Человек в черной шляпе с широкими полями.


III
1

Поле. Колышется высокая трава. Высокая трава по обеим сторонам узкой асфальтированной дороги. Солнце спряталось за легкой дымкой прозрачных облаков.
Лес, за которым прячется линия горизонта, сегодня другой, как будто грусть поселилась и бродит между его деревьев. Лес спокойно показывает дорогу человеку в черной шляпе с широкими полями. Птиц почти не слышно.
Дорога, огибающая лес светла… всего лишь светла. Без ослепительно яркого солнца.

2

- Хорошо, что ты опять здесь – сказала Ияе: - Мне почему-то сегодня немного грустно. Я очень много думала о тебе, о старике. Ты знаешь, мне твой рассказ даже приснился сегодня ночью. Зачем ты рассказал об этом старике? Ты рассказал мне то, что считал самым важным?
Нгн задумался, не зная что и какими словами ему объяснять. Если бы он знал сам, почему именно об этом говорил вчера. Наверное, Ияе права, на этом этапе его жизни это была очень важная встреча. Встреча, которая изменила его, изменила его мир, лишила его своего привычного мира, погрузила в поиск себя в пустоту. Нгн заговорил:
- Он не был стариком. Он мудрец, нищий, но не старик….
Слишком часто в разговорах Нгн и Ияе возникали паузы. Слишком сложно подбирались слова. Ияе заговорила первой:
- Я почему-то увидела его стариком.
- А, насчет важного… Я скажу – Да! Это то, что очень важно. Все остальные встречи, события можно перемешать, перепутать, но не рассказав тебе о мудреце, я не смогу рассказать тебе о том, кто я такой?
- И, кто же ты такой? – как-то полушутя, сказала Ияе, - Может преступник и мне тебя нужно бояться? – И ответила сама себе: - Ты хороший. Ты интересный. Расскажи мне еще о себе.
- Мне сложно рассказывать о себе. Давай, я буду приходить к тебе часто, каждый день и рассказывать о моих путешествиях в другие миры, в миры других людей. Возможно, что ты поймешь сама, кто я, какой я. Возможно, что через некоторое время ты расскажешь мне о том, кто я такой.
- Ой, ой, ой! Ты несешь мне грусть, которая итак у меня уже есть, причем с самого утра. Рассказывай, что хочешь. Все равно это все о тебе.
«Да, наверно», - подумал Нгн, и начал свой рассказ.





Второй рассказ Нгн.
Технарь.

Замечательно, когда в мир ведет несколько дорог. Эти дороги ровны и строго параллельны. Эти дороги аккуратно заасфальтированы, между ними дорожки-тропинки, по которым можно перейти с одной аккуратной дороги на другую. Все остальное пространство между сетью из дорог и тропинок засыпано мелким гравием. Удивительно, но каждый камушек гравия имеет абсолютно ровные грани и представляет собой какую-либо объемную геометрическую фигуру. Этот – тетраэдр, а это куб, а вот замечательная треугольная пирамидка. Оставим
камни лежать на своих местах. Дороги. Сколько их? Сосчитать невозможно, потому что они ровными полосами, одна за другой, уходят за линию горизонта если посмотреть направо, и то же, если налево. Все дороги ведут в одну сторону. В сторону мира, в который я шел…
Я шел по одной дороге из тысячи. Самым коротким путем, по прямой. Наконец, я увидел его. Не помню точно, как именно мы познакомились. Видимо это не имеет никакого значения, когда люди по-деловому представляются друг другу. Я понял, что его имя – Кст. Он понял, что меня зовут – Нгн. И это все.
Он явно обрадовался мне и поспешил сразу же, без лишних рассуждений, без вводных слов, показать мне все, что есть в этом мире. Он сказал мне:
- В мире очень мало людей, которые хотят это увидеть. В мире очень много людей, которые сами хотят что-то мне показать, предложить, а еще больше тех, кто хочет что-нибудь продать, а порой и впихнуть. Я уже купил себе столько всего ненужного. Кстати, тебе не нужен…
- Бесплатно? – перебил его я.
- Понял, не нужен! Не прав! Ты знаешь это уже просто влияние окружения. Все друг другу что-то продают.
- Все все? – поинтересовался я.
- Абсолютно! – утвердительно ответил он.
- Я ничего не продаю.
- Поэтому я тебе и обрадовался. Пойдем!
- Конечно, но насчет «абсолютно» ты все-таки подумай!
Последняя моя фраза уже не была услышана. К чему слова, когда есть кому показать свой мир. Его походку, тембр голоса, темп речи очень легко было повторить, примерить на себя, чтобы увидеть его мир во всех его красках, в красках мира Кст. Впрочем, красок было немного. Основными цветами его мира были черный, белый и их оттенки. Справедливости ради стоит признать, что оттенков было много, как минимум – двести пятьдесят шесть, по словам Кст. Были еще не основные цвета – зеленый, который выражался в большом количестве
кактусов и плетистых растений, и коричневый, в виде пола и деревянной мебели.
- Смотри, - радостно сказал Кст, - здесь есть все, что нужно. Можно не выходить отсюда годами, потому что все под рукой, даже холодильник с продуктами. Здесь я решу любую задачу…
Он продолжал что-то рассказывать, а я продолжал изучать его мир. Я понял, что логика выглядит, как одна большая блок-схема. Я увидел самый первый квадрат с надписью «Начало дня», далее шла стрелка и ромб с вопросом «Выспался?» и далее два варианта ответа: «Да» со стрелкой к прямоугольнику «Вставай!», и «Нет» со стрелкой к «Спим дальше!», а оттуда к «Началу дня».
Я подумал, что это изумительный способ решать вопросы. Великолепно, когда перед глазами есть картинка с алгоритмом принятия любого решения, от самого простого до самого сложного. Один из алгоритмов, который я увидел, был листах на пяти, если не больше. Другие, в основном, на одном – на двух. Все эти листы с алгоритмами валялись то здесь то там, на приборах, на компьютере, везде, причем совершенно хаотично, то есть системы в этом не было. В этом заключался какой-то парадокс. Мир, состоящий из выверенных алгоритмов,
и схем был абсолютно хаотичным. Выглядело это так - для любого решения всегда есть алгоритм, нужно только его поискать, потому что он где-то завалялся.
Иногда поддакивая своему собеседнику, который с энтузиазмом рассказывал мне о каком-то новом типе процессоров, я продолжал изучать его мир. Именно изучать, потому что сказать, что я на него смотрел или, тем более, любовался, невозможно. Этот мир можно было только изучать!
Я подумал: «Интересно, а живут ли здесь какие-нибудь чувства?» Оказалось, что живут и, при этом очень сильные. Я прислушался к себе повнимательнее. То, что я испытал, было похоже на счастье. Такое чувство, как любовь, охватило меня всего, без остатка, перед глазами тотчас же вспыхнула совершенно иная картина мира. Именно картина, потому что изображение было плоским, а не объемным, за то в нем присутствовали и цветы, и озеро, и образ девушки на переднем плане. В обеспокоенном этим радостным переживанием уме
пульсировала мысль: «Только она! Только она!» Внезапно, я начал ощущать себя маленьким ребенком, который хочет щекой прижаться к груди девушки с картины, как к груди матери, почувствовать ее тепло и запах. Играла музыка, некая современная, компьютерная обработка классики, выполненная грамотно и профессионально, но немного искусственно. Образы, которые вызывала это музыка, никак не увязывалась с тем, что я видел. Я решил, что лучше подробнее рассмотреть картину. Кстати, именно картину, а не, допустим, фотографию,
потому что она явно была нарисована. И, не смотря на то, что на ней происходили какие-то движения, была какая-то жизнь, она не переставала от этого быть нарисованной. Я хотел дольше любоваться этой картиной, но внезапно, как будто щелкнул выключатель, она исчезла, и я оказался в мире алгоритмов, схем и ограниченного количества цветов.
Я ничего не понимаю в процессорах, и, чтобы как-то приостановить поток экспрессивной, но, все равно, всего лишь, информации от моего собеседника, я сказал:
- Да, замечательно… можно с ума сойти…
- Еще бы, - ответил он, - я рад, что ты меня понимаешь. То, что я тебе рассказал, несет в себе огромные возможности…
- Ты до каких работаешь? – поинтересовался я.
- До шести, - машинально парировал он, но на секунду задумался и сказал: - Подожди, а сегодня, разве не пятница? Ну, да, пятница. У нас сегодня короткий день… до 16-45. Но, это не имеет значения, я никуда не тороплюсь.
Возникла небольшая пауза. Потом, он немного расслабился, и более спокойным голосом, с оттенками откровенности, жизни, теплоты начал говорить:
- Ты знаешь. Для меня границы рабочего дня – это какие-то условности. Какая разница где, во сколько, что за день… я все равно думаю. Иногда что-то самое нужное придумывается в самый неподходящий момент, когда даже листа бумаги с собой нет. Приходится неожиданную идею, таскать с собой, как чемодан. Все радуются, пиво пьют, а я держу ее у себя в мозгах, и боюсь уронить, потому что если забуду…
Тут я почувствовал ту волну эмоций, которая прокатилась по нему, по его миру. Мир как будто задрожал под влиянием неожиданных подземных толчков, а Кст охватило беспокойство, растерянность, непонимание, как жить дальше.
- … обычно успеваю записать. Здесь ведь как, главное – идею зацепить, а все остальное потом раскрутим, т. е. додумаю.
От того, что я почувствовал дальше, мне стало неловко, потому что это была теплая волна благодарности ко мне за визит, за разговор. Я не знаю, каким образом он понял, что я собираюсь уходить, но услышал от него:
- Спасибо. Мне редко удается кому-нибудь рассказать об этом. Рассказать то, чем я живу, а не то, какую музыку слушаю и какое пиво предпочитаю. Я буду всегда рад тебя видеть.
- Ты знаешь, - сказал я, - мне тоже понравилось у тебя. Как-то все просто и понятно. Здорово! Спасибо тебе.
- До встречи! Заходи, Нгн!
Я уходил. Уходил по тем же параллельным дорогам. Но поскольку никуда не торопился, то переходил по тропинкам с одной дороги на другую. Это меня забавляло. При этом ни в чувствах, ни в мыслях ничего не менялось. Я зачерпнул рукой горсть правильного гравия и со всей силы швырнул на дорогу впереди себя. Зачем? Понятия не имею до сих пор…

3

- В этом нет ни капли тебя, - утвердительно сказала Ияе, но на всякий случай спросила: - Правда?
- Уже нет. – сказал Нгн, и, заметив некоторое удивление на лице ияе, улыбнулся и объяснил: - Все мы невольно берем что-то от тех, с кем общаемся. Иногда это просто сиюминутное настроение, иногда новый взгляд на мир, который может поселиться в сердце человека и начать изменять его.
- Мне показалось, что я увидела эту жизнь в алгоритме и, мне стало как-то не по себе. Я чувствую легкий озноб. Представляешь если все мои цветы будут одного цвета и правильной геометрической формы?
- Нет, не представляю и, ты не вздумай. Одна случайная мысль, залетевшая неизвестно откуда, может очень плохо повлиять на твой мир. – Нгн сделал небольшую паузу, и с долей смущения, продолжил: - Мир, который мне очень нравится. Мир в который я хочу приходить… иногда… или даже часто…
- А я хочу тебя видеть в этом мире, причем даже тогда, когда тебя не может быть рядом.
Он понял, что это было почти признание в любви. Впервые за много лет что-то шевельнулось в глубокой пустоте его мира.

4

Сегодняшний день закончился для Нгн именно на этом. Да, они с Ияе о чем-то разговаривали еще, но возвращаясь из ее мира в свою пустоту, он хотел сохранить в себе именно этот импульс, который… именно импульс, который… и все!
Он ушел… человек в черной шляпе с широкими полями… он ушел улыбаясь шире и выразительнее, чем обычно. Завтра обязательно начнется новый день. Но, он начнется завтра….
Он ушел и, одна лишь случайная, странная мысль ниоткуда пронеслась сквозь его внутреннюю пустоту: «Я люблю эту дорогу, по обеим сторонам которой шумит высокая трава!»

5

Ияе смотрела на свои цветы. Совершенно невольно, совершенно не желая этого, она начала проигрывать внутри себя сегодняшний разговор, проживать уходящий день еще раз…


<<Доброе утро!>>

http://www.dobroeutro.org
http://dobroeutro-lsa.livejournal.com

info@dobroeutro.org

Продолжение следует…

…