Впечатления от жизни Випассана

Вот и произошло что-то новенькое, ради чего стоит возобновить рассылку.
Недавно я вернулась с випассаны.

Випассана http://www.vipassana.ru - буддистская техника медитации,
относится к Малой колеснице, как мне потом сказали знающие люди.

Как я и ожидала, всё это оказалось похожим на тюрьму, психбольницу и
монастырь одновременно. 
Курс проходил в Подмосковье, в Кучине, на территории бывшего
пионерлагеря, а ныне частной школы "Диалог". При приезде нужно
было сдать на хранение мобильники, книги, сигареты и письменные
принадлежности. Территория была обнесена верёвкой на расстоянии всего
лишь нескольких десятков метров от жилых корпусов и зала для медитации
(обшарпанный холодный ангар с бетонным полом и протекающей крышей) и
разделена на две половины - мужскую и женскую. Довольно забавно
выглядела надпись на прикреплённой к верёвке бумажке - "Мужчины". Как
в зоопарке. Мужчины и женщины жили и питались отдельно и даже
входили в медитационный зал через разные входы. За верёвку выходить
было нельзя. В течение всего десятидневного курса нельзя было и
общаться (разговаривать, жестикулировать и вообще смотреть друг
на друга) ни с кем, кроме менеджера курса и Учителя. В идеале нужно
было представить, что ты проходишь курс в полном одиночестве.

В четыре утра - подъём, в 4:30 начинается первая двухчасовая
медитация. Кормили в 6:30 и 11 утра, в 5 вечера давали какой-нибудь
один фрукт и чай. Весь день - медитации с небольшими перерывами по
строгому расписанию. Начиналось и кончалось всё по удару гонга. Вслух
ничего не говорилось, вся информация вывешивалась на доске объявлений.
Вечером - полуторачасовая лекция. Ох, как же радовала эта вечерняя
сказка!..

Не все выдержали этот напряг. Девушка из нашей комнаты
уехала на второй день. Я же была настроена решительно: куда уж
сбегать, позориться... Организм мой, однако, поначалу был против
такого времяпрепровождения. На первой же утренней медитации мне стало
плохо: затошнило, холодный пот, горячая волна в солнечном сплетении, в глазах
побелело. Не понимаю, откуда устойчивое выражение "в глазах
потемнело"? Когда намечается потеря сознания, в глазах на самом деле
белеет. Шатаясь, направляюсь к двери, но уже ничего не вижу, с
грохотом (к тому же в полной тишине) налетаю на косяк, наощупь выхожу
наружу и падаю в траву. Лицо и руки пылают болью. Мысль - блин,
неужели в кровь разбилась? Потом доходит, что нет, просто трава
оказалась крапивой... Ну, полежала, очухалась, пошла обратно.
Впрочем, надо отдать телу должное, больше оно меня не подводило (не то
что я - его...) Хотя ощущение, что сознание может покинуть меня в
любой момент, - осталось. Тотальное чувство ненадёжности бытия обрело,
так сказать, физический аспект.

Вообще на курсе обострение всяких старых болячек - обычное явление,
но у меня ничего такого не было. Умудрилась даже не простудиться, хотя
большая половина студентов вскоре начала кашлять и сморкаться от сидения
на бетонном полу. Точнее, не совсем на полу. Народ быстро понял, что к
долгому сидению стоит обстоятельно готовиться, и начал сооружать такие
седалищные гнёзда, что я просто поражалась фантазии и
изобретательности. Как же смешно было наблюдать эти усаживания! У меня
всё было скромно: на полу сложенная вдвое пенка, на пенке два коврика (верхний
подогнут в два слоя под коленями), на ковриках скамеечка, на скамеечке
свёрнутое пончо. А некоторые умудрялись как-то целиком, вместе со
скамеечкой и подушкой на ней, завернуться ещё с 
головой в одеяло. Ну ладно, это описывать бесполезно - надо видеть.
К слову сказать, на второй день я поняла, отчего некоторые мои
знакомые буддисты ходят без трусов. Задница, которой достаётся то
самое горе от ума - приходится безвинно сидеть часами - становится
довольно чувствительной, и через полтора часа сидения кромки трусов
впиваются в неё, бедную, как стальные тросы, даже если сидишь на
мягком.
Чувствительность развивается не только в заднице. От чистого образа
жизни очень быстро прочищаются каналы тела. В частности, заметно
обостряется обоняние. Не зря на курсе было запрещено пользоваться
всякой пахнущей парфюмерией. Моя соседка по комнате мазалась пахучим
кремом, и это было очень обломно. Оказалось, заметила не только я,
потому что вскоре и другие соседки попросили её через менеджера не
мазаться.
Зато, когда рядом с медитационным залом зацвёл жасмин, я иногда
чувствовала его запах даже внутри зала!
В еде это тоже проявлялось. Та же перловка, практически несолёная,
радовала ярким, даже броским вкусом. Кормёжка была нестрого
вегетарианская: супы, каши без ограничения порций, по куску масла,
ложке творога, ложке салата на человека.

Первые четыре дня шла подготовительная техника - анапана, слежение за
дыханием. Пока не было никаких ограничений смены позы. А на четвёртый
день на доске объявлений появилось торжественное сообщение, что сегодня в
течение двух часов будет "даваться випассана". Сначала шли какие-то
предварительные пояснения, и я по неопытности сидела,
практически не меняя позы. Через час, когда тело уже порядком устало и
захотело перерыва, вдруг сказали, что дальше нужно сидеть адхиттану,
т.е. не открывая глаз и не меняя положения рук и ног. Ну, первые
полчаса было ещё туда-сюда. Но последущая получасовка показалась сущим
адом. Ноги и задница болели так, что просто невозможно терпеть. Я
прокляла всё на свете и мечтала о мести: как, если вернусь, расскажу
всем, чтобы ни за какие коврижки не ездили сюда - нафига такие
мучения. Разумеется, ни о каком планомерном и последовательном
слежении за ощущениями в теле, как того требовала техника, не могло
быть и речи. Когда мир совсем уж свернулся в точку боли, ум растерял
все мысли и тупо вцепился мёртвой хваткой в Иисусову молитву, как в
последний оплот, наконец пропел петух - ну то есть включили пение
мантр, означавшее близкий конец мероприятия. 

После этого адхиттану сидели три раза в день. Однако на пятый-шестой
день она перестала приносить такие страдания. Как-то удавалось
аккуратненько-осторожненько просидеть до конца без крайностей. А на
десятый день я удивилась первому результату, в точности
соответствующему теории: в ногах и заднице были те же ощущения, что и
на первой ужасной адхиттане, но - ! Я больше не воспринимала их как боль, а
просто как ощущения, и относилась к ним нейтрально. На самом деле,
результат потрясающий.
Однажды вечером, засыпая, поймала себя на том, что лежу в неудобной
позе, но не пытаюсь поменять её - как привыкла днём бесстрастно
отслеживать ощущения, так и ночью продолжаю...

Теория же процесса, в двух словах и на пальцах, такова. Наш ум в обычной жизни
привык оценивать ощущения, поступающие к нему от органов чувств, как
положительные и отрицательные. И, соответственно, формировать к ним
влечения и отвращения, обобщённо называемые на языке пали санкхарами.
Из-за этих привязанностей человек страдает, т.к. они не могут быть
удовлетворены. Страдание -  синоним неудовлетворённости. Надо изменить
стереотип поведения ума. Делается это через тело. Нужно наблюдать
ощущения в теле и не реагировать на них влечением или отвращением, а
осознавать, что всё это временно, и это пройдёт. Принцип непостоянства
на пали называется аничча. Если к моменту смерти у человека накоплены
санкхары, т.е. влечения, вовлечённость в жизнь, он снова рождается и
страдает. А если нет - то нет.

Что же было с умом во время медитаций? Первые дни его просто-таки
раздирали мысли, с невероятной скоростью летящие одновременно в разные
стороны. Голова была будто внутри какой-то тучи жужжащих навозных мух.
Как я от этого уставала! Действительно хотелось, чтобы меня как следует
ударили палкой по башке, лишь бы прекратился этот бардак.
Задание было совсем, казалось бы, простым: следить за дыханием,
осознавать, как входит и выходит через ноздри воздух. Но внимания
хватало не больше, чем буквально на два-три (!) вдоха-выдоха, и ум
снова отвлекался. Я подозревала, что ум беспокоен, но не до такой же
степени!
Через несколько дней в этом плане полегчало, зато началось так
называемое кино, о котором меня предупреждали ещё "на берегу".
Стоило сделать шажок мыслью в сторону от техники, как перед внутренним
взором разворачивались целые фильмы, очень яркие и чувственные, и
смотреть, а точнее, жить в них можно было часами. Медитация, помимо телесных
мучений, оказалась очень тяжёлой умственной работой, требующей
непрерывного сознательного сосредоточения. По-моему, последний раз я
так напрягалась на математике на старших курсах. Так что, когда
появилась возможность вместо тяжёлой работы  смотреть кино, это стало
большим искушением. Когда "сеанс" прерывался в связи с
окончанием медитации, я выходила из зала с невольным чувством досады
из-за потерянного времени, но не меньше - из-за того, что не дали
досмотреть... Это кино не было просто мыслями. Скорее, похоже на сон,
но - управляемый. Не знаю, возможно - какая-то начальная ступень
сновидения. По крайней мере, это было днём, и спать мне не хотелось.

На территории жили три дружелюбные собаки. Они подходили к
нам знакомиться, виляя хвостами. Ещё один раз на моих глазах
спустилась с дерева белочка. Заглянула в мусорный бак и смело
подбежала ко мне совсем близко, буквально на полтора метра. Общаться с
животными тоже было нельзя, так что приходилось лишь считать знаки
внимания... 

Меня порадовало, что народ находил совсем уж косвенные способы
общения и даже коллективного творчества. Я однажды нашла на земле
большое воронье перо, полюбовалась и заткнула его за верёвку,
обвязанную вокруг дерева. Через пару дней там оказалось уже два пера,
потом добавилась шишка, травинка и наконец кукольная рука. Сколько
народу поучаствовало в этой икебане!

Молчать на курсе оказалось вовсе не трудно. Курить тоже не
очень хотелось. Хотелось - читать и писать. На открытом балконе
корпуса я нашла тоненькую синюю детскую книжечку со стихами Тютчева -
может быть у вас, как и у меня, была такая в детстве. Она была измята,
покороблена дождями, но я испытала к ней прямо-таки вожделение.
Украдкой, пока никого не было, приоткрыла страницу: 

Идёт-гудёт зелёный шум,
Зелёный шум, весенний шум.

О класс! Как здорово! Буковки! Картинки!

Или дальше:

Старый Мазай разболтался в сарае:
В нашем болотистом, низменном крае...

Что за чудесные стихи!..
Волевым усилием заставила себя отложить книжку. Она моментально
выводит во внешний мир.
Запоем, внимательно, досконально и многократно читали объявления на
доске.

Писать тоже очень хотелось. Столько протекало мыслей, ощущений,
внешних подробностей. С жадностью ждала, как запишу всё в последний
день, когда станет можно писать. Но оказалось, что все - и я тоже -
очень уже соскучились к тому времени по разговору. И как только стало
можно, люди прямо вцепились друг в друга. Говорили жадно, наслаждаясь
этим обменом энергии, у многих от возбуждения дрожали губы. Я потом
поняла, что мы проговорили без остановки больше трёх часов СТОЯ -
просто не могли оторваться, не замечали, что можно пойти сесть.

Надо ещё сказать пару слов об Учителе. На нашем курсе это был
англичанин Крис Уиден. Крис - белая рубашечка, серые брючки, короткая
стрижка, средний возраст. Воплощение нормальности, корректности,
дружелюбия. Я встречала этот симпатичный тип людей именно в Англии.
Он был настолько мил, что приходил на медитации минут через 15-20
после гонга, чтобы все мы могли успеть прийти до него.
Ещё он имел забавную привычку сушить бельё прямо перед главным входом
в корпус, на верёвках, ограничивающих территорию, хотя позади корпуса
были специальные бельевые верёвки. Поймала себя на мысли, что
удавилась бы с тоски, если бы моя одежда была вся такая одинаковая: ну
неужели не скучно сушить три белые рубашки и трое больших белых
трусов!..

Тексты медитаций и лекций шли в магнитофонной записи - чтобы не
искажалось учение. Крис же просто сидел с нами и время от времени
подзывал к себе группу студентов и задавал каждому одни и те же
вопросы - как, мол, продвигаются дела.
Во время обеденного перерыва можно было сходить и на индивидуальную
беседу. Шамиль рассказывал, что их Учитель - строгий немец Йорген - на
все его вопросы отвечал одно - "продолжайте наблюдать". Я решила
сходить к Крису в первый же день не столько по необходимости, сколько
из любопытства. Вопроса было два - почему трудно дышать, когда сидишь
с прямой спиной, и что это такое приключилось со мной утром. И каким,
по-вашему, был ответ? "Just observe, just observe" :-)

Интересно, что на курсе встретила девушку Катю, с которой мы в прошлом
году занимались в одной группе фламенко. Вот не ожидала.

Ещё неожиданно на курсе от двух разных людей узнала о том, что уже
создаются поселения анастасийщиков - под Рязанью и под Москвой в
Вербилках. В Вербилках кроме жилых домов будет ещё Школа Щетинина, и
випассанщики тоже вроде бы хотят в перспективе базироваться там.

Что ещё рассказать? Дни после випассаны оказались очень
насыщенными и странными. На обратном пути я попала на перерыв
в электричках и часа полтора просидела в Кучине на лавочке рядом с
пятиэтажкой. 
Солнышко, зелень, птички, гуляют дети, громко разговаривают взрослые.
И дети, и взрослые говорят абсолютно безумные вещи. Это всё - только моё кино.
К вечеру первого дня наступил полный пиздец. Полнолуние, как назло.
Описывать бесполезно, потому что на внешнем уровне ничего такого
супер-ужасного не происходило. Просто бесы прижали меня к стенке.
Стало невозможно справляться с жизнью.
Ну, как-то пронесло, как всегда.

Стала острее чувствовать, какие темы я прохожу сейчас в школе жизни.
Тема гун, тема чужих проблем, неабсолютности/эгрегоров. Ну, что об
этом писать, у каждого свои темы уроков.

Лена

Здесь можно почитать мой новый дневник.