Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Гендер и политика

  Все выпуски  

Гендер и политика


Информационный Канал Subscribe.Ru

Уважаемые подписчики,
Приносим свои извинения за то, что давно не выходила наша рассылка и предлагаем
Вашему вниманию новый выпуск.


Гендер и политика в эпоху глобализации

 Гендерная проблема вырастает из углубляющегося противоречия между унификационными
аспектами интеграционных процессов глобализации и социокультурной самобытностью
национальных обществ и региональных цивилизаций. Демократия способна утвердить
в обществе  равноправие  женщин только тогда, когда произрастает из его недр,
из его собственных социокультурных предпосылок и традиций, особенностей мировосприятия
и менталитета. Но это значит, что в мире формируются разные типы демократии,
отнюдь не совпадающие с западным образцом и даже с либеральной моделью.
Между тем экономическое превосходство западных стран приводит к тому, что формирование
разных типов демократии в мире наталкивается на противоборство, стремящееся нивелировать
все эти различия. В литературе приводятся различные статистические выкладки,
показывающие, что развитые страны мира контролируют уже свыше 90% мирового продукта.
Так, одни США в конце 90-х годов прошлого века поглощали « свыше 30% глобальных
иностранных инвестиций. В результате на долю США приходится 45% капитализации
мирового рынка, что в два раза больше доли этой страны в мировом ВВП». Чем выше
ВВП продукт в стране, ием больше у женщины есть возможностей выбора.   Проблема
нравственных и политических оснований гендерного развития таким образом, приобретает
новое, а в ряде случаев и принципиальное иное направление., которое невозможно
рассмотреть, не обращаясь к опыту проедеоления тоталитарного прошлого.
Начавшиеся в конце 80-х годов вместе с перестройкой политические процессы в 
СССР  не имели прецедента на протяжении всей истории этого государства ни по
степени своей динамики, ни по охвату различных слоев общества. В  течение короткого
периода времени все общество пришло в движение после длительного социального
застоя. Вместе с тем, следует отметить, что демократические преобразования с
самого начала направлялись и проводились в русле привычного советского образа
- они осуществлялись властью и, естественно, в собственных интересах власть придержавших.
Так же естественным представлялось закрепление существующей в советское время
гендерной иерархии.
Политический процесс, начавшийся в стране в результате горбачевских демократизационных
экспериментов, ушел далеко вперед от тех конституционно-правовых рамок, которые
ему предписывались, разрушив основания, на которых держалась имперская государственность.
Поэтому неизбежным следствием демократизации мог быть лишь распад тоталитарного
государства на целый ряд новых, независимых республик. Вскоре, однако, демократические
силы столкнулись с  болезненными и незнакомыми проблемами переходного периода,
до крайности обострившим гендерное неравноправие.
Одна из основных сложностей посткоммунистической демократии заключается в том,
что новые представления возникают и начинают действовать при полном отсутствии
рыночной экономики, в привычном понимании этого явления, и зрелого гражданского
общества, т.е. при отсутствии сколько-нибудь развитой и диференциированной структуры
экономических и социально-политических ориентиров. Вопрос, по сути, заключается
в построении нового типа гендерной структуры, которая призвана решать проблемы
демонтажа тоталитарной системы и формирования нового сознания, опираясь при этом
на демократические принципы.
Причем, этот процесс реформирования  на первых порах не только не улучшает жизнь
людей, но, наоборот, снижает жизненный уровень большинства из них, что, соответственно,
становится причиной напряженных отношений между новой властью и населением. В
этой связи, как показывает опыт выходящих из тоталитаризма стран, наиболее уязвимым
и хрупким элементом посткоммунистической    демократии оказываются именно гендерные
отношения в политике, когда женщинц просто «вымывают» из политического процесса.
Как известно, в тоталитарно-коммунистическом обществе большинство людей ждет
улучшения своей жизни прежде всего от власти. Поверхностный и быстрый политический
выход из прошлого не изменил этих иждивенческих настроений населения, причем
на женщину во власти не привыкли смотреть  как на « хозяина», могущего решать
проблемы жизненного уровня, обеспечения рабоой и т.д. Таким образом, как это
не парадоксально, посткоммунистическая демократия несет в себе самой внутренний
потенциал ангендера, который при определенном стечении обстоятельств и просчетах
в реформаторской политике может, так или иначе, реализоваться. Как мы уже отмечали
ранее, главную составляющую антидемократизма население усматривает в том, что
переход к  либеральной рыночной экономике первоначально приводит к улучшению
положения немногих, в то время как большинство населения теряет от него даже
то немногое, что было накоплено во времена тоталитаризма.
 Экономический кризис неизбежно ведет к горизантальной и вертикальной сегрегации
женщин на всех уровнях принятия решений. Поэтому использование демократических
процедур в обществе, выходящем из тоталитаризма и входящем в непопулярные реформы,
само по себе не гарантирует гендерного равноправия. К новым, в том числе и избранным,
властям могут начать относиться так же, или примерно так же, как относились к
старой власти - как к чему-то отчужденному и далекому от общества.
В самом начале своего независимого развития постоталитарные страны ( в том числе
и Азербайджан) оказались  в центре становления мирового глобализационного процесса,
снимающего перегородки национальных границ; вслед за этим процессом начался процесс
вхождения новых независимых госудаоств  в новые информационные, транспортные,
трубопроводные системы, соединяющие Запад и Восток.  Экономическая и информационная
интеграция однозначно влияет на становление и развитие политической интеграции,
в которой новые независимые государства, в данном сдучаи  Азербайджан, сделали
выбор в пользу европейской интеграции, став членом Совета Европы и заявили о
своей решимости интегрироваться во все политические, экономические и военные
структуры Запада.
 По всему миру разворачивается так называемая антиглобалистская компания, которая
по иронии истории сама начинает носить глобальный характер. Сегодня антиглобализм
имеет своих теоретиков, к мнению которых прислушиваются в различных уголках нашей
планеты, их мощные выступления в местах встреч «основных глобалистов» - так называемой
«восьмерки» - не раз заканчивались настоящими побоищами с силами правопорядка.
Антиглобалисты настаивают на том, что глобализация несет выгоду только экономически
наиболее развитым странам и крупным наднациональным финансово-промышленным комплексам,
в то время как насильственно глобализирующиеся развивающиеся страны вынуждены
нести большие, если не катастрофические материальные и социально-культурные издержки.
Для второй половины ХХ века была характерна постоянно растущая тенденция к экономической
и политической интеграции. Среди новейших факторов, оказывающих все большее влияние
на конфигурацию и характер международной системы, можно отметить: динамику мировой
экономики, которая усиливает нестабильность и трудности внутри государств и в
отношениях между ними; быстрый рост транснациональных связей, стимулирующий образование
новых форм коллективного принятия решений при участии государств, межправительственных
организаций и международных групп давления; бурное развитие и наращивание транснациональных
систем коммуникаций; распространение военных технологий, которые становятся постоянным
элементом современной мировой политики, и др.
         Стало совершенно очевидно, что со старыми теоретическими подходами в
области гендера  осознать сущность глобализации, да и вообще характер современного
политического процесса, просто невозможно. Старые механистически жесткие подходы
к гендеру, детерминизм в прогнозировании хода  гендерного развития, однозначные
выводы и ценностные характеристики гендерных явлений, локальные, оторванные от
общего процесса, реалии стали малосодержательными в гендерном анализе, который
от статичных картин должен, наконец, перейти к динамичному исследованию подвижных
и  изменчивых  явлений, структур и тенденций.  Динамичный политический мир требует
динамичных «технологий» своего анализа.
      Такие «технологии» стали развиваться во второй половине ХХ-го столетия
в качестве новых подходов в гендерных  исследованиях, взявших на вооружение новаторские
концептуальные модели общенаучного и методологического знания, выстраивающего
здание принципиально неклассической гносеологии. Часть из них – синергетические,
экологические, равно как и гендерные, направления  стали возможными в рамках
нового глобального подхода, объединяющего  ранее разрозненные направления познания.
Не случайно, что мировоззренческую и методологическую основу этого направления
сформировала новая гносеологическая парадигма – постмодернизм.
В чем логика и продуктивность постмодернистского подхода? Прежде всего, она заключается
в том, что мир, в котором мы живем, мир, который мы создали, сами являются результатом
развития, складывающегося во взаимодействии противоречивых начал. Поэтому на
определенном этапе исследования этих миров старые логические принципы анализа
теряют свою продуктивность.
       Это особенно ясно предстает в мире политического гендера, для анализа
которого политологи выработали практически новые ценностные подходы.   В результате
глобализационных и интеграционных процессов, под влиянием общедемократических
тенденций в мире складывается новая ситуация с пониманием и трактовкой гендерной
политики и суверенности отдельных государств. В современном политическом процессе
происходит складывание новых общечеловеческих норм нравственных и политических
оснований гендерного равноправия.


http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru
Отписаться
Убрать рекламу

В избранное