.). Значит тогда, когда понадобятся пре¬дельное напряжение творческих сил, фантазии для отыскания приемлемых решений, японская циви¬лизация снова сможет оказаться в стороне от основ¬ного русла планетарной перестройки (если не най¬дется интеллектуальный лидер!). Вспомним, что Курилы начали осваивать не японцы,
а русские, ко¬торые пришли пешком из Москвы! Это ли не тест для размышлений?
Далее, японская цивилизация очень далека от других цивилизаций Тихоокеанского региона - этого не следует забывать! И китайцам или вьетнамцам порой куда легче найти общий язык с европейцами, чем со своими соседями. И подобная трудность контактов сочетается у японцев с глубокой убежденностью в абсолютном превосходстве собственной цивилиза¬ции, в том, что именно она должна дать стандарты будущей жизни. Поэтому по границам японской ци¬вилизации тоже неизбежны глубокие цивилизацион¬ные разломы и конфронтационные
ситуации.
Но особенно опасный разлом возникнет на границах цивилизации мусульманского мира.
Если японской, китайской и другим цивилизациям Тихоокеанского региона из-за присущего им коллек¬тивизма и дисциплины будет вероятно легче, чем Западу принять необходимые ограничения во имя об¬щества в целом, то в мусульманском мире западная регламентация окажется совершенно неприемлемой. Она противоречит шариату и с ним несовместима. Тем более что стеснение своей жизни (и, особенно, ограничение рождаемости) нужно для спасения не только пра¬воверных, но и всех тех неверных, которые насе¬ляют остальную часть земного
шара. Как здесь добиться взаимопонимания, как выстроить вектор совместных усилий - от ответа на эти вопросы зави¬сит наша общая судьба, и пра¬воверных и неверных! Тем более что у первых неизбежно и достаточно скоро окажется в руках ядерное оружие.
Вот в такой интерпретации мне представляется та проблема, которую ныне принято называть пробле¬мой Север-Юг. Но эта картина не будет достаточно отчетливой, если мы не примем во внимание су¬щест¬вование грандиозного пространства Северной Евра¬зии, ко¬торая сего дня называется Россией.
РОССИЯ - каково ее слово?
В той совершенно новой геополитической ситуации, которая начинает складываться на планете, очень важно понять место и роль России, ее возможные, а не утопические перспективы. И не только с точки зре¬ния русского человека, но и с позиций ее возмож¬ного вклада в общепланетарный процесс и в предот¬вращение или смягчение конфронтаций по линиям цивилизационных разломов. Но сначала поговорим о чисто российских проблемах.
Я вижу две разных ипостаси, способные кардинально повлиять на судьбу России. Пер¬вая - это ее географи¬ческое положение. Север Ев¬разии - мост между двумя очень разными цивилизациями, позволяю¬щий использовать опыт и мудрость обоих берегов. Да и уровень на¬шей жизни совсем не американский, и нам куда легче, чем Западу, принять неизбежные ограни¬чения экологического императива.
Вторая - система традиций России, позволяющая со¬четать многие особенности Евро¬пейского запада и Тихоокеанского востока. Разум¬ное использование этих возможностей может определить и доста¬точно оптимистические перспективы. Оптимизм, конечно, весьма ус¬ловный - в надвигающемся кризисе наша страна может оказаться лишь в по¬ло¬жении несколько более легком, чем многие другие страны, и линии наших цивилизационных границ легче сохранить границами холодных противостояний, чем многие другие линии разломов. Но эти оптимистические
возможности еще следует умело реализовать. А на нашем политическом горизонте пока не видно обще¬ственных деятелей, способных достаточно глубоко и отчетливо понять специфику переживаемой эпохи.
Есть еще некоторые трудности, которые могут обер¬нуться общепланетарной катастрофой. Трагедией распада Советского Союза мы отброшены далеко назад. Сегодня нация пока не готова откликнуться на масштабные дела, как это случилось с нашей страной после окончания гражданской войны, когда был принят план ГОЭЛРО или после Великой отечест¬венной войны, когда народ взялся за восстановление страны. Духовный настрой нации совершенно иной. Разделить, украсть или где-нибудь что-то заработать - на это толкает людей наша действительность
и воля демократов.
Мы бесконечно слабеем как военная и промышлен¬ная держава, и начинаем напоминать собаку на сене, ибо под нами несметные сокровища разнообразных ресурсов, столь нужных всем. Это и залежи ископае¬мых и бескрайние мало заселенные территории. У нас все это могут легко отнять, даже без сполохов ядер¬ных ударов, если мы сегодня по-хозяйски не распо¬рядимся своим будущим. Но современное развитие событий может однажды переполнить чашу терпения народа и тогда...! Я не настолько ценю мудрость со¬седних цивилизаций, чтобы
поверить в то, что они способны понять, сколь важно для всей пла¬неты иметь сильную Россию, интеллект и ресурсы которой могут сыграть выдающуюся роль в утверждении нового равновесия человечества и природы.
Я уже попробовал объяснять свое видение склады¬вающейся гео¬политической ситуации: все нарастаю¬щее противостояние группы тихоокеанских и атлан¬тической (европейско-американской) цивилизаций, однако не переходящее в вооруженную борьбу и появ¬ление горячих фронтов на линиях разломом мусульманской и других цивилизаций, гро¬зящих ядерной катастрофой. И, прежде всего, евро-амери¬канской цивилизации, перестройка которой будет неизбежно сопровождаться снижением уровня жизни и ограниче¬нием в использовании природных
ресур¬сов. А на это вряд ли легко пойдут сегодняшние ли¬деры технотронной цивилизации.
Вот в этой ситуации роль России может оказаться чрезвычайно важной. И дело не в том, что у нас есть ресурсы, нужные всей планете, и наше географиче¬ское положение как бы связывает в единое целое все северное полушарие. Россия обладает уникальным ядерным потенциалом сдерживания. Если к этому добавить, что тысячелетие совместной жизни с мусульманскими народами дало нам тоже уникаль¬ный опыт, то не очень трудно увидеть, сколь эффек¬тивной может оказаться наша роль учредителей компромиссов.
Именно компромиссов, ибо мир XXI века либо пере¬станет суще¬ство¬вать, либо сдела¬ется миром компро¬миссов. И есть все объективные предпосылки для существования ус¬тойчивых компромиссов. По¬след¬нее означает, что эти компромиссы не просто взаимо¬вы¬годны, но об¬ладают тем свойством, что любой участник может только потерять, отклоняясь от дос¬тигнутой договоренности. Эра антагонистических конфликтов ушла в прошлое, теперь у всех цивилиза¬ций наряду с их собственными целями возникла и общая цель - обеспечить сохранение
на Земле чело¬вечества.
Это и новая стадия кооперативности. И простой дек¬ларации о планетарном единстве человечества недос¬таточно. Любая кооперация требует от своих членов определенных жертв: каждый должен чем-то посту¬питься во имя общего. Но теперь членами этой коопе¬рации яв¬ляются не только целые народы, но и циви¬лизации. Как подойти к решению этой проблемы?
Но это уже специальная тема, требующая более глу¬бокого уровня политологического анализа. Пока же мне трудно назвать не только политиков, но и уче¬ных, которые на этот счет имеют свое мнение. Или даже понять смысл того, о чем здесь идет речь.

Итак, я подвел к проблемам выбора пути в будущее, изложив последовательно некоторую целостную систему взглядов. Она опирается на тот фундамент, кото¬рый естественно назвать современным рациона¬лизмом. Эту систему взглядов вряд ли можно назвать философией, ибо она направ¬лена на решение вполне конкретных вопросов - она идет от них и к ним не¬обходимо возвращается. От изучения биосферы как целого, через попытку увидеть проблемы с позиции современной науки, лишенной иллюзии абсо¬лютного знания, к постановке тех
проблем, от которых зави¬сит судьба рода человеческого уже в ближайших десятилетиях. И вот некоторые выводы.
Я убежден, что современное миропонимание необхо¬димо должна обрести новые точки зрения. Экологи¬ческие императивы приведут к новому видению рас¬клада сил, причин и характера возможных конфрон¬таций не только наций, народов, но и цивилизаций. Важно почувствовать динамику происходящего и темпы нарастания конфронтационных явлений. Нужно видеть и существование демпфирующих факторов, разумное использование которых может способствовать отступлению НЕПОСРЕДСТВЕН¬НОЙ опасности и дать людям время оглядеться и найти приемлемые
решения.
Я полагаю необходимым четко заявить о том, что никакого устойчивого развития (sustainible development) в том примитивном смысле, в каком этот термин вошел в официальные документы (в том числе, и в решения конференции в Рио де Жанейро), в нынешних условиях быть не может.
Термин устойчивое развитие можно использовать, но следует трактовать по-иному, как обозначение стратегии переходного периода, в результате кото¬рого может возникнуть режим коэволюции человека и природы.
Сегодня мы еще не готовы к тому, чтобы говорить о Стратегии переходного периода, как о некотором целостном замысле. Однако уже просматривается несколько направлений человеческой деятельности, которые могут сыграть роль обоснования будущей Стратегии и, может быть, ее первых шагов. Вот неко¬торые из них:
а. Изучение структуры коэволюции как некоторого равновесного состояния природы и общества. Ис¬пользуя понятие равновесное состояние, я в дейст¬вительности имею в виду некоторое квазиравновесие, когда характерное время изменения параметров био¬сферы и, прежде всего характеристик кругооборота веществ оказывается достаточно большим, во всяком случае, значительно больше времени жизни одного поколения.
б. Разработка возможных вариантов технико-техно¬логического преобразования производительных сил и выработка соответствующих рекомендаций прави¬тельствам и корпорациям.
в. Изучение особенностей новой модернизационной волны и попытка прогнозировать возможные реакции на нее различных цивилизаций.
г. Политологический анализ возможных противо¬стояний и выявление наиболее опасных цивилизаци¬онных рубежей и отдельных точек. Их серьезное, не политиканствующее обсуждение на общепланетар¬ном уровне.
д. Ну и самое главное - проинформировать общество о реальном состоянии дел, лишить его возможных иллюзий и начать его экологическое и политологиче¬ское просвещение с ориентацией на то общее, что должны содержать все цивилизации XXI века. Утвер¬ждение образования, в основе которого лежит ясное понимание места человека в Природе есть, в действи¬тельности главное, что предстоит сделать человече¬ству уже в ближайшее десятилетие.
Сегодня говорят о необходимости формирования но¬вой нравственности. Разговор о нравственности и ее утверждение действительно необходимы. Без этого у человечества не будет будущего. Но я совсем не убе¬жден, что надо изобретать какие-либо новые прин¬ципы взаимоотношения людей. Необходимое уже сказано - это принципы Нагорной Проповеди. Если бы они действительно вошли в плоть и кровь людей, если бы люди научи¬лись любить людей и чувство¬вать ответственность за судьбу других, независимо от цвета кожи и принадлежности
к той или иной циви¬лизации, то отыскание необходимых компромиссов, вероятно, не составляло бы проблемы.
Но вот как добиться, чтобы эти принципы стали настоящим человеческим alter ego, и есть главный вопрос. И для его решения формирования нравствен¬ных принципов не достаточно! Мы переходим в сферу морали - понятия более тонкого, чем нравст¬венность, связанного не только с системой нравов, но и с духовным миром человека, его ориента¬ции на внутренние ценности. Так от вопросов экологии, технологии, политологии мы неизбежно должны перейти к обсуждению проблем эволюции внутрен¬него мира человека. Найти способы такого
воздей¬ствия на него, чтобы внутренний духовный мир че¬ловека превратился в его основную ценность. Вот здесь, как я в этом убежден, и лежит ключ к самому главному - сохранению вида Homo Sapiens на планете