Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Черный передел

  Все выпуски  

Черный передел - 3. Анархизм старый и новый


Информационный Канал Subscribe.Ru

Анархизм старый и новый

Слово «анархия» переводится с греческого языка как «безвластие». Анархизмом называют общественно-политическое учение, враждебно относящееся к государственной власти и политической организации общества. Анархисты не ставят своей целью приход к власти, не участвуют в выборах, уклоняются от военной службы и не вступают в партии. Объединения анархистов не имеют руководящего органа, поскольку каждый из них делает свой выбор добровольно. Передаче своих полномочий другим они предпочитают личное участие.

Целью анархизма является возможно более полное освобождение личности и социальная гармония на основе равенства, солидарности и взаимной помощи. Анархия предполагает устранение всех атрибутов государства: чиновников, армию, тюрьмы, полицию, устранение неравенства и дискриминации по любому признаку.

По убеждению анархистов, полноценная свобода человека возможна только тогда, когда он будет действовать индивидуально в вопросах, касающихся только его, и солидарно с другими в вопросах, касающихся всех. Индивидуальная свобода человека невозможна без свободы других. Государство же и его институты, возникшие исторически недавно, препятствует самореализации человека. Альтернатива ему – федерация свободных личностей, основанная на гуманизме, самоуправлении, личной автономии и гармонии с природой. За это и борются анархисты.

Многие элементы анархизма содержались уже в философских учениях стоиков и киников, правилах организации некоторых протестантских церквей. В 17 веке в Англии диггеры («копатели») осуществили попытку автономного самоуправления, захватывая земли лордов и основывая на них свободные коммуны.

Движение диггеров было подавлено, но оно вдохновило английского философа Годвина в книге «Исследование о политической справедливости» дать теоретическое обоснование анархизма. Он не только выдвинул принцип, что власть противоречит человеческой природе, а общественное зло существует, поскольку люди лишены возможности свободно действовать в соответствии с разумом, но также разработал модель децентрализованного общества, основной ячейкой которого являются небольшие автономные общины.

Значительное влияние на формирование доктрины анархизма оказали идеи Штирнера, Прудона, Бакунина и Кропоткина. Штирнер утверждал, что в реальности не существует никаких необходимых связей индивидов в обществе, а потому индивидуум не должен признавать никакие социальные установления для себя обязательными. Идеальное состояние человека – это состояние свободы, не ограниченной никакими социальными рамками. Прудон объявляет крупную собственность «кражей» и выступает за организацию справедливого обмена между товаропроизводителями на основе «мутуализма» – взаимной пользы.

Бакунин стремился к организации общества снизу вверх посредством вольного объединения, ассоциирования людей, которые во взаимоотношениях друг с другом будут руководствоваться нормами нравственности. Свобода, считал Бакунин, никогда не уживается с политической властью, поэтому все властное, все построенное на принуждении должно безоговорочно отвергаться. Всякое государство по условиям и цели своего существования составляет противоположность человеческой справедливости, свободе и нравственности. Свобода человека должна соизмеряться, подчеркивал Бакунин, не с той свободой, которая отмерена и пожалована государством и его законами, а с той свободой, которая есть отражение “человечности” в сознании всех свободных людей, относящихся друг к другу как братья и как равные.

Кропоткин называет неразрешимой задачу найти такое правительство, которое могло бы заставить людей повиноваться, причем само бы не выходило из повиновения обществу. Справедливость, по его утверждению, может быть достигнута в самоуправляемом обществе, основанном на равенстве и солидарности. Как образец такого общества он рассматривал природу, которая не имеет иерархии власти, но тем не менее устроена очень гармонично на тесном переплетении множества взаимосвязей.

Если Годвин и Прудон были эволюционистами, то Бакунин, Кропоткин и их последователи на первый план выдвигали активную вооруженную борьбу со всеми правительствами и государствами. Для подготовки революции Бакунин создает Международное Товарищество Рабочих, которое позднее сливается с марксовым Интернационалом. Во второй половине XIX в. анархизм в Европе активно использует практику вооруженного террора. Среди убитых анархистами представителей власти были испанский министр Каневас, императрица Анна Австрийская, французский президент Карно. Массовые восстания под черным флагом анархии происходили в Испании, Италии, Бразилии, во Франции, на Украине.

Установление фашистских и советских режимов очень ослабило анархическое движение. Но уже в 60-х гг. по миру прокатывается волна молодежных выступлений, многие участники которых считали себя анархистами.

Это был уже другой анархизм. Он впитал в себя абсурдность Системы, сделал NIHIL знаменем, обернулся карнавальной контр-культурой. Нельзя сказать, что Beat Generation и последующие поколения профанировали идею анархии, но они сделали ее бессильной. Ведь отрицание существует лишь до тех пор, пока существует предмет отрицания, а карнавал красив, но он – лишь немощная тень реальности. Новый анархизм отказался от своих экономических основ и стал квинтэссенцией молодежного бунтарства. Но молодость проходит, и хиппи становятся яппи.

По существу, все новые анархические движения, будь это антиглобализм, экоанархизм, RASH или анархо-феминизм, лишены собственного позитивного содержания и базируются на простом неприятии волчьих законов Системы вкупе с трогательным гуманизмом. Отсутствие четкого идеологического фундамента – единственное, что объединяет представителей маргинального underground'а, и это же навсегда обрекает их безвредно плескаться в тихой лужице своей субкультуры. Немногие из них находят базис и обретают возможность двигаться вперед, и этот базис отчего-то всегда буржуазный, классический идейный багаж Системы.

Новый анархизм расширил границы, но стал стихийным, он овладел самой сутью нонконформизма, но стал зыбок, переменчив, призрачен. Всякий может объявить себя анархистом, но это уже ни к чему не обязывает. Стихия грандиозна, но в ней нет потребности в движении. Покружившись, покуражась, она рассыпается в прах, и это неизбежно...


Диоген


Subscribe.Ru
Поддержка подписчиков
Другие рассылки этой тематики
Другие рассылки этого автора
Подписан адрес:
Код этой рассылки: culture.people.nestor
Отписаться
Вспомнить пароль

В избранное