Здравствуйте, дорогие читатели! Свои вопросы и предложения присылайте на perhist@mail.ru.

Кто же ты, Ермак Аленин?

В вопросе о личности Ермака ученые до сих пор не пришли к единому мнению. Чаще всего его называют выходцем с вотчин промышленников Строгановых, ушедшим затем «полевать» на Волгу и Дон и ставшим казаком. Другое мнение: Ермак — благородного происхождения, тюркских кровей…

Слово «казак» или, как писали в старину, «козак» — тюркского происхождения. В основе его лежит корень «каза», имеющий двоякий смысл:

1. напасть, гибель, урон, утрата, лишение чего-либо;
2. беда, бедствие, несчастье, злоключение, стихийное бедствие.

Казаками у тюркских народов называли людей, отставших от Орды, обособившихся, ведущих свое хозяйство отдельно. Но постепенно так стали звать и опасных людей, промышлявших разбоем, грабивших соплеменников. Тот факт, что понятие «казачество» зародилось у тюркских народов, может быть подтвержден материалами источников.

В 1538 году московские власти отмечали, что «на поле ходят казаки многие: казанцы, азовцы, крымцы и иные баловни казаки, а и с наших украин казаки, с ними смешавшись, ходят». Заметьте, «с ними смешавшись ходят». Следовательно, национальность для казаков большой роли не играла, главное — образ жизни.

Иван Грозный решил привлечь степную вольницу на свою сторону. В 1571 году он отправил гонцов к донским атаманам, пригласил их на воинскую службу и признал казачество как военную и политическую силу.

В 1579 году польский король Стефан Баторий повел на русскую землю сорокатысячное войско. Иван IV торопливо собрал ополчение, куда вошли и казачьи соединения. В 1581 году Баторий осадил Псков. Русские войска пошли на Шклов и Могилев, готовя контрудар. Комендант Могилева Стравинский спешно сообщил королю о подходе к городу русских полков. Он очень подробно перечислил имена русских воевод. В самом конце перечня значатся: «Василий Янов — воевода казаков донских и Ермак Тимофеевич — атаман казацкий». Шел июнь 1581 года.

В то время атаман Ермак состоял на государевой службе и был хорошо известен противнику.

Тогда же подняли головы и правители Большой Ногайской Орды, кочевавшие за Волгой. Они хоть и признавали себя подданными московского царя, но были не прочь поживиться и похозяйничать на русской земле, когда основные воинские силы сосредоточены на северо-западных границах. Назревал большой набег…

Ивану IV вовремя донесли об этом. В Ногайскую Орду направился посол В. Пепелицын с богатыми дарами для задабривания правящих ханов. Одновременно царь обратился к волжским казакам, чтобы они готовились к отражению набега. У тех с ногайцами были давние счеты. Многие казаки, взятые в плен, попали на невольничьи рынки, а то и просто были замучены. Когда в августе 1581 года на реке Самаре появился Пепелицын, возвращавшийся из Орды с ногайским послом и 300 всадниками, казаки кинулись на них, не желая знать, для чего те пожаловали на русскую землю. Ногайцы были изрублены, несмотря на присутствие царского посла, и лишь 25 человек прискакали в Москву и пожаловались Ивану Васильевичу, что казаки порубили их товарищей. Перечислялись имена волжских атаманов: Иван Кольцо, Богдан Барбоша, Савва Болдырь, Никита Пан.

Не желая обострять отношений с Ногайской Ордой, Грозный повелел хватать казаков и казнить их на месте. Но на самом деле то был лишь тонкий дипломатический ход.

Не останавливаясь на описании дальнейших событий, укажем лишь, что имена самого Ермака и его атаманов, участвовавших позже в сибирском походе, были довольно хорошо известны современникам. Кроме названных выше, в различных сибирских летописях часто упоминаются Матвей Мещеряк, Черкас Александров, Богдан Брязга, Иван Карчига, Иван Гроза. У остальных сподвижников Ермака известны лишь имена без прозвищ, или, как мы сейчас говорим, без фамилий.

Имя или кличка?

Попробуем разобраться с происхождением кличек-прозваний тех, чьи имена сохранила для нас история. Все они делятся по двум признакам — по происхождению или по наиболее типичным чертам характера: Мещеряк — человек, родом из Мещеры; Черкас — выходец из Украины; Пан — уроженец Польши.

А вот как можно «перевести» на современный язык прозвища казачьих атаманов, данные им за какие-то привычки, особенности характера, манеру поведения: Кольцо — человек, не задерживающийся долго на одном месте, говоря сегодняшним языком — «перекати-поле». Скорее всего, необычайно ловкий человек, уходящий от расплаты, неуловимый. Брязга — от воровского термина того времени — бренчать, брякать. Применяется также к людям, ввязывающимся в ссоры, дрязги. Такая кличка могла быть дана человеку, вечно чем-то недовольному, брюзге. Карчига — прозвище человека с сиплым голосом. Про такого говорили: «Карчит, как ворон на ели». Болдырь — так в старину звали людей, рожденных от разноплеменных родителей. Например, в Астрахани болдырем мог быть ребенок от брака русского и калмычки, а в Архангельске — от русского и самоедки (ненки) или зырянки и т.п. Барбоша (от барабошить) — так в Рязанской губернии звали суетливых, суматошных людей; в Вологодской — бормочущих себе под нос, говорящих невнятно; в Псковской — собирающих вздорные слухи и т.п. Вероятнее всего, эту кличку носил человек непоседливый, суматошный. Гроза — суровый, грозный человек.

Главная закавыка — с самим атаманом Ермаком. Его нельзя отнести ни к первой. ни ко второй категории прозвищ. Некоторые исследователи пытались расшифровать его имя как видоизмененное Ермолай, Ермила и даже Гермоген. Но, во-первых, христианское имя никогда не переиначивалось. Могли применять различные его формы: Ермилка, Ерошка, Еропка, но никак не Ермак. Во вторых, имя его известно — Василий, а отчество — Тимофеевич. Хотя, строго говоря, в те времена имя человека в соединении с именем отца должно было произноситься как Василий Тимофеев сын. Тимофеевичем (с «ич») могли звать лишь человека княжеского рода, боярина. Известно и прозвище его — Поволский, то есть человек с Волги. Но мало того, известна и фамилия его! В «Сибирской летописи», изданной в Петербурге в 1907 году, приводится фамилия деда Василия — Аленин: звали его Афанасий Григорьев сын.

Если все это собрать вместе, то получится: Василий Тимофеев сын Аленин Ермак Поволский. Впечатляет!

Попробуем заглянуть в словарь Владимира Даля, чтобы там поискать объяснение слову «ермак». «Ермак» — малый жернов для ручных крестьянских мельниц.

Слово «ермак» несомненно тюркского происхождения. Пороемся в татаро-русском словаре: ерма — прорыв; ермак — канава, размытая водой; ермаклау — бороздить; ерту — рвать, драть. Похоже, что жернов для ручной мельницы получил название от последнего слова.

Итак, в основе слова «ермак» лежит довольно определенный смысл — прорыв, прорва . А это уже довольно точная характеристика. Даже поговорка есть такая: «Прорва, а не человек». Или: «В него все как в прорву».

Но почему Василия Аленина прозвали Ермаком, а не Прорвой, ответить трудно, скорее всего невозможно. Но, собственно, кто доказал, что Ермак Аленин был русским по происхождению? Раз воевал на стороне московского царя, то, значит, сразу и русский?

Возьмем наугад несколько княжеских родов из книги «История родов русского дворянства»: Аганины, Алачевы, Барашевы, Еникеевы, Ишеевы, Кошаевы, Мансуровы, Облесимовы, Сулешевы, Черкасские, Юсуповы и так далее — все это «инородческие» фамилии, выходцы из Золотой Орды, служившие русским царям. А русским в старину, да и сейчас тоже считают того, кто принял православное крещение и сам себя считает русским человеком.

Говоря языком следователя, очень большие сомнения вызывает и фамилия нашего героя — Аленин. То, что с «оленем» она никоим образом не связана, ясно и без пояснений. В русском языке ранее не существовало слов, начинавшихся на букву "а". Арбуз, арба, алыча, аркан — все они имеют происхождение тюркское. Так что и Аленин — фамилия, явно заимствованная все у тех же соседей и наверняка переиначенная на русский манер для более удобного произношения. Заглянем еще раз в словарь татарского языка: ал — алый, розовый; ала — пегий; алакола — пятнистый; алама — дурной человек; алапай — неопрятный человек; алга — вперед. Как видим, вариантов сколько угодно. И, наконец, аллах или алла — Бог, Божество. Походят и имена: Али, Алей, Алим. В одной из летописей приводится описание внешности Ермака: «лицом плоск» и «волосом черен», а, согласитесь, для русского человека характерно удлиненное лицо и русые волосы. Странная получается картина — Ермак имеет тюркское происхождение, да и Аленин от того же корня отросток!

А как же с именем Василий? Имя он мог получить при крещении, а отчество от крестного отца, звавшегося Тимофеем. Это практиковалось на Руси сплошь и рядом, так почему не могло произойти и с нашим героем? В XVI веке на службу к московскому царю переходили многие князья и мурзы из Казанского, Астраханского, Ногайского ханств. Искали с ним дружбы и князья ханства Сибирского. Чаще всего факты перехода ни в каких документах не фиксировались, а если и была такая запись, то утрачена безвозвратно. А «родственники» у Ермака появились гораздо позже, приписанные знаменитому атаману летописцами, пожелавшими выяснить его родословную.

Само же имя Ермак (или кличка-прозвище) неоднократно встречается в летописях и документах. Так, в Сибирском летописном своде записано, что при закладке Красноярского острога в 1628 году участвовали атаманы тобольские Иван Федоров сын Астраханев и Ермак Остафьев. Возвожно, что «ермаками» прозывались весьма многие казачьи атаманы, но лишь один из них стал национальным героем, прославив свое прозвище «взятием Сибири».

В нашем случае самое интересное то, что имя Василий заменено прозвищем Ермак, а фамилия Аленин и вовсе редко употреблялась. Так и остался он в памяти народной как Ермак Тимофеевич — атаман казацкий. А русский народ всегда стремился к краткости и выражению сути: скажет, как печать поставит.

В народном понимании Ермак — символ прорыва, небольшого ручейка, который вековые валуны ворочает, пробивая себе дорогу. Потаенный смысл имени перерос в символ общенародный.

И очень символично, что погиб славный атаман не от стрелы или копья (народный герой не может пасть от руки врага), а в борьбе со стихией — утонул в бурном Иртыше. Кстати, в названии могучей сибирской реки лежит тот же корень, что и в прозвище нашего героя — «ерту»: рвать, ковырять, прорывать. «Иртыш» переводится как «землерой», рвущий землю. Не менее символичен тот факт, что Ермак Тимофеевич погиб на «ермаке» — на островке, образованном небольшим ручейком, который и зовется у местного населения «ермак».

Зачем Ермак в Сибирь ходил?

Оказывается, и на этот простой вопрос не так-то легко ответить. Хотя более уместно его сформулировать так: по чьему поучению Ермак двинулся в сибирский поход?

В многочисленных трудах о легендарном герое существуют три общепринятые точки зрения на причины, побудившие казаков совершить поход, в итоге которого огромная Сибирь сделалась провинцией русского государства:

1. Иван IV благословил казаков, ничем при этом не рискуя;
2. поход организовали промышленники Строгановы, чтобы обезопасить свои городки от набегов сибирских военных отрядов;
3. казаки, не спросясь ни царя, ни хозяев своих, пошли в набег «за зипунами», то есть с целью грабежа.

Ни одна из этих причин, рассмотренная в отдельности, не может объяснить мотивы похода.

Инициатива Ивана Грозного отпадает сразу: царь, узнав о походе, отправил Строгановым грамоту с требованием незамедлительно вернуть казаков для обороны городков, которые как раз в это время подвергались нападению отрядов вогульских князей и воинов хана Кучума, возглавляемых его старшим сыном Алеем.

Версия о Строгановых как вдохновителях похода тоже не годится: отпускать от себя казаков им было невыгодно как с военной точки зрения, так и с экономической. Общеизвестно, что казаки изрядно пограбили их запасы (продовольственные и ружейные), прихватив все, что плохо лежит. А когда хозяева попытались воспротивиться подобному произволу, то им пригрозили «живота лишить». В Москву жаловаться на самоуправство «охранничков» не побежишь, и волей-неволей Строгановы сделались соучастниками сибирского похода. Но думается, что все-таки против своей воли. Здесь, в крепостях, казаки им были гораздо нужнее, и перспектива «покорения Сибири» им и в голову не приходила. Куда там горстке казаков тягаться с могущественным ханством! Даже после успешного захвата сибирской столицы набеги со стороны вотульских князей на строгановские вотчины не прекратились.

Самовольный поход казаков «за зипунами» так же сомнителен. Если речь шла о легкой и богатой добыче, то казакам следовало бы по логике вещей отправиться по старой дороге через Урал в Югру, северные земли Приобья, которые давно уже были московскими вотчинами, где не один раз побывали русские ратники.

Ермаку и его дружине не было необходимости искать новую дорогу в Сибирь и идти на верную гибель против хорошо вооруженных воинов хана Кучума. В югорской земле, где и пушнины гораздо больше, местные правители, уже изведавшие силу русского оружия, были бы гораздо сговорчивее. Так нет, казаки, рискуя собственной головой, упрямо стремятся на Туру, оттуда на Тобол и Иртыш. По дороге захватывают несколько городков, и поживы должно бы хватить на всех, но Ермак приказывает плыть дальше, до самой Сибирской столицы. У атамана иные цели, скорее личные, чем государственные…

Но вот взята столица Сибири — Искер. Можно бы с почетом уходить обратно на родину, как это и происходило испокон веку во всех войнах. Противник признает себя побежденным, обязуется платить дань, не воевать с победителем — и на этом все заканчивается. Но Ермак даже не делает попыток замирения с Кучумом. Проходит одна зима, другая, а он преспокойно плавает по сибирским рекам, приводя к присяге («шерсти») местное население. А, собственно говоря, кто дал ему такое право? Может он царскую грамоту на то имеет? Или он чувствует себя не просто победителем, но… хозяином этой земли?!

Вспомним, с какой неохотой переселялись уже значительно позже русские крестьяне в Сибирь. Тут тебе не земля обетованная, а каждый божий день надо бороться с голодом и холодом. Куда как спокойнее жить на обустроенной земле, где и родни полно, и с питанием не так сложно, да и защита от супостатов имеется. Ведь те же казаки на зиму из Дикого Поля уходили обратно на родину. А в отряде Ермака какой-то особый народ подобрался, что и домой идти не желает, и смерти не боится. Предположения, что русский мужик мечтал прославиться свершением ратных подвигов, болел за государство, построены на песке.

И еще один интересный момент: на подмогу казачеству в Сибирь посылается воевода князь Семен Болховский, а вместе с ратниками еще два военачальника — хан Киреев и Иван Глухов. Все трое не чета какому-то безродному казацкому атаману! Но нигде в летописях и речи нет о том, чтоб управлять дружиной стал кто-то из них. А на Руси издавна тот выше по воинскому званию, у кого происхождение знатнее. Так неужели князь Болховский стал бы подчиняться атаману Ермаку?! Правда, к несчастью, князь в первую же зиму умер от голода (или от болезни) в Искере, но двое других остались живы и Ермаку подчинились.

Что-то здесь не так! Вывод напрашивается сам собой: происхождение Ермака Аленина довольно высокое, и он вполне мог быть выходцем из князей сибирской земли, которых затем истребил явившийся из Бухары хан Кучум. Тогда становится понятным, почему Ермак на этой земле вел себя как хозяин, а не как обычный завоеватель того времени. И личные счеты он сводил с ханом Кучумом, а не с кем-то иным. Кучум был для него врагом номер один. Поход Ермака был направлен на то, чтобы вернуть сибирский престол кому-то из родственников его династии и выдворить из Сибири бухарского завоевателя.

Только этим можно объяснить и тот факт, что местное население не поднялось на борьбу с русскими дружинами — во главе их шел один из родственников сибирских князей, пусть и принявший православную веру, но свой по крови. А Кучум был для них чужаком; как уже не раз отмечалось, имя его в переводе с татарского означает «пришелец», «переселенец», «степняк».

А что Сибирь после похода Ермака стала русской провинцией, так то лишь восстановление исторической справедливости — еще в 1555 году сибирские правители Едигер и Бек-Булат признали себя подданными Москвы и исправно посылали туда дань. Первоначально признал эту зависимость и хан Кучум, да только потом на свою же голову решил рассориться с Иваном Васильевичем. Что из этого вышло, каждому школьнику известно

Смена династий на сибирском троне.

Именно такой вывод можно сделать, если внимательно прочесть следующий документ из Есиповской летописи: «Приидоша вестницы ко царю Кучюму и поведаша ему, яко идет на него воинством многим князь Сейдяк Букбулатов сын из Бухарские земли, иже от убиения его крыся тамо, и воспомяну отечество свое и наследие восхоте, и отмстити кровь отца своего Бекбулата хощет». Далее сообщается, что Кучум «убоялся страхом велием» и, узнав, что от него бежал со своими людьми придворный визирь Карача, «восплакался плачем великим и рече» весьма горькие слова, смысл которых в следующем: кого Бог не милует, того и друзья оставляют, становясь врагами.

Кого Бог не милует… Вероятно, людей, нарушивших его заповеди, проливших кровь законных правителей. Вот в этом то и признался низложенный сибирский правитель. Обратим внимание, что в летописях ни разу не сообщается об открытом нападении хана Кучума на Ермака и его дружинников, находящихся в Искере. Конечно, это можно объяснить страхом или малыми воинскими силами. Но если бы бывший сибирский хан боялся казаков, то он давно ушел бы из этой земли, а меж тем воинство Ермака таяло буквально на глазах. Нет, тут действовали иные законы, а не животный страх, который приписывается престарелому хану многими исследователями. И если он, Кучум, испытывал страх, то это был страх перед законным правителем Сибирского ханства.

И все же Кучум решился напасть на Ермака во время их ночевки на Багайском «ермаке». Но необходимо сразу оговориться, что сообщают об этом нападении русские источники, а в преданиях сибирских татар оно рисуется несколько иначе. Да и можно ли верить показаниям людей, бросивших своего атамана, а затем уже излагающих картину боя в выгодном для себя свете? Побывав на месте гибели легендарного атамана, мне так и не удалось найти место, откуда нападавшие могли бы подкрасться незаметно даже под покровом ночи. В гибели Ермака очень много неясного, и любой следователь наших дней, поручи ему выяснить обстоятельства смерти казачьего атамана, нашел бы массу противоречий в показаниях свидетелей.

Думается, Кучум выбрал ночное нападение, если принять русскую версию последнего боя, не только для внезапности (казаки могли под покровом ночи ускользнуть незаметно для нападающих), а скорее для того, чтобы противник не мог знать, кто напал на них. Кучум боялся встретиться лицом к лицу с Ермаком. А так поступает лишь виновный!

Казаки, ожидавшие возвращения Ермака в Искере, потеряли не просто своего предводителя, но правителя завоеванной страны и «бежаша к Руси», а «град же Сибирь оставивша пуст». Об этом сразу же стало известно сыну Кучума Алею, и он занял ханскую ставку. Опять вопрос: почему не Кучум, а его сын? Ниже летописец объясняет причину нежелания Кучума вернуться в опустевшую столицу — возвратился князь Сейдяк: «И собрался со всем домом и с воинскими людьми, и приде ко граду Сибири, и град взят, и царевича Алея и прочих победи и из града изгна. Приемлет же сей отчизну отца своего Бекбулата и тако пребыша во граде». Итог известен: свергнута династия Шейбанитов вместе с правителем Кучумом и его детьми и воцаряется законная сибирская династия Тайбугинов.

На второе лето после гибели Ермака по Иртышу приплыли к Искеру суда воеводы Ивана Мансурова. Узнав, что город занят законным правителем Сейдяком, русские воины поплыли дальше на север и основали городок у иртышского устья при впадении в Обь. Похоже, что к тому времени в Сибири воцарился мир. И когда воевода Данила Чулков прибыл на иртышские берега, то никто не помешал ему заложить город Тобольск и столь же спокойно жить совсем неподалеку от старой столицы Сибири. Кучум, который кочует где-то вблизи, не нападает на законного правителя Сибири, а до русских ему, похоже, и дела нет. У Сейдяка, продолжившего традиции своего отца, к русским нет никаких претензий. Мир?

Но сложившееся равновесие решились нарушить не кто-нибудь, а русские поселенцы. Может, самому Сейдяку они и верят, но рядом с ним находится бывший визирь Кучума Карача. Именно он хитростью заманил к себе атамана Кольцо с товарищами и там расправился с ними. Он обложил зимой казаков в Искере, когда многие умерли с голоду. Такому человеку доверять было никак нельзя. А далее происходит весьма ординарное для того времени событие: князя Сейдяка, Карачу и некоего царевича Казачьей орды Салтана пригласили в «град Тобольск», усадили за стол и предложили испить вина за здоровье присутствующих. Может, законы ислама не позволяли тем пить хмельное, может, вино оказалось чересчур крепким, но поперхнулись все трое. Это было истолковано как сокрытие злого умысла, и всю троицу повязали, перебив сопровождавшую их охрану. Правда, затем именитых сибирцев отправили в Москву «к великому государю», где их приняли с почестями и пожаловали землями с крепостными.

А что же Кучум? Летописи сообщают, что он и не пытался приблизиться к Тобольску, кочуя вблизи и разоряя поселения местных жителей. Он вел войну с бывшими своими подданными, но не с русскими. Взяли в плен и отправили в Москву одного за другим его сыновей, да и ему самому неоднократно направлялись грамоты с предложением перейти на русскую службу. Но состарившийся хан гордо ответил, что он «вольный человек» и вольным умрет. Вернуть себе сибирский престол он так и не сумел.

Гибель двух противников — Ермака и Кучума — покрыта некой тайной. Неизвестны могилы их, и лишь предания живут в татарском народе.

Кстати, говоря о могиле Ермака, следует обмолвиться, что, по преданию, похоронили его на Баишевском кладбище «под кудрявою сосной» неподалеку от мавзолея преподобного Хаким-Аты — шейха-проповедника, принесшего ислам на сибирскую землю. Вряд ли мусульмане — а Кучум настойчиво вводил в своем ханстве ислам как государственную религию — допустили бы погребение иноверца рядом с прославленным святым.

Очень много вопросов возникает, когда начинаешь перечитывать сибирские летописи несколько под иным углом зрения, чем было принято ранее. Дело в том, что все летописи писаны русскими авторами, которые героев разводили на две стороны: с одной стороны — русские, с противоположной — татары. И все. В результате и хан Кучум оказался татарином (хотя никогда таковым не был), и Ермак с его тюркским, по сути, прозвищем-кличкой зачислен в былинные герои земли русской. Героизация поволжского атамана дала сказочного героя-богатыря наподобие Ильи Муромца, но тем самым притушила, стерла саму суть сибирского похода, оставив на поверхности лишь конечный результат — присоединение Сибири к России.

Народ уже сказал свое слово и брать его назад не собирается. Да и нужно ли снимать краски с холста, чтобы убедиться, что под ярким красочным слоем находится грубая основа — серая и невзрачная?

Ермак в народном сознании сделался героем; Кучуму досталась участь злодея, хотя его трагическая судьба дает ему право на иной ореол, а свободолюбие и независимость делают честь его личности. Но теперь уже ничего не изменишь… Вряд ли мы с вами сегодня сможем ответить, кто был на самом деле атаман Ермак, но то, что это был далеко не лубочный герой, которого мы привыкли видеть в нем, несомненно

До встречи в следующих выпусках!

Александр Грин

perhist@mail.ru.