Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Творчество, керамика, лепка

Рассылка закрыта

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Октябрь 2011   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
Автор
kondratia

Статистика

12 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Творчество, керамика, лепка В большой семье


Источник Вдохновение

Семья вместе – душа на месте.
Пословица

                      Роддом жил своей обычной жизнью. Одних привозили, чтобы они дали жизнь новому человечку под бдительным присмотром медперсонала, других увозили с этим новым землянином в новую жизнь. Но бывало и так, что женщина уходила одна, отказавшись от своего ребенка и оставив его в роддоме. Еще реже, женщина уходила одна потому, что ребенок не стал жить. Тихими были эти уходы. Без цветов и фотографий на память. Только в медицинских картах появлялись объясняющие записи – как зарубки на стволе живого дерева. Какое-то время они «кровоточили», но, потом, «рана» затягивалась, и ритм обычной рабочей жизни помогал их забыть.
Сегодня роддом дежурил «по скорой». В нашей палате оставалось одно свободное место и мы ждали, когда на него разместят новую соседку, чтобы потом уже спокойно, насколько это возможно в ожидании родов, уснуть. «Ой, девочки, - сказала Тамара, - вот рожу этого мальчишку и успокоюсь. Сколько можно? Третий уже, хватит мне проблем с ними до конца жизни». «А муж-то не против еще детей иметь»? – спросила Таня. «А что ему? Знай себе деньги зарабатывай, а я – и корми, и пои, и сопли подотри. Крутишься целый день, ног под собой к вечеру не чуешь. Спать приходится урывками, особенно, когда заболеет кто». «А я вот сама из многодетной семьи, - сказала Вера, - так меня никто не заставит такую ораву иметь, какая была у моей матери: всего семь детей, нас, сестер – двое. Обстирывали и обглаживали всех наших братьев. Родители – на работе, на нас, детях, вся домашняя работа держалась И за скотиной прибери, и накорми ее инапои, и корову подои, корм всем приготовить, обед и ужин сварить, не говорю уже об уборке в доме и мытье посуды. Огород содержать – тоже наше, детское дело было: прополоть, полить, ну, и все такое, прочее. Смотрела я с завистью на малодетных – есть один ребеночек и все взрослые вокруг него крутятся: все его желания и прихоти исполняют, работой не утомляют. Поэтому как в возраст девичий вошла – решила: у меня только один ребеночек будет. Пусть он живет лучше, чем мне пришлось».
По шуму в коридоре было ясно, что поступила новая роженица и мы притихли, ожидая, не к нам ли везут? «Ну, и как ты, выполнила свое решение»? - поинтересовалась Таня, когда стало ясно, что новую соседку придется еще подождать. «Стараюсь выполнять, - ответила Вера, - Мне тридцать уже, а рожаю впервые. Говорят, что хирурги помогать будут. При таком раскладе второго заиметь – нечего и думать». «Таня, а что ты все про нас спрашиваешь, а о себе не расскажешь»? – спросила Тамара. «Моя бабушка говорила, что детей Бог дает, и грех от них отрекаться. У нее самой в живых осталось тринадцать детей, а всего было шестнадцать, да только трое умерли от болезней в гражданскую. Семья была простой, дедушка работал кондуктором на железной дороге, бабушка, как все замужние женщины в то время, была домохозяйкой. Не слышала я от нее жалоб на тяжелую судьбу многодетной матери, наверное, потому, что большинство семей тогда были такими, многодетными. Наоборот считалось, что если мало в семье детей – это наказание от Бога за что-то. Моя мама была предпоследним ребенком. Никогда она не говорила, что много братьев и сестер иметь – это плохо. Она рассказывала о детстве своем и юности, но всегда это были веселые, интересные воспоминания, хотя и голодать приходилось, и думать, как выжить – времена были непростые в стране. Но она как завет запомнила от своей матери слова: «Бог даст день, Бог даст и пищу». От бабушки, видно, мама унаследовала неистребимый жизненный оптимизм и веру, что, если не бояться труда, жить можно в любых обстоятельствах».
На какое-то время в палате установилась тишина. «А ты-то сама, каким ребенком была»? – спросила Вера. «Пятым, - ответила Таня, - Правда, двое моих сестричек умерли в войну, практически младенцами еще. Так что нас, трое сестер в живых осталось у мамы. Не представляю, как бы я без них жила? У нас и горе, и радость – все вместе. Помогаем друг другу, кто чем может». «А ты за каким ребенком сюда пришла? Наверное, за первым? Молоденькая совсем еще», – поинтересовалась Тамара. В это время в палату вошла врач. Прошел обычный вечерний осмотр и необходимые при этом разговоры. У Тани начались роды и ее увезли в родильную. Скоро мы узнали, что Таня родила девочку. Когда за Таниными вещами вошла нянечка, чтобы перенести их в послеродовую палату, я поинтересовалась у нее, первый ли это ребенок у Тани? «Что ты, мы ее хорошо знаем, пятый это у нее ребеночек-то, а вот девочка – первая, остальные все – мальчики. Да, вон, поглядите, все четверо вместе с отцом под окнами выстроились, по росту, как солдаты. Переживают за мамку, радуются, что сестричка родилась. Да они и братику бы то же рады были, уж больно дружно живут».
Мы подошли к окну. Несмотря на наступившую раннюю ночь, действительно, под окнами стояли пять человек, один взрослый мужчина и четверо мальчиков. Они смотрели на окна нашей палаты. Мы знаками показали им, куда надо теперь смотреть, чтобы увидеть свою маму. Они подбежали к тому окну. На них падал свет, и хорошо была видна искренняя радость, нежность и ожидание встречи с родными, любимыми мамой и сестрой. «Да, всякое бывает в нашей жизни», - сказала Вера. «Ей просто повезло», - заметила Тамара, - как родилась в любви, так и купается в ней до сих пор. Так рожать можно сколько угодно, когда есть любовь, да лад, да склад в семье». Я успела подумать, что любовь – это не счастливая находка на всю жизнь, а это каждодневный труд, но сказать уже не успела – начались и мои роды. Ты у меня первый, сыночек, но, надеюсь, не последний. У тебя обязательно будут и братья и сестрички. Здравствуй, мой милый!

Н.Н. Морозова 
В избранное